Ашикаби-(полу)ангел

      Акицу даже не знала, что отличалась таким упорством. У неё никогда не было повода это упорство проявить, разве что вчера, в кабинете Минаки — но и только. Настолько плохо Акицу себя не чувствовала ещё никогда, и всё же она продолжала двигаться.       В схватке с Беницубасой Акицу сильно потрепало, а после того, как бой завершился и она оказалась в безопасности, ей стало только хуже. Вдруг заныли свежие ссадины и царапины, левую бровь, казалось, дёргало от боли, ноги дрожали — от слабости и от того, что последствия электрошока не ушли окончательно. А ещё у Акицу кружилась голова. Её мутило.       Но всё-таки она осталась на ногах — и этого было довольно. Возвращаться же... А куда? Мосты сожжены. Хотя, учитывая, что за сила у Акицу, выражение не самое удачное. Мосты мог бы сжечь Хомура... Но как с ним связаться? У Акицу не было доступа к телефонам, а когда она попробовала воспользоваться общественным, выяснилось, что чего-то ей для совершения звонка не хватает. К тому же она не была уверена, правильно ли вообще всё сделала, и не сломала ли чего-нибудь.       Она могла двигаться самостоятельно, она знала, куда ей двигаться, а что же ещё надо-то? Разве что самочувствие чуть получше.       Первые три километра она прошла пешком. Люди, которые сновали туда-сюда, разве что не шарахались от Акицу. Может быть, их отпугивал ярко-красный знак секирей на лбу, может быть, их отвращала слегка порванная одежда, а может быть — смущала кровь, залившая Акицу пол-лица и уже подсохшая.       Несколько раз к девушке подходили полицейские, но, бросив взгляд на лоб, отставали и беспрепятственно пропускали дальше.       Акицу плохо разбиралась в системе адресации, так что адрес, данный ей Карасубой, был бесполезен. Зато, помимо адреса, она поделилась с ней и ориентирами. Сложность же заключалась в том, что ориентиры предназначались для движения верхними путями. Эти три километра, пройденные пешком по тротуару, Акицу отслеживала их и с земли, но вскоре ей пришлось признать, что если она пройдёт так ещё хоть метров сто, то потеряется.       Поскольку этого ей сильно не хотелось, Акицу пришлось снова забраться на крыши и двигаться дальше прыжками. Это, конечно, было и быстрее, чем пеший ход, но прыгала Акицу с трудом. Не потому, что у неё не хватало сил, просто у неё кружилась голова, а при таком состоянии прыгать хоть сколько-нибудь далеко — не лучшая затея.       Когда Акицу углубилась на север и до поместья Идзумо оставалось не так уж много, она едва не убилась по время очередной прыжка.       Головокружение её изводило. Тошнота только усилилась. Но Акицу держалась, хотя, в дополнение ко всем свои предыдущим симптомам, сильно вымоталась. Она одновременно чувствовала характерную голодную слабость и мучилась дурнотой при одной только мысли о еде.       Ей пришлось снова спуститься на землю — она потеряла ориентиры. Но направление примерно помнила и, шатаясь, отправилась вперёд.       Акицу страшно хотелось спать, но ей даже в голову не пришло, что она может остановиться и передохнуть. А с другой стороны, где бы она это сделала? Опыт жизни в лаборатории тут не помощник. Так что единственное отчаянное желание с лёгкостью задавило другие, реализовать которые она всё равно не могла, потому что не знала, как. Да и не только это Акицу не знала. Не знала она и того, что будет после: что будет, когда она встретит-таки ашикаби Хомуры. Но только только искать с той встречи ей и оставалось.       Эта цель уже не отдавала радостным предвкушением. Это была отчаянная надежда. Ведь если Акицу ошиблась — она окончательно проиграла. И тогда действительно не нужна никому. Совсем никому.       — Простите, — обратилась она к прохожему. — Где поместье Идзумо?       Ей не ответили, отшатнувшись в сторону.       Шаг, шаг, ещё шаг.       Новый прохожий.       Та же просьба. Та же реакция.       Ещё один. Просьба та же. Ответ — есть, но чем Акицу может помочь ответ «не знаю»?       Дурнота не отступала, а только нарастала с каждым мгновением всё больше. Акицу не знала, можно ли спастись от неё хоть как-то, не знала, что можно предпринять... Но она продолжала двигаться.       — Простите, — снова обратилась она к пожилой женщине, которую только что нагнала. — Мне нужно найти поместье Идзумо.       — Поместье Идзумо? — оживилась та, хотя сперва и испугалась, когда Акицу с ней заговорила. — А, где живёт Асама-сан? Вам бы лучше в больницу... Но вообще-то вы совсем в другую сторону идёте. Вам надо развернуться, дойти до второго поворота, там свернуть налево, пройти через скверик, на выходе свернуть налево, дойти до ближайшего поворота, и свернуть направо. А там посматривайте налево — будет надпись.       — Спасибо, — прошептала Акицу.       Она не была уверена, насколько хорошо запомнила дорогу, но если бы она сейчас попросила эту женщину повторить описание, то точно упала бы в обморок.       Тем не менее, скверик она нашла. До цели оставалось совсем немного.       В голове как будто что-то взвизгнуло, словно кто-то дёрнул за туго натянутую струну и сразу прижал её ладонью. В ушах раздался тонкий звон, заглушавший, казалось, даже шум деревьев.       Ноги Акицу уже подгибались от слабости.       Наконец, наступил момент, когда Акицу не смогла продолжать движение. Она остановилась, тяжело дыша. Чуть постояла, сделала неуверенный шаг и — рухнула, полностью исчерпав все ресурсы огранизма.

