Ашикаби-(полу)ангел

      После того, как Рэй показала свои абсолютные способности к языкам, до невозможности сверхъестественным, впридачу к своим прочим способностям, возможным и для секирей, Мацу поверила в неё.       После того, как Рэй смогла победить девятеро секирей, Мацу как никто была уверена в ней.       После того, как появилась Акицу, теперь больше всего в Рэй была уверена именно она — и Мацу не боялась этого признать. Ну что ж тут поделать, если очевидно, что та готова проявить буквально собачью преданность даже тем, кто просто принял бы её, а что уж говорить о той, кто Акицу окрылил? И тем не менее, вера Мацу тоже окрепла. Всё же не каждый день видишь такое вот «невозможное» окрыление. Хотя, конечно, она ещё спросит с Хомуры, что у него за мотивы были на самом деле, когда он взялся организовать окрыление Акицу. Учитывая фигуру и размер груди ледяной секирей, такой вопрос просто напрашивается.       Так или иначе, но Мацу верила в Рэй, и почти не сомневалась, что Хига не сможет доставить проблем ей. Зато что касается их, секирей... Тут уже далеко не всё было так однозначно. Так что: мало ли. Лучше быть готовой.       Если коротко, то Мацу не давал покоя её разговор с Котё, который состоялся только что. Пусть сама Мацу предпочла изъясняться исключительно с помощью текста, а двадцать вторая и десятка предложений вслух не сказала, всё же это был разговор.       Мацу испытывала страшное искушение разорвать соединение с самого начала общения. Котё, быть может, и неплоха как хакер, но Мацу совершенно не по этому критерию раздавала симпатии, а секирей, которые работали на Хигу, по умолчанию вызывали у неё недоверие. А после позавчерашнего — и злобу. Лёгкую, но злобу.       Однако Котё Мацу дала шанс. Ведь та сообщила кое-что интересное.       Во-первых, секирей номер двадцать два снился сон.       Конечно, если бы та сказала Мацу только это, та послала бы её далеко и надолго, но Котё достаточно искусно смогла её заинтриговать. Ну что же, Мацу не пожалела о том, что поддалась. Ведь Котё в этом сне видела Рэй, и притом задолго до того, как познакомилась с ней очно. И что ещё более важно: кроме неё сон снился другим секирей.       Это ж-ж-ж — неспроста. Как говорил Милн устами величайшего медведя всех времён и народов, зря никто жужжать не станет.       Конечно, с учётом того, что Мацу-то никакого медведя... тьфу!... никакого сна не видела, слова Котё сами по себе казались несколько натянутыми. Но они отлично вписывались в концепцию «Рэй-сверхчеловека». А к тому же главнейшее — это не сам сон. Главнейшее — это слова.       «Во сне она приказала мне не трогать Лилим», — так сказала Котё.       Сама Мацу никакого сна не видела; это верно и это точно. Но и она слышала похожие слова — когда бодрствовала. Правда... Тогда она фактически находилась под кайфом, а потому впоследствии не придала значения этим словам. Но они нагнали на неё такую жуть, что она прекрасно их запомнила.       «Не трогай Лилим, Секирей», — вот что сказал невидимый голос за спиной Мацу.       Тогда Мацу тогда сочла это жуткое предупреждение слуховой галлюцинацией.       Но теперь... Теперь она понимала, что это не так. Конечно, учитывая, какие Рэй показала возможности, такая мелочь просто не должна Мацу удивлять.       Зато этот сон объяснял страх Котё. И давал понять об ашикаби Мацу чуть больше. Может быть, стоит задать пару вопросов?..       Во-вторых, Хига знает, что Мия — секирей. А это ЧП.       