Гарри Поттер и Тайны чистокровных

Габриэлла проснулась рано и, решив не беспокоить обитателей мэнора, быстро оделась, накинула на плечи мантию и отправилась прогуляться. Особняк весь был словно пронизан светом. Длинные анфиладные коридоры с большими стрельчатыми окнами, широкие лестницы, заглушающие звук шагов ковры… Поттер бесшумно вышагивала, неторопливо следуя к парадному выходу и осматриваясь. Гостей у Малфоев было определенно много – за закрытыми дверями раздавались какие-то шорохи, кто-то тихо смеялся. Снаружи словно бы жил своей жизнью припорошенный снегом сад. Гарри выскользнула из мэнора и пустилась в путь по заснеженной аллее, с настороженным интересом осматриваясь и думая о том, что о подобной ухоженности сада во владениях Блэков можно только мечтать. Сириуса не интересовали садовые дела, да и Габриэлла таким вещам особенного значения не придавала. А, как оказалось, надо бы. - Тебе здесь нравится? Спасительница магической Британии резко обернулась. Снег громко заскрипел под подошвами обуви. Нарцисса Малфой улыбнулась и покачала головой. - Тебе ничто здесь не угрожает, не стоит так реагировать на каждый шорох. Габриэлла подозрительно сощурилась. - Вы что, следите за мной? Женщина пожала плечами и скривила губы в неоднозначной гримасе, которая могла бы сойти и за выражение непонимания, и за беззлобную насмешливость при должной фантазии наблюдателя. - Что ты, я просто совершаю утренний променад. Свежий воздух полезен для кожи. Она развела руками и неспешно приблизилась к Спасительнице. - Ну что ж, раз ты проснулась так рано, не хочешь составить мне компанию? Отправимся в конюшни, посмотрим на гиппогрифов, покатаемся, если успеем… А там и до завтрака недалеко. Габриэлле показалось, что зрительный контакт между ними был мучительно долгим, хотя на деле и не прошло трех секунд, потому что она кивнула и постаралась согнать с лица выражение подозрительности. - Да, конечно. Нарцисса Малфой была настолько же тактична, насколько Люциус Малфой – загадочен. Надо сказать, друг друга они больше чем стоили, а Драко Малфой стоил их обоих. - Расскажи, как тебе с Сириусом живется. Габриэлла едва уловимо повела плечами, не зная – то ли рассказывать, и если так, то с чего начать, то ли промолчать. Но потом решилась. Чуть усмехнулась и развела руками. Если уж говорить – говорить то, что есть. - С Сириусом неплохо. Даже хорошо, я бы сказала. Спокойно. Он… не докучает. – Нарцисса слушала ее с таким вниманием, что Гарри слегка удивилась. Говорить, однако, она на этот счет ничего не стала. – Правда, иногда я ловлю себя на том, что Блэк-мэнор для меня слишком велик. Сириус говорит, что этот дом мне достанется, потому что он род продолжать не хочет. Так что мне достанется в наследие от него и род. - А ты против? – миссис Малфой смотрела серьезно и как-то почти сожалеюще. Возможно, это было ее ошибкой. Поттер тоже с минуту смотрела на нее, а потом отвела глаза. Надо думать, она должна была быть против. Вот только сил для сопротивления у нее тоже совсем не осталось. Полтора года уже прошло, а ее на кладбище рядом с могилой Реддла словно бы кто-то взял да и выпил досуха. Иногда Гарри и правда ловила себя на том, что от нее и осталась только одна оболочка. - Нет, я не против, - после долгого раздумья тихо хмыкнула девушка. – Потому что прекрасно осознаю причину, по которой Сириус до сих пор один. - Так он, значит, тебе рассказал, - как-то непонятно покачала головой женщина. – Рассказал про девушку, которую… - Которой не стало, - неожиданно жестко оборвала ее Габриэлла. Снег скрипел под ногами, снежная пыль путалась в холодных черных волосах, толком со сна и не заплетенных. Вокруг все было белым-бело. Поттер шла будто по снежной пустыне. И будто разговаривала с ее хозяйкой. Хотя Нарцисса, в общем-то, и была хозяйкой. Снежною Королевою этих мест. - Что же касается твоего собственного рода? Гарри вновь повела плечами. - Не знаю. Может, - она невесело усмехнулась, - тоже его продолжение кому-нибудь завещать? А то две короны на одну голову – это как-то слишком. - Для тебя, мне кажется, в самый раз, - Нарцисса негромко хмыкнула. – А там, глядишь, и третью кто-нибудь водрузит. Даже скорее всего водрузит – ты же замуж выйдешь. - Вы живете по своим законам, миссис Малфой, - сардонически усмехнулась Гарри. – А я – по своим. И, уж поверьте, мало желающих