Ашикаби-(полу)ангел

      Чувство Рэй-Лилит, которое у неё пробуждалось последние несколько дней, а сегодня даже перешло в действие, пусть и не слишком масштабное, можно было описать одним словом: «любопытство». Нехарактерное для неё чувство.       Любопытство было мало свойственно даже ей-Рэй, учитывая что ею-Рэй чаще всего двигало только одно желание, не считая примитивных физиологических нужд, — перестать влачить навязанное ей Гендо Икари существование. Это желание свершилось: она-Рэй вернулась к себе-Лилит. Она стала целой и полной. Она ни в чём более не нуждалась, а после того, как лишила Лилим потребности в животном теле, разорвав тела его частичек, ей нечем было и заняться. Ей уже ничего не хотелось. Она уже приняла душой тот факт, что уходит в небытие.       Но вмешался Пен-Пен.       Рэй-Лилит не протестовала, не злилась, не возмущалась, что её вырвали из такого уютного ничто. Она не была более способна на протесты, злость и возмущение, прикоснувшись к этому ничто. Она замерла на его грани и потеряла возможность переживать даже те скудные эмоции, что были доступны ей раньше... Или нет?       Прошло почти четыре недели с того момента, как она впервые сделала шаг в новом для себя мире. Мире, где тоже жил Лилим. Это был не её Лилим, точнее — её-не-её Лилим, но она чувствовала его как своё дитя, а значит, им он и был, насколько же — значения не имеет. Когда частичка Секирей уничтожила частичку Лилим, Рэй-Лилит поняла, что её главная задача — не позволять чужакам причинять Лилим вред — такой, который отражался бы на свете души Лилим. Остальное её интересовало мало, по крайней мере — на уровне частичек. Если бы существовала масштабная угроза для Лилим, исходящая от Лилим же, то, пожалуй, Рэй-Лилит вмешалась бы, но такой угрозы не было.       Однако это была задача. Эмоцией назвать отношение Рэй-Лилит к тому происшествию и сделанным ею выводам было бы не совсем верно. То, что частичку уничтожил чужак, Рэй-Лилит... не нравилось. Не что бы это активно не нравилось, не то чтобы это оставило какое-то эмоциональное впечатление — Рэй-Лилит тут же забыла бы о погибшей частичке, если бы не особенности её памяти, — просто ей не нравилось. Так компьютеру «не нравится» перегрев процессора или заполнение памяти. Просто неправильность, которой нужно избегать.       Было ли ей жалко ту частичку?       Судите сами.       Когда Секирей напал на её дитя, где-то на Аравийском полуострове шла война, и частички Лилим уничтожали друг друга гораздо активнее. А с точки зрения Рэй-Лилит это был совершенно естественный процесс, немногим отличающийся от... пожалуй, если переводить на человеческие категории, то получается, что простуды. Да, лёгкой простуды, и при этом, если судить по масштабу конфликта — очень лёгкой. Настолько, что вмешиваться не стоило. Во всём мире за день от естественных причин частичек Лилим погибало гораздо больше.       Таким образом, Рэй-Лилит не была всеблагой заступницей сирых и убогих. Её, которая не так давно думала, что ей нет смысла существовать, интересовало только благополучие Лилим как целого и отсутствие посягательств на него инородных организмов. Если бы ту погибшую от рук Секирей частичку уничтожил не чужак, то Рэй-Лилит не предприняла бы ровным счётом ничего.       Так было.       Однако Рэй-Лилит не оставалась прежней. Апатия, которая происходила из её полноты и целости, никуда не уходила, но понемногу отступала всепоглощающая блаженная пустота, окружавшая её, взамен оставляя ей хоть какие-то ориентиры для действия, помимо сказанных в её адрес слов. Например, как мы уже знаем, Рэй-Лилит давно стала привыкать к домику, в котором теперь жила. А за четыре недели она привыкла к нему ещё больше. И находила, что у частички Секирей Мии-сан домик — очень хороший. Спокойный... И это казалось ей важным. Если неполный месяц назад Рэй-Лилит не обращала внимания ни на что, то потом для неё стало иметь значение такое качество как покой. Ей начинала — пока только начинала — нравиться тихая безмятежность поместья Идзумо.       