Fire Shadow's Son

Минато сжимал зубы, просматривая предварительный отчет Какаши. Его бывший ученик не мог рассказать много – он просто выследил Саске с помощью своих собак, увидел последнюю атаку драки Саске и Наруто, схватил Саске до того, как тот успел сбежать, и вернул обоих мальчиков в больницу. Но, не смотря на краткость, информация, которую предоставил этот отчет, заставила Минато трястись от ярости. «Чидори против Рассенгана, - мрачно подумал он. – Это само по себе плохо. Но что это за ужасная форма, которую, по словам Какаши, принял Саске? Откуда она взялась? Я еще могу понять чакру, принявшую форму лиса вокруг Наруто – это дело рук Кьюби. Но Саске не Джинчурики, как Наруто, поэтому как…» - Сенсей? – Минато оторвал взгляд от отчета и увидел Какаши, стоящего перед ним. – Вы хотели меня видеть? - Да, - Минато кивнул и отложил отчет. – Я хочу, что бы ты присутствовал при моем допросе Учихи Саске. - Ах, - с пониманием вздохнул Какаши. Без дальнейших разговоров, Минато покинул свое место и направился в сторону больницы довольно неспешной (для шиноби) походкой, Какаши следовал в шаге от него. Между ними слова были лишними. Они были знакомы слишком долго, и им не нужно было разговаривать, что бы понять друг друга. Минато впервые встретил Хатаке Какаши, когда только стал дзенином, а Какаши прошел экзамен на генина. Какаши был гением своего поколения – он проскочил несколько лет и сдал экзамен, когда ему было всего шесть лет. Из-за того, что он был гораздо младше своих одноклассников, его не поместили в команду из трех человек, как остальных, и Минато стал его личным инструктором. Какаши был не просто одаренным ребенком, в детстве он был изгоем. Его отец, Хатаке Сакумо, Белый Клык Конохи, в свое время был великим шиноби, но после одной провальной миссии старший Хатаке принес столько позора (незаслуженного, по мнению Минато) на свою семью, что он покончил жизнь самоубийством в лесу за своим домом. Какаши тогда только исполнилось пять лет, и он боготворил своего отца. Позор Сакумо и его позорная смерть сильно отразились на Какаши, и он стал тренироваться вдвое упорнее. Он строго придерживался правил и кода шиноби, веря, что позор его отца был вызван целиком и полностью решением того спасти своих товарищей в ущерб выполнению его миссии. К тому времени, когда Минато взял еще двоих учеников, набрав команду, которая стала официальной командой номер семь, Какаши исполнилось семь и уже прошло практически четыре года, как он стал чунином. Но не смотря на то, что новые ученики были довольно одаренными для своего возраста – Рин была подающим надежды медиком, а Обито был Учихой с талантом к ниндзютсу – никто из них не отвечал стандартам гениального Какаши. Поэтому сереброволосый мальчик держался в стороне от них, игнорируя робкое обожание Рин и безжалостно критикуя вспыльчивого и слегка неуклюжего Обито. Хотя Минато был сенсеем Какаши только формально, он пытался делать больше для своего стойкого первого ученика. Он пытался уговорить Какаши поселиться вместе с ним, но гордый мальчишка отказался и упрямо продолжал жить один. Он подталкивал Какаши завести друзей (это было второй причиной, почему он взял Рин и Обито в ученики), но Какаши всех сторонился. Только еще одна смерть близкого ему человека заставила Какаши измениться. Третья Великая Война Шиноби была настолько напряженной, что даже команды, включающие в себя юных генинов, посылались на военные миссии. Он и его ученики вытянули задание в стране Травы, где они должны были уничтожить мост. По пути они столкнулись с ниндзя из деревни Камня и узнали о грядущей атаке в нескольких милях от них. Так как он был самым быстрым, Минато оправился послать предупреждение и оставил Какаши (который только что стал дзенином в возрасте тринадцати лет) за главного. Это было ошибкой. Другая небольшая команда ниндзя из Камня находилась неподалеку и, вскоре после его ухода, похитила Рин. Какаши хотел продолжать миссию и идти к мосту, но Обито отказался и пошел за Рин. Обито попал в передрягу, и Какаши пришлось спасать его ценой