Проблема была в том, что такие данные нигде не были записаны. У Мии все документы были в порядке, вплоть до школьного аттестата и истории болезни: Такехито в своё время постарался, а после его смерти Минака обещал, что сохранит секрет Мии в тайне. Каким бы он ни был мерзавцем, но если Минака что-то обещает, то, как правило, рассчитывать на выполнение обещания можно. Значит, это, скорее всего, не он.       Кроме МБИ о личности Мии знали секирей, но далеко не все. Знала, конечно, вся первая пятёрка, знал Хомура, знала покойная Юмэ, знала Удзуме... Вот вроде бы и всё.       Знала, конечно, и Рэй, и Сео, и прочие, но их Мацу не подозревала. Рэй — не та, кто будет разносить слухи, да и под наблюдением она всегда, а все остальные слишком боятся Мию, чтобы навлечь на себя её гнев.       Но возникает закономерный вопрос — откуда же тогда так течёт?       Мия должна узнать об этом. Лучше не думать, что будет, если Первая решит, что Мацу скрывает от неё информацию. Может быть, заступничество Рэй и спасёт, но не стоит искушать судьбу...       В-третьих (и это самое ценное с точки зрения Мацу как секирей Рэй), существует некая организация «Мардук», которая, предположительно, ищет Рэй. Предположительно — с точки зрения Котё. Мацу не видела даже косвенных доказательств, единственное, что связывало Рэй и «Мардук» — слова «Лилит» и «Лилим». Достаточно характерное название, но это лишь название. Однако Котё знала что-то, чего не знала Мацу, и та намеревалась выяснить, что же ей неизвестно.       А пока можно уточнить и у своей ашикаби. Кто знает, может быть, Рэй в курсе? Может быть, раньше она сталкивалась с «Мардуком»? Это ведь не исключено.       Хотя Мацу с трудом могла представить, чтобы у богини или демоницы, которой она считала Рэй уже без всяких скидок и шуточек, были тёрки с какой-то мутной организацией. Но мало ли что? В конце концов, есть же у Мии тёрки с МБИ. Да и вообще секирей с точки зрения людей — сверхсущества. (Немного узкоспециализированные, ну так что поделаешь. Хотя бы члены Первого Дисциплинарного чуть более гармонично развиты, нежели остальные. Так, та же Карасуба владела английским, немецким и корейским с китайским, а сама Мацу — умела драться. Секирей контактного типа, конечно, ей нечего было противопоставить, хоть чистому кулачному бойцу, хоть мечнице или кому-нибудь ещё, но отпинать других секирей поддержки и даже стихийщиков послабее она вполне могла. Инструкторы не делали скидок на тип секирей. Так что Карасуба, морщась, могла бы написать хайку, а Мацу, поднапрягшись, — выписать противнику сравнимой весовой категории хороших таких люлей... Но к делу.)       В-четвёртых, у Хиги есть агенты. И Котё готова их сдать.       Это хорошо. Мацу была достаточно умна, чтобы понимать, что не всегда информация попадёт в компьютеры. Нередко случается, что ту никуда не заносят. Потому что не положено — и точка. Или боязливо — что бывает едва ли не чаще.       Да, Мацу-то дала Котё знать, что ей эта информация не так уж и важна. И действительно, с такой ашикаби за спиной можно не бояться тумана войны, хотя цель Мацу — бороться именно с ним. Но при этом Мацу понимала, что если её ашикаби когда-то держали распятой (а Рэй об этом говорила сама), она далеко не всесильна. Так что если можно получить информацию — и та почти ничего не стоит, — то почему бы этого не сделать?       А перед Котё она цену набивала. И хороше же получилось! Котё многое просто так, без всяких договорённостей выложила, да и приятно, когда тебя называют «Мацу-сама». Давно пора! Мацу этого заслуживает. И по возрасту, и вообще.       Но Мия должна узнать то, что ей сказала Котё как можно скорее.