Затем зажёгся новый огонёк посреди чёрной ласковой пустоты собственной души: последнюю неделю с лишком Рэй-Лилит помогала частичке своего дитя строить новое крыло гостиницы. О, отнюдь не по собственной инициативе, а по просьбе и указаниям частиц Секирей и Лилим, но важно не это. Теперь, когда строительство было завершено, созданное своими руками Рэй-Лилит даже не начинало нравится — оно ей просто нравилось. Потому что оно было создано её руками... Ну, почти руками.       Рэй-Лилит не могла реализоваться как Семя Жизни — только не с пустой комнатой Гафа, а заполнять её за счёт Лилим она не стала бы. Нет, она могла бы сделать это чисто физически, но такое ей казалось настолько же неправильным, как нападение Секирей на Лилим. Можно Лилим преобразовывать, можно сливать воедино, дробить на части — да что угодно, но не использовать в качестве строительного материала. Это её дитя, и этим всё сказано.       Но теперь... То, что Рэй-Лилит больше не могла реализовывать себя как Семя Жизни, не означало, что она не могла ничего создавать. Она, как и Лилим, в принципе могла творить, с использованием мёртвой или живой материи. Ей-Рэй такая концепция была очень хорошо знакома, хотя ей-изначальной она была и чужда, и непонятна.       Лилит создавалась с единственной целью — заселить планету, до которой она так и не долетела. Чёрная Луна приземлилась на Земле, отданной Адаму, а точнее — рухнула туда. И копьё Лонгиния, которое пронзило бы Лилит в любом другом случае, испортилось при крушении.       На одной планете не может быть двух Семян Жизни разных типов. Копьё Лонгиния Адама, который сам ещё не вышел из собственной Луны, было вполне исправно и потому, согласно протоколам, заложенным Первичной Расой Предтеч, оно пронзило своего же владельца: испорченное копьё Лилит не могло той повредить. Что было потом — хорошо известно: спустя почти четыре миллиарда лет её дитя, нашедшее всевозможные сценарии взаимодействия Семян Жизни и их детей, а также подробные инструкции для доминирующей расы на случай разных неожиданностей, зачем-то отправилось к Белой Луне и извлекло из Адама его копьё, едва успев поразить его им снова. Тело Адама, который к этому моменту успел разрушить свет души значительной части Лилим, каким-то чудом было уничтожено. Но он успел открыть свои врата Гафа, что и позволило впоследствии появиться на свет пятнадцати его детям, из которых самым опасным для Лилим был Табрис.       Табрис добрался-таки до тела Лилит, которое её дитя прибило к кресту копьём Адама, просто он отступился, поняв, что это не тело его отца, к которому он жаждал вернуться не меньше, чем Аянами Рэй номер три в последние минуты своего существования как полулилим-полу-Лилит хотела вернуться к Лилит. Разница в том, что Рэй — всё же вернулась к себе-своей-дважды-матери. Но что ей было делать, вернувшись? Её задача как Лилит была выполнена, хоть и на другой планете.       Остальное нам известно гораздо подробнее, нежели приключения и Рэй, и Лилит до третьего удара: Рэй-Лилит не имела больше целей и воли к существованию. И — оказалась в мире, где не было Адама, но был Секирей.       А теперь она заново открыла для себя то, для чего она-Лилит попросту не была предназначена. Возможность творить без необходимости вдыхать жизнь. Парадоксально: это доступно любой жизни с Плодом Познания, но Семенам Жизни, его несущим — нет.       Если бы Аянами Рэй никогда не существовало, то и Лилит никогда не поняла бы, что именно она делает по просьбе частичек Секирей и Лилим, зачем поднимает и ставит все те каменные и деревянные блоки. О, она увидела бы результат, но не поняла бы смысла. Семя Жизни — несёт Плод, а не использует его. Однако Рэй-Лилит уже была чем-то большим, нежели просто Лилит.       С интересом к строительству (пока очень лёгким) у Рэй-Лилит стал просыпаться интерес вообще. К тому же, то как с ней взаимодействовала частичка Мацу... В результате таких взаимодействий Рэй-Лилит получила почти точную реплику книги, которую читала Рэй-два, когда начались атаки детей Адама, — и так и не дочитала. Синхротесты и прочие процедуры стали отнимать слишком много времени.       