Пять дюймов левее справедливости

*** Сэм резко остановил машину прямо перед крыльцом дома, вышел и хлопнул дверцей. Не замедляя ход, поднялся по нескольким ступеням наверх и с разбегу просто вышиб ногой входную дверь. Внутри было пусто и темно. Дверь позади громко ударилась о стену и с медленным протяжным скрипом стала закрываться обратно. Через пару секунд закрылась с тихим щелчком, отрезая Сэма от внешнего мира и брата, оставленного где-то там, на темной дороге. Сэм запустил пальцы в волосы и глубоко вздохнул. И почему он не мог держать себя в руках? Где его знаменитое терпение, эмпатия, сочувствие? Почему он вспыхивал, как канистра с бензином, от одной маленькой искры? Накипело? Слишком большое давление было внутри? Должно быть. Именно из-за этого давления, наверное, так больно было в груди. Но выпуская все наружу, легче не становилось. Лишь на секунду, на мгновение, которое кричал, которое бил что-то кулаками, а потом все возвращалось обратно. Замкнутый круг. Как Дин только не мог всего этого понять, почему не хотел видеть, что он ему нужен больше, чем демон, чем месть, чем работа. Больше, чем отец был нужен! Не к отцу он присоединился в дороге - к нему. Не отец поддерживал его на плаву после смерти Джесс - Дин. Не отец был рядом с ним в самые страшные моменты его жизни, когда тьма поглощала его целиком, когда ночные кошмары пожирали его душу, когда видения взрывали его сознание! Дин был рядом, несмотря ни на что. Дин был нужен ему больше, чем все остальные. Это делало его ценным, нужным, достойным отдать за него жизнь. Достойным забрать за него жизнь! Дьявол его побери! Что угодно! Сэм бессильно уронил руки. Каждый раз, когда он хотел кому-то помочь, в итоге получалось только хуже. Он поднял голову и огляделся вокруг. Старый, потрепанный жизнью дом. Здесь, должно быть, не жили уже пару лет. Пол покрывал толстый слой пыли, стены были серыми и облупившимися. Вверх из широкой прихожей поднималась лестница на второй этаж. Налево, кажется, была кухня, судя по печальным остаткам обеденного стола, стоящего близко к двери, а направо – большая гостиная с широким арочным входом. Чье-то семейное гнездышко. Брошенное. Судя по легкому запаху сырости и гари, может быть, после пожара. Сэм, сделав пару шагов, заглянул в кухню. Стол, ни одного стула, только ряд пустых кухонных тумб и шкафчиков с оторванными дверцами. Раковина есть, может, даже с водой. Решив долго не думать, а сразу все проверить, Сэм подошел и повернул вентиль крана. На удивление пошла горячая вода. Вот так сюрприз. Заброшенный дом с горячей водой, может, тут и электричество есть? Он почти было уже дотянулся до выключателя на стене возле двери, когда увидел, что нет лампочек, только провода, торчащие из потолка. Кто-то, должно быть, платит здесь по счетам, хоть дом и брошен. Может быть, его оставили на потом, на вероятное счастливое будущее, которое случится там, впереди, и будет повод все наладить, все починить, а пока он просто ждет. Ну и дыра. Самое то для раненого Дина, сбежавшего из больницы. Пройдя из кухни в гостиную, он встал в дверном проеме. Комната - большой квадрат с широкими окнами почти на всю стену. Практически пустая, из мебели только сломанный старый диван на двух ножках из четырех, стоящий почти на боку, и большой каменный камин на противоположной стене. Все одинакового грязно-серого цвета. Не густо. Снаружи послышались тяжелые шаги по гравию. Шаг, еще шаг и остановился, скрипнули две ступеньки из трех. И тишина. Сэм стоял с минуту, ожидая, когда же Дин войдет в дом, но тот не вошел. Еще минуту поколебавшись, он все же прошел к дверям и сквозь пыльное дверное окно увидел фигуру Дина, сидящего на крыльце, опустив голову. Сэм открыл скрипучую дверь и вышел к брату, молча подошел к нему и уселся рядом на верхнюю ступеньку. Перед ними темнел лес, в котором терялась дорога и гладко поблескивала Импала. Тяжелое дыхание Дина нарушало вечернюю замершую тишину болезненным напоминанием, о том, как, должно быть, тому сейчас было плохо. Звучал он, словно только что пробежал несколько миль, а не прошел пару сотен футов. Повернув голову, Сэм