***
Запястья Никки были стёрты в кровь. Подвешенные конечности отдавали тупой болью окровавленных ран, которым не давали зажить. Никки опустила голову и прикрыла глаза. Голова дико болела из-за недосыпа и частых ударов, после которых наступала мгновенная дезориентация и тошнота. Сейчас так хотелось просто закрыть глаза и провалиться в небытие, чтобы все страдания прекратились. Ребра колдуньи были сломаны, правая рука вывихнута, но самое главное — она не могла чувствовать свой дар. Рада-Хань блокировал его. Это было такое непривычное чувство: ощущать внутри себя пустоту вместо силы, с которой она провела все последние века своего существования. Никки казалось, что она уже сходит с ума и живёт только одной мыслью о том, чтобы снова почувствовать, каково это — ощущать искорку дара внутри себя, чувствовать прежнюю силу жизни, питаемую магией. Возможно, морд-сит и не могли полностью сломать её, но немного свести с ума — это несложно. С другой стороны, когда человек целыми сутками висит, прикованный цепями к потолку, униженный и обескровленный, у него появляется возможность поразмышлять над своей жизнью и над тем, как он будет жить дальше. Выберется он из этого поганого места или нет, это уже не важно. Главное — рассеять сознание, уберечь его остатки от безжалостных ударов эйджилов и от своего собственного бессилия. Никки в очередной раз подумала о том, что её план, возможно, просто безнадёжен. Ричард Рал вряд ли решит поверить ей. Разве что, если она предложит ему то, что никто другой предложить не может. Например, тайны Императора Джеганя и всего Имперского Ордена. Никки услышала звук приближавшихся шагов. Она подняла голову и увидела знакомых морд-сит. Кара и Нида, кажется. За ними шёл человек, которого было трудно не узнать. Один только силуэт, одна только неслышная и легкая поступь — и становилось понятно, кто именно шел сюда. Сам Ричард Рал, владыка Д’Хары. Никки лишь слабо усмехнулась. Когда они вошли в её камеру, Никки сквозь полнейший мрак попыталась детальнее рассмотреть Ричарда. Ей было любопытно, сильно ли он изменился за те полгода, что прошли с тех пор, как он покинул Дворец Пророков. Сильно. Кажется, в его глазах уже не было той импульсивности и мальчишеской вспыльчивости, что горели раньше. Теперь он стал спокойнее, расчётливее. Опаснее. Стал мужественнее, что ли. За полгода вообще многое изменилось. Никки вдруг вспомнила тот день, когда он прибыл в Танимуру, и ту речь, которую он произнёс перед всеми Сестрами Дворца. Некоторые впечатлительные послушницы были не на шутку напуганы его обещаниями, но, обманываясь россказнями о благих деяниях Сестёр Света, наивно полагали, что вновь прибывший грозный красавец образумится и найдёт покой в свете Создателя. Никки же эту речь восприняла более чем серьезно. Она уже тогда поняла, что Ричард не был человеком, бросавшим слова на ветер. И, в конце концов, обещание он сдержал, ведь не своей же смертью умерла Лилиана, попытавшаяся отнять у Ричарда его дар. Сейчас Ричард стоял всего в десятке футов от Никки, скрестив руки на груди и окидывая её полным ожидания взглядом. В конце концов, это она позвала его сюда. — Ты что-то хотела, Никки? Боюсь, у меня не так много времени на разговоры, — его голос был полон презрения. Конечно, ещё не так давно она могла его убить. И хотела это сделать. Это почти получилось как раз перед тем, как он уничтожил Дворец Пророков. Никки так легко могла лишить его жизни, но не справилась. Просто не смогла. За всё время, что он был во Дворце, она старалась разгадать его тайну, но так и не преуспела в этом. Потому и хотела его убить. Чтобы он не мучил её, Госпожу Смерть, ярким огнём жизни в своих глазах. Это бушующее пламя свободы так ярко горело в нём, во всём его существе. Оно будто рвалось наружу с каждым его словом, с каждым его взглядом, с каждым действием. Такую силу было просто невозможно задушить — уж Никки это знает, она пыталась. Никки отбросила воспоминания и сосредоточилась на том, что происходит здесь и сейчас. Она была и остаётся Сестрой Тьмы и Госпожой Смерть. Колдунья надменно произнесла, ничуть не изменяя своей привычной манере вести дела: — Мне тоже очень приятно тебя видеть, — на её губах появилась кривоватая улыбка. — Говори сразу, что ты