***

      Для Акицу прошёл только миг.       Вот она стоит, вот — делает шаг, а вот — приходит в себя лежащей на полу и глядящей в потолок.       Чужой. В её комнате всё было не так. Акицу лежала в постели, а точнее — на футоне, но это был не её футон. Ей-то в МБИ выдали старенький футон, слегка продавленный, а этот оказался невообразимо мягким.       Может быть, ей приснилось всё, что случилось? Беницубаса, поиски ашикаби Хомуры... Нет. Невозможно. Тогда она была бы в своей комнате — или в лаборатории. А это — Акицу осмотрелась — совсем не её комната. Много предметов мебели, бумажные, а не бетонные стены... Все предметы одним своим присутствием доказывали, что Акицу не в МБИ.       А это странно. Кто ещё мог бы её подобрать? Кому ещё нужна Акицу, если она сама не уверена даже в том, что ещё нужна МБИ?       Ещё тут был необычный запах. Не хлорка, не спирт, не что-либо иное, хорошо знакомое Акицу. Нечто более мягкое и непривычное. Она не была даже уверена в том, съедобный ли это аромат. До сих пор всё приятно пахнущее оказывалось едой, хотя и не всегда.       Голова уже не кружилась — и за это Акицу была особенно благодарна. Дышать оказалось неожиданно легко, особенно по сравнению с тем, что ей пришлось пережить за несколько секунд до того, как она, по-видимому, потеряла сознание.       Несколько минут Акицу лежала на футоне, бессмысленно глядя в потолок. Кто-то подобрал её. Да. Но кто? Ответа на этот вопрос у неё не было.       Вдруг послышался звук отъезжающей двери. Акицу повернула взгляд в ту сторону. На пороге стояла прекрасная женщина с сиреневыми волосами. Смутно знакомая ей женщина.       — Ара, — всплеснула та руками. — Добрый вечер. Ты уже очнулась?       — Вечер? — недоумённо спросила Акицу и немедленно поняла, что хотя за окном ещё светло — но не слишком, а каждую минуту становится всё темнее.       — Ты была без сознания несколько часов, — с готовностью ответила женщина. — Честно говоря, я думала, что до утра ты в себя не придёшь, Акицу-тян.       — Я... Я знаю вас?       — Может быть, — загадочно улыбнулась сиреневласка, садясь на колени напротив Акицу.       — Мне, кажется, что я вас видела. Но... Вы не работаете в МБИ.       — Нет, — покачала головой та. — Но ты могла видеть меня в детстве.       Акицу напрягла память.       — Мия-сан? — неуверенно предположила она.       О, она не помнила, кто же такая Мия, а может, ей и не было этого известно, но имя и облик Акицу запомнила. Хотя и сомневалась в своей памяти.       — Ах, так ты меня помнишь, Акицу-тян, — Мия хихикнула. — А я уж думала, что твоя память будет такой же ненадёжной и избирательной, как и у другой секирей из первых номеров. Цукиуми-сан не узнала меня, когда увидела впервые через многие годы разлуки, представляешь?       — Я... Я тоже плохо помню.       — Это простительно, — улыбнулась Мия. — Ты была совсем крошкой. Да и Цукиуми, если подумать, была младше тебя.       — Вы... вы были одним из настройщиков?       — Ах нет-нет, — запротестовала Мия. — Я — вдова одного из основателей МБИ. Моего мужа звали Асама Такехито. Вот он и был настройщиком, первым настройщиком.       — А... — заметила Акицу, неловко качнувшись. — Он не настраивал меня.       — Знаю, — мягко сказала Мия. — Уверена, если бы тебя настраивал он, ты бы сейчас... — она не договорила.       У Акицу защипало в глазах. Она прикусила губы и опустила голову.       — ...Впрочем, — быстро исправилась Мия, — не будем об этом. Знаешь, ты была в таком состоянии, что одна из жильцов предложила замотать тебя в бинты. Конечно, большого смысла в этом нет, раны уже закрылись, однако ты пострадала очень сильно. Кто вообще тебя так отделал?       — Беницубаса. Секирей номер сто пять.       — Я знаю, кто это, — поморщилась Мия. — Знаю и где она работает. М-да... Не буду спрашивать, что вы там не поделили, уверена, что повод серьёзный.       — Она сказала, — почувствовала Акицу потребность пожаловаться, — что... что я бесполезна. Что если бы я могла... если бы могла получить ашикаби, он бы сбежал от меня.       — Тебе не обязательно было это рассказывать. Но я рада, что ты решилась мне довериться. Знаешь, ты не так уж и не нужна, раз тебя сюда принесли. Совсем ненужную секирей бросили бы умирать, ты так не считаешь?       Акицу задумалась. Логика в этом была.       — Так это вы меня нашли? Почему?       — Почему нашла? — улыбнулась Мия. — Ну что ты! Нашла тебя вовсе не я, а Мацу-тян и Рэй-тян. Они и принесли тебя сюда.       «Мацу? Рэй?» — подумала Акицу.       — Рэй? — с надеждой спросила она вслух. — Ашикаби Хомуры?       — О, так ты о ней наслышана?       — Я... Да, — ответила Акицу, опустив взгляд.       — И когда же успела? — внимательно посмотрела на неё Мия. — И ты, случайно, не её ли искала?       — Её. Недавно Хомура приходил ко мне. Сказал, что его ашикаби похожа на меня... Что я могу быть нужна ей. Даже если она так не думает. Я... Я подумала, что если секирей так считает, то его ашикаби возьмёт меня к себе.       Мия задумалась на секунду.       — Он ведь сказал тебе, что его ашикаби очень необычна?       — Да... Он говорил.       Мия кивнула.       — Тогда, полагаю, он рассказал тебе о ней не только потому, что ты на неё похожа и можешь быть нужна ей. Но я догадываюсь, почему он на самом деле захотел познакомить тебя с ней.       — Почему? — немедленно спросила Акицу.       Мия ответила не сразу, а посмотрела за плечо Акицу, чему-то улыбнувшись.       — Скажи, Акицу-тян, чего ты хочешь больше всего?       — Быть нужной, — немедленно ответила Акицу. — Я... нужна тут? — попыталась она угадать.       — О? Ну что же, если у тебя не получится и Рэй-тян тебя разочарует... Тебя никто не прогонит отсюда. Тут есть место всем секирей, которые ищут приюта... Это фигура речи, — поспешила исправиться Мия. — Все сюда просто не влезут. Но дело найдётся всем, кто тут живёт, так что ненужной ты больше не будешь.       — Вы... Вы правда так думаете? — с надеждой в голосе спросила Акицу.       — Конечно, — кивнула Мия с достоинством. — Я бы не говорила так, если бы считала иначе. Но, кажется, ты хотела познакомиться с Рэй-тян?       — Я... Да. Да! — решительно добавила она, вставая на ноги.       Мия неодобрительно покачала головой.       — Тебе бы полежать... Может, ты отдохнёшь?       — Нет.       — Так ты хочешь спуститься? Рэй-сан сейчас на улице, читает свою книгу.       — Спущусь! — решительно ответила Акицу.       — Отлично. — Мия встала сама. — Тогда пойдём за мной. Я только позову Мацу-тян, она нам нужна... Точнее, нужно её мнение. Цукиуми звать не будем, она права голоса не имеет.       О чём это говорит Мия? Впрочем, сейчас это интересовало Акицу меньше всего. Ну говорит — пусть говорит; значит, это что-то важное. Не будет же она просто так разглагольствовать. А и будет, разве это дело Акицу?       Ледяная секирей осторожно вышла из комнаты. Мия указала ей на лестницу.       — Спускайся-ка ты вниз. Не спеши знакомиться с Рэй-тян самостоятельно, кто знает, что из этого выйдет? Я бы не хотела, чтобы ты разочаровалась заранее. С Рэй-тян следует уметь общаться.       Акицу решительно не понимала, что такого может выйти из знакомства секирей и ашикаби, кроме окрыления; если, конечно, секирей можно окрылить. Но это же не случай Акицу. Поэтому она просто пожала плечами и, исполняя просьбу Мии, медленно спустилась по лестнице.       Внизу почти никого не было, кроме Цукиуми, которую Акицу знала, незнакомой девушки в достаточно скромном наряде, а ещё секирей номер десять — как её зовут, Акицу не помнила: последний раз она её видела очень давно, и то мельком.       — Йо! — первой Акицу заметила десятая и взмахнула рукой.       — Ой, вы поправились! — воскликнула девушка, которую Акицу не знала. — Как хорошо. Я — Яшима, секирей номер восемьдесят четыре, — поприветствовала её девушка, которую Акицу не знала. — А вы?       — Акицу. У меня нет номера.       — Когда-то у неё был номер семь, — вмешалась Цукиуми, сверля Акицу взглядом. — Но она потеряла способность окрылиться, так что считают её бракованным номером. И заслуженно!       Яшима в ужасе ахнула.       — Послушай же, бракованный номер, — грозно спросила девятая. — Что ты тут делаешь? И не пытайся обмануть меня! Ты могла провести эту рыжую дуру и мою простодушную ашикаби, но меня ты не проведёшь. Что ты задумала?!       — Ничего, — тихо ответила Акицу. — А вы, Яшима-сан... Вы — секирей у... у той же ашикаби, что и Хомура?       — А, так вы, наверное, в гости к Хомуре-сану пришли? — предположила Яшима. — Жалко, он ещё в обед уехал в МБИ. Не знаю, правда, зачем, но он же работает в Дисциплинарном Отряде, так что это ничуть не удивительно, что я не знаю. Может, у них ЧП какое-то, да мало ли что...       — А... — ответила Акицу. — Понимаю.       Она действительно понимала многое: например, о каком ЧП может идти речь.       — ...но вообще я неокрыленная, — закончила Яшима.       — Неокрыленная? Но.... Тут же ашикаби живёт?       — Верно говоришь, бракованная, — воскликнула Цукиуми. — Она замышляет с ней окрылиться, уж я-то вижу!       — Нет, Акицу, не слушай её, — возразила в ответ на слова водяной секирей десятая. — Яшима категорически не хочет окрыляться с ней. Она уже заприметила своего собственного ашикаби. И, кстати, сегодня она с ним даже говорила по телефону, — подмигнула она Яшиме. Та зарделась. — Ну а крыльев она пока получить не может, по крайней мере, от него. Думаю, это временно... Слушай, я думала, что ты безвылазно в лабораториях сидишь? — заметила она.       — А... Нет. А вы...       — Удзуме я. Неужели не помнишь.       — Нет, я помнила... — соврала Акицу. — Просто...       Но больше ей ничего говорить не пришлось. По лестнице уже спускались Мия и Мацу.       — А вот и мы! — воскликнула Мацу. — Рада тебя видеть в добром здравии, Акицу-тан.       — «В добром», как же, — хмыкнула Удзуме. — Но вообще, и я рада тебя видеть. Тебе тут все рады. Так?       — Не так! — огрызнулась Цукиуми, складывая руки на груди.       — А я рада, — робко заметила Яшима.       — Ну и я, конечно, — улыбнулась Мия. — А вам, Цукиуми-сан, предлагаю придержать язык. Ваше мнение тут не интересует даже вашу ашикаби. Никто не звал вас сюда.       — Если бы не вы, я бы и крыльев не получила! — огрызнулась Цукиуми. — Я, что ли, настояла на том, чтобы меня окрылили? Это вы ей сказали! И уговорили меня саму!       Акицу с удивлением посмотрела на Цукиуми. Она-то думала, что такую ашикабиненавистницу окрылить могли только силой.       — Но я думала, что вы хотите получить крылья от Рэй-тян? — сказала Мия с удивлённым выражением лица. — Настолько, что гнались за нею через пол-города?       — Это другое!       — Ладно-ладно, Цуки-тан. Ты же водяная секирей, остынь. А то мы Акицу попросим тебя остудить.       — У, подруга, — сказала Удзуме, — это тебе не... гхм-гхм! — оборвала она себя, бросив взгляд на Цукиуми и Акицу.       — Может быть, отставим на время споры и сделаем то, за чем пришли? Акицу-тан, тебе надо пройти с нами. Цуки-тан не зовём, она бешеная, Удзуме-тан — делай как хочешь... Яшима-тан, а вот тебе лучше сейчас подняться на второй этаж... Можно даже в мою комнату зайти. Там окон нет.       — Ч-Что, простите? — спросила Яшима удивлённым голосом. — То есть, я, конечно, пойду...       — Пожалуйста, Яшима-сан, — попросила её Мия. — Вы рискуете потерять возможность окрылиться с вашим истинным ашикаби. Лучше убрать этот риск.       Яшиму как ветром сдуло.       — А теперь, — сказала Мацу, обращаясь к Акицу, — пойдём-ка с нами.       Акицу, с трудом сдерживая нетерпение, вышла на веранду.       Там, на верхней ступеньке сидела синеволосая девочка в неком подобии школьной формы — не то чтобы Акицу знала, что школьная форма из себя представляет — и читала книгу.       — Это...       — Да, это наша с Хомурой и Цукиуми ашикаби, — ответила Мацу.       Акицу растерялась. Она решительно не знала, что ей делать. Вот она — ашикаби. Прямо перед ней. Вот только, несмотря на то, что за спиной девочки говорят о ней же, она даже не повернулась на звук. Она совершенно не была заинтересована в Акицу.       — Аши... Ашикаби-сама? — робко сказала та.       Ничего. Никакой реакции. Акицу была ей настолько неинтересна, что она даже головы не повернула на её голос.       Акицу почувствовала, как горло ей сжимает спазм. Зачем она вообще пришла?       — Как думаешь, Мия-тан, нам сейчас попросить Рэй-тан сделать тот её фокус, или...       — Я считаю, что Акицу надо с ней пообщаться получше. Просто... Вдруг получится? Не будет она потом жалеть? — заметила Мия.       — А по-моему, Мия, в самый раз. Прикиньте, как она обрадуется?       — О чём вы? — спросила Акицу. В отличие от синеволосой девушки, сидящей перед ней, бывшему номеру семь было не всё равно, когда кто-то её обсуждал.       — Акицу-тан... — начала Мацу. — Мне не хотелось бы рассказывать тебе о своей теории. Хомура-тан тебе тоже ничего не рассказывал, как я полагаю?       — Н-Нет? — неуверенно начала Акицу.       Нет, ну в самом деле, откуда ей знать, о чём идёт речь?       — Ну и вот. Просто... Просто я боюсь — и Мия-тан тоже, — что ты не переживёшь того, что... такого разочарования? Короче... Рэй-тан, пожалуйста, обернись.       Акицу моментально забыла, что её интересовало ещё секунду назад, о чём говорят три другие секирей. Ашикаби. Сейчас она вынесет свой вердикт.       Рэй — повернулась.       И посмотрела прямо на Акицу.       Немедленно та поняла, что где-то она её уже видела. Но где? Она бы никогда не забыла, если бы ей попался человек с синими волосами и красными глазами. Откуда же тогда чувство узнавания?       — Вы... Вы ашикаби? — спросила Акицу первое, что пришло ей в голову.       — Да, — просто ответила Рэй.       — Я... Мы встречались раньше? — неуверенно предположила Акицу.       — Да.       — Это когда? — хором удивились остальные три секирей.       — Четыре недели назад, — ответила на вопрос Рэй.       — Не понимаю, — ответила Акицу. Четыре недели назад она была в лабораториях. И никого, хотя бы отдалённо напоминающего Рэй, не видела.       — Да, — согласилась Рэй. Акицу почувствовала, что это было именно согласие: с тем, что Акицу не понимает.       — Ашикаби-сама... Я... Я нужна вам? — вдруг выпалила она.       — Не отвечай на этот вопрос, Рэй! — запоздало воскликнула Удзуме.       Но Рэй ответила:       — Нет.       Акицу безвольно села на землю.       — Стой, стой, Акицу-тан! Ничего страшного не произошло! Это просто недоразумение! Да тебя Хомура-тан наверняка предупредил! Это же Рэй-тан, она всегда такая.       Акицу молчала.       Как она могла думать, что кому-то нужна?       — Акицу-тан, подумай: ты можешь быть объективно нужна ей. Посмотри на неё, посмотри, как она общается! Рэй, скажи, ты нормальна?       — Нет.       Акицу слегка подняла голову, обнадежившись, хотя и не сильно. Быть «объективно» нужной, когда ашикаби прямо говорит, что ты не нужна... Слабое утешение.       — Тебе кто-то из нас троих: меня, Хомуры и Цукиуми — нужен?       — Нет.       — Но мы тебе мешаем?       — Нет. Я... привыкла к вам.       Краем глаза Акицу заметила, что Мия и Мацу обе удивлённо переглянулись.       — Если Акицу-сан захочет служить тебе, ты оттолкнёшь её?       — Нет.       Акицу вздохнула. Ей бы хотелось, чтобы её не просто приняли. Ей хотелось, чтобы её саму хотели видеть подле себя.       Но ничего лучшего ей не предложат.       — Вы... Вы никогда не прогоните меня?       — Никогда, — ответила Рэй.       — Однако, Рэй, а ты сентиментальна стала! — воскликнула секирей номер десять.       — Нет, — посмотрела Рэй на стушевавшуюся Удзуме.       — Я... буду служить вам... Если вы... не прогоните меня, — сказала, наконец, Акицу.       — Служи.       Это короткое слово чрезвычайно приободрило Акицу. Потому что его можно было истолковать как приказ.       Она встала.       — Тогда я и буду вам служить. Отныне и навсегда, — произнесла она заветные слова, которые в её устах были лишь сотрясением воздуха.       Акицу думала, что на этом всё закончилось.       Не так она представляла переход на службу ашикаби. Она думала, что её попросят служить — или прикажут ей. Но что ещё ей оставалось? В ней не нуждались... но её приняли! И Рэй-сама пообещала, что не прогонит её. Плохо или хорошо... Теперь она не одна.       Может быть, она и правда нужна Рэй-сама?       — М-м-м, Акицу-тан... Это не всё, — замялась Мацу. — Мия-тан, думаю, теперь можно?       — Думаю, да... Рэй-тян?       Рэй-сама ничего не сказала.       — У меня к тебе есть просьба, — продолжила Мия. — Пожалуйста, ослабь... или что ты там с ним делаешь... В общем, свой свет души.       Акицу не понимала значения этих странных слов. Но, стоило им отзвучать, как вдруг всю её суть затопило незнакомое до сих пор чувство.       Сердце заколотилось в груди. Не так, как когда она предвкушала возможность служить ашикаби, и даже не так, как во снах, где она получала крылья... Сердце заколотилось гулко, сладко сжимаясь. Дыхание участилось и Акицу стало жарко. Очень, очень жарко.       Все эти симптомы вместе очень сильно походили на реакцию.       На реакцию...       Это... Это и была реакция!       Акицу неверяще смотрела в глаза Рэй-сама.       — Акицу-сан, — негромко сказала Мия напряжённым голосом.       Акицу немедленно повернулась к ней. У Мии был.... странный вид. Щёки покраснели, по лбу лился градом пот.       — Вы реагируете. Хорошо. Я вижу... Окрыляйтесь, Акицу-сан.       Это... это шутка? Но... Но разве можно так шутить? Это слишком жестоко! Это чудовищно!..       Но реакция — она настоящая.       — Я? — выдохнула Акицу.       — Быстрее.       Не веря в то, что это происходит на самом деле, Акицу стала на колени и приблизила лицо к лицу Рэй-сама. Та равнодушно смотрела на неё.       — Можно? — неверяще шепнула Акицу.       — Да, — ответила Рэй-сама голосом, полным безразличия.       Акицу закрыла глаза, прижимаясь своими губами к губам Рэй-сама.       Свет затопил её глаза даже через закрытые веки, а тепло, сжимавшееся в груди, разлетелось по всему телу. Если раньше решение Акицу служить Рэй-сама было сознательным, то теперь она чувствовала, что дороже своей ашикаби у неё никого нет.       — Рэй-т-т-тан, хва-т-тит-т-т-т! — послышался где-то далеко-далеко голос Мацу, дробно стучавшей зубами, но Акицу уже не было дела ни до кого.       Она раскрыла глаза и увидела двор, покрытый снегом и инеем. В воздухе до сих пор кружились снежинки.       Акицу, бывшая...       Нет.       Акицу, секирей номер семь, получила крылья.       — Ашикаби-сама, — обняла она, сгорбившись, Рэй-сама и зарыдала.       Боль, страх, отчаяние, безнадёжность — всё это уходило прочь со слезами. Впервые в жизни Акицу почувствовала себя свободной и счастливой.