Ашикаби-(полу)ангел

      — Тварь! — Карасуба швырнула в стенку доломанный стул. — Мразь! (В бронированное окно полетела ваза и, что удивительно, стекло пробила, вывалившись наружу уже в виде мелких осколков.) Ты зарвалась, Мацу! Ты труп!       Тяжело дыша, Карасуба уставилась в зеркало. Её лицо раскраснелось. Всклоченные серые волосы торчали в стороны, слегка шевелимые морозным сквозняком из пробитого окна.       Замах кулака. Удар.       Звон осыпающегося стекла.       Не обращая внимания на брызнувшие кровью руки, Карасуба ударила кулаком в стенку — раз! другой! третий!..       Первой посыпалась штукатурка. Потом стал выкрашиваться бетон. Но даже Карасуба не могла бесконечно игнорировать боль, и в итоге ей пришлось прекратить избиение безмолвной стенки. Напоследок она схватила обеими руками футон и швырнула его в сторону шкафа. Футон был мягким, а потому дверца шкафа лишь слегка хрустнула.       Обессилев, Карасуба легла прямо на пол и зашипела под нос:       — Я твои кишки намотаю на свой нодати! Ты у меня... Я...       Карасуба села и стала лихорадочно искать телефон, чтобы лично выразить свои неземные чувства к бывшей сослуживице. Но тот оказался равномерно размазан по полу на пятачке размером сантиметров двадцать-тридцать. Очень уж сильно она его шваркнула о пол...       А теперь ей даже не удастся отследить тех, кто осмелился позвонить ей с оскорбительными предложениями! Разве что Минака логи поднимет? О да-а-а, и тогда лучше заодно потребовать у него, чтобы Мия выдала Карасубе Мацу. Неужели ему не найдётся, чем надавить на Первую?! И тогда Мацу познает боль, познает страх и, конечно, сдохнет. Да!       В любом случае, кто-то должен отплатить за унижение Карасубы!       Она приняла решение.       В кабинет директора МБИ она бежала. Тело её, разум её — всё её существо кипело от злобы. Карасуба тешила своё воображение сценами жутчайших пыток, которым обязательно подвергнет Мацу, когда поймает её... Когда поймает... Поймает?!       Она же её уже ловила. Сегодня. Сегодня ночью. И ещё утром та лежала в госпитале МБИ.       Подумать только, Мацу уже была в её руках!!! Её тонкая, хрупкая шейка была так близко к рукам Карасубы... Так близко! Одно движение — всего одно! — и эта паразитка билась бы на земле в предсмертных судорогах.       Мацу была у неё! Была у неё в руках! А Карасуба — бездарно её отпустила!!!       Зрение девушки заволокло красной, а потом и чёрной пеленой.       Дико взревев, Карасуба, до того бежавшая в кабинет Минаки напрямик, метнулась в сторону и кинулась на первый попавшийся предмет, которым оказался огнетушитель. Карасуба, не прекращая безумного рёва, с мясом вырвала его из стены вместе с кронштейном, швырнула себе под ноги, потом нагнулась, снова схватила и принялась колотить его о стены, не обращая ни малейшего внимания на то, что творится вокруг её. К счастью для работников МБИ, сейчас она была очень хорошо заметна, так что у неё на пути никто не стоял и на глаза ей не попался.       — Убью! В порошок сотру! — хрипло рычала Карасуба. — Вырежу печень, нет — вырву! — и сожру, сырой сожру, а объедки скормлю собакам!!! Сдохни, Мацу, сдохни!       Буйствовала она недолго. Огнетушитель не вынес такого грубого, чрезвычайно неделикатного и вообще не предусмотренного производителем обращения и, треснув, угостил девушку струёй охлаждённого углекислого газа, на секунду ошеломив её. Да и остудив — вполне буквально.       Это позволило Карасубе успокоиться.       Сделав несколько глубоких вдохов, она швырнула травивший огнетушитель, трещина в котором понемногу разрасталась, вниз, прямо в лестничную клетку, которая очень кстати ей подвернулась, после чего продолжила свой путь, но уже шагом.       