***

      Вжих-х-х! Вжих-х-х! Вжих-х-х!..       Мия подметала дворик.       Она нашла старую, когда-то отполированную её руками, а ныне рассохшуюся метлу, но по крайней мере, та была цела. Не то что та, которой Мия пользовалась, пока не пришла Цукиуми и не обрушила на себя праведный гнев хозяйки поместья Идзумо.       Но всё же это старая метла. Так что надо будет обязательно послать кого-нибудь за новой.       Любой, кто знает Мию хотя бы капельку, совершенно верно предположил бы, что та имеет в виду Цукиуми. В конце концов, кто же, как не секирей номер 9 был косвенно виновен в том, что поместье Идзумо «лежит в руинах», а верный и преданный уборочный инвентарь — «погиб смертью храбрых», не в силах пережить наносимый Мией удар?       Но пока что... Пока что у неё была только старенькая метла, которую чудом не выбросили. И Мия подметала двор ею.       Что бы она делала, если бы метлы не нашлось? Эх... Всё же подметание её успокаивало. Было в нём что-то философское и созерцательное. Сразу думается о возвышенном и красивом. Это, конечно, если двор не сильно замусорен. Ибо если это так, то никакого умиротворения не наступит, наоборот, гнев Мии будет ужасен.       Однако двор... не совсем, конечно блистал, но и признаков особого беспорядка не наблюдалось.       Мия мягко улыбнулась, глядя вдаль. Она на время прекратила подметать и опёрлась о метлу.       Уже скоро полетят лепестки сакуры...       Улыбка Мии стала чуть шире, и хозяйка мечтательно покачала головой.       Может быть, когда оно начнётся, жильцам дома Идзумо следует вместе сходить в какой-нибудь парк, посмотреть на цветение сакуры? Всем — и даже Цукиуми. Так-то, Мия, конечно, и рада бы вечно её держать в чёрном теле... Но рано или поздно придётся прощать. Дура ведь. Что с дуры взять? А если так, если так и так когда-то придётся смягчать ей режим... э-э-э... то есть, меньше нагружать, почему бы не начать в ближайшее время? И для начала всем сходить всем вместе посмотреть на цветение сакуры, наладить, так сказать, отношения.       Мия мечтательно вздохнула, чувствуя тонкий аромат цветов, пропитавших воздух, и...       — Мия-тан! Мия-тан!       Мия снова вздохнула — уже раздражённо, но метлу отставила и повернулась к источнику шума, нарушавшего благословенную тишину.       Мацу всё же изрядно осмелела. До появления в доме Рэй она и носу из своей комнаты не высовывала. А сейчас вон как получается — не то, что из комнаты выходит почём зря (и зачем той оставаться секретной?), но и по улице бродить не стесняется. Хотя... Чего же ей и в самом деле бояться? Теперь? Ведь, что ни говори, а Рэй способна и постоять за себя, и своих секирей в обиду не дать. М-да... Может, наказать Рэй на всякий случай никогда не вредить Мие? Мало ли, какие мысли Мацу придут в голову. Ещё подшутить захочет.       — Чего тебе, Мацу-тян? — спросила Мия у девушки, когда та приблизилась и поклонилась.       — Нам надо поговорить! — заговорщическим шёпотом начала Мацу, выпрямившись.       — Дай угадаю — речь идёт о Рэй и Акицу? — Мия вздохнула       По крайней мере, это была достаточно логичная догадка. Часто ли такое бывает, что окрыляется секирей, которую прежде считали неокрыляемой? Хотя сколько их таких, неокрыляемых, вообще есть... Мия только о двух и знала: о Юмэ и о Акицу. Номерах восемь и семь.       В любом случае, Мия полагала, что Мацу хочет поговорить именно об Акицу и Рэй. И точно не поделиться впечатлениями об окрылении — сделать это можно было и вчера. А сегодня Акицу ночевала в комнате своей ашикаби. Мацу, конечно, не очень ревнива, она вообще-то прагматична... Но всё же вряд ли бы ей очень понравилась такая «несправедливость».       