Неосторожная

      Казалось бы, наконец-то вышло солнце, и пора бы радоваться. Однако настигшая вмиг жара не вызывает ни у кого восторга.       Чоппер наперевес с Луффи сигают в воду и вымаливают лишние кубики льда у Санджи.       На этом проблемы не заканчиваются. Ну, как впоследствии открывается.       Монки Ди все больше и больше хмурится, и вовсе не от катящегося градом пота.       Никто не знает, как спастись от зноя. Радостной выглядит одна Робин, подставляющая солнцу лицо и ласково жмурящаяся, точно кошка.       Зоро режет арбузы, устроив из этого целое шоу. И даже увлеченный представлением, капитан выдает свое недовольство.       — Ну что не так? — спрашивает, наконец, Усопп. — Сейчас же можно вдоволь плавать. А... Точно. Ты дуешься, потому что фруктовик. Ну ничего, великий капитан Усопп-н подставит тебе свое могучее и дружеское плечо!       — Да не, — кривится Луффи. Пришвартованный Санни легонько покачивается, хоть и протаранил песчаный берег. Это должно успокаивать и звать на приключения, но Монки Ди остается сосредоточенным.       — Отказываешься от игр? — глаза канонира предательски расширяются, лицо полно ужаса. — Чоппер, нам капитана подменили. Лечи!       Луффи хохочет с реакции друга, однако складка со лба не исчезает.       Что могло повергнуть его в задумчивость, не говорит даже знающий его лучше всех Зоро.       — Это ненадолго, — заверяет он размеренно и со знанием дела. — До ближайшего дождя.       Философские мысли из уст Зоро окончательно будоражат Мугивар, и им только и остается, что внимательно следить, не слушая Санджи, что им обоим темечко напекло.       Робин с любопытством наблюдает за складывающимися на корабле событиями и потягивает прохладный ананасовый сок.       Санни Го затихает, ребята разбредаются по рынку города.       На борту остаются Зоро, Нами и Луффи.       Положение особо не меняется. Одетая в один лишь купальник Нами решает, что лучше ей пока проверить паруса и подлатать, если есть необходимость.       Ей свищут матросы и прибрежные торговцы.       — Хотите пялиться — платите, — категорично заявляет девушка. И видя чисто похотливые взгляды, напускает на проходимцев ледяной дождь.       Луффи это веселит, вся серьезность пропадает. Однако так просто он это дело не оставляет и спрыгивает с корабля.       Штурман поглядывает одним глазком, а после отвлекается на дело.       Возвращается Монки Ди уже к ночи, когда остальные растягиваются на спальных местах.       Нами еще не спится. Увидев капитана, она с любопытством осматривает его широкие ладони, держащие нечто небольшое.       Луффи опустошает их, и монеты золотыми каплями ударяются о древесину.       А сам парнишка повязывает на ее бедра фиолетовое парео, Нами не особо и упирается, но выходит, что дышит ему на тело.       Это настолько близко и чуточку неправильно, что Нами хочется до него дотронуться.       — Теперь на тебя никто не будет пялиться. А эти белли выбило из их карманов, — улыбается он, растягивая щеки.       — Моим дождем ли?       — Моим фруктом, есессно, — и громко смеется, не боясь разбудить свою команду.       Он поднимает монеты и наполняет ее карманы так, что они едва не сыпятся. А еще щелкает по носу.       — Ходи приличнее, — заявляет он и скрывается за дверью каюты.       Нами единственная точно понимает причину недовольства Монки Ди. И наверняка может сказать, что завтра ее капитан снова будет лучиться улыбками, которые сверкают ярче солнца.       А еще теперь знает одно: в Луффи тоже играет собственничество, даже если как к накама. Это знание все равно как будто говорит девушке: «Все не впустую».