оглядел темный профиль Дина, злости уже давно не осталось, она мгновенно выкипела и испарилась еще в доме. - Дин, я... - начал Сэм. - Брось, Сэм. Проехали. - Я не очень хочу бросать. Слишком много уже бросил. Дин вздохнул и на выдохе слегка закашлялся в кулак. - Мы оба не подарки, - если быть честным, Дину сейчас меньше всего хотелось извинений и сожалений от Сэма. Жалости. Неправильно это было. Проще было все замять и сделать вид, что ничего и не было. Не было ведь ничего. - Ты знаешь... - Сэму вдруг невыносимо захотелось выпалить Дину все свои мысли, не тая и не укрывая и не беспокоясь, что он о них подумает, - Я ни минуты не жалел о том, что ты остался. Что отец спас тебя. Дин поднял голову и повернулся к Сэму, в глазах только боль и немая просьба, не начинай этот разговор, прошу тебя. Я не знаю, куда он заведет, и не хочу узнавать. - Сэм... - Нет, не подумай, что я рад тому, что он умер. Конечно, нет. Ты знаешь, что нет. Но... я рад тому, что ты остался со мной. - С ним тебе было бы лучше. Вы друг друга смогли бы понять. Вы очень похожи. Он потерял маму, ты Джесс. У вас была одна общая цель, и вы могли поддержать в этом друг друга. - Ты шутишь? Мы поубивали бы друг друга при первой же возможности. - Он любил тебя, Сэм. Вы нашли бы дорогу друг к другу. - Ты имеешь в виду после твоей смерти, да? - Сэм горько усмехнулся. - Нет. Боюсь, это проложило бы между нами еще большую пропасть. Тебя он тоже любил. - Сэм... - Дин хотел сказать, больше всего на свете хотел поделиться тем, что отец ему говорил тогда, сидя на краю его больничной кровати. О том, как он гордится им, о том, что для него значит, о том... что он должен сделать. Не бойся, Дин, говорил отец. - Да, Дин, любил. И поэтому он это сделал. Поэтому спас тебя. Он не смог бы жить, если бы ты умер. - Ты не знаешь, о чем говоришь, Сэмми... - почти с мольбой в голосе тихо проговорил Дин. Не знаешь ты глубину его любви. Цену. - Почему? А? Почему ты считаешь, что это неправильно? Ты сам отдал бы собственную жизнь за любого из нас, но не можешь понять и... и принять это от отца? - Это другое. - Нет, не другое. - Другое. Это несправедливый обмен. Я должен был быть мертв, а не он... - Дин снова кашлянул, сделал долгий вдох и вновь опустил глаза, - он знал, что делать. Он нашел бы демона, спас бы тебя. Он бы во всем разобрался. Он был лучше меня. - Для меня не был... - тихо проговорил Сэм, тоже опуская взгляд к земле. - Я многое хотел бы вернуть, многое хотел бы исправить в наших с ним отношениях, то, чего я не сделал или не сказал. Но я никогда не хотел бы... чтобы все сложилось иначе. - А может, я хотел бы... - Почему? - изумленно воскликнул Сэм. - Потому, Сэм! - Ты... ты не считаешь, что ты остался не просто так? Что, может быть, ты здесь для чего-то нужен! - Конечно, нужен, подумал Дин. Чтобы убить тебя. У отца рука бы не поднялась в итоге, а меня... меня он всю жизнь тренировал убивать и подчиняться приказам. Настал мой звездный час. Кульминация всех тренировок. Но Сэм продолжил: - Может, ты здесь кому-то нужен, Дин? Дин встал и, опираясь на перила, поднялся на крыльцо. В ушах вместе с болезненным звоном звучали слова Сэма. Господи, Сэмми, ты даже не знаешь, что ты говоришь. Ты меня даже не знаешь до конца, что я за человек, чтобы судить. Ты убежал бы при первой же возможности, проклиная мое имя, если бы только узнал кто я. Что я. - Может, ты нужен мне, Дин! - Сэм поднялся на ноги и схватил брата за плечо. - Не надо, Сэм... - Дин продолжил движение, упрямо дернув плечом, и потянулся к двери рукой. - Ты нужен мне, Дин! Прямо сейчас нужен! И до этого нужен был, - Сэм снова схватился за него и попытался повернуть к себе лицом, - поэтому я повез тебя тогда к Ле Гранджу, поэтому не поехал в Калифорнию, поэтому я сидел с этой чертовой говорящей доской! - Прекрати... - Поэтому я должен знать, что с тобой происходит! Поэтому я не собираюсь стоять в стороне и смотреть, как кто-то хочет забрать твою жизнь! Ждать... когда кто-то попытается забрать тебя у меня! Опять! - Как пощечина прозвучало последнее слово, от которого Дин вздрогнул и повернулся. - Не