своего левого глаза. Расстроенный из-за своей беспомощности и решительно настроенный больше таковым не быть, Обито смог пробудить Шаринган и использовать для победы в схватке. Вместе они продвинулись к пещере, где была связана Рин, и атаковали врага, охраняющего ее. Они освободили ее, но заплатили за это высокую цену. Потолок пещеры обрушился и практически раздавил Обито. Умирая, он отдал один свой глаз с Шаринганом на замену испорченного глаза Какаши и заставил юного дзенина пообещать, что тот будет защищать Рин. Операция прошла успешно, благодаря навыкам Рин, и Какаши получил глаз, который позже сделал его знаменитым (или печально известным, смотря, кого вы спросите). Эта смерть, как и смерть его отца, сильно повлияла на Какаши. Он все еще стремился выполнить свои миссии, но он также стремился защитить своих товарищей по команде, решивший для себя больше никого не терять. Это заставило Минато гордиться им, но он не хотел, что бы понимание этого пришло таким путем. Затем и Рин ушла. В одну из последних боевых стычек с Камнем она работала полевым медиком, пока Минато и Какаши были на разных боевых фронтах. Когда дым от ее схватки рассеялся, она бесследно пропала, и считалась погибшей. Никто с тех пор ее не видел. И опять остались только он и Какаши. Вскоре после исчезновения Рин, Кушина вошла в их жизни и прочно там обосновалась. Так как война практически закончилась (случались еще редкие стычки с Облаком) и они больше не были сильно заняты и могли находиться в деревне дольше чем день или два. Он стал с ней встречаться (…ну, вроде того) и она практически усыновила Какаши в качестве своего нового младшего брата. Они сформировали что-то вроде небольшой семьи. Какаши смотрел на него практически как на второго отца. Кушина была его старшей сестрой, практически новой матерью. И Джирайя, когда был рядом, становился кем-то вроде крутого, веселого дяди. «Только если бы все так и осталось» - вздохнул Минато, когда на горизонте показалась больница. Но нет, только все начало успокаиваться – он стал Хокаге, у него с Кушиной должен был родиться ребенок, и они должны были пожениться, а Какаши стал АНБУ в пятнадцать – пришел Кьюби. Деревня была на грани уничтожения. Он и Третий пытались найти способ – любой способ - победить монстра. Многие шиноби погибли, пытаясь замедлить приближение зверя к деревне. Наруто родился, Кушина погибла, Третий погиб во время запечатывания, Наруто стал сосудом для демона, а затем начались последствия. «Я похоронил себя под делами Хокаге. Какаши похоронил себя в рядах АНБУ, пока все эти убийства не уничтожили его, и он снова не стал дзенином. – Минато приземлился перед дверьми больницы и поправил свой плащ. Какаши приземлился у него за спиной через секунду. – Мы отдалились друг от друга, зарывшись в работу, и оставили Наруто одного, пока он не прорвался назад на передний план наших жизней…» Минато целенаправленно прошел по коридорам к отдельной палате Учихи Саске. Он отстраненно кивнул АНБУ в маске, который сторожил дверь, прежде чем ступить внутрь. Когда Какаши вошел, то закрыл дверь, создавая подобие уединения. Юный Учиха был надежно прикован к кровати и покрыт бумажными печатями, прерывающими поток его чакры, что бы он не мог сбежать. Несколько капельниц были прикреплены к его руке, его бледная кожа была покрыта ссадинами, а его глаза все еще были забинтованы, в остальном он выглядел невредимым. Убрать печати и оковы, и он выглядел бы здоровее Наруто. Кивнув Какаши, Минато отвел взгляд от лица юного Учихи, пока его бывший ученик развязывал повязки у того на глазах. Даже с учетом того, что сеть чакры Саске была подавлена подавлена печатями, существовал риск, что мальчишке удастся собрать достаточно чакры, что бы активировать глаза. Позволить Учихе видеть, было рискованным действием, но это было необходимо для того, что бы следить за реакцией мальчика. Какаши сможет наблюдать за темноволосым мальчишкой, используя глаз Обито, что было основной причиной, почему Минато взял его с собой. Второй основной причиной привести Какаши было то, что он