хочешь, — нетерпеливо сказал мужчина. — Не так грубо, Ричард. Ты же хочешь победить Джеганя? Ричард подошел к ней вплотную, посмотрел прямо в глаза. Всё тот же суровый и тяжёлый взгляд хищника, присущий одним лишь Ралам, который она наблюдала ещё во Дворце Пророков. Натан тоже мог так смотреть, но не в пример Ричарду. — Ты думаешь, я поверю, что ты хочешь помочь мне в войне? — он стал ходить вокруг подвешенной за руки Никки. Колдунья только сейчас осознала, что она одета только в порванное чёрное платье, едва прикрывавшее бёдра, а в тесной камере находился взрослый мужчина. Вот только Ричард не особо-то на неё и смотрел. В любом случае, ничего нового он не увидел бы. Во Дворце Пророков оказание интимных услуг ученикам как послушницами, так и сёстрами было делом обычным, и Никки не гнушалась своих прямых обязанностей, как сестры. Конечно, когда речь шла о таких потрясающих мужчинах, как Ричард Рал. Через пару недель после начала занятий с ним, колдунья намекнула на готовность оказать помощь в «снятии стресса, вызванного обучением», и Ричард не отказал. В конце концов, а что его должно было останавливать? Он — молодой и сильный мужчина. Она — привлекательная и умная женщина. Кроме того, уж Никки точно не была тем типом девушек, что приписывали постели ненужные сантименты, как это делала Паша, изрядно трепавшая подопечному нервы своими страданиями от неразделённой, но от этого не менее надуманной любви. Окинув Ричарда вполне откровенным взглядом, Никки могла с уверенностью сказать, что он стал ещё более притягательным. Секс с ним был хорош. Многие мужчины Дворца Пророков, взращенные на идеях о своей исключительности и вседозволенности, какую обеспечивали золото сестёр и их нудные наставления об избранности одарённых людей, едва удостаиваясь внимания Никки, брали от этой ночи всё, не отдавая ничего, либо пускались во все тяжкие, дабы показать высокомерной сестре, как ей повезло. Но не Ричард Рал. Он имел потрясающую манеру наслаждаться телом женщины и доставлять ей удовольствие уже тем, что его получает. Особенно её распаляла эта его некая сумбурность, юношеская вспыльчивость… Интересно, теперь, когда его характер изменился и тело стало ещё сильнее, ещё крепче, делить постель с ним было ещё приятнее? Скорее всего. Не то, чтобы Ричард дал ей шанс это проверить. Что было — то прошло. Никки старалась поглядывать за ним и его движениями, чтобы избежать сюрпризов со стороны Магистра, но подвешенное состояние сильно ограничивало её подвижность. — Пока висишь в этой темнице, появляется много времени, чтобы обдумать свою жизнь, — она невесело ухмыльнулась. — И я решила, что мне надоело служить такой похотливой свинье, как Джегань. Не пытайся отрицать, что моя помощь будет тебе полезна. Ричард перестал ходить вокруг пленницы, как стервятник вокруг умирающей жертвы, и остановился перед ней. — И что же ты хочешь в обмен на свою помощь? — Я хочу уйти отсюда, — Никки сглотнула и спешно добавила: — Но остаться во дворце под твоим надзором. Или под надзором твоих морд-сит, как тебе будет угодно. Она подавила в себе желание закричать «мне совершенно без разницы!», стараясь сохранить в себе остатки самообладания и гордости. Он не должен был знать, насколько тяжело ей было. Он не должен был знать, насколько она отчаялась. На секунду мужчина задумался, а Никки до боли стиснула челюсти. По правде говоря, последнее предложение далось ей с большим трудом, ведь за всё то время, что она провела здесь, она успела лютой ненавистью возненавидеть этих безжалостных женщин, созданных даже не для убийства. Эти твари были созданы для пыток. — Правильно ли я понял: ты собираешься предоставить мне необходимую информацию о Джегане и Имперском Ордене, а взамен желаешь лишь выйти отсюда? — он улыбнулся, но в этой улыбке не было ни капли радости, скорее сухой расчет. — Ты всё правильно понял. Никки уже множество раз обдумывала этот безнадёжный, казалось бы, план. В конце концов, она всего лишь старалась сохранить свою жизнь. Лучше помогать Ралу, чем, будем откровенны, не такой уж и долгий остаток жизни висеть здесь и ничего больше не сделать ни для себя, ни для кого-либо еще. Возможно, через некоторое время он стал бы ей доверять, и Никки бы освободилась окончательно, но это уже были лишь мечты. Ричард Рал никогда не был глуп, и именно поэтому он никогда не опустится до такого. Не поверит предательнице. — Хорошо. Я принимаю твои условия. Он повернулся к выходу, на ходу отдавая приказ освободить её. Никки не могла отвести глаз от его отдалявшегося силуэта, ошарашенно перебирая в голове приготовленные ею ответы на все возражения, которые он должен был высказать ей. Он согласился. Он просто согласился. Она едва ли могла поверить в свою удачу. И Никки опять, в очередной раз поняла, что совершенно не понимает Ричарда Рала.***