Дверь кабинета директора корпорации она открыла пинком, ничуть не обратив внимания на то, а заперта ли она. Сейчас ей было не до глупых человеческих выдумок вроде этикета.       — Минака!!! — взревела она с порога. — Логи мне! Дай мне логи! Или Мацу! Живую! Я хочу крови...       Президент корпорации довольно улыбнулся:       — А, Карасуба-сан! Проходите-проходите. Я так понимаю, вы заметили милую шутку вашей подруги? — подмигнул он ей.       Девушка этого не оценила.       — «Милую шутку»? Ты совсем охренел?! И кого ты моей подругой назвал, сукин ты сын? — Карасуба прыгнула на его стол, сграбастала Минаку за шиворот и рывком приблизила его лицо к своему.       Минака, однако, совершенно не испугался, и лишь подарил Карасубе белоснежную, хоть и слегка безумную улыбку.       — Право же, Карасуба-сан, у вас уже есть ашикаби, — сказал он извинительным тоном. — Так что не стоит столь страстно тянуться к моим губам. Нет, я понимаю, что иногда вас видят возле занятных заведений — вы, кстати, не встречали там Хомуру-куна? — в компании разных молодых людей, я всё понимаю — потребности тела, и всё такое прочее... Однако вынужден вас предупредить, я такого рода услуг не оказываю. Даже самых невинных, даже таким очаровательным девушкам, как вы, Карасуба-сан. Моё сердце принадлежит исключительно Таками-сан! — пафосно воскликнул он.       Карасуба, для убедительности встряхнув Минаку, зарычала:       — Ты совсем тупой, что ли?! Живо делай, что я сказала! Давай сюда логи!       — При всём моем к вам уважении, Карасуба-сан, а о каких логах вообще идёт речь? — улыбнулся Минака.       Он издевался! Такого Карасуба простить не могла, и потому попыталась впечатать свой лоб в его лицо. Но Минака легко увернулся. Он, конечно, не мог поспорить с секирей в скорости, но именно сейчас взбешённая Карасуба не могла эффективно пользоваться своими способностями — ведь её оружие — меч, а обе её руки были заняты самим Минакой.       Она добилась лишь того, что сбила его очки на стол. Мельком бросив на них свой взгляд, она перевела его обратно на Минаку.       — Кто! Мне! Звонил! — с каждым словом Карасуба потряхивала президента всё сильнее.       — А вам кто-то звонил? — оскалился Минака. — Я думал, вы зашли на сайт ООН и прочитали сообщение Мацу-сан, адресованное вам.       — Не придуривайся! — девушка перешла на хриплый крик. — Мне за последние несколько часов уже позвонили несколько человек и предлагали мне... — на миг она задумалась, как объять одним словом всю степень пережитого ей унижения и всю свою жажду крови, исчерпывающе объяснив суть претензий, но ничего ей в голову не пришло, — предлагали мне работу!!!       Неожиданно, Минака нахмурился.       — Это нехорошо, — он деланно зацокал языком. — Ведь вы уже заняты в МБИ, а я не собираюсь освобождать вас от ваших обязанностей. Дисциплинарному Отряду нужен лидер.       — Ты что, меня специально из себя выводишь? — Карасуба отпустила Минаку, выхватила нодати и поднесла его кончик к зрачку президента, глядя на него безумными глазами.       Но и в неё упёрся не менее безумный взгляд, разве что только полный безбашенного веселья, а не ярости.       — Конечно же, Карасуба-сан! — жизнерадостно ответила Минака. — Вы так забавно злитесь!       Карасуба свободной рукой отвесила ему тяжёлую пощёчину. Голова Минаки мотнулась, и нодати слегка оцарапал его переносицу.       — Это, по-твоему смешно?!       — Ну, бить-то необязательно было, — по-детски плаксиво пожаловался президент и старательно всхлипнул. — А то я обижусь и отдам приказ на устранение уважаемого Нацуо-сана. Точнее — команду; приказ-то давно готов и отдан, нужен лишь сигнал. Я знаю, что вы в курсе, но считаю своим долгом напомнить вам об этом.       