был учителем парня. Он был самым близким из взрослых в жизни Учихи Саске после истребления его клана, и он был лучшим кандидатом, что бы вытащить из мальчишки информацию. Какаши сможет читать Саске как открытую книгу, а Минато был в состоянии только угадывать скрытый в его словах смысл. - Учиха Саске, - Минато остановил взгляд на правой руке мальчика, - что ты можешь сказать в свое оправдание? Мальчишка продолжал упрямо молчать. - Мне не нужно смотреть тебе в лицо, что бы сказать, что ты не спишь, - нахмурился Минато. - Мне нечего сказать. – Голос мальчика был ледяным, ровным и полностью лишенным эмоций. - Ты по собственному желанию покинул деревню, вырубил своего товарища по команде, послужил причиной серьезных ран твоих одноклассников, и практически убил своего второго товарища по команде, - резко перечитал Минато. – А теперь, что ты можешь сказать в свое оправдание? - Мне нечего сказать, - ровно повторил Саске. - Может тебе и нечего сказать, - высказался Какаши через минуту, - но тебе за многое придется ответить. Так начинай отвечать. - Аутсайдеры не имеют права лезть в дела клана, - холодно ответил Саске. - Мне больно говорить это, Саске, но твой клан мертв, - тихо напомнил Минато. – Один человек не может быть кланом. Поэтому специальные привилегии клана Учих не действительны до тех пор, пока ты не обзаведешься семьей и не подашь ходатайство на восстановления статуса. – Его голос стал твердым. – Твои действия не могут быть оправданы привилегиями клана. И даже если бы тебя до сих пор защищали эти привилегии, твои действия все равно не имели бы оправдания. По твоей вине, несколько многообещающих юных ниндзя Конохи пострадали и могли умереть. Предательство такого уровня требует наказания. - Это были дела клана, - продолжал холодно настаивать мальчишка. – Коноха не имеет права встревать. - Если так будет продолжаться, ты окажешься у Ибики и отряда по допросам, - предупредил его Какаши. – Для тебя будет намного лучше начать говорить и давать правдивые ответы, Саске. - Это были дела клана, - зарычал Саске. – Я обещал отомстить за свою семью, чего бы мне это не стоило. Мне нужно больше силы. Орочимару обещал ее мне. Поэтому я собирался потребовать ее. Если бы вы не решили вмешаться, они не пострадали бы. Явное высокомерие и полнейшие отсутствие сочувствия поразили Минато. Этого отношения он мог ожидать от закаленных взрослых ниндзя, но не от молодого генина, как Саске… это было просто ужасающе. Минато подавил желание схватить мальчишку за плечи, потрясти его и прокричать: «что, черт возьми, не так с тобой? «Мне не стоило позволять ему жить одному, - вздрогнул Минато, пока его голубые глаза продолжали смотреть на руку Саске. – Я должен был настоять на том, что бы ему нашли опекуна, с которым он жил бы. Я должен был привести его к себе домой; Наруто был бы рад. Почему я позволил ему жить на территории клана Учих, где был убит весь его клан?» - Почему ты напал на Наруто? – спросил Минато, меняя свой подход. - Он встал у меня на пути, - ровно ответил Учиха. – И, так как наша предыдущая схватка была столь грубо прервана, я решил раз и навсегда покончить с этим. - Что ты хотел доказать этой дракой? – поинтересовался Какаши. - Что я всегда был лучше него, - ответил мальчишка, как будто это было и так ясно. – Он жалкий неудачник, который не должен был становиться генином; он помеха. Избавившись от него, я сделал бы всем одолжение. - Это всего лишь отговорка, - фыркнул Какаши прежде, чем Минато успел сорваться и сказать что-то, о чем потом жалел бы. - И в чем же заключается правда? – презрительно усмехнулся Саске. - Я бы сказал, что ты как завидуешь Наруто, так и боишься его, - ответил Какаши, как бы глубоко задумавшись. – Наруто сильно вырос, абсолютно изумительный прогресс. Он продвинулся так далеко и так быстро, что, даже с учетом того что и ты стал сильнее и опытнее, кажется что ты стоишь на месте. И это заставило тебя испугаться. Испугаться, что он может догнать тебя, сравняться с тобой, превзойти тебя, и доказать, что ты ошибался во всем что говорил и думал о нем. Ты боишься, что кто-то, кого ты считаешь неудачником, ниндзя без имени, сможет победить тебя: последнего из твоего элитного, благородного клана. - Это смешно!