Рэй-Лилит было... приятно-привычно держать в руках эту книгу и листать её. Ничего интересного для неё там не нашлось бы: вся описанная в книге жизнь — порождение Лилит, и законы, по которым эта жизнь существует и меняется, установлены ею же, а точнее, Первичной Расой Предтеч через неё. Кому как не Рэй-Лилит знать всё о генетике, что только можно? Но ценность книги была в самой книге, а не в её содержимом.       Потом секирей Мацу купила Рэй-Лилит компьютер. Компьютер не имел никакого отношения к органике, а потому Рэй-Лилит не чувствовала его так, как чувствовала, к примеру, индивидуальные тела Лилим, и потому у Рэй-Лилит не сразу появился к нему интерес.       Но — Рэй-Лилит помнила через Рэй, что такое компьютер и как им пользоваться, а также — на что он способен. Просто у неё не было нужды им пользоваться.       Секирей Мацу ежедневно заходила к Рэй-Лилит в комнату, чтобы поработать на её компьютере. Что было странно, поскольку у Мацу в комнате этих компьютеров было сразу несколько. Но Рэй-Лилит не возражала. Её не беспокоило такое поведение Мацу и за компьютер она тоже не беспокоилась.       Мацу, между тем, всегда оставляла компьютер включённым, и не просто включённым, а не закрыв приложения, с которыми работала, будь то браузер, табличный процессор или ещё что-то. В случае, если это был браузер, на экране всегда оставался открытым некий интернет-форум.       Сперва Рэй-Лилит не обращала на это внимания, но со временем её всё же слегка заинтересовало то, что делает Мацу. Не настолько, чтобы что-то предпринять самой (например, открывать сообщения на том форуме), но вполне достаточно, что мельком бросать взгляд на экран, когда Мацу поднималась и уходила. После этого она просто запоминала увиденное и могла тщательно его проанализировать... если бы у неё было такое желание. Но вновь пробуждённое любопытство, которое оказалось аскетически-умеренным, она вполне удовлетворяла.       Форум был посвящён секирей и ашикаби. А Мацу — интересовалась как ей расшевелить свою.       Это было странно. Зачем кому-то её расшевеливать? Ведь Рэй-Лилит сообразила, что речь идёт именно о ней. Она хорошо помнила, что секирей Хомура и секирей Мацу называли её ашикаби. Рэй-Лилит была апатична, но не глупа и не игнорировала совершенно, что происходит вокруг неё — она просто не интересовалась этим. Рэй-Лилит знала, что стала «ашикаби» этих частичек, когда те начали сливаться с ней и почему-то не довели процесс до конца, оставшись индивидуальными телами и душами. Рэй-Лилит не сразу заинтересовало, почему они вдруг отказались от того, чтобы стать с нею одним телом и одной душой, но даже без такого интереса всё было в общем ясно. Ведь и Рэй-два не захотела сливаться с шестнадцатым Ангелом, который предлагал ей это. «Я — это я», — ответила тогда она за несколько минут до гибели: этого Ангела, который по сути представлял собой светящийся шланг гигантский размеров, удалось убить только активировав систему самоуничтожения Евангелиона.       Но всё же, почему вдруг Рэй-Лилит надо расшевеливать? Зачем это секирей Мацу? Разве Рэй-Лилит своим текущим поведением причиняет ей неудобства? Но ведь она сейчас слушает всех, кто её о чём-либо попросит. Какие же от этого могут быть неудобства? Если секирей Мацу причиняет дискомфорт недостаточно активное поведение Рэй-Лилит — такое возможно с частичками Лилим, — почему она не попросит её вести себя как-то активнее? Рэй-Лилит это не трудно. Надо только, чтобы кто-то дал задачу так себя вести, потому что воли на то, чтобы самой пожелать этого, у Рэй-Лилит не хватало. Её, несмотря на проснувшиеся любопытство и вкус к покою, по-прежнему всё устраивало, что бы ни происходило вокруг — кроме нападения чужаков на Лилим.       Если же Мацу так страдает от своей неполноты, почему она ищет утешения в изменении поведения Рэй-Лилит? Если та так для неё важна, то не проще ли было бы слиться с ней? Она всё же не похожа на неё саму прошлую, которой слияние предлагала совершенно чуждая и посторонняя сущность, которой Рэй-два не общалась до того...       