надо, Сэм... не делай этого... - Почему? - Просто прекрати! – Прикрикнул Дин, срывая голос на последнем слове, и закашлялся. - Не отворачивайся от меня, Дин. Не делай этого. Я просто хочу помочь... Но Дин уже почти не слышал последних слов, острой невыносимой вспышкой его захлестнула боль в груди, сжимаемой, словно в тисках. От кашля, что будто раскаленный котел лавы, закипавший у него в легких, хотелось согнуться пополам или просто упасть на колени и сдохнуть прямо здесь и сейчас. Потому что воздух вдруг превратился в огонь, в жидкий и твердый одновременно, не помещающийся, слишком острый и обжигающий. Слишком... - Дин? - обеспокоенно позвал Сэм, когда Дин все не переставал кашлять. Тяжело, влажно, борясь за каждый судорожный вдох. - Дин, ты в порядке? - Но тот только сгибался все сильнее вперед, обхватив себя одной рукой. В тот момент, когда вторая рука Дина поднялась к Сэму и вцепилась мертвой хваткой в его куртку, Сэму вдруг стало страшно. По-настоящему. Сэм подхватил, казалось, падающего уже Дина под локти, содрогаясь при каждом его дерганном движении, каждом разрывающем его выдохе. Дин все кашлял и кашлял, выдыхал... выдыхал... и почти не вдыхал... Сэм похолодел от воспоминания недавних дней, когда Дин вот точно так же закашлялся в машине скорой помощи и потом... - Господи боже, Дин! - схватив его одной рукой за куртку, а другой обхватив спину, Сэм, спотыкаясь, как мог быстро потащил его в дом. - Дыши, Дин, дыши... - Я не... не мо... - между приступами так и не смог произнести Дин. Сэм знал, что он не договорил, чувствовал сам, что он не мог нормально дышать. Ввалившись вдвоем в дверь, Сэм спешно огляделся, стараясь не поддаваться панике от того, как сотрясалось тело брата под его руками, как тот все сильнее сгибался, пытаясь выскользнуть из его хватки по направлению к полу. Тогда он увидел свою цель. Дверь в дальнем конце холла. Это должна быть она, только бы это была она. Покрепче ухватившись за Дина, он практически поволок его в том направлении, спотыкаясь через шаг вместе с братом. Навалившись на дверь плечом, Сэм в открытом проеме с радостью обнаружил, что это именно то, что он предположил: маленькая ванная комната с раковиной, унитазом и душевой кабиной. Тесная, да много и не надо. Облокотив Дина на раковину, за которую он тот час же вцепился обеими руками как утопающий за спасательный круг, Сэм развернулся и щелкнул выключателем на стене. К превеликому счастью в середине потолка зажглась одинокая голая, тусклая от пыли лампочка. Слава электричеству и тому, кто платит здесь по счетам. Следующим движением он потянулся к крану в душевой кабине и выкрутил один из вентилей на максимум. Из ржавого рассекателя душа вырвался пучок тугих белесых струй воды. Сэм вернулся и захлопнул за их спиной дверь, ограничивая пространство вокруг. Дин уже практически стоял, согнувшись пополам над раковиной, все еще жутко кашляя и борясь за каждый нормальный вдох. К сожалению, выигрывал пока кашель. - Давай, Дин, дыши... дыши. Сейчас будет легче, - заботливым, но беспокойным тоном проговаривал Сэм. Он уже не думая, что Дин может протестовать или отбиваться от него, просто подошел к нему со спины и, обхватив его обеими руками под грудь, оторвал от раковины. Дин мог сопротивляться только разрывающему его кашлю, позволяя Сэму все его манипуляции. Когда они чуть отошли, глазам Сэма предстала неприятная картина - мелкие красные брызги на краю сероватой старой раковины. Плохой знак, подумал Сэм, но продолжил вести Дина в сторону душевой кабины, откуда уже клубами начал подниматься пар от бьющего в пол кипятка. Не дойдя буквально полшага, Дин споткнулся и колени его предали, подогнувшись и потянув вес всего тела вниз. Сэм не выдержал и нырнул вместе с ним, болезненно падая позади Дина на свои колени. Так они оба и упали. Дин, ведомый инерцией, согнулся дальше вперед и уперся одной рукой в холодный плиточный пол, продолжая вторую руку прижимать к груди, к месту, где рождалась испепеляющая боль. - Тише... тише... сейчас будет легче, всего пару минут... - почти шептал Сэм где-то за спиной Дина. Одна его рука скользнула под