найдется взять меня в жены. - Это еще почему? – Нарцисса скривила в вежливом удивлении губы, то ли явно имея аргументы в защиту позиции противоположной, то ли просто не воспринимая слова собеседницы всерьез. Поттер вскинула голову, прищуриваясь на свинцовое небо, и хохотнула. - Кто, скажите, захочет иметь жену, в любой момент могущую прижать тебя к стенке? *** Гиппогрифы были великолепными. Двенадцать белоснежных, как на подбор, величественных существ, свободно перемещающихся по крытому загону и чистящих перья. Гарри смотрела на них и не могла оторвать взгляда, пока ее не подтолкнули вперед, заставив открыть дверцу и войти внутрь. Нарцисса Малфой успокаивающе провела ладонью по ее плечу. В голосе ее послышалась улыбка: - Поприветствуй их, Габриэлла. Девушка послушно кивнула и медленно поклонилась разглядывающим ее удивительно умными глазами гиппогрифам. Существа переглянулись между собой, издавая какие-то свои хриплые, смутно смахивающие на птичьи, звуки, а потом, все как один, преклонили перед ней клювоносые морды. - Ты понравилась им, - как-то очень довольно резюмировала и без того весьма очевидный факт Нарцисса Малфой, снова подталкивая Спасительницу вперед, заходя следом за ней в загон и притворяя дверцу. – Ну что, не хочешь покататься? Гарри взбиралась на спину гиппогрифу – одному и тому же, причем – всего лишь дважды. Впервые – когда только-только познакомилась с ним, а во второй раз – когда они с Гермионой спасали Сириуса. Гиппогрифа звали Клювокрылом, и он вроде как принадлежал Хагриду, а Гарри было тринадцать, и она питала горькое сострадание к существу, должному быть казненным за компанию с ее крестным. Сейчас Гарри было шестнадцать, а не тринадцать, и все чаще ее называли уже не «Гарри», а «Габриэлла», но это не отменяло того факта, что повторить опыт трехлетней давности ей хотелось и даже очень. Возможно, именно выражение лица девушки в момент раздумья и было тем, что дало Нарциссе понять – она поступает правильно. Потому что Габриэлла как-то немного растерянно улыбнулась и негромко произнесла: - Да, полетать мне хотелось бы. Если можно. Полет на гиппогрифе – это так же восхитительно, как и знакомство с гиппогрифом. Во всяком случае, совершенно счастливо взвизгнувшая, когда они с Морфидом (так звали одного из двенадцати гиппогрифов) поднялись в воздух, Габриэлла считала именно так. Ветер бил в лицо и бросал в глаза колючие снежные крупинки, но Поттер, никогда не питавшаяся к зимнему сезону особенно теплых чувств, пребывала в настолько благоприятном состоянии духа, что даже не пыталась отфыркиваться. Морфид был теплым, и об его шею, покрытую шерстью пополам с перьями, можно было беспрепятственно греть замерзшие без забытых в комнате перчаток руки. Габриэлла пролетела на гиппогрифе над необъятным, казалось бы, Малфой-мэнором, крыши башенок которого были густо покрыты снегом, увидела так и не исследованный до конца парк-сад со всеми его прячущимися среди заснеженных кустов и деревьев аллейками и не работающими сейчас фонтанами, прищурилась на рассыпавшихся по одной из полянок цветными точками людей в нарядных мантиях… Нарцисса Малфой ждала ее возле крытого загона с кружкой ароматного шоколада в руках и то и дело обновляющим согревающие чары домашним эльфом в накрахмаленной наволочке, повязанной на манер тоги. После такого развлечения, выветривающего из головы все ненужные и неправильные, казалось бы, мысли, Габриэлла только улыбнулась хозяйке поместья и не стала отказываться от горячего ароматного напитка, тут же сунутого ей под нос. Настроение у нее на порядок улучшилось, и девушка всерьез полагала (и была благодарна), что именно ради этого Нарцисса Малфой в такую рань оказалась рядом с ней в парке. - Спасибо вам, миссис Малфой, - Спасительница магической Британии сделала небольшой глоток горячего шоколада и вскинула голову, близоруко прищуриваясь на кристально-синее небо. - За что? – вскинула тонкие аккуратные брови женщина, многозначительно, тем не менее, улыбаясь и чуть склоняя голову набок. Признаваться в чем-то подобном оказалось на удивление просто. Гарри сделала еще глоток согревающего напитка и задумчиво поскребла ногтем бок кружки, а потом перевела взгляд на явно дожидающуюся ответа женщину. И улыбнулась. - За избавление от сомнений. Снег, прежде упорно пытающийся прорвать завесу чар и добраться до стекол