Братские узы

Покидая пиршественный зал, Тор велел седлать для всех лошадей, чтобы побыстрее добраться до врат, охраняемых Хеймдаллем. Кони ждали своих седоков на заднем дворике уже спустя четверть часа. Инхерии не обратили внимания на то, что наследники царя и их друзья куда-то собираются, ведь эти юнцы вечно искали себе приключений, однако один из стражей весьма удивился, когда Локи тихо заговорил с ним. Ещё больше удивила воина просьба младшего принца предупредить Одина, и только его, о цели их «прогулки», однако инхерий не успел ничего спросить. Маг легко вскочил в седло и, собрав повод, весело улыбнулся брату. И снова бешеная скачка. Свист тёплого ветра, развевающего волосы, чувство неизмеримой свободы. В этот раз Локи отчего-то не было страшно. Да, беспокойство его не отпускало, но это можно было объяснить тем, что принцу ещё не доводилось бывать в царстве ледяных великанов. А тут ещё и братца придётся сдерживать, чтобы не натворил глупостей. У врат, где неусыпно нёс охрану Хеймдалль, путники спешились. Всё-таки, Йотунхейм - не место для привыкших к теплу скакунов, и молодой маг порадовался, что к нему хотя бы в этом прислушались. - Позволь, я сам, – Локи обогнал брата и с улыбкой обратился к темнокожему стражу: – Славный Хеймдалль… - Вам следовало одеться теплее, – отозвался хранитель абсолютно бесстрастным тоном. Разумеется, он уже знал о планах Тора и ясно дал это понять. Старший сын Одина, естественно, не подумал о том, что Хеймдалль видит и слышит всё, что происходит в Асгарде, когда делился своим безумным планом с братом и друзьями. - Прости? – переспросил маг, уже понимая, о чём пойдёт речь. - Вы надеялись обмануть меня? – проговорил златоокий страж всё тем же тоном, не выражающим никаких эмоций. Эмоции бушевали в его душе, но никто, кроме Локи, не чувствовал этого. Хранитель врат опёрся о свой меч и обвёл асов испытующим взглядом, задержав его на младшем принце. - Думаю, ты искренне ошибаешься, – усмехнулся юноша, решив подыграть, но брат бесцеремонно перебил его. - Довольно! Хеймдалль, дай нам пройти. Нравилось ему ставить младшего брата в неловкое положение. Не мудрено, такие случаи бывали довольно редко, ведь это обычно Локи подтрунивал над недальновидностью старшего наследника. Младший принц только до скрипа стиснул зубы, опустив взгляд и припомнив все случаи из детства и юности, когда заигравшийся в непобедимого воина братец опускал его до уровня грязи. - Никогда, ни одному врагу не удавалось проскользнуть мимо меня, – ответил страж. – Желаю знать, что будет. - Только не говори никому, куда мы ушли. Договорились? Насмешил... Хеймдалль был созданием немного не от мира сего: его мало волновали жизнь или смерть, поскольку он наблюдал это и слышал изо дня в день, из часа в час. Всё, что хоть сколько-нибудь его волновало - это верность Одину, которому он приносил клятву, и своя работа, которую он стремился исполнять безукоризненно. Само собой, то, что враги Асгарда проскользнули незамеченными прямо под самым носом, не могло не задеть его гордости. И лишь потому он позволял Тору и его спутникам беспрепятственно приблизиться к Радужному мосту. Локи, который до последнего надеялся, что Хеймдалль не пропустит их к вратам в другой мир и не допустит, чтобы громовержец совершил очередную глупость, дабы потешить своё самолюбие, застыл на месте, пока остальные направились дальше. - Что, язычок присох к нёбу? – насмешливо поинтересовался Вольштагг, который, как и Тор, мало задумывался о последствиях этой безумной затеи. Решив про себя проучить рыжего наглеца, чтобы напомнить, с кем тот связался, маг последовал за братом. Вся честная компания собралась перед Вратами. Хеймдалль же завершал необходимые приготовления, чтобы открыть мост. - Учтите, я не отступлюсь от своей клятвы хранителя Врат защищать мир, – напутствовал он их напоследок. – Если ваше возвращение будет угрожать Асгарду, Радужный мост останется для вас закрытым, и вы будете брошены умирать во льдах Йотунхейма. - А ты можешь не закрывать мост? – на всякий случай спросил Вольштагг. Локи усмехнулся про себя. Что