Верфь

С агентом Корой Лайтфут, чьи глаза прожгли Дина Фрэйзера насквозь, до самого сердца, до изрезанных осколками потрохов, он встретился очень скоро, скорее, чем мог мечтать. А он мечтал — сам стыдясь этакой несусветной глупости, мечтал, лёжа на продавленной складной кровати в одной из комнатушек-клетушек в пристройке к верфи. Пристройка была такой же дряхлой, как и сама верфь, и жалобно стонала, содрогаясь под порывами свежего ветра. Но Дина мало занимали неудобства, он точно знал, что обустроит вместе с ребятами и верфь, и это пока что неуютное обиталище так, как надо, и всё будет просто зашибись! Ведь и команда у него была что надо — братцы Уоррингтоны: спокойный и степенный великан Дерек и его шалопутный младший братишка Микки. Вместе с Дереком Дин вырос, а потом прошёл и Вьетнам, и госпиталь. А Микки не отлипал от них обоих. Братья были похожи так, как могли быть похожи лев и рыжий шустрый котёнок. Джи — сперва подружка, а потом жена Дерека, тихая голубоглазая малышка, верно дожидавшаяся его возвращения из вьетнамских джунглей, тоже была с ними. Ну и Морис, этот взрывной отчаянный засранец, строивший из себя невесть что и сам не знавший, чего и кого же он хочет. Дин, впрочем, догадывался, кого же хотел Морис, но предусмотрительно держал язык за зубами. Новичок и без того всё время психовал, как чёрт, смеша Микки, пугая кроткую Джи и выводя из себя Дерека, которого Дин никогда раньше не видел в таком раздражении. Все они, конечно же, удивились внезапному появлению в команде нового члена, спустившись в кухню наутро после того, как Дин глубокой за полночь привёз Мориса на верфь и устроил в комнатушке наверху. Дин вполголоса и очень кратко объяснил им, кто таков Морис и откуда он, рассказал и о своём предложении Гарту. Выслушав его, остальные изумлённо переглянулись. Дерек почесал в затылке и озадаченно прогудел: — Поворо-от… Сердобольная Джи прошептала: — Ты правильно поступил, нельзя было его там оставлять, бедняжку! В её сочувствии Морису Дин и не сомневался, лишь горячо надеясь, что она не станет это сочувствие «бедняжке» высказывать. А Микки лишь выпалил, возбуждённо подпрыгивая на месте: — А где он? Где этот парень? — Получается, — раздумчиво продолжал Дерек, опустив руку на тощее плечо братишки, как обычно делал, чтобы чуток пригасить его пыл, — получается, что мы сейчас мудохаемся с нашей яхтой задаром? Этот Гарт отнимет её у нас в обмен на свободу своего парнишки? — Можно и так сказать, — сдержанно подтвердил Дин. — А можно сказать, что эта яхта — залог нашей здешней спокойной жизни и билет в местную богатенькую тусовку. — Он припомнил слова Мориса: — Лучшей рекламы для нашего бизнеса не придумать… если, конечно, мы не облажаемся. — Мы облажаемся?! Да ты охренел! — снова подскочил Микки. Дерек через силу усмехнулся и взъерошил его рыжие вихры, а Дин со вздохом развёл руками: — Вы уж простите, ребята. Я…ну не получается по-другому, в общем. Он прекрасно понимал, что самолично лишил всех законного заработка, благо на их счету ещё было достаточно средств. Но в ближайшие три месяца все они, не разгибая спин, будут пахать на Гарта. И всё ради того, чтобы совершенно незнакомый им вспыльчивый и озлобленный мальчишка смог освободиться от своей позорной кабалы. Но дело было уже сделано. Заслышав лёгкие шаги спускавшегося по шаткой лестнице Мориса, Уоррингтоны и Дин отпрянули друг от друга и заторопились на кухню, на пороге которой Морис возник почти тотчас же и с прищуром оглядел всех — как сквозь прорезь прицела. Вздернул острый подбородок и очень чётко проговорил: — Привет, чуваки. Чего всполошились? Меня обсуждали? — Нет, что ты! — поспешно возразила Джи. — Да, — с новым вздохом отозвался Дин и рассудительно пояснил: — Это мои друзья, нам вместе работать, и было бы тупо сразу не рассказать всем, что, кто, к чему и почему. Морис несколько мгновений глядел на него так же пронзительно, как давеча Гарт, но Дин выдержал этот взгляд совершенно спокойно и вновь