Снежок

И почему я даже не удивился, когда она позвонила мне и дрожащим от слез голосом сообщила, что беременна? Я спросил адрес, собрался, купил цветы, кольцо, конфеты и поехал знакомиться с родителями будущей жены, предварительно тщательно избавившись от запаха табачного дыма на себе и в машине. Можно было поступить проще — получасовая операция, денек реабилитации и все. Но это не в моих принципах, да и жизнь возможными осложнениями девочке портить не хочется. Я всегда придерживался высказывания моего отца, меткого такого, замечательного. "Не готов воспитывать и содержать ребенка — держи свои штаны застегнутыми". М-да, не удержал... Черт, зря я надел черную рубашку, я ж и так староват для нее, а так еще и строго выгляжу. Замечательной мы парой будем, черт меня дери во все... Кхм, ладно. Когда я пришел, рыдающая девушка была дома одна. — Как тебя зовут? — Я стянул ботинки. — А-аня... — Так вот, дорогая моя Аннушка, извещаю тебя, что мы уже полгода вместе и нежно друг друга любим, а ребеночек нам только в радость. — Она уставилась на меня покрасневшими глазами. — Да-да, любимая, ты же не хочешь сказать родителям, что не помнишь, как оказалась в моей постели. — Я подмигнул, вешая куртку на крючок. — Когда у тебя день рождения? — Третьего м-мая, а что? — Прекрасно. — Не надо объяснять отсутствие подарка, зашибись. — Меня, кстати, Кирилл зовут. Иди умойся, щас все уладим. Через полчаса пришли родители. И я ненавязчиво так разливался соловьем — мы так друг друга любим, вот прям завтра пойдем заявление в ЗАГС подавать, тем более, ее совершеннолетие всего через два месяца и прочие пустые слова. Невесту свою я в тот же вечер забрал жить к себе, а то устроят после моего ухода скандал, она разнервничается, и пострадает ни в чем не повинный малыш. — Значит, слушай меня. — Я поставил ее сумку с вещами на первое время у шкафа, начал расстегивать рубашку. — Тяжести не таскать, школу не хилять, узнаю, что куришь — вообще морально изничтожу, — да-да, я умею, не надо так на меня смотреть, — деньги для тебя всегда будут лежать в верхнем ящике комода в прихожей. Я с восьми до восьми на работе, могу и позже вернуться, звони в любое время. — Да нужен ты мне сто лет! — Фыркнула и отвернулась. — В принципе, такое твое отношение ко мне меня устраивает, — я ухмыльнулся и с пижамными штанами на плече отправился к ванной, — но за такое отношение к нашему ребенку я тебя покараю! — Пришлось повысить голос, чтобы она меня услышала. — Твоему ребенку. — Ворчливо поправила она меня, тихо, но я услышал. — Еще раз, — я навис над ней, заставив съежиться, — я такое услышу — будешь одна его воспитывать, чтобы осознала, что он и твой тоже, ясно? Аня дергано кивнула, пряча взгляд. Я же сменил устрашающее выражение лица на умиротворенное и спокойно направился в душ. Стоя под теплыми струями, я размышлял. Говорят, у них, у женщин, срабатывает инстинкт и свою ляльку они любят. А если нет? Как мне тогда на нее воздействовать? Или, как родит, развестись и ребенка отсудить? Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления... Я уже валялся в постели, играя в телефон, когда невестушка моя драгоценная улеглась рядом спиной ко мне. Я сразу отложил телефон и легонько приобнял ее за талию. — Шел бы ты на диван, а? — Мою руку стряхнули. — Лежи смирно! — Рыкнул я, уже настойчивей притягивая стройное тело к себе. Обиженно поворчав, девчонка задремала. Я всегда придерживался мнения, что в теплых объятиях, пусть даже и неприятного человека, лучше спится. Организм осознает защищенность и расслабляется, сбрасывает накопившееся за день напряжение. А этой девочке такой релакс необходим. Надо еще ей вместо чая пустырник на ночь заваривать. Улыбнувшись тому, какой же я заботливый, оказывается, муж и отец, я провалился в глубокий сон.