грудь ему, чтобы не дать упасть окончательно, а вторая начала растирать спину, пытаясь принести облегчение. Белый, горячий водяной туман заполнил маленькое помещение, пробираясь во всем уголки и щели, впитываясь в их одежду и вползая в их легкие с каждым вдохом. Спустя минуту или вечность, Сэм почувствовал собственными руками, даже прежде чем услышал, как Дин делает сначала короткий, потом чуть длиннее рваный вдох. Как спазмы, выгоняющие воздух из его травмированных легких, ослабевают, потихоньку отпуская его из своих цепких объятий. Помогало. Сэм глубоко вдохнул, успокаивая свое бешено мчащееся сердце. Точно такое же, как он чувствовал под своей ладонью. Несмотря на то, что приступ кашля, казалось, ослабевал, Дин все еще боролся за каждый вдох, и силы будто таяли с каждой секундой этой борьбы. Чувствуя, что Дин вот-вот потеряет возможность опираться на руку, Сэм обхватил его под грудью второй своей рукой и потянул на себя. С легким стоном, вырвавшимся из брата, он опрокинул его назад. Усевшись на пятки, Сэм облокотил Дина себе на грудь и обнял, удерживая в сидячем положении и давая столь необходимую опору. Пусть он сейчас и начнет брыкаться и ругаться, что Сэм устроил несанкционированные объятья и нагло вторгся в его личное пространство, это было не важно. Важно было, что Дин, наконец, тяжело и хрипло, но задышал. С каждым вдохом набирая в грудь воздуха все больше и больше. А Дин даже и не планировал сопротивляться, потому что в эту минуту, все еще ощущая, будто у него на груди припарковали Импалу, все еще борясь с огнем внутри себя, желал сейчас только одного, чуть больше чем минуту назад потерять сознание, остаться там, где он был сейчас. Просто в объятьях Сэма. Хоть мгновение. *** Горячая вода кончилась, и пар начал медленно таять в воздухе, от душевой кабины повеяло холодом. Дин неловко уперся руками и оттолкнулся от пола по бокам от себя и ног Сэма, принимая более-менее сидячее положение, вместо полулежачего на брате. Жалкие остатки сил, колыхающиеся где-то на донышке его измученного организма, обещали только одно: малейшая трещинка и они вытекут наружу, как вода через сливное отверстие. Еще чуть-чуть и он будет не способен оторвать себя от пола, не говоря уже о том, чтобы защитить Сэма. Неловкость всей ситуации зашкаливала по всем параметрам и била все рекорды по продолжительности. Но это помогло, непонятно каким хитрым способом, но паровая терапия ослабила железную хватку на его измученных легких, и он мог теперь дышать. Пусть хрипло и поверхностно, но все же самостоятельно. Сэм, заколебавшись лишь на секунду, отпустил его, понимая дискомфорт Дина. Тот еще чуть оттолкнулся и повернулся в сторону, облокотился на пустую стену рядом с ними. Уголки разбитого кафеля уперлись ему в спину. - Это... было весело... - хрипло выдохнул он, выдавая Сэму слабую улыбку с немой благодарностью в глазах. Поднял руку и вытер тыльной стороной ладони губы, стирая остатки крови, чей железный вкус все еще оставался у него во рту. - Ага, - Сэм все еще обеспокоенно следил за каждым его движением, пытаясь убедиться, что Дину на самом деле лучше и это не его фальшивая напускная бравада для успокоения младшего брата. - Осталось заплести друг другу косички и обсудить мужиков. - Чего? - Сэм засомневался в здоровье Дина сильнее. Бредит? - Мы выполнили половину обязательных пунктов пижамной вечеринки, Сэмми, - усмехнулся Дин, кашлянул, вздрогнул и потер рукой грудь. - Ну ты знаешь... разговоры о чувствах, объятья, вся девчачья фигня. - Ты придурок, Дин, - не сдержал улыбку Сэм. Доверьте его брату ослабить неловкость момента. - Что это... за экзотические методы лечения? - Дин махнул рукой в сторону душа. - Эм... меня одна девчонка в Стэнфорде научила, у нее была астма, - невинно пожал плечами Сэм. - Не могу поверить, ботаник, ты затащил кого-то в душ? - Озорная ухмылка, хоть и слабая, озарила лицо Дина. - Заткнись! Ты сам-то откуда знаешь обязательные пункты программы пижамной вечеринки? - Был я на одной... - Дин сделал двойной прыжок бровями, - пригласили меня как-то девчонки. - О нет, только не говори... - до Сэма начало