заговорил, поочерёдно указывая на каждого из присутствующих: — Все уже спали, когда мы с тобой сюда заявились. Так что давайте, знакомьтесь! Это вот, значит, Морис Солано. А это Джи. Джоанна Уоррингтон, жена Дерека. Без неё мы бы тут совсем зас… уделались, хотел я сказать! — Он ухмыльнулся и продолжал серьёзно и с гордостью: — И это она занималась чертежами нашей яхты. Она художница вообще-то, наша Джи. Та зарделась, попятилась и неловко улыбнулась. — Дерек Уоррингтон собственной немаленькой персоной! — Дин весело продолжал трепать языком, радуясь хотя бы тому, что Морис не язвит, а вроде как внимательно слушает и присматривается к его друзьям: — Мы компаньоны в этой авантюре. Но Дерек — наши руки. — В том смысле, что я — самый тягловый мул в упряжке, — веско подтвердил Дерек, чуть улыбнувшись. — Привет. — Меня не забудь! — ввернул Микки, и Дин подмигнул ему: — Забудешь тебя, как же! Это Микки Уоррингтон, брат Дерека, работник-на-подхвате… — То есть — принеси, подай, пошёл нафиг! — закончил Микки со смехом. — И ещё я лучшая часть нашего нудного семейства. Самая весёлая! И самая быстрая. Хай! — Он протянул Морису раскрытую ладонь, и тот, слегка растерявшись, с размаху по ней хлопнул. — А меня ты и так знаешь, — со смехом прибавил Дин. — Ничего эдакого во мне нету, я чувак простой — выпить, пожрать да песен поорать. Ну, в общем… рады видеть тебя в нашей банде. Сработаемся. Парень ещё несколько мгновений молчал, и наконец буркнул, криво усмехнувшись: — Ладно. Сработаемся. Дин было заулыбался с облегчением, придвигая к себе табуретку и принюхиваясь к аромату кофе, сваренного Джи. Но тут, как это всегда бывало, встрял неугомонный Микки, высунув кудлатую рыжую башку из-за плеча Дерека: — Как ты только в таких попугайских тряпках работать будешь? — Он презрительно указал пальцем на яркий наряд Мориса. — Если моя одежонка тебе подойдёт, можешь взять. — И поспешно добавил, глянув на непроницаемое лицо брата. — Не побрезгуй, всё чистое! «Ну, всё…» — тоскливо подумал Дин, а Морис ожидаемо вспыхнул, как порох: — А я не брезгливый, знаешь! Со мной такое выделывали, что вам, чистеньким, и не снилось! Глаза его опять потемнели, кулаки судорожно сжались. — Забей, — торопливо пробормотал Дин, вскинув ладонь. — Работай, в чём захочешь, какая, нахрен, разница… Он упреждающе посмотрел на Дерека, но тот уже проворчал: — А ты будто бы хвастаешься эдаким, парень. Морис так и задохнулся, а Дин горестно замычал. Он люто ненавидел подобные разборки, да ещё и в собственном доме, пусть даже дом этот был всего-навсего сараем при верфи-развалюхе. Джи, кусая губы, прерывистым шёпотом взмолилась: — Дерек, перестань, прошу тебя! Враз остыв, тот лишь махнул своей большой рукой и невнятно буркнул: — Ладно. Ладно, проехали. — Нет уж, давай выясним, чем я хвастаюсь! — Морис строптиво вздёрнул подбородок. И тут во дворе залаял Бонни, их преданный сторож, огромный чёрный ньюф — басовито и гулко, как в пустую бочку. А во входную дверь постучали — нетерпеливо и властно, будто имея на это полное право. Все переглянулись, а Морис почему-то побледнел. Дин с Дереком разом поднялись со своих мест. Опередив их, Микки со всех ног кинулся к двери и отпер её. На пороге стояла женщина, встреченная Дином накануне возле клуба Гаррета Мерфи. Женщина, чьё выразительное лицо всего лишь час назад примерещилось Дину в предутреннем зыбком сне. Скво. — Федеральный агент Кора Ли Лайтфут, — сдержанно и чётко представилась она, внимательно рассматривая всех присутствующих. Она была одета в ту же белую мужскую рубашку, тёмные джинсы и сапоги, но теперь поверх этой самой рубашки красовался замшевый жилет, под которым явственно угадывалась кобура. В её смуглой руке мелькнуло пластиковое удостоверение личности. — Вы позволите?.. Микки молча посторонился, оробело покосившись на неё, на Дина, и только потом — на брата. Морис по-волчьи оскалился, поигрывая зажатым в пальцах кухонным ножом, а Джи торопливо обтёрла руки полотенцем