Жизнь Кюдзо

      Утром, перед тем как выйти во двор для тренировки, Юми переоделась в мужскую одежду, подысканную для неё Юкино, нашлось и несколько деревянных тренировочных мечей. Её приготовления заметил Камбей и заинтересовался ее уровнем подготовки. Ей самой было сложно сказать, в какой она форме сейчас, ведь столько лет она не держала катану, хоть и тренировалась все это время по мере возможности в тюрьме, используя украденный короткий кинжал.       - Сражалась ли ты на мечах когда-нибудь? – спросил ее Камбей, когда она вышла на улицу с деревянными мечами.       - Мой единственный серьезный и самый важный поединок я проиграла, но с таким противником это и не удивительно, - сказала она, вспомнив Хидеаки. – Но в тюрьме мне часто приходилось драться, правда, увы, без катаны. Я понимаю, сейчас вы сильно сомневаетесь во мне, я ведь никогда не была на поле битвы, да и внешне на воина я не очень-то тяну. Все мое желание овладеть мечом было обосновано лишь тем, что я хотела уметь использовать его в цирковых представлениях, такому самураю, как вы, может это показаться даже оскорбительным. Но жизнь моя сильно изменилась, и теперь я отношусь к полученным навыкам совсем по-другому. Господин Кюдзо вложился в мое обучение, пусть по большей части оно было просто моей прихотью, но мы оба приложили немало усилий.       - Хорошо, но нам хотелось бы увидеть, что ты умеешь. – Внезапно подошел к ним Ситиродзи. – Эй, Кацусиро! – Он помахал юноше, сидевшему неподалеку. – Подойди-ка сюда, есть интересное предложение! Кацу с серьезным видом подошел к троице.       - Видишь ли, Кацусиро считается учеником Камбея, - обратился Сити к Юми, - так что было бы любопытно взглянуть на его поединок с ученицей Кюдзо, заодно мы бы и оценили твой уровень. В этот момент к ним присоединились Кюдзо и Кирара, и теперь все озадаченно молчали.       - Я не против. – Неуверенно ответила Юми.       - Но… Я бы не хотел сражаться с женщиной. – Серьезно сказал Кацу, косясь на девушку. В этот момент она покраснела, крепко сжала зубы, а губы вытянулись в тонкую линию.       - Что ж, тогда я буду просить господина самурая оказать мне честь и показать, как нужно сражаться. Смутившийся от ее тона Кацусиро тут же кивнул, а Камбей с Ситиродзи ухмыльнулись.       Кацусиро и Юми взяли деревянные мечи и вышли на свободную площадку. Все остальные последовали за ними, заинтригованные этим внезапным поединком. Став напротив друг друга, они ждали, кто начнет этот бой.       - Ну же, я жду вас, девушкам ведь так сложно сделать первый шаг, - усмехнулась Юми. Не ожидавший такого обращения Кацусиро залился краской, а затем атаковал. Послышался приглушенный стук деревянных мечей, Юми отражала все его атаки, однако медленно отступала, при этом не делая никаких попыток напасть самой. Когда соперники уже достаточно сместились, Юми внезапно подпрыгнула и уцепилась за ветку раскидистого дерева, росшего во дворе. Потеряв ее из виду, Кацу замешкался на секунду и поднял голову, пытаясь разглядеть ее в листве, и в тот момент Юми спрыгнула на него, от чего он упал, а она прижала его коленом к земле, при этом держа свой меч у горла молодого самурая. Все произошло настолько быстро, что Кацусиро лишь рассеянно хлопал глазами и не мог встать.       - Не стоит так недооценивать своего соперника, нужно всегда быть начеку, вот вам мой урок, господин самурай. – Холодно сказала Юми, затем встала и подала ему руку. Где-то рядом послышался смех Ситиродзи.       - Но так не честно! Это же какие-то цирковые трюки! – Выпалил Кацу, совсем раскрасневшись.       - Мало ли кем окажется ваш враг. – Юми по-прежнему протягивала ему руку, которую он в итоге взял и поднялся, чувствуя себя совершенно опозоренным.       - Ты хорошо подготовлена. – Подал голос Камбей, а Юми улыбнулась и поклонилась. В этот момент на площадку вышел Кюдзо, до этого наблюдавший за происходящим со стороны. По его виду было сложно сказать, что он думал по поводу произошедшего только что, но взгляд у него был по-прежнему тяжелый и не высказывал одобрения, а в руки он взял тренировочный меч. На этот раз у него был один меч, но и этого было более чем достаточно. Юми сразу же поняла его намерения, но то, что он хотел испытать её сейчас, после того, как она на глазах у всех задирала Кацусиро, заставило её нервно улыбнуться.       - Вот сейчас и станет понятно, что я не так уж и хорошо подготовлена, - пробормотала она.       Кюдзо напал быстро и внезапно, и ей едва удалось отразить первую атаку. Она изо всех сил старалась не пропустить удар, но поспевать за ним было невероятно сложно. Когда она поняла, что скоро проиграет, она попыталась повторить свой трюк и перепрыгнуть через него, чтобы напасть со спины, но Кюдзо прочитал её движения, быстро развернулся и сбил её с ног. Тогда Юми смогла быстро встать и отскочила подальше. Даже раненным, он был быстрее и сильнее её во много раз, и теперь она снова ощутила то отчаяние, как и в схватке с Хидеаки. Решив на этот раз перейти в наступление, она попыталась атаковать его в прыжке, но её удар был отражен с такой силой, что она отлетела в сторону, при этом упав и разодрав руки. Кюдзо подошел к ней и направил на неё меч, показывая её поражение.       - Вы как всегда сильны, мне не сравниться с вами, господин Кюдзо. Она с трудом встала, поймав на себе насмешливый взгляд Кацу.

***

      Ближе к вечеру за ужином девушки помогали Юкино накрывать стол. Раздавая миски самураям, Юми подошла к Кюдзо, и протянула ему миску риса, слегка поклонившись.       - Благодарю, - как всегда коротко и вкрадчиво сказал он и взял тарелку из ее рук, а Юми густо покраснела и снова поклонилась.       - Ну надо же, тетя Юми, вы уже такая взрослая, а так покраснели лишь потому, что едва коснулись руки дяди Кюдзо, - ехидно сказала Комати. Юми покраснела еще сильнее, заметив на себе взгляд Кюдзо.       - Комати, ну зачем так смущать госпожу Юми, - одернула сестру Кирара.       - Ничего страшного, - улыбнулась Юми, - Я всегда хотела быть строгой и хладнокровной, но красные щеки постоянно меня выдают. Комати засмеялась, а затем добавила:       - Вам нужно быть серьезнее, вы же будете сражаться вместе с самураями, а значит вы теперь тоже самурай.       - Я не посмею себя так называть, мои родители не принадлежали к этому сословию, хотя про свою семью я помню совсем немногое, вся моя жизнь была связана с цирком, - смутилась Юми.       - Томори - непростая фамилия с большой историей, - сказал задумчиво Камбей.       - Это не моя фамилия, - вздохнула Юми.       - Что? Так вы все-таки замужем? - снова встряла Комати       - Нет, что ты, - снова покраснела Юми. - Это фамилия хозяина моего цирка. Томори-сан когда-то давно был известным самураем, но после многих потерь и ранений он решил оставить путь меча и заняться чем-то новым - он всегда был влюблен в театр, однако ему так и не удалось основать традиционный кабуки, поэтому он создал пеструю смесь цирка и театра. Мы были и актерами, и танцорами, пели и показывали трюки, зарабатывали всем, чем могли. Всех детей, попавших в цирк, он усыновлял и удочерял - так было проще в плане закона, а еще так родителям, внезапно решившим вернуть своих детей из цирка, было сложнее их найти. Мы становились частью одной большой семьи, из которой нельзя было выйти, не заплатив. Часто случалось, что артисты сбегали, надеюсь, мое исчезновение не списали на побег. Хотя, Томори-сан знал, что я не сбежала бы, бросив сестру.       - Но если вас удочерил самурай, значит вы тоже принадлежите теперь к самурайскому сословию! - воскликнула Комати.       - По факту мы были лишь бедными актерами, - прикрыла глаза Юми. - До встречи с господином Кюдзо, к своему стыду я даже не умела читать.       - Да ладно, даже в деревне детей учат читать, - удивилась Комати.       - Первое, чему учат детей в цирке, вовсе не чтение, - улыбнулась Юми.       - А чему же вас учили, неужели жонглировать? - спросила девочка.       - Нет, - ухмыльнулась Юми, присев рядом, а затем протянула Комати ее кулон жрицы воды. - Воровать.       - Вот это да, когда вы успели? - девочка торопливо взяла обратно особенное украшение.       - Только что, - снова улыбнулась Юми, - Чтобы прокормить себя, нам приходилось идти на воровство, мошенничество и много других уловок. Главная хитрость в том, чтобы заранее определить, какого человека ты сможешь обокрасть.       - Значит, вы хорошо разбираетесь в людях? И как бы вы подступились к нашей компании? - заинтересовался Ситиродзи.       - Хм, - задумалась она, - Первым делом я бы выбрала в жертвы Кирару, Рикити, господина Кацусиро и Юкино, - обвела она глазами всех. Кацусиро недовольно нахмурился. - Для них бы подошло самое обыкновенное воровство в толпе, думаю, незаметно вытащить у них кошелек не составило бы проблем. А вот с вами, господин Ситиродзи, было бы непросто, однако, при желании думаю можно было бы найти подход, например попробовать отвлечь вас выпивкой или женскими штучками. Ситиродзи засмеялся и картинно развел руки.       - А вот к господину Камбею я бы не рискнула лезть в карман, - покосилась на него девушка, - Такой опытный самурай сразу почует неладное, и риск быть пойманной слишком велик. Однако Камбей-сама выглядит таким понимающим и великодушным, что, скорее всего, если достаточно надавить ему на жалость, он сам отдаст вам большую часть своих сбережений без сожаления. Камбей улыбнулся.       - А к кое-кому не стоит близко подходить с подобными намерениями, - Юми взглянула на Кюдзо, - Потому что он сначала инстинктивно сломает руку, которая его коснулась, а затем уже будет разбираться, чья это была рука. Все засмеялись, а Кацусиро все еще сидел, обиженно надувшись.

***

      Проснувшись посреди ночи, Юми пошевелила болевшей после тренировки рукой. После того, как она снова взялась за катану, с непривычки болело всё тело, впрочем, чему удивляться, Кюдзо всегда был строгим учителем. Иногда к их тренировке присоединялся и Рикити, Кюдзо давал им задания, а сам дремал под деревом, ему всё еще нездоровилось.       Осознание того, что она сейчас одна в комнате, не давало Юми заснуть – сразу вспоминалась тюрьма, доводящее до безумия одиночество, мурашки забегали по коже, а старые страхи подкрадывались все ближе и ближе, поэтому она поспешила одеться и поскорее выйти на улицу. Тихая безветренная ночь, приятный аромат ночных цветов быстро успокоили её, и Юми легла на широкий каменный бортик пруда. Лежа на спине и разглядывая яркие звезды, она водила кончиками пальцев по водной глади. Одна мысль уже сколько дней не выходила у неё из головы – правильно ли она поступает, собираясь идти на эту войну? Девушка вспомнила случай, произошедший с ней много лет назад. В то утро она самостоятельно пыталась отрабатывать легкие приемы и удары мечом во дворе их цирка, как вдруг к ней подбежала с радостным криком Микан:       - Юми, Юми! Смотри! – девочка протянула ей тяжелый блестящий золотой перстень с крупными драгоценными камнями.       - Откуда это у тебя? – тут же спросила Юми.       - Неважно, зато теперь мы сможем купить на них много еды, а ты погасишь все свои долги! Юми долго рассматривала украшение, а затем перевела строгий взгляд на сестру:       - Микан, ты что, украла его?       - Ну, – она опустила голову, – да. Но ведь ты тоже часто воруешь!       - Я это другое дело! – закричала Юми и ударила сестру по щеке. – Не смей, слышишь, никогда ничего не кради! А если тебя поймают? Тогда я не смогу спасти тебя! Глаза девочки наполнились слезами обиды, и, держась за покрасневшую щеку, Микан прошипела:       - Ненавижу тебя! Ты всегда рискуешь собой... а я ведь тоже боюсь за тебя, ты тоже моя единственная сестра! – она со злостью метнула перстень в кусты, а сама убежала в дом. От этих слов Юми открыла рот, но не смогла ничего ответить. Она ведь так любила сестру, но жертвуя собой ради неё, она постоянно заставляла её переживать.       И сейчас повторяется подобная история. Кюдзо не хочет, чтобы она погибла, но она бездумно соглашается на собственную смерть. Юми четко осознавала свою неопытность, особенно по сравнению с другими самураями, а иногда думала, что в бою будет только мешать. Но если Камбей признавал, что им пригодится сейчас любая помощь, она не могла оставаться в стороне! Вдруг Юми услышала где-то поблизости тихие шаги. Кинжал, скрывающийся под лентой на руке, скользнул в ладонь, а она быстро вскочила на ноги и спросила:       - Кто здесь? Ответа не последовало, однако из тени вышел мужчина в белой одежде.       - Господин Камбей, это вы! А я испугалась.       - Извиняюсь.       - Что вы здесь делаете в такой поздний час?       - Хотел спросить тебя о том же.       - Снова не спится. – Улыбнулась Юми и села на край пруда.       - И у меня та же беда. – Камбей присел возле неё и посмотрел в небо. – Спокойная сегодня ночь.       - Да... – мечтательно протянула Юми, а генерал осторожно поглядывал на неё, не решаясь нарушить тишину.       - Можно вопрос?       - Конечно, – ответила она.       - Ты боишься сражаться? – вкрадчиво спросил Камбей. Выждав некоторое время, Юми сказала:       - Да, немного. После тюрьмы я стала больше ценить жизнь.       - Тогда почему не отказалась?       - Мне просто надоело быть бесполезной. За всю свою жизнь я не сделала ничего стоящего, а мне хочется приносить пользу. Столько лет я ждала, что все само собой решится за меня, может это и есть мой шанс изменить что-то? Я верю, что эта встреча всех самураев здесь не случайна, поэтому я сделаю всё, что в моих силах. Камбей, не отрываясь, смотрел на неё, а затем произнес:       - Тогда можно еще один вопрос?       - Конечно.       - Ты любишь Кюдзо? Юми удивилась, но, поняв, что он спрашивает серьезно, ответила:       - Да.       - Но ведь тебе пришлось из-за него пережить много страданий, даже после всего этого?..       - Я бы вынесла еще столько же, но никогда не пожалела бы о том, что встретила его. Он удивительный и особенный человек, я думаю, вы это тоже понимаете. Я знаю, что его жизнь сильно отличается от жизни других людей, и что мне в ней места нет. Но он слишком важен для меня, чтобы отпустить его, поэтому я просто буду следовать за ним и буду для него хоть ученицей, хоть боевым товарищем, хоть женщиной. Я уже отдала ему свою жизнь, и теперь хочу быть рядом до конца, – уверенно сказала она и поднялась. – Простите, становится холодно. Я пойду в дом.       - Юми, – неожиданно окликнул её Камбей. – Думаю, ты сможешь помочь нам.       - Спасибо. – Она слабо улыбнулась и скрылась в дверях.