медленно доходить. - Ну, я там немного не соблюдал правила, на мне не было пижамы, - улыбка становилась шире. - Черт, Дин, даже не хочу знать... - И девчонок было всего трое... - Заткнись... - И на них пижам, в общем-то, тоже не было... - Я не слушаю... - Зато было мороженое... - Господи, Дин, заткнись. Я не хочу знать никаких подробностей... - Что? Это было очень познавательно... - Мне теперь это "познавательно" в кошмарах будет сниться! - Я разрешаю тебе смотреть этот кошмар, - Дин тихонько посмеивался. - Не с тобой в главной роли! - Окей, оставь себе девчонок, мне для тебя не жаль, - Дин уже откровенно смеялся, покашливая. - Оставь себе своих девчонок вместе с мороженым! - Сэм рассмеялся и легонько пнул ботинок Дина ногой. - Ты зря отказываешь, много теряешь, - хитрая ухмылка не покидала его лица. - Я остаюсь при своей здоровой психике... С громким хлопком сгорела полудохлая лампочка на потолке, и ванная комната погрузилась в темноту. - О, интимненько... - прозвучал голос Дина в полном мраке. Сэм зашуршал и поднялся на ноги на ощупь, стараясь не наступить на сидящего на полу Дина. Прошелся руками по стене и нашел дверную ручку. Дверь открылась, пропуская внутрь клин тусклого света из дома и поток свежего сухого воздуха. Остатки пара незаметно растаяли в просвете. Дин оттолкнулся от пола и тоже, перебирая руками по стене, поднялся на ноги. Сэм распахнул дверь шире, чтобы было светлее, и повернулся к брату: - Ты как? Нормально? Дин молча кивнул, не желая выдавать слабости в голосе. Ни разу ему было не нормально, сложно было даже сказать, как в темноте может так сильно потемнеть в глазах, и ноги не желали слушаться и тянули его обратно на пол. Но Сэму про это знать не нужно. Про боль, про головокружение, преследующее его по пятам. Иначе свой план по возвращению Дина в больницу он решит воплотить в реальность. Сэм аккуратно обогнул Дина и выключил душ, затем вернулся обратно и мягко потянул его за локоть. Дин упрямо высвободил руку. - Все нормально. Они вышли из ванной в темный теперь уже холл. Сэм кивнул Дину на гостиную: - Как насчет того, чтобы разбить тут лагерь и отдохнуть? - Самое время, только, чур, без косичек, а то с твоими патлами я на всю ночь застряну. - Ну ты и шут, - хмыкнул Сэм, - вечно заставляешь людей вокруг смеяться. Ты ведь нас с отцом специально постоянно смешил? - Так просто вещи становились... легче. Когда вы смеялись. Улыбка медленно померкла на лице Сэма, замещаясь грустью. Чтобы вещи казались легче... все правильно. И учитывая, сколько они смеялись над шутками и приколами Дина... всю их жизнь... - Так, план такой: располагаемся, едим, спим, потом решаем нашу маленькую проблему с киллером, - выдал Сэм, подхватывая брата под руку. - Раскомандовался. Хреновый план. Как насчет наоборот? - Нет, Дин. Или мы делаем по-моему, или я тащу твою тушку обратно на больничную койку. Ты сейчас должен лежать там под капельницами и лопать пюрешки, а не носиться по лесу. Тебе не достаточно приступа, который только что... - Ладно, ладно, притормози, Мать Тереза. Захотел поесть и поспать, так бы и сказал, - Дин ухмыльнулся в ответ, огибая Сэма и направляясь в гостиную, подозрительно придерживаясь за стену, - возьмем тактический перерыв. Сэм еле сдержал раздраженный рык. - Я пойду к машине, принесу все, что нам надо. Ты жди здесь! - Он ткнул пальцем в комнату. Дин в ответ покачал головой, поднимая руки в универсальном жесте капитуляции. Как только Сэм скрылся за странно разломанной входной дверью, Дин устало опустил плечи, тяжелыми шагами вошел в комнату и прислонился спиной к стене. Еще пара минут, всего пара минут, и он сможет куда-то присесть или прилечь, принять горизонтальное положение и не двигаться. Просто не шевелиться, чтобы не раскачивать мир вокруг, как большой идущий прямым курсом на айсберг Титаник. Даже пол уже казался вполне привлекательным для отдыха. В конце концов, ему не привыкать, не зря он вспомнил тот свой эпический провал с лесной прогулкой на несколько дней без еды, воды и раненым. Отец бы его тогда убил за такую безголовую, безответственную беспечность, если бы не спасал