взять с дурака, у которого на уме лишь еда и битвы? Да, именно в такой последовательности. Хеймдалль вонзил лезвие меча в специальную нишу, отчего небольшую круглую комнату рассекли яркие вспышки энергии. Купол завертелся, увеличивая скорость оборотов, и от этого мельтешения в глазах Локи почувствовал, как засосало под ложечкой. Конечно, они путешествовали между мирами таким способом, но каждый раз младшему принцу казалось, что его внутренности скручиваются в тугой узел, в голове стучит кровь, а к горлу подкатывает тошнота. После таких «переходов» молодой маг даже не ел по несколько дней. А вот Тор переносил такие путешествия абсолютно спокойно. Что опять же иногда становилось поводом подколоть младшего брата. - Тогда вся мощь Радужного моста вырвется наружу и уничтожит Йотунхейм, а вместе с ним и вас, – услышал Локи ответ на вопрос рыжебородого воина. Сам принц чувствовал, что сейчас у него засосало под ложечкой по другой причине. Если они все окажутся запертыми в ледяном Йотунхейме, то это грозит медленно смертью от холода или же быстрой от рук самих йотунов. И Сиф погибнет тоже… - Я сегодня умирать не собираюсь, – отвратительно радостно сообщил Тор, словно всё ещё не соображая, где сейчас окажется, ведь раньше никто из них не бывал в царстве ледяных великанов. Последняя битва асов с йотунами отгремела ещё тогда, когда оба принца были детьми, и после этого по приказу Одина вход в мир вечного льда был закрыт для всех. Переход начался резко: искристый поток энергии рванул тела безрассудных смельчаков вперёд, во тьму бескрайнего Космоса, и стремительно помчал к тёмному, погружённому во мрак миру ледяных великанов. Вся компания вскоре оказалась на тускло освещённой звёздами площадке перед гигантским дворцом, что некогда знавал и лучшие времена. Сейчас же вокруг царило запустение и разруха, длившиеся уже не один год. Похоже, этот мир так и не оправился после войны с асами. Принцы и их друзья медленно поднялись на ноги. Локи чувствовал, как гудит голова и шумит в ушах, а вот рту появился неприятный металлический привкус. Он даже с сожалением успел подумать о тех вкусных ягодных крендельках, какими иногда баловала его Фригг, а потом все мысли словно куда-то улетучились. Все шестеро обнаружили себя стоящими на краю огромного обрыва, а дальше, куда хватало глаз, простиралась безжизненная ледяная пустыня с огромными провалами в земле. Завывал ветер, грозящий сбросить им на головы гигантские, размером больше самого Тора, сосульки, лицо кололи снежинки, однако Локи, почему-то, не чувствовал такого уж сильного холода. Более того, стылые ветра Йотунхейма очень быстро вернули младшему принцу способность ясно мыслить. Даже дышалось здесь иначе, чем в Асгарде: легче, что ли. - Зря пришли сюда, – тихо проговорил Огун, и Локи был полностью с ним согласен. Молодой маг чувствовал притаившуюся в скалах опасность буквально каждой клеточкой своего тела, и это чувство быстро разрасталось. - Идёмте, – уверенно произнёс Тор и первым зашагал к разлому в ледяной пещере. Остальные, включая младшего принца, двинулись следом, и, чем дальше они шли, тем сильнее он ощущал себя малой песчинкой в этом огромном неприветливом мире. По левую руку от путников сорвалась вниз огромная ледяная глыба размером с целую жилую комнату во дворце Асгарда. Темноволосый наследник престола вздрогнул от неожиданности, чем вызвал лёгкий смешок со стороны Вольштагга. Про себя младший принц очень надеялся на то, что осознание того, куда они совершенно добровольно вляпались, поубавит спесь рыжебородого воина. Неизвестно было, знает ли Тор, куда именно нужно идти, но вёл он своих соратников вперёд довольно уверенно. Может быть хотя бы потому, что это была единственная нормальная дорога, пока не подвергнувшаяся разрушению. Вокруг стояла тишина, нарушаемая лишь скрипом снега под сапогами, шуршанием льдинок об одежду и падением ледяных глыб. Между огромными колоннами, словно высеченными в скалах самой природой Йотунхейма, гулял промозглый ветер. Подозрительно было то, что им до сих пор никто не встретился, хотя они и оказались в самом