Не насытится око зрением… Ветхий Завет (Экк.1:8)
Спайк ошибся. Баффи не свалилась через три шага. Она свалилась через пять. Ноги вдруг подломились, и она упала лицом вниз в грязное месиво, в которое превратилась кладбищенская земля, – уже во второй раз за последние двадцать четыре часа. Неистово бранясь, Баффи отплевалась от грязи и снова воздела себя на ноги. Она не намерена этого делать. Не намерена терять сознание, не намерена ползти обратно в склеп Спайка… и не намерена сдаваться. Нет, она уже достаточно далеко зашла и закончит начатое – даже если это убьёт её. Ладно. Не лучший выбор слов. Глубоко вдохнув и отмахнувшись от ощущения, что мир снова превратился в чёртову карусель, Баффи попыталась заставить свое избитое тело двигаться. Болело буквально всё, а на грани переутомления она балансировала ещё час назад. Вообще-то, прямо сейчас переутомление было уже не таким острым. Всё, чего ей по-настоящему хотелось, это упасть в кровать – какую угодно – и забыть о том, что случилось этой ночью. Честно говоря, она с удовольствием забыла бы всю неделю. Только бы дойти до дома, и жизнь вернётся в нормальное русло… школа, друзья и родные; попытки защитить сестру, которая на самом деле не сестра, от блондинки-психопатки, олицетворяющей силы зла; немного истребительства; спасение мира в свободное время… Мда. Абсолютно нормальное. Стараясь не стонать слишком громко, Баффи медленно поплелась к воротам кладбища… домой.* * *
Баффи открыла для себя, что для достижения цели достаточно всего лишь переставлять ноги одну за другой и не останавливаться. На самом деле не так уж сложно, если не вдаваться в детали – что в руке немилосердно пульсирует, в висках зверски ломит, и всё болит. Очень. Но ей не хотелось впадать в жалость к себе, которая и без того грозилась поглотить всё её существо. Нет. Кроме того – жизнь была прекрасна. Она до сих пор жива. Раны затянутся. А рассвет просто великолепен. Но самое прекрасное – она может его видеть. «Когда взойдёт солнце, я, как и прежде, не смогу его увидеть, и неважно, что ты скажешь или сделаешь, Спайк». Она действительно сказала это всего несколько часов назад? И – она действительно настолько отчаялась? Настолько хотела умереть? Вдоль позвоночника пробежала стайка мурашек, и Баффи вдруг стало холодно, несмотря на пригревающее солнышко. Но… она не была собой. Та Баффи, которая сбежала, чтобы встретиться с демоном и дать себя убить… это была не она. Она была – ладно, давайте скажем это вслух – совершенно не в своем уме. Главный кандидат в дурку. Три порции картошки-фри и «Хэппи-мил»… Или – возможно, это и была настоящая Баффи. Та, которая сдаётся, когда дело плохо, которая… Нет. Она не была трусихой. Не была. И много раз доказывала это. А ещё это она убила демона. Спасла Спайка. Она не струсила, просто… …просто сдалась слишком быстро. Была слишком нетерпелива, приняв решение, которое полагала единственным выходом. Одна неделя. Она дала себе только одну неделю, и дала бы ещё меньше, если бы сумела раньше сбежать. Естественно, у неё не было времени, чтобы проверить все возможности, чтобы отыскать другой путь. Это сделал Спайк – Спайк, – снова предоставив ей выбор, которого она, как тогда казалось, была лишена… Нет. Нельзя зацикливаться на этом. Прошлое – всего лишь прошлое. Она не могла отмотать обратно то, что уже сделала, а пустые размышления ничего не изменят. Если Баффи чему и научилась за последние несколько лет – так это жить со своими ошибками. Но всё же, пока она медленно преодолевала оставшийся путь до дома, её продолжал грызть крохотный червячок сомнения.* * *
Возле дома её матери стояла красная спортивная машина. Машина Джайлза. Баффи вздрогнула и заколебалась. К этому она была не готова. Ей едва хватало сил держаться на ногах, не говоря уже о том, чтобы что-то объяснять и отвечать на вопросы. Почему, да когда, да где… тогда как всё, о чём Баффи мечтала, – это упасть и ни с кем не разговаривать, даже не видеть никого, по меньшей мере, с неделю… Но особого выбора не было. Стоя на пороге и глядя на дверь, Баффи практически чувствовала, как на её плечи ложится привычное давнее бремя. Надо выглядеть сильной, держащей всё под контролем, быть той, кем они хотят её видеть, быть… На какой-то миг она даже пала духом, почти желая вновь очутиться в склепе Спайка, где можно было скинуть броню и просто быть собой. Почти. Но не до конца. Глубоко и решительно вдохнув, Баффи протянула руку… и открыла дверь.* * *
