Что имеем, не храним.

      Докуривая сигарету до самого фильтра, полуобнаженный блондин всё же воткнул окурок в пепельницу, которая и так уже была на треть заполнена. Сосредоточенный взгляд пронизывающих синих льдинок продирался сквозь укутанный ночью город. Где-то мелькали огни супермаркетов и баров, где-то мигали фары спешащих домой водителей или, наоборот, ещё более спешащих (но несколько по другим целям) мужей и неких секретарш. Местами мгла накрывала всё, не оставляя ни единой возможности разглядеть хоть что-нибудь. Местами фонари и отсветы от магазинов позволяли разглядеть даже невольно прикорнувшую у входа в магазин девчушку с сумками и собачкой на поводке (судя по всему, уже отчаявшуюся дождаться свою маму из этого самого магазина). Где-то даже стояли и точно также курили какие-то подростки, явно пробуя эту отраву в первый раз и нещадно теперь давились едким с непривычки дымом.       Удивительная и одновременно пасторально повседневная картина вводила в состояние, пусть не уныния, но спокойствия так точно. И только один «зритель» бы недоволен. — И где, твою мать, этот засранец?!       У всех бывают такие моменты, когда понимаешь, что что-то изменилось. Что-то стало другим. Вроде бы всё так же. Работа, дом, погода, звезды. Всё такое же. Но что-то всё же выбивается из привычного ритма, заставляя чувствовать себя неуютно, нервничать. Не всегда и не сразу удается понять, в чем дело. В большинстве случаев всё зависит от человека, его характера, смекалки, общей образованности. Что касается Алекса, у которого всё вышеперечисленное было на высшем уровне, тем не менее, долго сомневался и не мог поверить в, казалось бы, очевидное.       Самое страшное, что Алекс всё ещё не понимал, что он потерял. Не подозревал ещё, какую цену ему пришлось заплатить за минутные слабости.       В силу поразительно скотского характера в личных отношениях, он слишком долго позволял себе носить эту некую маску неведения. Так было проще. Но то, что происходило сейчас, выходило за все рамки!       Криса не было уже два, два, мать его, дня! И ни звонка, ни смс, ни даже простой записки где-то на комоде. Иногда он даже с чужого телефона находил возможность позвонить. Пару раз умудрялся даже из леса дозвониться, когда ездил туда с семьей. Сперва блондин просто поражался и думал, что ему это всё снится. Ни работа с клиентами, ни в офисе покоя не приносили. Искать утешение на ночь не хотелось. Да и признавать, что ему всё же нужно это самое утешение, казалось унизительным. Когда вообще он стал настолько зависимым от своего парня? Он всегда, казалось, по праву (после свадьбы так точно) считал его своим. Это было естественно, как считать подобранную Жучку своей верной и благодарной собакой.       Сейчас до самоуверенного и эгоистичного блондина начало доходить, что Крис ему собакой не был. Было противно от того, что он сам скорее чувствовал себя собакой, которая, вглядываясь в пейзаж за окном, искала и ждала своего хозяина.       Уже в сотый, кажется, раз рука с телефоном набирала знакомый номер, который он за это недолгое время успел выучить наизусть. Набирала и тут же сбрасывала. Он ждал. Он хотел дождаться, пока тот сам не придет и не объяснит ему, что происходит. А в том, что что-то произошло и продолжает меняться, блондин уже не сомневался. Осталось понять, что и насколько изменило его мужа.       Было неприятно сознавать, что Криса не заботит, что блондин не знает, где он и что с ним. Было непонятно, почему ему вдруг стало настолько всё равно. И вся эта ситуация вызывала гулкое раздражение, отдаваясь покалыванием неприятного, гадкого, мерзостного предчувствия.       И, наконец, контрольным выстрелом в этой феерии чувств прозвучало поразительное и поразительно простое озарение. Осознание того, что точно также, думая о нём, разрываясь в домыслах и мучаясь неизвестностью, в этой самой квартире стоял на его месте Крис.       Когда всё успело поменяться с точностью до наоборот?       Нет, ничего. Он с всем разберется. Они поговорят и всё решится. И его мальчик снова будет прежним. А пока он его просто терпеливо дождется. Как сотни, а может и больше раз, тот ждал его. Да, он заслужил это. Понимать и принимать это болезненно, но необходимо. Вздохнув, блондин, продолжая хмуриться, достал новую сигарету из пачки, но не успел её зажечь.       Дверной звонок зазвучал неожиданно, но так долгожданно, что казался лучшими звуками на земле. Глаза загорелись нетерпением, а ноги сами понесли в прихожую.       На миг он так, с глуповатой улыбкой, и застыл на пороге. Затем его лицо, казалось, собрало все тени в квартире, улыбка померкла, глаза разочарованно потухли. — Дэн... — Не понял. И что это за реакция на друга?       Блондин лишь покачал головой и в пригласительном жесте махнул в сторону квартиры. Денис очень кстати принес пиво. Под него же и пошла беседа, а, точнее, покаяние/нытье. Закончив, блондин совсем поник и уставился пустым взглядом в стакан. — Я не понял, так ты ему так и не позвонил? — Ну, нет. — Пиздец. Дай сюда телефон. — Что? Нет, не надо! — Хватит ломаться и ныть, как малолетка... Нет, даже хуже!       Брюнет самовольно выхватил телефон друга, набрал номер из телефонной книжки и отдал обратно блондину. В момент в горле того образовался ком, и дыхание сперло, но трубку он уверенно принял и прижал к уху. — Абонент не может принять ваш вызов, или... — ... посылает вас к черту. — Что это значит?.. — Либо он действительно не может принять твой вызов, либо мой вариант. Кстати, лично мне оба варианта кажутся правдоподобными.       Сбитое с толку обескураженное лицо друга можно было снимать на камеру, как у избалованного ребенка богатого семейства, который на Новый год не получил того, чего хотел и ждал. Но тут же в парне взыграло упрямство. Как это Его не хотят выслушать?! Да он своего мальчишку из под земли теперь достанет! Снова и снова он набирал его номер. «Абонент не может... Абонент занят... Абонент...». Абонент не абонент, в общем. — Хм, попробуй в полицию позвонить?       Брюнет ткнул пальцем в небо, но его слова что-то задели в душе парня и злость с нетерпением сменились на беспокойство. Он начал пробивать по своим связям участки и больницам, про морги думать не хотелось, казалось, вот-вот мозги вскипят. Он понимал, что поступает, как конченный идиот, но остановиться уже не мог. Когда, погруженный в свои мысли, Алекс уже было начал думать о самом худшем, друг, до этого тихо сидевший рядом и осторожно помогающий подать какие-то бумажки и номера телефонов, не выдержал. — Всё, хватит! Может, подумаешь мозгами? Попробуй набрать хоть кого-то, кто его знает лично. Может, он вообще у друзей чай пил.       На этой фразе блондин насмешливо фыркнул. — Да ради всего святого, не дай ему просто так исчезнуть, если ты хоть что-то чувствуешь к нему, имбецил.       Эти слова как выключатель повернули какой-то рычажок в голове блондина. Кажется, звук щелчка можно было услышать, а лампочку, зажегшую его глаза, увидеть. Он знал, кому звонить...