сердце обители ледяных великанов. - Где они? – наконец, не выдержала Сиф. Локи тронул её за руку и приложил палец к губам, призывая к молчанию. - Прячутся, – уверенно заявил Одинсон-старший. – Трусы всегда так делают. - Вы проделали немалый путь, чтобы умереть, посланцы Асгарда, – раздался откуда-то сверху низкий утробный голос. - Я Тор Одинсон! – тут же завёл излюбленную шарманку старший наследник. Он-то привык, что при одном звуке его имени враги если не бросались бежать, то уж точно шли в бой с опущенной самооценкой. - Мы знаем, кто ты такой, – ответствовал невидимый собеседник. Где-то по бокам, в укрытых тенями впадинах послышались шорохи. Говоривший и в самом деле был не один. - Как твои люди пробрались в Асгард? – продолжал вопрошать громовержец. Он наконец узрел своего собеседника, сидящего на высоком, странной конструкции, троне. Очень высокий даже в сидячей позе, с совершенно синей кожей, покрытой причудливыми узорами, правитель Йотунхейма смотрел на наглого аса своими кроваво-красными глазами, а, услышав вопрос, ехидно улыбнулся. - В чертоге Одина много предателей. Локи почувствовал, как по спине поползли мурашки. Он должен был догадаться, что Ярнсакса так просто не успокоится и приведёт подмогу, чтобы отомстить за свой позор, в котором сама же и была виновата. - Не оскверняй имя моего отца своей ложью! – взвился принц. Но тут же сам Лафей от возмущения вскочил с трона. - Твой отец убийца и вор. А ты зачем пришёл? Устанавливать мир? Ты жаждешь битвы, мечтаешь о ней! Мальчишка, пытающийся доказать, что он уже мужчина. Последние слова йотунский правитель произнёс с нескрываемым презрением. Внезапно его взгляд остановился на Локи. Лафей посмотрел на юношу, не скрывая интереса, а сам маг почувствовал себя очень неуютно. Он вообще не любил быть в центре внимания, не любил, когда его разглядывали и, уж тем более, когда пытались коснуться посторонние. Боковым зрением младший принц уловил какое-то движение. Их с братом и друзьями окружали представители вражеской расы. Это заметили все, кроме того же Тора, который с каждой секундой злился всё сильнее. - Ну, что ж, мальчишке надоели твои насмешки! – рыкнул наследник асгардского трона, положив ладонь на рукоять Мьёльнира. Лафей зарычал от гнева, облекая собственные руки в ледяные коконы, образующие некое подобие зазубренных клинков. То же самое сделали и другие йотуны. - Тор, одумайся, остановись, – тихо заговорил Локи, стараясь усмирить брата. – Вокруг посмотри, мы в меньшинстве. - Знай своё место, брат, – дёрнул плечом старший. Гнев дурманил разум громовержца, заглушая глас здравого рассудка. - Ты не ведаешь, к чему ведёт твоя заносчивость, – усмехнулся Лафей. – Я знаю. Уходи. Пока я тебя отпускаю. Правитель йотунского племени снова перевёл взгляд на Локи. Зеленоглазый юноша тоже, не отрываясь, смотрел на ледяного гиганта, но смотрел без страха и первобытного ужаса, какой навевают на людей эти исполины. В сердце Лафея зашевелилось какое-то давно забытое чувство и тут же исчезло, словно наваждение. - Мы принимаем твоё любезнейшее предложение, – твёрдым голосом произнёс младший наследник асгардского престола. Столь же тверда была и его рука, когда молодой маг, вцепившись в локоть старшего брата, дёрнул его за собой. Тор ещё помедлил, но после того, как Локи его окликнул, всё-таки зашагал, было, прочь. - Беги домой, принцесса, – раздалось в спину. - Зря, – выдохнул младший принц. Уж он-то знал, что задеть Тора обидным словом ничего не стоит. Одна язвительно брошенная фраза - и громовержец тут же зверел. Как и в этот раз. Резко развернувшись, старший Одинсон одним ударом Мьёльнира отбросил Лафея к ледяной скале. Разумеется, после столь щедро отсчитанной "сдачи" никто горстку юных безумцев живыми выпускать уже не собирался. Завязалась не шуточная драка. Тор размахивал молотом налево и направо, расшвыривая йотунов, как кукол. Огун пустил в ход шипастую булаву на прочной цепи, почти повторяя действия светловолосого бога грома. Фандрал ловко орудовал тонкой рапирой, несмотря на то, что многие не считали такое оружие за оружие вообще. Сиф