ее очков, как-то совершенно внезапно и незаметно кончился. *** Драко Малфой поначалу старался Габриэллу не замечать, но, так как сие было очень трудно, не слишком успешно с этим справлялся. Впрочем, он не заметил, чтобы гостья нуждалась как-либо в его обществе, и это, чего греха таить, было весьма досадно. Чаще всего юная Спасительница магической Британии пропадала, что удивительно, в библиотеке. И, что еще удивительнее, ненамного реже там же пропадал отец. Драко мог бы сказать, что ревнует, если бы не знал своего отца, однако любопытство день ото дня просто его съедало. Именно любопытство – и ничто больше! – было причиной того, что, не выдержав больше двух дней, младший Малфой сунулся в библиотеку. Отец говорил обстоятельно, лаконично и по существу, иногда, однако же, позволяя себе отпускать тонкие шуточки, в ответ на которые раздавались негромкие смешки. О личности собеседника Люциуса Драко мог даже и не гадать – кто еще мог прибыть в Малфой-мэнор только ради того, чтобы сутками торчать в библиотеке? Только Грейнджер. Или Поттер, за эти годы не раз, видно, ею покусанная. - Ох, а миледи (Драко позволил себе мысленно фыркнуть) побывала в конюшнях? – внезапно и как-то излишне резко переключился с обсуждения Метки глава рода. - Да, миссис Малфой показывала мне гиппогрифов, - судя по покладистому тону девушки, даже не подумавшей как-либо возразить, мужчина правильно поступил, сменив тему. Драко аккуратно притворил за собой тяжелую дверь и неслышно прокрался к источнику голосов. Семейная библиотека была огромной комнатой, перегороженной целым лабиринтом книжных стеллажей, между которыми кое-где удобно пристроились кресла, столики и диванчики – клочки суши в океане. На одном из таких «клочков» в глубине библиотеки и находились говорящие. В просвет между книгами Драко увидел, как Габриэлла перевернула страницу очередной книги. На пальце у нее блеснул большой старинный перстень, который вполне можно было счесть за фамильную гербовую печатку – все-таки девушка была главой своего рода. И, собственно, единственным его представителем. Однако, как уже убедился младший Малфой, герба перстень не имел, хоть и выглядел как-то очень знакомо. Юноша мог поклясться, что видел его изображение в одной из книг. - Скажите, мистер Малфой, а почему двенадцать? – Драко почти кожей почувствовал, как многозначительно отец хмыкнул. - Вы задаете удивительно правильные, я бы сказал, вопросы, миледи. - Я же просила звать меня по имени, - в голос девушки проскользнуло недовольство, которое Люциус, однако, пропустил мимо ушей. – Так почему? Старший Малфой захлопнул лежащую у него на коленях книгу и устроил ее на краю столика. Сложил руки в замок, чуть пожевал губами и, не изменяя себе, загадочно произнес: - О, с количеством гиппогрифов связана достаточно забавная история, хоть и весьма короткая, - Драко, не выдержав, ухмыльнулся – Спасительница магической Британии вскинула брови и заинтересованно хмыкнула. На самом деле, в этой, с позволения сказать, «истории», не было ничего интересного и – уж тем более – забавного. Просто, когда Драко исполнилось двенадцать лет, он пожелал «двенадцать белых крылатых коней» в подарок и закатил форменную истерику, чтобы их получить. Младший Малфой не знал – и не горел желанием узнавать, – в каких выражениях отец будет расписывать гостье его ребяческую выходку, а посему поспешно развернулся и уже хотел направиться прочь, однако судьба распорядилась по-своему. Дверь библиотеки на этот раз предательски скрипнула, и это заставило Драко деревянным истуканом застыть на месте. В просвет между полками было видно, что к источнику голосов и смешков, совершенно не скрываясь, прошествовала Нарцисса Малфой. - Это все, конечно, достаточно забавно, - с наигранным недовольством отчеканила она, остановившись у загруженного книгами стола, - но кто будет помогать мне развлекать гостей? Это был явный намек на то, что и мужу, и гостье надлежит оставить книги и отправиться на растерзание ораве падких на бесплатные угощения и развлечения волшебников. Драко с детства не любил такие сборища дома, и утешало его лишь то, что происходили они крайне редко – раз в несколько лет, не месяцев даже. Собственно, на памяти юного Малфоя подобное столпотворение старообрядцев-чистокровных в мэноре и его окрестностях столь длительное время происходило в третий всего