Карасуба с рыком отшатнулась от Минаки и забегала по кабинету разъярённой тигрицей. А сам Минака, забросив ноги на стол, начал, активно жестикулируя, доносить до девушки свою точку зрения:       — Конечно, выбор специальностей в анкетах, которые от вашего имени подала Мацу-сан, достаточно странен и ни в малейшей степени не соответствует вашим действительным талантам. Но трагедии я в этом не вижу. Если вас раздражает, что деньги списаны с вашего счёта, МБИ всё вам возместит. Вам нужно гордиться, что вы получили столько звонков!..       — Гордиться?!       — ...А вообще, — Минака её не слушал, — это лишь в мелких деталях отличается от обычного спама, после которого вам, тем не менее, почему-то не требуется медицинская помощь, — он кивнул на её окровавленные руки.       — Да-а-а?! — протянула Карасуба. — Но после всех этих дебилов, которые хотели меня видеть то кухаркой, то мэйдо, то ещё шинигами знает кем, мне позвонила какая-то сволочь и захотела секса по телефону!       — Ну, это, конечно, слегка смело со стороны указанной вами сволочи... — задумчиво протянул Минака. — Но вы бы её всё равно не достали, поскольку она живёт в Окинаве...       Одним этим заявлением Минака показал Карасубе, что он давно всё прекрасно понял, а ранее — именно притворялся. Да ещё и подслушивал её «разговор», если это можно так назвать. Но она и без того подобное подозревала, поэтому не кинулась на него снова.       — ...А вам, Карасуба-сан, — продолжил он, — хода за пределы Синто Тейто нет. Как и другим участникам плана Секирей. Единственное место, куда вы можете попасть — это остров Камикура, где вам совершенно нечего делать в настоящее время. Так зачем же вам логи?       Карасуба прекратила вышагивать, плюхнулась в подвернувшееся кресло и хрипло засмеялась. Потом смех перешёл в истерику, и она стала всхлипывать, потом рыдать, потом выть — и если не знать, в чём причина, и не знать самой Карасубы, то можно было бы подумать, что у девушки какое-то страшное горе.       Минака терпеливо ждал прекращения истерики. Наконец, Чёрная Секирей успокоилась и подняла убийственно серьёзный взгляд на президента.       — Хорошо. Я не могу их достать. Тогда я хочу Мацу.       — Эм... Никогда не думал, что вы, Карасуба-сан, способны воспылать стра...       Карасуба схватила его за уши и впечатала лицом в стол.       Шмяк!       Очки, валявшиеся на полированном дереве линзами вниз, подпрыгнули от сотрясения и глухо стукнули.       — Ау! — воскликнул Минака. — Больно же!       — Хватит шутить, Минака! — она снова приложила его лицом о стол. — Я хочу крови! Я хочу мести за своё унижение!       — Будет, всё у вас будет, — прогундосил президент, запрокинув голову и рукавом вытирая юшку. — А кровь так и сейчас уже есть. Ну вот, что вы наделали? — заныл он. — Конечно, с технологиями МБИ ничего не останется уже через несколько часов, но ведь неприятно же! И вообще, зачем вам так срочно понадобилась Мацу-сан? «Месть — это блюдо, которое следует подавать холодным», слыхали?       Он её ещё учить будет!       — Я не боюсь обжечься! — яростно сверкнула глазами Карасуба. — Я хочу сама её убить! Немедленно!       — И что же, по-вашему, могу сделать я? — насмешливо спросил Минака, опуская на неё взгляд, но всё так же задрав голову.       — Потребовать от Мии, чтобы она отдала её мне! — сказала девушка так, будто объясняла прописные истины несмышлёнышу.       — Уважаемая Карасуба-сан, Асама-сан не согласится со мной.       — Так надави на неё! — воскликнула девушка.       — Единственный мой рычаг на неё — её сентиментальность. И вы. У нас с Асамой-сан договор. Нейтралитет. Я не могу его нарушить и не испортить себе же всю игру.       — Тогда какого хрена ты приказал мне вернуть Мацу Мие? — снова взъярилась Карасуба. — Она была у меня в руках! В руках, понимаешь, козлина?! Меня унизили, а ты, урод, всё устроил так, что моё унижение сошло Мацу с рук! Меня унизили, а ты, сукин сын, качаешь головой да киваешь? Не даёшь мне никого наказать? Я тебя сейчас самого кончу, и плевать, что меня деактивируют! — в подтверждение своих слов она взмахнула нодати, словно примериваясь смахнуть Минаке голову.       — Ну... — тот скосил глаза на лезвие и задумался. — Если вас это утешит, то я могу отдать приказ об уголовном преследовании всех, кто досадил вам сегодня. Им дадут тюремные сроки — покрупнее. В принципе, я готов даже отдать приказ на их ликвидацию.       — Утешение небольшое, — фыркнула всё же Карасуба, но меч убрала. На самом деле, ей эта мысль понравилась. — Однако уже что-то. Конечно я хочу, чтобы они сдохли. И чтобы все акции были сняты на плёнку, после чего переданы мне.       — Разумеется, — широко улыбнулся Минака. — Ещё пожелания?       — Я сама выберу, кто и как умрёт... — задумчиво пробормотала Карасуба, уже успокоившаяся, словно злая собака, которой бросили сахарную косточку. — Впрочем, некоторым мне лень придумывать казнь, они мне не запомнились. На их счёт сам решишь, как их устранить.       — Как скажете, — примирительно поднял руки в воздух Минака.       — Ну а раз так, я хочу получить в свои руки Мацу! — Карасуба оживилась, услышав последние слова Минаки. Может, он пересмотрит своё решение?       Но тот поспешил её обломать:       — Нет. Я же говорил, что не могу. И поймите, уважаемая Карасуба-сан, я не просто так приказал доставить её в поместье Идзумо, а не оставить у нас. Её ашикаби с самого начала представляла для нас куда больший интерес, чем ваш конфликт с Мией и Мацу вместе взятыми, больший интерес, чем даже похищенный дзинки.       — И что же в нём такого большого, в этом вашем интересе? — Карасуба заинтересовалась, но сказала это так, будто делает Минаке одолжение.       — О, это целая история! — тот вскочил с кресла и стал расхаживать по кабинету. — Во-первых, эта «Аянами Рэй» официально не существует. Одного этого вполне достаточно. Конечно, мы учли возможность того, что имя ненастоящее, но и поиск в биометрических базах не дал никаких вхождений. Границу она тоже не пересекала, да и черту города. Она словно с неба свалилась. О... Ха-ха-ха-ха! Ой не могу... забавный каламбур... — Минака расхохотался, но, когда Карасуба посмотрела на него как на дебила, немедленно добавил: — Сейчас сами поймёте. В любом случае, тот факт, что кто-то проскочил под нашим радаром был интереснее, нежели дзинки. И телефон, который вы вернули вместе с невменяемой Мацу-сан, нёс некоторые... недокументированные, скажем так, функции. Впрочем, как и любая карта МБИ, включая переданную ей вами, но — тс-с! — Минака приложил палец к губам, — об этом секирей знать не положено. Даже вам. Так или иначе, их нужно было передать.       — Это нужно было до того, как Мацу унизила меня! — не отступалась Чёрная Секирей. — А она напакостила мне сегодня ночью! И ты прикрыл её, заблокировав мой телефон, — зашипела она.       — Карасуба-сан... — страдальчески вздохнул Минака. — Как ни захватывающе получить в качестве участника нигде не зарегистрированного ашикаби, ашикаби, который якобы не существует, такой ашикаби — это прежде всего ЧП. И первое, что требуется в таком случае, — установить личность и узнать об ашикаби как можно больше. Именно поэтому вас отправили с Мацу-сан. Если бы вы пришли без неё, вы бы схватились с Мией-сан. Если бы пришёл без неё кто-то другой — Мия-сан прислала бы нам их головы. Что недопустимо. Примите тот факт, что вы отпустили Мацу-сан, как неизбежную жертву.       — А почему это я должна жертвовать своими интересами ради интересов МБИ? — Карасуба продолжала заводиться.       — Ну... Даже не знаю... — Минака картинно задумался. — Может быть, потому, что жизнь вашего ашикаби и ваша у нас в руках?       — С-с-сволочь! — прошипела девушка.       — Погодите-погодите, обещаю: взамен я покажу вам кое-что интересное. И — помните? — мы уже договорились, что лиц, осмелившихся вас побеспокоить, строго накажут. Итак! Сегодня Рэй-сан, к сожалению, телефон с собой не взяла, а оставила дома... (На это Карасуба только фыркнула.) Но это абсолютно неважно, потому что она не осталась без внимания уличных камер. И вот они-то запечатлели нечто чрезвычайно любопытное! — Минака блаженно прижмурился. — Всё то, что она умеет!.. Ах! Это прекрасно, — президент МБИ опустил голову и хитро посмотрел на девушку. — А вообще, вы очень вовремя, Карасуба-сан. После того, что я увидел, я хотел попросить вас обратить внимание на эту ашикаби.       — И с чего же ей такая честь? — угрюмо спросила Карасуба.       — А вот сейчас-то я вам кое-что и покажу, — хитро улыбнулся Минака и развернул к ней экранчик ноутбука, который достал из стола.       Против воли, она с любопытством посмотрела на дисплей. Там проигрывалось видео не слишком хорошего качества, но от того не менее впечатляющее. На видео летела девочка. Ашикаби Хомуры и Мацу. Причём, что интересно, как сама по себе, так и с Хомурой на буксире. Монтаж? Нет. Минака не стал бы столько шума устраивать из-за монтажа.       — Ну как?       — Неплохо, — скупо оценила Карасуба. — Но не впечатляет.       — А зря, — покачал Минака головой. — Ведь она не секирей, а всего лишь ашикаби. И это значит, что мой план, план Секирей — обречён на успех! Если кто-то из ашикаби демонстрирует такие возможности уже сейчас, что же будет, если кто-то из них получит главный приз?! Представьте, что будет, если возвысится Аянами Рэй! А?       — Спасибо, — сухо сказала Карасуба. — Я тоже секирей, знаешь ли, и не планирую сходить с дистанции.       — О, конечно-конечно. Прошу меня извинить, — поклонился он. — Вы настроены на победу, это прекрасно. И вы не собираетесь сходить с дистанции, пока не столкнётесь с Мусуби-тян, да? Похвально, похвально. Увы, придётся потерпеть, девочку выпустят месяца через полтора, не раньше. Кто знает, может быть её Рэй-сан и окрылит. Но зато теперь у вас в любом случае будут достойные противники!       — Минака, — процедила сквозь зубы Карасуба. — Девочка-ашикаби, которая каким-то чудом умеет летать — мне не противник. Она мне на один зуб.       — Так или иначе, она чрезвычайно интересный объект для наблюдения. И единственный из участников плана секирей, кто способен самостоятельно покинуть город. Поэтому я и прошу вас обратить на неё своё драгоценное внимание.       — Ты хочешь, чтобы я круглые сутки следила за ней и остановила её, если она попытается сбежать? — подняла бровь Карасуба. — А не обнаглел ли ты?       — Нет-нет, ничего подобного, замахал Минака руками. — Убежать ей Дисциплинарный Отряд в любом случае не даст. Если что, вам выделят вертолёт, летает она небыстро — перехватите. Но мне желательно понять, что ещё она умеет. Или — что умеют её знакомые, которые незнакомы нам. Они-то, собственно говоря, в первую очередь интересны. Не в смысле сверхспособностей, нет, в смысле совсем других способностей. Проникновения... Шпионажа... Таких сфер деятельности.       — О?       — Я вижу, вы немного удивлены, уважаемая Карасуба-сан, — Минака снисходительно улыбнулся. — А между тем, это совершенно естественное подозрение. Ашикаби такого уровня не могла появиться естественным образом, по крайней мере, это маловероятно. Значит, девочку кто-то подготовил и, скорее всего, ведёт её и сейчас, пусть и незримо. Вот и присмотрите за ней.       — Поручи своим людям, — лениво отмахнулась девушка.       — Обязательно. Но, если я прав в своих подозрениях, к вам обязательно попытаются найти подход. Собственно, за тем-то вы и нужны. Периодически появляйтесь недалеко от неё, проявляйте интерес и тому подобное.       — Наживкой меня делаешь? — криво усмехнулась Карасуба. — А не страшно им будет?       — Именно! Именно наживкой! А насчёт страха... Только ваше внимание и оценят по достоинству, только в него — поверят.       — Что же... Это обещает мне хоть какое-то веселье... А ты не боишься, что я её просто грохну?       Минака поморщился:       — Игра есть игра, но мне бы не хотелось, чтобы правилами пренебрегали... слишком часто. И не тогда, когда речь идёт о такой любопытной загадке, пока та не разрешится.       — Считай, что ты меня уговорил, — по-кошачьи потянулась Карасуба, сладко зевая. — Но учти, если Мацу мне попадётся на улице — я её убью. Пусть Мия хоть всю башню МБИ вырежет... Нет, сначала помучаю, а уж потом — убью.       — И будете в своём праве, — кивнул Минака.       — Отлично, — фальшиво улыбнулась Карасуба. — Будем считать, что мы обо всём договорились... О, постой, нет. Кое-что мы забыли, Минака-кун.       — Забыли? И что же это? — с интересом наклонился тот к ней.       — О, я с удовольствием скажу тебе, что же ещё осталось. Как насчёт прибавки к зарплате? — состроила она умильную мордашку. — Скажем, ещё сто тысяч иен в неделю? Раз я теперь буду наживкой, не положена ли мне надбавка за вредность?       — Всенепременно, Карасуба-сан, — кивнул Минака.       — И ещё мне нужна новая машина.       — Конечно, любой каприз.       — Ну тогда пока!       Карасуба прихватила со стола трофей — очки президента МБИ, — по-шутовски отсалютовала Минаке и вышла за дверь.       Где-то на среднем уровне башни ей попалась секирей, которую должны были вскоре выпустить. С красными волосами и косой. Та-а-ак...       — Эй, ты, постой! — окликнула её Карасуба.       — Че тебе на... Ой! Простите, Карасуба-сама, — сжалась девчонка, задрожав при виде страшной Чёрной Секирей. Карасуба, заметив её ужас, довольно расправила плечи.       — Надень, — протянула она ей очки.       — Простите?..       — Живо! — прикрикнула она.       Трясущимися руками девушка надела очки Минаки.       — Гм... Не похожа... А ну-ка, скажи: «Простите меня, уважаемая Карасуба-тан».       — П-Простите меня, уважаемая К-Карасуба-т-та...       Покрытые подсохшей кровью руки Карасубы сомкнулись на горле несчастной. Она начала азартно душить её.       — Сдохни, Мацу! Сдохни! — гримаса Чёрной Секирей выражала то ли ярость, то ли наслаждение.       Перед глазами Карасубы предстала совсем другая секирей — в круглых очках, с другим типом лица, в другой одежде. Карасуба не знала, кого только что остановила, какой номер был у девушки — перед ней была номер два, Мацу. И это её лицо сейчас синело, это она сейчас содрогалась, пытаясь вырваться, это она пыталась что-то сказать. И ничего более, кроме лица Мацу и её жалкого слабого тела, для Карасубы не существовало.       Но, наконец, сопротивление прекратилось. Лицо Мацу стало растворяться, уступая место совсем другому — неподвижному лицу незнакомой секирей в прямоугольных очках Минаки.       Карасуба разочарованно отбросила бездыханное тело, не обращая внимания на осторожно засуетившийся персонал МБИ и не заботясь, насколько далеко успела зайти. Какое ей дело до слабаков? Только и годятся, чтобы стресс снять.       А её ждёт бассейн. Тёплая вода. Нет, горячая. И пузырьки-и-и-и...