Неосторожная

      Нами надоедает опека Санджи. Она вроде и привычная, а моментами приедается. Это как чрезмерное внимание поклонников: сначала тешишь эго, а потом спешишь прочь избавиться.       При этом штурман не желает действительно лишить кока места на корабле, но, бывает, изредка надевает его пропахший сигаретами и специями фартук и просит освободить камбуз.       В такие дни она не только радуется. Еще и бывает так, что припирается Зоро просить алкоголь или настигает Луффи, не давая проходу.       — Ты же мясо готовишь, да? Мя-ясо? Мяско? Кучу уток? Огромного бизона? Морского короля? В меню ведь есть мясо?       И эти казусы слегка снижают ее желание самовыразиться как женщине и ловко крутить ножом, разделывая продукты.       Потому, что ловко поставить блок, как Санджи, у нее не выходит, и Монки Ди то и дело тащит у нее ингридиенты главного блюда.       Находящийся на креплении климатакт предупреждающе охлаждает его ляжку, когда Нами совершает оборот тазом, так как руки заняты.       Намеков Луффи не понимает.       Впрочем, стоило запомнить.       Тогда она захватывает его локтем, а другой рукой, пусть и всей в соусе Нами тянется к нему и зловеще спрашивает:       — А знаешь, как фига кусается?       — Ой-ой-ой, Н-а-м-и! — горланит он громко и пятится, а потом старается проскользнуть мимо и утащить всю доску с едой. Тогда-то и подставляет предплечье, куда девичьи пальцы и упоенно впиваются. Кожа реагирует мгновенным покраснением, а Монки постанывает так, что щеки Нами щиплет от жара.       Но отпустить его просто так она не может и до последнего отбивает результат своих трудов.       Луффи, честно говоря, жульничает. Ну куда Нами поспеть за фруктовиком? Но она решается — либо так, либо у нее не выйдет ничего.       Она с разбегу прыгает на Луффи. И уже хочется, как когда-то, укусить, но она сдерживается, и без того ситуация двусмысленная. Монки брыкается, точно зверь, таранит ее по всей кухне. Нами остается только одно — она налегает на Луффи.       Тогда парочка падает, задевая верхнюю полку, откуда на черноволосую макушку сыпется белый порошок.       — Сладенький, — заключает Нами, прежде чем в камбуз залетает разъяренный Винсмок.       Больше Нами не позволяется показывать свои кулинарные навыки. По крайней мере, пока на борту капитан.       — Меня Санджи обеда лишил, — ворчит капитан о произволе.       — Ничего, у тебя на волосах ванильный сахар, подкрепишься.       Монки Ди, конечно, нравятся шутки Нами, но не вой желудка.