- прорычал Саске, впервые выказывая эмоции с начала допроса. – Моя трата времени на драку с ним было всего лишь средством достичь цели. Я не завидую этому добе, и не боюсь его! - Средством достичь цели, говоришь? – холодно спросил Минато. – Каким образом? - Победив самого близкого человека, я получил бы ту же силу, которую получил и мой брат, до того как убил клан, - напряженно прорычал мальчишка, его руки сжались в кулаки.- И с этой силой я смог бы встретиться с Итачи на равных и победить его. - Что это за сила? – строго потребовал Какаши. - Абсолютная сила. – В его тоне была насмешка. - Мангеке Шаринган. Прошло несколько минут, прежде чем кто-то из взрослых смог заговорить. - Почему Наруто? – наконец спросил Минато, стараясь, что бы голос звучал спокойно. – Зачем тебе потребовалось убивать Наруто? Почему ни кого-нибудь другого? - Наруто идеально подходил для этой цели, - спокойно объяснил Саске. – Из всех, кто был рядом со мной, он был ближе всех ко мне, а я к нему. Я мог доверить ему сделать практически что угодно для меня, и я уважал его ограниченные способности. Он даже больше одинок, чем я. Сакуре он не нравиться, все остальные считают его школьным клоуном. Он сирота; никто и никогда не слышал есть ли у него опекуне, да и не видел его. Если бы я смог получить Мангеке Шаринган – если бы я убил своего лучшего друга - никто бы не скучал по Наруто, и деревне не пришлось бы терпеть его существование. - Я скучал бы по Наруто, - холодно ответил Какаши, - так же как и Ирука, и Сакура и многие другие. Ты сильно недооцениваешь его, Саске. Минато едва услышал, как Какаши защищал его сына перед Учихой. От того, что этот мальчишка считал Наруто своим лучшим другом а затем так бесчувственно решил убить его, что бы получить силу, его начало тошнить. Он ничего так больше не хотел, как положить этой ситуации конец, прежде чем она еще больше повредила его сыну. Но единственное решение, которое приходило ему в голову, включало в себя просто убить Учиху и закончить все здесь и сейчас, но это был не вариант. - Тебе стоит запомнит это, Учиха-сан, - зарычал Минато, еле в состоянии подавить свою леденящую ярость. – Если ты когда-нибудь получишь глаза, которые так жаждешь, за счет жизни Узумаки Наруто, тогда считай, что твои дни сочтены, и твой брат станет наименьшей из твоих проблем. - Бросаетесь смертельными угрозами из-за жизни одного ничтожного генина, Хокаге-сама? – неверяще усмехнулся Саске. - Каждая жизнь имеет значение, неважно насколько большое или маленькое, даже жизнь врага, - резко возразил Минато. – Жаль, что ты этого не понимаешь. - Интересно, ты тогда запомнил смысл моего теста с колокольчиками, - грустно заметил Какаши. – Шиноби, не уважающие правила называют ничтожествами, но те, кто не заботиться о своих товарищах, они хуже некуда. Но ты, Саске… ты по собственной воле напал на двух своих товарищей, и ты опустился даже ниже этого. Нет слова, что бы описать как низко ты пал среди тех, кто называет себя шиноби Конохи. Если бы ты не был ценнее, чем мертвый, тебя бы уже казнили. Саске ответил каменным молчанием. Не в состоянии больше стоять радом с этим мальчишкой, Минато махнул Какаши завязать ему глаза и быстро вышел из комнаты. Он задержался только что бы отдать распоряжения АНБУ, что бы те приготовили мальчишку для перевода в операционную, которую он подготовил, что бы запечатать проклятую печать Саске. Покончив с этим, он покинул охраняемое крыло и направился в одну из реабилитационных комнат. - Привет, старик Хокаге! – прокричал Наруто в качестве приветствия, пока он заходил в комнату. – Полагаю, бумажная работа на этой недели слишком скучная, раз ты так часто навещаешь меня! Минато просто не мог заставить себя улыбнуться в ответ на эту плохую шутку. Он просто напросто опустился на кровать к Наруто, втянул мальчика к себе на колени и крепко обнял его. Темные амбиции младшего из Учих заставили