и сбросила его на спинку стула. — Чему мы обязаны этим визитом, мисс Лайтфут? — так же спокойно, как Кора, осведомилась она. Было совершенно ясно, что красота и уверенность незнакомки не произвели на неё такого впечатления, как на всех присутствующих парней. Женщина взглянула на неё с едва заметной понимающей улыбкой на полных губах. — Вы — хозяйка этого дома? — осведомилась она, сосредоточенно сдвинув тонкие брови. Дин, чувствуя, что робеет не меньше шалопая Микки, — словно мальчишка, застигнутый учительницей за углом школы с рогаткой в руке, — отодвинул табурет и встал прямо перед Корой Лайтфут, принимая на себя огонь её тёмных, глубоких, сияющих глаз. Он вдруг, как о само собой разумеющемся, подумал о том, что под взглядом этих глаз ему не страшно было бы встретить пытку или даже казнь. Но сказал, конечно же, совершенно другое. — А наручники у вас имеются, мисс Лайтфут? — вот что весело спросил он, наклонив голову к плечу и с невольным удовольствием услышав, как одобрительно фыркнул позади него забияка Морис. Кора нахмурилась ещё сильнее: — Вас только это интересует? Даже не цель моего визита? Дин беззаботно повёл плечом и разъяснил: — Ага. Только это. Вы такая красивая, агент Лайтфут… а у меня, знаете ли, богатая фантазия. Он выпалил эту чушь, изо всех сил стараясь не покраснеть, — что ему даже удалось. Дерек позади него поперхнулся, а Морис откровенно и нахально заржал. — Оставьте свои фантазии при себе, мистер Фрэйзер, — негромко, но жёстко обронила Кора, взирая на Дина не столь возмущённо, сколь с укоризной — и в самом деле, будто строгая учительница на нерадивого хулигана, которого ей ничего не стоит приструнить. — О, так вы даже в курсе, кто я такой? — дурашливо округлил глаза Дин. — Вызнали про меня всё-всё? Мне что, вас и удивить уже нечем? А что я сызмальства люблю печенье «Орео» и болею за «Янкиз», знаете? — Дин! — не выдержала Джи. — Не беспокойся, малышка, — обернувшись, беспечно присвистнул тот. — Самое главное — мисс Лайтфут уже в курсе, что мы тут ничего плохого не делаем. Так что беспокоиться вообще не о чем. Не так ли, мисс Лайтфут… Кора? — Он опять взглянул прямо в тёмные глаза женщины. Словно в тёмную гладь Озёр, едва просвеченную солнечными лучами. — Я ещё ничего не выясняла о вас, Дин Фрэйзер, — помедлив, отозвалась Кора, и собственное имя прозвучало в ушах Дина музыкой, когда его произнёс этот негромкий низкий голос. — Но я займусь этим, непременно. — Займётесь мною? — Дин дурашливо округлил глаза, понимая, что его несёт, но ничего не мог, да и не хотел с этим поделать. — Боже, да я просто мечтаю, чтобы вы поскорее мною занялись, агент Лайтфут! Словно какой-то чертёнок, сидевший внутри, подначивал его возмущать спокойствие этой женщины. Бросать камушки в непроницаемую озёрную гладь. И, кроме того, он сказал чистую правду. Глядя в эти глаза, ни о чём другом он не мог мечтать. Однако, обрывая полёт его мечтаний, Кора Лайтфут тихо, но сурово произнесла: — Я ещё раз предлагаю вам держать свои фантазии при себе и ответить на пару моих вопросов. Коль вы так уж чисты перед законом, то вам нечего скрывать. Титаническим усилием воли воздержавшись от дальнейших комментариев, Дин кивнул: — Ладно, валяйте, спрашивайте. Но может, сперва кофейку? — Я сама узнаю, каков источник ваших доходов, позволивших вам купить эту землю и заняться здесь бизнесом, — холодно проговорила Кора, пропустив мимо ушей предложение насчёт «кофейку». — В данный момент я хочу выяснить, что связывает вас с Гарретом Мерфи. Вчера вы побывали у него дважды в течение вечера. Любой новый человек, появляющийся в окружении Мерфи, привлекает внимание закона. Поэтому… — О, если вас так интересует мистер Мерфи, то у меня нет шансов… — немедленно откликнулся Дин с сокрушённым вздохом и увидел, как Кора раздражённо поджала полные губы. — Но что касается меня и мистера Мерфи, тут всё просто. Я строю ему яхту, вот и всё. — Что у вас делает его человек: — напрямик спросила Кора, указывая