Кара, до этого молча наблюдавшая за Магистром Ралом и Сестрой Тьмы, сейчас направилась вслед за Ричардом. Она догнала его у изгиба узкого коридора и быстро остановила, с трудом игнорируя желание прижать его спиной к стене и хорошенько встряхнуть. — Лорд Рал, вы спятили? — почти прокричала морд-сит. Она редко выражала своё недовольство так открыто, но сейчас был особый случай. — Это безрассудно, вот так освобождать Сестру Тьмы! — Ты ведь не думаешь, что я оставлю её без присмотра? — Ричард слегка улыбнулся. Кара поняла, что, возможно, шутки над Магистром Ралом сегодня были лишними, потому что он, похоже, вознамерился отомстить. — Вы же не думаете, что я буду за ней ходить? — Кара скрестила руки на груди. Если она должна будет следить за Никки, то тогда охранять Ричарда придётся кому-то другому, а лидер морд-сит от такого расклада в восторге не была. — Будешь, — ответил он куда серьёзнее, чем ожидала Кара. — Никому кроме тебя я не смогу это доверить, а другого выхода у нас нет. Никки лучше всех знает Джеганя. Конечно, Кара понимала, что Никки может стать весьма ценным козырем против Джеганя. Но держать колдунью-предательницу, по силе равную своему Магистру, рядом с ним совершенно не хотелось. Хвала Создателю, теперь у них есть Мать-Исповедница. Едва колдунья дёрнется без ведома морд-сит — тут же расстанется с душой. Подозрительно покосившись на мужчину, Кара задала вопрос, который уже очень давно её волновал. Буквально всё время, что они пробыли в темнице: — А почему эта подстилка Джеганя так на вас пялилась? — От ошибок молодости не застрахован никто, — многозначительно ответил он. У морд-сит глаза на лоб полезли от такого заявления. Нет, конечно, такого ответа она и ожидала, но ведь надежда умирает последней. — В… Вы… Магистр Рал! — вскричала воительница не своим голосом. Нет, конечно, было бы странно, если бы такой мужчина, как лорд, не пользовался большим интересом со стороны женского населения, но нужно же быть как-то… поразборчивее. — Я расскажу всё Матери-Исповеднице! Ричард расхохотался. — Меня с ней не связывает ничего, кроме договоров. — А к стене несчастную девушку кто вчера прижимал?! Ричард остановился. Досчитал до десяти. Проигнорировал пытающихся не гоготать стражников, что снизу, и наверняка согнувшихся пополам от веселья, что сверху. Те, что стояли на этом этаже, еле на ногах держались, но старались изо всех сил сохранить лицо перед Магистром Ралом. Надо сказать, безуспешно. — Кара, сходи к Бенджамину. Скажи, чтобы послал кого-нибудь сменить Улика и Игана. Устали они. — Он и так собирается это сделать. Расписание у них такое, — почти прошипела она, сощурив глаза. — А ты сходи, — расплылся в мстительной улыбке Ричард. — Да зачем вы меня вечно к Бендж… К генералу посылаете?! К капитану. К капитану вы меня вечно посылаете, — морд-сит была готова под землю провалиться. Ну кто её за язык тянул? И почему она начинала даже путать ранги, когда речь касалась этого блондинистого офицера? — Иди-иди. Это приказ. — Может, вы ещё и хотеть капитана Мейфферта прикажете? — поняв, что ляпнула, Кара захлопнула рот. — Хотеть ходить к нему. Хотеть. Ходить. Ричард откровенно веселился, в кои-то веки сумев знатно поиздеваться над телохранительницей. Его проницательность, к неудовольствию острых на язык морд-сит, всегда помогала ему найти слабые места, на которые можно было направить остроту его шуток. — Кара, ты с этим и без моей помощи справляешься, — заливаясь смехом, полным удовлетворения от осуществлённой мести, мужчина добавил, уже поднимаясь вверх по ступенькам: — Да, и вот мой ответ на твой невысказанный вопрос: свадьба состоится вовремя, несмотря на чуму. Людям нужен праздник в такое время.