разила врага двусторонней глефой с обоюдоострыми клинками. Вольштагг для драки использовал как секиру, так и собственные кулаки, которые помогали ничуть не хуже любого оружия. Лишь один Локи предпочитал использовать в данном случае не холодный смертоносны металл, а собственную магию, швыряя в йотунов сгустками зеленоватой энергии. Разумеется, если бы стычка произошла в Асгарде, а за спинами горстки заигравшихся в великих воителей идиотов стояла мощная армия Одина, то будь великанов хоть вдесятеро больше компании юных агрессоров, победа была бы на их стороне. Но Асгард был далеко, Биврёст закрыт, а сами они находились в самом сердце Йотунхейма, окружённые лезущими буквально из каждой щели озлобленными ледяными гигантами. Само собой, расклад был не в их пользу. Даже Локи со своей магией не смог бы продержаться долго против толпы разъярённых йотунов. Созданные им собственные двойники и двойники брата и друзей неплохо отвлекали врага, но даже у младшего принца был свой предел. - Не давайте им к себе прикасаться! – внезапно зарычал Вольштагг, перекрывая своим зычным басом шум битвы. Локи, уже довольно сильно устав от этого бедлама, сориентировался не сразу. Когда он замахнулся на одного из йотунов сосулькой, заряженной магией, тот успел вцепиться в левую руку принца. Под ледяными пальцами великана тонкая кожаная перчатка и гаунтлет из металлических пластин рассыпались, как маленькие льдинки, но вместо ожога, коему подвергся рыжебородый воин, рука молодого мага приобрела такой же холодный синий оттенок, какой имели все йотуны. Юноша замер на мгновение, не понимая, что происходит. Он прекрасно знал, что от соприкосновения с предметом очень низкой температуры можно получить самый настоящий ожог, но чтобы просто посинеть… Однако раздумывать было некогда. Вонзив оружие в грудь противника, Локи снова уставился на руку. Синева проходила прямо на глазах, возвращая коже привычный человеческий цвет. Тем временем, Фандрал совсем рядом активно бился с очередным жителем Йотунхейма и даже победил его, вот только сладость лёгкой победы притупила его бдительность, и блондин был насажен на ледяные шипы, словно бабочка на булавку. Локи, заметив, что ранивший друга йотун собирается того добить, швырнул в синекожего гиганта очередную заколдованную сосульку. - Тор! – закричала Сиф, привлекая внимание громовержца, пока Огун и Вольштагг помогали Фандралу освободиться. - Нам надо уходить! – выкрикнул следом за воительницей младший принц. - Так уходи! – рявкнул в ответ белокурый упрямец, продолжая азартно размахивать молотом. Пытавшиеся оказать ему сопротивление йотуны попадали под смертоносные удары Мьёльнира и разлетались, словно тряпичные куклы. Наблюдающий за устроенной бойней Лафей, похоже, решил несколько усложнить старшему сыну своего главного врага жизнь и с помощью своей магии призвал на поле боя мерзкое чудище, до того вмороженное в лёд. Громовержца, похоже, и этот факт волновал мало. Пока друзья уносили Фандрала с поля боя, а Локи и Сиф заворожено смотрели, как рогатый монстр выбирается из своего векового заточения, старший наследник асгардского престола продолжал упиваться сражением. Молодой маг, выйдя, наконец, из ступора, подтолкнул девушку следом за остальными. - Тор! – позвал он брата, тоже собираясь бежать. Но тот, не обращая внимания ни на что вокруг, продолжал размахивать молотом, расшвыривая в стороны всё подбегающих великанов. Монстра он тоже пока не замечал, хотя этакую гадину размером с небольшую хижину трудно не заметить. Пробудившееся от сна чудовище разрушило сковывающие его ледяные оковы, порвало цепи (будто этими тонкими ниточками можно было удержать такую тварь) и, устремив на беглецов свои маленькие, налитые злобой глаза, издало оглушительный, ужасающий рёв. Пузатый чибис (а это был именно он), яростно мотая из стороны в сторону утыканным шипами хвостом, бросился за горсткой незадачливых воинов, явно намереваясь их сожрать. Под удар этого хвоста, с виду весившего едва ли не столько же, сколько его обладатель, едва не попала Сиф. К счастью, девушка вовремя метнулась в