подбородком на Мориса, который вспыхнул до ушей, весь подобрался и яростно выпалил: — Я — не его человек! Какого… хера?! — Тоже строит яхту, — серьёзно ответил Дин. — Он работает у нас, мисс Лайтфут. — И как давно? — скептически усмехнулась Кора. — Со вчерашнего вечера, — Дин пожал плечами. — Это разве преступление? — Нет. — Кора отрицательно качнула головой. — Это не преступление, но это чересчур просто, чтобы быть правдой. — А правда вообще простая штука, знаете ли, — отозвался Дин. Улыбка сбежала с его лица. — Если это правда. — Я всё проверю, — негромко пообещала Кора. — И если окажется, что вы и ваша… команда замешаны в каких-нибудь грязных делишках Мерфи… — глаза её вдруг сверкнули, — то никакие ваши военные подвиги не помогут вам избежать наказания, Дин Фрэйзер. Джи протестующе ахнула, а Дин только развёл руками и снова лучезарно ухмыльнулся: — Вот это как раз ваша работа — проверять да наказывать. Удачи вам, мисс Лайтфут. Заглядывайте ещё, будем ждать с нетерпением. Кора больше ничего не сказала. Ещё раз неспешно оглядела всех по очереди, кивнула и исчезла за дверью, развернувшись легко и грациозно. «Будто лань в чаще леса», — зачарованно глядя на захлопнувшуюся за нею дверь, подумал Дин. Если бы, конечно, лани носили мужские рубашки, сапоги и револьверы в кобуре. — Ну зачем ты её дразнил? — укорила Дина Джи, и Дерек солидно подтвердил: — Вот именно. Ни к чему это было. Выступаешь, как… — Он покосился на Мориса. — Как не знаю кто. — Что бы вы понимали, он же глаз на неё положил! — завопил воспрянувший духом Микки и цапнул рогалик с большого блюда, выставленного Джи на середину стола. — Нашёл время и место, — проворчал Дерек, обстоятельно усаживаясь за стол и наливая себе кофе в большую расписную кружку. — В голове ветер, в заднице дым. Не лучше Микки. — Ты молчи лучше, женатик несчастный! — Дин тоже плюхнулся на табуретку, вытянув босые ноги и подставив Джи свою кружку. — Для того, чтоб клеить женщину, тем более такую, как эта, годится любое место и время. Он покривил душой. Конечно же, он не смел и помыслить о том, чтобы «клеить» Кору Лайтфут. Кто он был таков — шалопай на добрых пять лет младше неё, а она-то уж точно не годилась для беззаботного перепиха. Да Кора не удостоила бы его и взгляда, не зайди он в кабинет к Гаррету Мерфи! — Я счастливый женатик, — отпарировал Дерек, поднимая просветлевшие глаза на Джи, ответившую ему мягкой улыбкой. — И тебе с этой мисс Лайтфут ничего не светит, мечтатель ты хренов. — А вдруг?! — подскочил Микки, набивая рот очередным рогаликом, а Дин только хмыкнул: — Посмо-отрим… Без улыбки глядя на всю компанию, рассевшуюся перед ним, как стая птиц на ветке, Морис раздражённо бросил: — Чуваки, но вы и вправду не похожи на серьёзных людей, ведущих бизнес! — Тебя что, тоже интересует, откуда у нас деньги? — Дин опёрся локтями на стол, а подбородком — на руки, спокойно глядя на Мориса. — Так я объясню, друг. Мы трое — я, Дерек и Микки, — получили наследство. От одного и того же человека — от дедушки Микки и Дерека. Когда он умер… — Дин посмотрел на Дерека и вздохнул. — Когда мистер Уоррингтон умер, то оказалось, что он оставил нам всё своё состояние в равных долях. А мы снова объединили его, чтобы строить яхты, потому что всегда этого хотели. Мы же выросли здесь, на Озёрах. Вот и всё. Говорю же, что правда — проста. Так что пускай мисс Лайтфут копает сколько хочет, и сама узнает всё это. — Он отхлебнул из кружки и уморительно сморщил нос: — У-у, горячо… как поцелуй мисс Лайтфут! Микки захохотал, Дерек вскинул брови, снова переглянувшись с женой, а Морис с подозрением осведомился: — А чего ради чужой человек оставил наследство не только внукам, но и тебе? Дин вскинул потемневший взгляд, но ответить не успел — за него ответил Дерек, поднимаясь из-за стола: — Потому что он спас мне жизнь. Ценой своей. Там, на войне. «Как это — ценой своей? Он ведь жив!» — хотел было выпалить Морис, но, увидев помрачневшие лица остальных, промолчал.