своими же руками его жалкую тушку. Но надо отдать себе должное, тогда он продержался около двух суток, прежде чем начал откровенно бредить и бродить кругами как зомби по холодному осеннему лесу. И почему он только это вспомнил? Может, потому что тогда по-честному собирался умереть? Когда силы кончились и он сдался, рухнул на землю и глядел в серое небо, желая только одного: раствориться и не быть. Не существовать, как жалкое никому не нужное, бесполезное существо, которое только и может, что подводить своих близких. Отец, помнится, тогда объяснил ему, какой он идиот. Всю дорогу объяснял. От той прогнившей поляны, до самой машины, волоча его на себе. Потом в том охотничьем домике, где чудом выдернул его с того света. По-своему, конечно, объяснял. Но все же... Тогда Дину казалось, что он ошибался насчет отца и даже Сэма... Но... Сколько бы сил тогда ни вложил отец в его лечение, спустя неделю он уехал на новую охоту, оставив Дина одного поправляться от тяжелых ран, а Сэм больше ни разу не позвонил и ни разу не взял трубку, чтобы ответить на его звонок. Они оба сделали свой выбор. Они всегда приходили к этому, сколько бы Дин ни старался. И отцу, и Сэму всегда была важна их собственная дорога, их путь и цель, на которых Дин был лишь временным помощником, верной поддержкой и твердым плечом, послушным солдатом и умелым охотником, напарником. Не более... И кто сказал, что что-то изменилось с того момента? - Дин... - послышалось откуда-то из далека, - эй, Дин... ты что? - Кто-то легонько похлопал его по одной щеке. Сэм... голос похож на Сэма... Звучит обеспокоенно. Дин поднял тяжелые веки. Так, а когда он их опустил? Перед глазами вырисовался мутный лохматый силуэт Сэма... почему-то сидящего на корточках... рядом с ним, полусидящим на полу, привалившись к стене. Вот черт... - Дин, ты со мной? - Сэм взял его за плечи, заглядывая в мутные сконфуженные глаза, растерянно хлопающие ресницами. Дин словно не сразу понял, что с ним и где он находится. Сэм выругался про себя за то, что оставил брата одного здесь, не позаботившись перед этим устроить его поудобнее. Стоило выйти на пару минут, чтобы собрать нужные вещи из машины, как по возвращении он нашел Дина сидящим на полу с закрытыми глазами. И когда он не с первого раза ответил на его зов, Сэм мог только затолкать свой страх поглубже и дрожащими руками трясти Дина и похлопывать его по щекам. Весь план трещал по швам с этим побегом. Выдохни, Сэм, успокаивал он себя, Дин просто вконец измотан, он не потерял сознание, ему просто нужен отдых и немного лекарств. Но черт возьми, как все это ужасно напоминало о тех днях после сердечного приступа и аварии, когда Дин едва выкарабкался с того света. Сэм подтянул к себе поближе сумку, которую только что с перепугу бросил прямо в дверях, и вытащил оттуда бутылку с водой. Открутил крышку и протянул Дину. - Вот, попей, - Дин потряс головой, поморгал в полумраке и протянул руку к предложенной воде. Сэм убедился, что тот ее крепко держит и отпустил, - маленькими глотками. То, что Дин не ответил ничего колкого на заботу брата, уже было тревожным симптомом. Сэм растеряно встал и огляделся: надо обустроить Дина для отдыха. Диван у стены был его надеждой на необходимый комфорт. Он оказался не так сильно запылен, как боялся Сэм, и после хорошей пары ударов потерял оставшиеся ноги и выровнялся на полу в идеальное горизонтальное положение. Немного усилий, и Сэм подтащил его ближе к камину на середину комнаты, с намерением использовать имеющийся источник тепла и света в их заброшенном убежище по назначению. Оглянувшись на брата, Сэм увидел, что тот снова поднялся на ноги при помощи стены и, кажется, решил ему помочь. - Дин, давай, присядь. Ты выглядишь не очень, я справлюсь с остальным. - Все нормально, - в своем стиле все отрицал Дин, но все же позволил Сэму взять себя под локоть и подстраховать на пути к безногому дивану и спасительному отдыху. Ему нужно просто поспать пару часов, и он будет как новый. Сэм с головой ушел в роль заботливой медсестры, думал Дин между уверенными движениями брата, которыми он довел его до дивана и попытался