его похолодеть, и все, чего он хотел, это защитить от них своего сына. …Но он уже опоздал. Саске спокойно лежал на больничной кровати и не возражал, пока Какаши завязывал ему глаза. Даже после нескольких дней отдыха, он все еще был истощен из-за своей последней эскапады, и так как его чакру блокировали печати, он никак не смог бы вырваться из своих оков. И даже если бы он смог освободиться, было множество шиноби Конохи, которые остановят любую попытку побега. Поэтому он просто неподвижно лежал. Он ждал четыре долгих года, что бы стать шиноби, что бы он смог начать свой путь мести – он может подождать еще немного. Его захват его же бывшими товарищами был всего лишь мешающей помехой на дороге. Рано или поздно появиться шанс и он сможет выскользнуть, и он сможет достичь Орочимару и того, что предатель предлагает – силы. Эта сила была следующим шагом к достижению его величайшей цели. Когда он получит ее, он сможет убить Итачи и принести мир душам его убитой семьи. Только тогда он будет свободен. Когда он был младше, после того кошмара, который произошел, он принес клятву что он потребует справедливости на голову его старшего брата. Не имеет значения, чего это будет ему стоить, что ему потребуется сделать, что бы убить своего брата – он это сделает. Это был его единственный выход. Это было его судьбой, его единственным предназначением в жизни. Даже если ему придется умереть, что бы сделать это, но при этом Итачи тоже умрет, он пойдет на смерть. Ему было ясно, что у Орочимару были свои скрытые мотивы, что бы дать ему предложенную силу. Проклятая печать, которую он получил от него в Лесу Смерти и последующее увеличение, переданное Четверкой Звука после его прерванной дуэли на крыше больницы, были всего намеками на то, что его ждет. Получение больше силы от этой змеи несло опасность, но это было оправданным риском. «Плохо, что Наруто выжил, - подумал он. – Если бы не эта странная чакра, эта красная чакра, он уже был бы мертв, а я получил бы Мангеке Шаринган. Полагаю, именно за этой силой охотился Итачи, когда он и другой парень появились несколько месяцев назад и попытались похитить Наруто» - Как бы я хотел, что бы ты прислушался к моим словам о мести, - грустно сказал Какаши. Саске не потрудился ответить на это. Он просто лежал неподвижно, его глаза закрывали повязки. И со временем, он услышал, как Какаши уходит, оставляя его одного. Темнота была лучшим другом шиноби. Она позволяла ему передвигаться незамеченным – она была другом, союзником. Но Саске ненавидел темноту, особенно темноту, появляющуюся при закрытых глазах. Каждый раз, когда он закрывал глаза, он снова видел все. Он видел улицы Района Учих залитыми кровью, усыпанными трупами всего клана. Он видел свою мать – свою красивую, добрую, нежную, любящую мать – неподвижно лежащую в луже собственной крови, и такого же неподвижного отца. И он видел как само убийство прокручивалось перед ним опять и опять через гендзютсу Цукиеми атаки Итачи. Это было его движущей силой, его мотивацией. Пока Итачи жив, картины его гордого клана, сваленного как ненужный хлам, никогда не дадут ему покоя. Конец наступит только, когда он убьет Итачи, как тот убил весь клан. «Скоро, аники, - горько подумал он. – Скоро ты будешь таким же холодным как папа и мама. Но у тебя никогда не будет достойной могилы. Пусть вороны сожрут твой гниющий труп!» Даже когда его отец игнорировал его или был слишком занят, часть его всегда восхищалась им. Он был таким крутым, и еще Хокаге! Его отец всегда знал, что делать, как улучшить ситуацию, как вывести из строя плохих парней. Он был непобедим. Не было шиноби, который смог бы даже прикоснуться к его отцу. Из своих ранних воспоминаний, он мог припомнить случай, когда какой-то шиноби – кем тот был и откуда взялся, Наруто либо не знал, либо не мог вспомнить – пробрался к нему в дом и пытался убить его. Он так испугался, а плохой шиноби успел разрезать его майку, прежде чем появился его отец. Его отец просто появился ниоткуда и прижал шиноби к стенке. Плохой шиноби кричал его отцу о плохих вещах – что это было, Наруто не помнил, он помнил только то, что они были нехорошими – но его отец не моргнул и глазом. Он просто смотрел на плохого парня, пока АНБУ в маске не пришел и не увел его в свой штаб, где его допросили и наказали. Это было одним из любимых воспоминаний Наруто. Его отец не только спас его от ужасного человека, который пытался навредить ему, но он был еще и таким крутым. Он совсем не испугался – он был таким храбрым и потрясающим. Наруто хотел бы быть таким же, когда вырастет. После того как плохого парня увели, его отец держал его на руках, позволив ему испачкать слезами и соплями его плащ, пока он не уснул. Его отец даже целую неделю позволял ему спать в своей постели из-за ночных кошмаров. Это были лучшие воспоминания из тех, когда его отец был мил с ним. Поэтому когда его отец пришел к нему в больнице и выглядел бледным и расстроенным, и усадил его к себе на колени что бы обнять, в голове Наруто зазвонили тревожные колокольчики. Наруто знал, что иногда он не понимал вещи, которые остальные считали очевидными, но он не мог не понимать данную ситуацию. Эго отец был напуган, а его отец никогда ничего не боялся. Он был Хокаге. Он бывал злым, он бывал грустным, но он никогда не был напуган. Это должно быть какая-то ошибка… или, может быть, плохая шутка. - Эй, старик! – Наруто улыбнулся, как будто бы все было в порядке. – Что случилось? Его отец не ответил. Он вообще ничего не сказал. Он просто сидел на больничной койке и обнимал Наруто, как в ту ночь, когда плохой шиноби забрался к ним в дом. Это напугало Наруто до чертиков. - Эй! – он выгнулся в руках своего отца, пытаясь заглянуть ему в глаза, но у него ничего не получалось. – Что происходит? - Просто плохой день, - наконец ответил его отец. - Много ноющих генинов сегодня? – предположил Наруто. - Если бы. Вот теперь Наруто действительно начал паниковать. Его отец практически не разговаривал с ним (что было не в новинку) и он был расстроен – не зол, а больше испуган. Что могло настолько напугать его отца, Хокаге, который устоял перед многочисленными врагами и даже перед бушующего демона-лиса? -Могу я уже пойти домой? – тихо спросил он, все предыдущее веселье испарилось. - Только когда Тсунаде-сама скажет, что ты можешь идти, - автоматически ответил его отец. Наруто расслабился в руках своего отца и начал думать, что ему следует сделать. Когда он замечал, что его отец был на что-то зол, он становился тихим и старался хорошо себя вести, что бы не разозлить его еще больше. Если он видел, что его отец чем-то расстроен, он становился еще более нелепым и пытался приободрить его. Но что он должен делать, когда его отец напуган? Как улучшить его настроение? - Пап? – в отчаянии спросил Наруто. – Что происходит? Его отец слегка очнулся и посмотрел вниз на Наруто со слабой улыбкой на губах. - У меня просто плохой день, Наруто, - вздохнул он. – И я еще должен сегодня запечатать проклятую печать на Учихе Саске. Даже простая мысль о его товарище, вызвала боль в поврежденном плече, но он должен был спросить: - Он будет в порядке? Печаль проникла в улыбку его отца. - Я не знаю, - признался он. – Я не уверен, что печать ему сильно поможет. Не после того, что я услышал от него сегодня. - Ох. – Наруто увял и уставился на свои руки. – Как ты думаешь, я… я смогу навестить его? Его отец напрягся. - Не думаю, что это хорошая идея, - медленно сказал он. – Но.. если ты действительно хочешь повидаться с ним, то лучше подожди пока мы не запечатаем его печать. - Хорошо, - кивнул Наруто. – Может тогда завтра? - Может, - его отец согласился. – Не возражаешь, если я еще побуду здесь? Это было слишком хорошо, что бы быть правдой. Его отец появился уже во второй раз, и единственной причиной, судя по всему, было то, что он хотел провести с ним время. Первый раз был шокирующим, и теперь это было похоже на сон. Если это произойдет в третий раз, Наруто решит, что наступил конец света. - Оставайся сколько хочешь, - пригласил он. «Ведь ты вряд ли еще раз навестишь меня, прежде чем старушка Тсунаде выпустит меня отсюда…»