А на неё ли саму не похожа Мацу? Стала ли Рэй-два Рэй-три, которая и слилась впоследствии с Лилит? Или у Рэй-три от предшественницы осталась только память?       Как хорошо, что все эти вопросы всего лишь интересны Рэй-Лилит, но не волнуют её. Иначе бы она потеряла покой, который всегда был с ней.       Однако любопытство, однажды появившись, не спешило угасать. Оно не разгоралось, это верно, но по-прежнему тлело. И в конце концов Рэй-Лилит задумалась.       Так на кого же она похожа? Определённо, она похожа на Аянами Рэй — на всех трёх. У неё-Лилит характера, как такового, не было вообще. У неё была только цель. Возможно, что Рэй-Лилит похожа и на неё.       Где её истоки? Что же она в первую очередь — Рэй или Лилит? Она назвалась Рэй, но только потому, что пребывает в облике Рэй, а пребывает она в нём по той единственной причине, что этот облик для неё выбрал Пен-Пен.       Но что есть её «я»? Что есть «Рэй-Лилит» в новом мире? Может быть, она не существует больше... Нет, она существует, она же мыслит. Но существует ли мир вокруг неё? Может быть то, что она воспринимает — морок, подаренный ей Пен-Пеном? Но не лучше ли с его стороны было бы подарить ей покой, которого так жаждала Аянами Рэй? Ведь она почти обрела его.       Об этом можно узнать у самого Пен-Пена, но если он подарил ей морок, то не признается в этом. Надо разобраться самой. Может быть, именно этого от неё хочет Пен-Пен?       Да, Рэй-Лилит было любопытно. И в конце концов, ей пришёл в голову, наверное, самый важный вопрос, ключевой для самой Рэй-Лилит: знает ли о ней Лилим этого мира?       Это уже не было простым любопытством... Точнее, им-то оно и было, просто для Рэй-Лилит этот вопрос означал переход на новый его, любопытства, уровень. До сих пор ей не было так... любопытно знать, что о ней известно, что о ней думает и знает Лилим.       Компьютер стоял на столе. Он был включён. Рэй-Лилит умела им пользоваться.       Она села на кресло, открыла поисковик и ввела в поисковую строку имя своей ипостаси Семени Жизни.       Первый раз она искала информацию на японском, но там ничего особенного найти не удалось. То, что описывалось на всех пяти информационных ресурсах, которые Рэй-Лилит открыла наугад, было не более чем мифами, которые к Лилит не имели ровным счётом никакого отношения.       Затем Рэй-Лилит решила искать информацию на иврите, раз уж большинство ресурсов ссылалось на «оригинальные источники» на этом языке.       Она снова ввела в поисковую строку своё имя. И здесь ей повезло больше. На одном из сайтов оказался текст из так называемых Свитков Мёртвого Моря, а точнее — отрывок оттуда. Но этот отрывок вполне соответствовал текстам инструкций, которыми снабжались Луны Семян Жизни. Это был их перевод.       Значит ли это, что Лилим владеет информацией о том, что Лилит — его мать? Или мифотворчество заставило его забыть о ней?       Не то чтобы это имеет такое большое значение. Рэй-Лилит удовлетворила своё любопытство и села на пол.       Вскоре пришла секирей Мацу и стала допытываться, сколько языков знает Рэй-Лилит. Та же хотя и чувствовала слабое любопытство к некоторым вещам, не перестала быть апатичной и готовой всегда исполнить, что её просят.       Поэтому на вопросы она ответила. Разумеется, предельно точно.       Рэй-Лилит действительно не знала, сколькими языками владеет. Во время Третьего Удара ей открылась вся суть Лилим, она знала о каждой частичке то, что та и сама о себе не подозревала, и, собирая души, использовала тот образ, который больше всего расслаблял и меньше всего пугал отдельно взятую частичку, которому такая частичка всецело доверяла — если, конечно, она кому-то доверяла, а иначе Рэй-Лилит приходила за душой как есть, в облике Аянами Рэй. И уж что-что, а все языки человечества Рэй-Лилит в себя впитала. Каждый живой язык, о котором она знала, она знала. Но это был другой мир, где могли быть другие языки, о которых она не знала и которых, поэтому, не знала.       Мацу, в итоге, поняла, что ей хотела сказать Рэй-Лилит, но это открытие она перенесла тяжело.       