лишь раз. - А разве они сами себя не развлекут? – лениво отозвался на увещевания жены Люциус, заставив сидящую напротив него Габриэллу едва слышно хмыкнуть и спрятать улыбку за вежливым кашлем, а Нарциссу – рухнуть в единственное пустующее у столика кресло и откинуться на его спинку. - Ты уже наверняка утомил Гарри своими байками, дорогой, - ласково обратилась она к мужу и тут же обернулась за поддержкой к не вмешивающейся в разговор Поттер. – Верно, Гарри? Полеты на гиппогрифах куда интереснее! - Ну, знаете, миссис Малфой, - негромко откликнулась Спасительница, - изучение своей гипотетической родословной тоже не может оставить равнодушной… - Зато Тинки приготовила потрясающие пирожные, - со знанием дела отозвалась женщина. – Прекратите киснуть здесь и покажитесь людям уже! - Ты слишком категорична, Нарцисса, - вздохнул старший Малфой. – Если Габриэлла не хочет, не стоит принуждать ее веселиться. Вы, леди, - усмехнулся он, - я вижу, вливаться в сообщество старообрядцев желанием не горите? Габриэлла покачала головой и немного рассеянно улыбнулась, заставив Драко закусить губу и перестать думать обо всяких глупостях. Интересно, как она вывернется? Это ведь откровенная ловушка, завуалированное обвинение – «не желаете, миледи, приобщаться к истокам!». Однако Поттер снова его удивила. - Я прежде никогда не интересовалась языческими обрядами и традициями, - повела плечами она, - потому еще слишком мало знаю. Не хотелось бы стать снова гвоздем программы, а то сначала Девочка-Которая-Выжила, теперь – Девочка-Которая-Победила, а дальше вполне может приклеиться кличка вроде «Девочка-Которая-Опростоволосилась», - девушка как-то не слишком весело прыснула. – В моей жизни было и без того слишком много провалов, чтобы пережить еще один. Люциус усмехнулся. - Резонно. Вот видишь, Нарцисса, у нее есть причины отказываться. Да и, в конце концов, ради книг леди здесь и гостит, ни к чему ее отвлекать. На памяти Драко Габриэлла была едва ли не третьим или четвертым человеком, которому удалось переубедить его мать. Обычно это мать Драко всех переубеждала. Невольно слизеринский принц зауважал девушку еще сильнее и, решив, что от опасной темы про гиппогрифов собеседники отошли, хотел даже обнаружить свое присутствие, однако Нарцисса, смирившись, очевидно, со своим дипломатическим поражением и тоже решив никуда не ходить, поинтересовалась: - Ну хорошо, раз мы никуда не идем, могу я узнать, о чем ты собирался поведать Гарри? - Речь зашла о гиппогрифах, - отозвалась девушка, только собравшаяся углубиться в книгу, но снова отвлекшаяся. Драко мысленно выругался. - Точнее, об их числе, - тонко улыбнулся Люциус. – Ну что ж, Габриэлла, раз мы вернулись к этой теме, думаю, ничего страшного не случится, если я расскажу вам сию историю. Если совсем коротко, это ребяческая блажь моего сына, - тон старшего Малфоя был при этом таким ласковым, что у слизеринского принца свело зубы. Отец всегда говорил таким тоном, когда собирался опустить свое чадо ниже плинтуса, чтобы тот потом всеми силами исправлял сложившееся о себе впечатление. Дескать, «это делает тебя взрослее, а твои способы достижения желаемого – изощреннее». Безусловно, Драко очень любил и уважал своего отца, однако иногда ему хотелось его отравить. Или хотя бы наложить на него заклятие немоты. - Драко исполнялось двенадцать, и на свой День рождения он захотел двенадцать «белых крылатых коней», - между тем, усмехнулся Люциус. И, судя по смешку Гарри, Драко понял, что ее подобная история совершенно не удивила. – О гиппогрифах он тогда еще не знал, но достал откуда-то маггловскую книжку сказок… - мужчина пожевал губами. – Кажется, там они назывались как-то иначе… - Пегасы, - девушка кивнула, - они нередко в сказках встречаются, я знаю. И что же, он захотел двенадцать пегасов? - Да, так и заявил, - мать Драко устроилась в кресле поудобнее. – А когда отец ему отказал, устроил форменную истерику. Пришлось пообещать, что будут ему «крылатые кони». Удивительно, но уже тогда Драко проявлял просто чудеса актерского мастерства – слез как будто не было! Хотя, на мой взгляд, успокоился он все же излишне быстро, этим себя и выдал. Сидящая спиной к сыну Нарцисса мелодично расхохоталась, а Драко с неслышным вздохом сполз по стеллажу на пол и покачал головой. В глазах Поттер ниже ему определенно падать просто некуда.