сторону, когда Локи пустил в глаза зверя горсть острых магических снежинок. Тварь яростно взревела и затрясла башкой, ослеплённая и на несколько спасительных секунд потерявшая из виду столь желанный обед. И тут оставшийся позади Тор призвал на помощь свой верный инструмент борьбы с врагами - молнию. Направленный в твердь поток чистой энергии раскрошил ледяную корку. Конечно, громовержец не подумал о том, что весь этот мир настолько хрупок, что будет достаточно нескольких таких ударов, чтобы разрушить его. И что в разлом могут провалиться друзья и младший брат, а не только преследующее их чудовище. Как выяснилось, чибис мог передвигаться даже вверх лапами, цепляясь острыми когтями за внутреннюю поверхность ледяного пласта, по которому убегали незваные гости. Вся компания имела неудовольствие лично в этом убедиться, когда из-за края пропасти, к которой их гнал расширяющийся позади обвал, показалась клыкастая пасть чудовища. Казалось, что это конец. Позади пропасть, а впереди - голодный чибис, которому каждый из воинов был на один укус. Пузатые чибисы считались не слишком умными созданиями, поскольку кости их черепов были очень толстыми, а мозг по сравнению с телом - очень крошечным. Зрение их тоже было слабовато из-за слишком маленьких глаз, и ориентировались чибисы в основном на нюх. Из-за этих особенностей данные чудовища быстро свирепели и в припадке бешенства сметали всё на своём пути. Однако сложившаяся ситуация была понятна даже такой тупой гадине, как чибис. Монстр, уже никуда не торопясь, поднялся на задние лапы и уже выбирал, кто из незваных гостей станет первым блюдом, как вдруг в него живым снарядом врезался Тор, продырявивший чудище насквозь. Когда гигантская туша рухнула со скалы, громовержец обернулся к своим спутникам, победоносно улыбаясь. Однако, радость его быстро улетучилась, когда выяснилось, что их окружила толпа йотунов во главе с Лафеем. Ледяные великаны не стали тянуть и сразу бросились на асгардцев, желая порвать тех на куски, но внезапно каменную глыбу, на которой скучковались явно напуганные асы, озарила радужная вспышка. Раздалось звонкое ржание, о скалу ударили подкованные копыта. Слейпнир доставил Одина в Йотунхейм. - Отец! – радостно заорал громовержец. – Вместе мы с ними покончим! - Молчать! К величайшему изумлению Тора царь Асгарда явно не обрадовался такому «подвигу» старшего сына, как попытка поубивать йотунов. Взгляд его единственного глаза говорил лишь о разочаровании в своём наследнике. - Всеотец, – тихо обратился к царю Асгарда предводитель ледяных великанов. – Ты выглядишь усталым. В голосе йотуна прозвучало даже что-то, похожее на сочувствие. - Лафей, останови всё это, – со вздохом попросил Один. - Твой мальчишка сам нарвался, – ответствовал тот, не сводя с Всеотца пристального взгляда. - Ты прав, – согласился тот со своим давним врагом. – Это поступок мальчишки, не более того. Мы можем положить конец этой драке и большому кровопролитию. Локи в очередной раз пришлось удерживать оскорблённого сравнением с неразумным юнцом брата. Холодные пальцы сомкнулись за плече Тора, заставив того вздрогнуть, но и самого мага отчего-то трясло, как в лихорадке. Он, не отрываясь, смотрел на правителя ледяных великанов, отчего-то чувствуя, что видел его где-то раньше, а здравый смысл подсказывал, что это невозможно, ибо в Йотунхейме младший принц находился впервые. - Демократия осталась в прошлом, Всеотец, – прошипел йотун. – Он получит сполна. Войну и смерть. - Так тому и быть, – ответствовал Один, властной рукой сдерживая танцующего под ним Слейпнира. Жеребцу явно было не по душе это место и окружающие его существа, от которых веяло холодом. Локи же, не понимая, как отец может позволить Лафею убить Тора, рванулся вперёд, чтобы остановить его. Царь ледяных великанов лишь бросил на юношу полный презрения взгляд и замахнулся наколдованным кинжалом. Но Всеотец пресёк его попытку, ударив рукояткой Гунгнира по земле. Вспышка энергии отшвырнула царя ледяных великанов прочь, а асгардцев накрыло потоком радужного света. Вспышка - и ледяной мир вновь погрузился во тьму.