Вскоре пришла Мия-сан, тоже потрясённая известием об абсолютном знании Рэй-Лилит всех языков. И потребовала объяснить ей, почему она их знает.       Но как ей объяснить? Пришлось бы полностью рассказывать про Третий Удар, про то, что это значит, про то, почему третий удар начался. А это было долго, и Мия-сан ничего не поняла бы без ещё более долгих объяснений. К чему так напрягать волю, если можно дать короткий и исчерпывающий ответ?       Гораздо проще было ждать, когда Мия-сан задаст вопрос, ответ на который не надо формулировать — или на который ответ уже кем-то был сформулирован.       Рэй-Лилит прямо сказала Мие-сан, что ей ничего не понять, но та всё равно попыталась выяснить, что такое Рэй-Лилит. Зря. Рэй-Лилит не собиралась ей мешать прийти к нужным выводам, но и помогать — тоже. Если для Мии-сан важно понять, кто она есть, то она это поймёт. Саму же Рэй-Лилит это не заинтересовало.       Наконец, Мия-сан отказалась от попыток её понять. Рэй-Лилит видела, что той стало страшно. Это было абсолютно закономерно, ведь Рэй-Лилит была существом несоизмеримой мощи и ей ничего не стоило уничтожить всего Секирей целиком — хотя и не похоже, что Мия-сан знала об этом. Но что-то она чувствовала — или вспомнила предупреждение Рэй-Лилит для Секирей.       Мия-сан ушла. Осталась только Мацу, которая пряталась под одеялом. Видимо, оно даёт ей психологический комфорт, иллюзию защиты, потому что оно не смогло защитить Мацу не только от Лилит или Пен-Пена, но и от обычной пули.       Рэй-Лилит ничего не сказала ей.       Прошло минут пять, в течение которых Мацу испуганно рассматривала Рэй-Лилит. Наконец, она заговорила:       — Рэй-тан...       Рэй-Лилит промолчала. Возможно, следовало бы сказать «да»? Но ведь Мацу понимает, что Рэй-Лилит её слышит?       — Скажи что-нибудь, — попросила Мацу. Иногда она так делала, это не впервые случилось.       — Слышу, — ответила Рэй-Лилит.       — Мне... Мне страшно, — прошептала она.       Можно было бы и не говорить ничего, но Рэй-Лилит стало любопытно, хотя ответ Мацу на свой вопрос она могла предсказать с высокой долей вероятности.       — Почему? — повернула она к секирей голову.       — Я... боюсь тебя, — призналась Мацу.       — Да, — подтвердила Рэй-Лилит.       Мацу выползла из-под одеяла.       — Но я не должна тебя бояться! Я твоя секирей, кем бы ты ни была и на что бы ты ни была способна!       На это у Рэй-Лилит ответа не было. И ей было не настолько любопытно, чтобы пытаться выяснить, почему Мацу считает собственное поведение неправильным       Они помолчали.       — Просто понимаешь... Если я боюсь тебя, то какой вообще смысл быть окрылённой? Секирей деактивируется, а то и погибает, если связь с ашикаби рвётся, и не важно, как это происходит. Ты это знала?       — Нет, — ответила Рэй-Лилит. — Это работает в обратную сторону? — спросила она. В конце концов, этот вопрос прямо касался безопасности Лилим.       — Что? Конечно, нет! — вскинулась Мацу. Рэй-Лилит получила ответ на свой вопрос. — Только секирей, не бойся... Просто... Для секирей ашикаби — это смысл жизни. Не в фигуральном смысле, а в прямом. После окрыления если нет ашикаби — нет и жизни как таковой. Мне нужно бояться тебя потерять, а я... а я боюсь тебя! Ты такая... — Мацу стала размахивать в воздухе рукой, пытаясь подобрать слово, — иная. А сегодня... — она содрогнулась. — Знаешь, лучше бы мне не узнавать, что ты владеешь всеми языками. Мне было бы гораздо спокойнее. Мия-тан права.       Да, Мия-сан боялась её. И страх, который Рэй-Лилит в ней пробудила, равно как и в Мацу, создавал у неё самой своеобразное ощущение. Но какое? Хотелось ли бы испытывать это ощущение и в дальнейшем? Или наоборот? А если их страх будет... ну пусть в сто раз сильнее?       Надо представить... Да или нет? Да или нет? Нет, не ясно...       Рэй-Лилит слегка напрягла волю, пытаясь понять, чего ей хочется.       Да? Нет?       — Не бойся, — наконец, сказала она.       В ответ Мацу уткнулась ей головой в плечо, обхватив её руками.