бережно опустить на сидение. В итоге они оба скорее рухнули туда, Сэм лишь в последний момент замедлил падение и удержал его от большей боли, чем та, от которой он коротко выдохнул и зажмурился. - Прости... прости, - виновато шептал Сэм откуда-то из наплывающего звенящего тумана. Затем отстранился от тяжело привалившейся к спинке фигуры Дина, который тут же мягко сполз ниже и чуть вбок, чтобы опереться на левый подлокотник. - Ты как? Продержишься еще пару минут? Я сейчас. Диван без ножек был слишком низким, и Дин теперь сидел чуть выше уровня пола, всего лишь на толщину диванного сидения, вытянув ноги перед собой. Но это, похоже, мало его заботило, учитывая то, как все его тело практически излучало усталость и боль, будто высокую радиацию в воронке от ядерной бомбы. Прежде чем оторвать руку от плеча Дина, Сэм поддерживающе сжал его, ощущая, как по телу брата пробегает мелкая дрожь. Куртка была сырая, да черт, вся одежда, должно быть, отсырела от их посиделок в ванной комнате. Пора шевелиться. К тому моменту, как он с жутким грохотом разломал несчастный кухонный стол на дрова, благо тот был сделан из нормального дерева, и вернулся в гостиную, Дин, оказалось, окончательно сдался в борьбе за бодрствование. Только бы он просто уснул, думал Сэм, а не потерял сознание. Как можно тише сложив "дрова" рядом с камином, Сэм вновь порылся в принесенной сумке и вынул оттуда маленькую фляжку с жидкостью для зажигалок. Ровно сложенные останки столовых ножек, политые и подожженные, весело разгорелись в открытой каменной пасти, сразу обдавая Сэма теплом и мягким оранжевым светом. Широкая тень заплясала на противоположной стене. Тот же свет от огня заиграл на лице Дина, придавая ему хоть немного живости теплым оттенком и скрывая нездоровую бледность, что имела место с того самого момента, как Сэм обнаружил его на сидении Импалы. Все это имело так мало смысла. Очень хотелось себя убедить, что спешно покинуть больницу было правильным решением, что Сэм справится со всем, что может угрожать его брату. Что ему не так плохо, как кажется на первый взгляд, что комфорта заброшенного дома будет достаточно, пока они вдалеке от города и опасности, от преследующего его убийцы. Что со всем остальным они справятся, как всегда, вдвоем. И что сейчас он не пытается просто спрятать голову в песок от собственных страхов, подставляя при этом и Дина, подвергая его большей опасности как минимум тем, что пошел у него на поводу и согласился на эту авантюру. Это не было нормальным, ни в каких человеческих рамках. В таких ситуациях люди обычно лежат на больничной кровати не в силах поднять голову от подушки и приходят в себя минимум неделю. Нормальные люди не уезжают с пустыми руками из больницы в тот же день, который пережили остановку сердца, они не колесят часами по городу в старой машине и не носятся по лесу в сумерках, они не сидят как на пикнике в психиатрическом отделении возле камина, греясь от догорающего стола. Он не считал сам себя нормальным, сколько бы ни пытался притворяться. Не считал, что это слово вообще к нему применимо с учетом видений, демонских планов и прочего дерьма, висящего на его шее. Но Дин... ненормальность Дина росла из другой почвы, пускала другие корни и питалась другими дождями. И она пугала его. Пугала так, как не должна была пугать. Заставляла еще глубже зарываться в самообман и поддаваться лжи брата. Той, где он говорил, что все будет хорошо, что он в порядке, что Сэм в порядке. Что отец в порядке и им нужно просто найти его. Его ненормальность росла из веры, слепой, глухой и невосприимчивой к внешним воздействиям. Веры в свою семью. Веры в отца. Веры в Сэма. Веры в то, что все что он им отдает, того стоит. Разве это того стоило? Разве Сэм не чувствовал себя сейчас беспомощным и напуганным, бессильным что-либо сделать? Разве он не обманывал себя в очередной раз, что Дин – пуленепробиваемый супергерой, которого не берут ни ножи, ни когти, ни зубы страшных тварей, на которых он охотится? Он опять поддавался, потому что так проще и привычнее. За одно это надо было надавать себе по морде и взять в руки. Утереть