Первой её заметила Дон, которая, всё ещё одетая в пижаму, с встревоженным видом шла по коридору. Когда Баффи распахнула дверь, их взгляды пересеклись… и Дон, взвизгнув, кинулась вперёд и крепко обняла сестру. А потом рядом с ней внезапно очутилась мама, и Баффи оказалась в кольце их рук, и они обе заговорили одновременно. Баффи едва не упала под двойной нагрузкой, с трудом сохраняя равновесие. «Отлично, – отстранённо подумала она. – Я пережила демона и Триал, а теперь меня прикончит моя же собственная семья…» А потом появился Джайлз со страдальческим выражением лица, который, судя по состоянию костюма, одевался в большой спешке. Джайлз увидел её… и замер. Джойс и Дон, будто почувствовав его присутствие, одновременно отодвинулись от Баффи, слегка разжав объятия. Баффи смотрела на них на всех, с благодарностью впитывая все детали, которые уже начала забывать, хотя прошла всего лишь неделя. Несколько секунд царило молчание. Наконец Баффи сглотнула застрявший в горле комок. – Ко мне вернулось зрение, – просто сказала она. – Ох. – Джойс прижала ладонь ко рту и вытянула другую руку с таким видом, точно с минуты на минуту упадёт в обморок. Но Дон сразу же подхватила её, хоть и сама глядела на сестру, разинув рот. Меж тем Джайлз медленно опустился на ступеньку лестницы, будто ноги отказались ему служить. «Знакомое ощущение», – подумала Баффи, безучастно взирая на своего Наблюдателя сверху вниз. Если она в ближайшее время не сядет, то попросту свалится… Видимо, эта мысль отразилась на её лице, потому что в следующую секунду Джайлз уже вновь был на ногах и подводил её к освободившейся ступеньке. Баффи благодарно плюхнулась на неё, не представляя, как будет вставать, – и тут же Джойс опустилась перед ней на колени и снова крепко обняла. – Ох, Баффи, – начала она срывающимся голосом. – Я думала, мы тебя потеряли. Баффи в ответ обняла мать здоровой рукой: – Знаю. Прости. – Ей казалось, она вот-вот заплачет. – Прости, мама. Джойс чуть отодвинулась и, положив руки ей на плечи, посмотрела на неё: – Никогда больше так не делай, поняла? Ты напугала меня. – Пальцы матери впились ей в кожу. – Ай, мам! Рука болит… – Ох. – Джойс поспешно выпустила её и криво улыбнулась. – Извини, милая. Я просто… Я… – Ее голос прервался; с искажённым от боли лицом она схватилась за лоб. – Мам? – Баффи с тревогой потянулась к матери. Джайлз вежливо кашлянул. Сперва он отошёл, давая им возможность побыть наедине, пока Дон неуклюже топталась рядом, но теперь снова шагнул вперёд. – Дон, почему бы тебе не проводить маму до постели? Не волнуйтесь, – успокаивающе сказал он Джойс. – Я за ней присмотрю. Баффи видела, как на лице мамы борются нерешительность и боль, но в конце концов боль победила. Джойс медленно кивнула и, схватившись неверной рукой за перила, встала. – Спасибо вам. Я… что ж, Баффи, поговорим позже, хорошо? Баффи сглотнула: – Конечно, мам. Просто… отдыхай, ладно? И не волнуйся. Со мной всё в порядке. Правда. Дон проскользнула мимо Баффи и, одной рукой придерживая Джойс за талию, стала помогать той подняться по лестнице. – Я рада, что ты не мертва, – сказала Дон, обернувшись через плечо. – Но ведь теперь я не смогу занять твою комнату? – Ага. Руки прочь. – Баффи слабо улыбнулась. Вытянув шею, она смотрела, как они скрываются на втором этаже. Мама поднималась долго, но в итоге они с Дон исчезли из виду. И улыбка Баффи мгновенно померкла, плечи ссутулились, и в груди разлилась тревога, заставившая мгновенно позабыть боль от ран. Когда же пришлют результаты томографии? Или… или, может быть, у мамы что-то нашли, но не хотели говорить ей, пока она была слепа? Или… – Баффи. Она моргнула и подняла взгляд. Перед ней стоял Джайлз с нечитаемым выражением лица. Не говоря ни слова, он медленно сунул руку в карман брюк и вынул оттуда нечто маленькое, уместившееся у него в ладони. Кассету. Ох. Чёрт. Баффи прикусила губу и опустила взгляд, не желая встречаться с Наблюдателем глазами. – Я… я хотела забрать её прежде, чем вы её найдёте, – дрожащим голосом пробормотала она. – Слишком поздно. Баффи снова сглотнула. – Джайлз, я… И вдруг он опустился на колени и крепко обнял её. – Я думал, что потерял тебя, – глухо сказал Джайлз. Это было слишком. Слишком много эмоций, слишком многое было сказано – а ещё больше осталось невысказанным… Баффи прикрыла глаза и обняла своего Наблюдателя правой рукой. По щеке скатилась одинокая слезинка, мгновенно впитавшись в его рубашку. – Знаю. Прости. – Глаза Баффи снова наполнились слезами, горло перехватило. Хуже того – она начала всхлипывать. Услышав это, Джайлз осторожно разжал руки и полез в карман пиджака за носовым платком – «Почему-то меня совсем не удивляет, что Джайлз пользуется хлопковыми носовыми платками», – не к месту подумалось Баффи, – который и вручил ей. Дрожащей рукой она вытерла слёзы и высморкалась. Наконец Баффи вновь подняла взгляд и, комкая платок в руке, неуверенно улыбнулась: – Спасибо. – Не стоит благодарности. – Повисла неловкая пауза. – Ну что ж, – Джайлз вновь поднялся. – Давай приведём тебя в порядок.