сопли и действовать, как сказал бы Дин. Распаковав сумку, он устроился прямо на полу чуть ближе к камину, чем Дин на диване. Вынул бутылки с водой, их походную аптечку, магазинные холодные сэндвичи и свой разобранный мобильный. Как жаль, что ноутбук остался в мотеле... хотя толку от него, здесь все равно интернета нет. Не понятно к чему можно было бы приложить свои руки, какое расследование и с какого конца начать. Единственный свидетель, и он же пострадавший, спал и, скорее всего, проснется не скоро. Ни расспросить, ни устроить совместный мозговой штурм. Ни зацепок, ни хвостов, ни историй и легенд на тему мстительных убийц. Отцовский журнал на этот счет точно ничего не скажет. Журнал... Это навело Сэма снова на мысли об отце, как жаль, что тот сейчас не был с ними, вряд ли он это допустил бы. Нет. Сейчас очередь Сэма не допускать. Другая должна быть мысль. Был ли там Джон, когда случилось это... хм... нечто? В этом обязательно должна была быть логика, она всегда есть, просто не лежит на поверхности. Если убийца целенаправленно пришел за Дином, значит, на то была причина. Значит, Дин что-то ему сделал, или тот думает, что сделал. Месть? Очень вероятно. За что? За что можно мстить Дину? За уведенную женщину? Дин у кого-то жену совратил? В теории, наверное, мог, но маловероятно, учитывая негласный кодекс Дина не связываться с замужними женщинами. Тем более это не тянет на повод для хладнокровного убийства. Денежные долги тоже не вяжутся. Разборки с преступными группировками? Дин никогда не лез между молотом и наковальней в противостояниях банд. Никогда не переходил дорогу криминальным элементам, у них всегда было полно проблем и без того. Остается только работа. Какой-то слетевший с катушек охотник, которому Дин перешел дорогу? Вероятность выше. Дин остер на язык и мог вывести любого из себя, но так, чтобы его хотели убить за это? Неудачная охота? Дин кого-то подвел или подставил? Это физически невозможно. Скорее, свиньи полетят. Дин и работа - это двести процентов сверх плана от Дина в отношении всех участвующих. Вот дьявол. Либо он слишком плохо знал своего брата, либо за годы, проведенные в Стэнфорде, он пропустил слишком много. Выдавал желаемое за действительное? В принципе, да. В каком-то смысле. Особенно когда перестал с ним общаться. Сделал вид, что та жизнь где-то далеко и неправда. Что если он закроет глаза - все страхи исчезнут. Что если он не видит, то брат не будет возвращаться домой в крови с охоты и винить себя за свои провалы, когда очевидна вина отца. Что если он не возьмет трубку, он не услышит, как кто-то из старых знакомых отца или Дина сообщит ему про то, что те мертвы. Здравствуй, Сэм, нам очень жаль, но охота пошла не так, как планировалась. Можешь больше не притворяться, что ты один. Теперь незачем. Сэм тряхнул головой, до каких только мыслей не додумывается. Но прошлое... оно догнало их и теперь кусало за задницу. Пора было встретиться с ним лицом к лицу. Он посмотрел на Дина. Куда же ты вляпался на этот раз, братишка? Что натворил? Дин - образец многогранности понятия "привлекательный". Он привлекает внимание, привлекает женщин, привлекает удачу и привлекает неприятности. Все в одном. Слишком. Сэндвичи были суховаты, кусок в горло не лез, но есть нужно было, и он просто себя заставлял, стараясь не думать о том куске безвкусного поролона, который он сейчас жует. Ожидание хуже всего. Тишина хуже всего. Давит. Если бы не потрескивание стола в камине, то единственное, чтобы он сейчас слушал, было бы слишком громкое и тяжелое дыхание Дина. Звук, который был для Сэма домом по ночам. Кто-то привыкает к тиканью часов, кто-то к размеренному шуму за окном, шелесту листьев, шороху автострад, звукам живого города и сонной природы, а для Сэма домом был Дин. Теперь. И тогда тоже. Когда-то домом было дыхание Джессики, но кажется, это был только сон. Щелчок пальцами, и он проснулся от своей выдуманной жизни обратно в грязную реальность, где было темно и страшно, где будущее не радуга возможностей, а широкий выбор вариантов насильственной смерти, как цветной каталог патологоанатомических ужасов.