Однако девушке удалось немного удивить Мию.       — Э-э... Акицу-тан тут ни при чём, — поспешила она заверить хозяйку дома.       — Вот так, — ровно произнесла Мия. — Значит, что-то с Рэй?       — Ну... — Мацу смущённо потёрла в затылке. — Я бы не сказала, что нечто произошло «с ней». Скорее, мне стало нечто известно «о ней».       — Эх, Мацу, Мацу... Ладно, не томи. Раз ты что-то о ней узнала, то говори. Я послушаю.       — Да не здесь же, Мия-тан! — отчаянно воскликнула Мацу.       О? Это настолько не предназначено для чужих ушей, что Мацу перестраховывается? Интересно, но, в принципе, вполне понятно, если вспомнить, о ком идёт речь.       Пора бы отвыкать думать о Рэй как о простой девочке со сверхспособностями. Как минимум сверхспособности делают её очень непростой девочкой.       — Ладно-ладно, — поспешила Мия успокоить Мацу. — У тебя или у меня?       — Ну... Думаю, имеет смысл и Рэй позвать. Так что лучше, наверное, у тебя.       — Уверена? Рэй нам точно нужна?       Мацу кивнула:       — Нужно будет спросить у неё кое-что... Но и не проси, не скажу тут, что спросить хочу.       — Уж не думаешь ли ты, что кто-то может за нами следить? — спросила Мия для проформы.       — Не думаю. Знаю.       — Как интересно! — фальшиво-жизнерадостно всплеснула руками Мия.       — Ну так пойдём?       Мия кивнула.       — Пойдём, Мацу-тян. Следуй за мной! — попросила она её.       Мия поднялась по ступенькам к дому, прошла по веранде, разулась перед порогом и вошла в гостиную.       Тут было тихо. Никто уже не спал (кроме вымотавшейся Цукиуми и, возможно, Яшимы), но и спускаться никто не спешил.       Эх... Жалко, что гостиная пустует. Мие доставляло удовольствие, когда там собирались жильцы. Дом был особенно живым в эти мгновения.       Мия поднялась по лестнице и постучалась в комнату Рэй. Ответа не было, и Мия вошла.       Рэй уже сидела на полу и перечитывала свою традиционную книгу. Акицу стояла у неё за плечом и бдела.       — Рэй-тян? — позвала Мия достаточно громко.       Обе девушки посмотрели на неё.       Открылась крышка холодильника, который обычно и стоял тут.       — Уарк? — поинтересовался пингвин.       Акицу медленно повернула в его сторону голову и замерла, глядя на птица. Она даже забыла как моргать. Она что, не видела его раньше?       Пен-Пен тоже повернул голову к ней.       — Уарк? Рэй, уарк-уарк?       — Это Акицу, Пен-Пен. Акицу, это Пен-Пен.       — Уарк! Цу!       Дверь холодильника захлопнулась.       — Мне... нездоровится? — лишённым эмоций голосом спросила Акицу.       — Да, — ответила ашикаби. — Ты истощена. У тебя сотрясение. Переломы. Ушибы. Тебе нездоровится. Но ты выздоравливаешь.       — Спасибо, ашикаби-сама, — поклонилась Акицу.       Мия не совсем поняла, за что она её благодарит, но... Ашикаби. Ашикаби секирей, которая отчаялась ашикаби найти. Можно и не пытаться искать логику в поступках Акицу.       — М-м-м, — протянула Мия. — Рэй-тян, нам с Мацу нужен твой совет. Пожалуйста, пойдём с нами.       — Хорошо, — Рэй, говоря это, уже вставала.       Акицу подобралась.       — Я с ней, — сказала она.       Мия оглянулась на Мацу. Та пожала плечами.       — Ладно, — Мия вздохнула, примерно понимая, что сейчас оторвать Акицу от Рэй нереально. А в том, что седьмая секирей свою ашикаби не предаст и не подставит, сомнений не было. — Иди с нами, Акицу-тян. Но у нас есть условие — не болтать, молчать, а в дальнейшем ничего, из того, что услышишь, без моего разрешения никому не рассказывать. Иначе ты можешь повредить своей ашикаби.       Акицу побледнела и сделала шаг поближе к Рэй.       Конечно, она ослушается Мии, если это скажет сделать сама Рэй... Но Рэй ничего не скажет той делать. И этого довольно.       Мия направилась в свою комнату и впустила туда всех трёх одну за другой. Потом зашла сама и, как и все они, села на пол.       — Итак, Мацу-тян, — начала Мия, — мы тебя внимательно слушаем. Надеюсь, это не глупая шутка?       Мацу даже фыркнула..       — Мия-тан, ну как ты могла обо мне так подумать?! Я же не какая-то там... — Мацу не договорила. — Ну ты поняла.       — Говори уже, не трепли мне нервы. Ты оторвала меня от очень важного дела, позволь заметить.       Ибо что может быть важнее подметания на свежем воздухе в такое прекрасное утро?       — Я не уверена, что Акицу-тан нужно это слышать... — покосилась Мацу на седьмую. — То, что я хотела бы тебе в первую очередь сказать, не для её ушей. Прости, Акицу-тан, я ничего не имею против тебя лично.       — Ничего, Мацу-сан, — безмятежно ответила Акицу.       Но Мие было далеко до её олимпийского спокойствия.       — Мацу! — угрожающе воскликнула она. Мол, а сразу нельзя было намекнуть?       — Да-да! И вот именно поэтому мы начнём с Рэй-тан. (Мия слегка успокоилась.) Рэй-тан, ты слышала когда-нибудь про организацию «Мардук»?       — Да, — немедленно ответила Рэй.       Мия заинтересованно посмотрела на неё. Потом — на Мацу.       Конечно, это касалось прошлого Рэй, но... Но речь шла не столько о нём самом, сколько о предметах, с ним связанных. И потом... Сила Рэй доказывала, что она, быть может, почти нормальна психически. Ну, уж точно не классический псих, как казалось сначала.       Другое дело, что будить возможно травмирующие воспоминания у девушки, которая может побороться с самой Мией, не самая лучшая идея. Однако вряд ли название организации может быть таким уж травмирующим.       — Что это? — спросила Мацу.       — Дочерняя организация НЕРВ.       Мия и Мацу переглянулись. Мия, конечно, ещё не знала, что именно разузнала Мацу, но раз она начала разговор с упоминания имени организации, связанной с НЕРВ, то, возможно, вышла и на сам НЕРВ. Это если на неё никто не вышел: такое тоже возможно.       — Чем там занимались?       — Искали пилотов для Евангелионов.       — Пилотов, — пробормотала Мия.       Она припоминала, что Рэй о чём-то таком и раньше говорила, но это было давно, и больше к этой теме она не возвращались.       — И ты... Ты такой пилот? — спросила Мацу.       — Да.       Достаточно интересно. Если вспомнить о том, что у Рэй и личной силы хватает... И что планету она, возможно, могла бы сдвинуть...       Такие несоответствия раздражали Мию.       — А много таких пилотов-то было?       — В разное время нас насчитывалось до пяти единиц, если считать тех, кого вводили к контактную капсулу Евангелиона. Если считать Рэй-два и Рэй-три как разных пилотов, то пилотов было шесть. Рэй-один никогда не пилотировала Евангелион. Если считать системы псевдопилота, то всего пилотов было двадцать.       — Ты что-нибудь поняла? — спросила Мия, устало потерев лицо.       — Ну... многое, кроме того, зачем бы богине или демонице служить пилотом... И что такое Евангелион? Как он работает?       — Биомеханоид, — ответила Рэй. — Пилот погружается в контактную капсулу, которая вводится в нерв А-десять Юнита, после чего пилот синхронизируется с Юнитом, и таким образом может им управлять.       — Ага, значит ОБЧР... А-а? — приоткрыла Мацу рот. — ОБЧР? А тебе как раз четырнадцать... — и она начала исторически смеяться.       — Что с ней? — спросила Акицу, покосившись на хохочущую Мацу.       — Она смеётся, — ответила Рэй.       — Спасибо, ашикаби-сама.       Мия страдальчески вздохнула.       — Мацу! — рявкнула она. — Доклад!       — Есть! — смех как отрезало.       Мацу, похлопав непонимающе глазами, ещё раз хихикнула.       — Ну? — поторопила её Мия.       — Что «ну»? Ну сама подумай. Мия-тан! Это же ОБЧР и ОЯШ!       — Да, забавно.       — Нет, ты не понимаешь! Прикинь, может, Рэй к нам из какого-то аниме попала? А?       — Мацу, — вдохнула Мия, — у меня складывается нехорошее подозрение. Например, что ты тайком употребляешь какие-то запрещённые вещества.       — Ну, — Мацу смущённо почесала в затылке. — Ну ведь забавное же совпадение? А?       — Ты не отвлекайся, — напоминала ей Мия. — И стоит ли мне говорить, что это ты нас здесь собрала?       — Ах да, отвлекалась, простите, — нарочито покаянно сказала Мацу. — Но сначала я хочу кое-что уточнить.       — Уточняй, — разрешила Мия. Ей и самой стало жутко интересно.       — Рэй-тан, что такое псевдопилот? Это типа автопилот? Тогда почему ты решила его посчитать, как пилота? Или это ИИ?       — Псевдопилот — система автоматизированного управления Евангелионом на основе клонов Аянами Рэй.       — Что-то мне не нравится, как она о себе в третьем лице говорит... И почему это «на основе Аянами Рэй»? Ты же не машина... Ведь нет? — с подозрением спросила Мацу. А ведь сама-то машины отлично чувствует.       — Аянами Рэй — первый и единственный успешный проект пилота Евангелионов. Поэтому клоны Аянами Рэй монтировались в серийные Евангелионы.       — П-Проект? — выдавила Мацу. — М-Монтировались? Живые? И монтировались?       — Да.       Акицу же села поближе к Рэй и почти что обняла её — но передумала.       Мацу беспомощно посмотрела на Мию. Та вернула ей почти такой же растерянный взгляд, но именно растерянный, беспомощности там не было.       Мацу прикрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов.       — Ладно, Рэй-тан. О таком... Действительно тяжеловато говорить. Но послушай и ты меня теперь. У меня есть подозрение, что тебя этот самый «Мардук» ищет. Что думаешь?       — Они не могут меня искать, — ответила Рэй.       — Почему?! Ты же с ними связана, они всё о тебе знают, разве не так получается?       — Я их комплементировала. Они в ином мире в океане моей крови, — спокойно ответила её ашикаби Мацу.       — То есть мертвы, — подытожила Мия, припоминая, что Рэй как-то говорила об этом.       — Нет.       — А что тогда? — спросила Мацу.       — Перешли на новый уровень существования.       Ну... Красивый эвфемизм. Эвфемизм же, так?       — Но, Рэй-тан, мне точно известно, что «Мардук» существует. Как же он может существовать, если ты всех «комплементировала»?       — Может. Потому что не комплементировала.       — Ну?! — воскликнула Мацу. — Как?! Ты же... Ты же сама себе противоречишь сейчас!       — Не повышай голос на нашу ашикаби, — ровно сказала Акицу, которую, видимо, интересовало только это.       — Акицу-тан! — возмущённо воскликнула Мацу. — Ну что ты придираешься?! Я просто раздражена. А Рэй-тан это не задевает. Правда, Рэй-тан?       — Правда, — кивнула та.       — Так вот, Рэй-тан... Объясни мне, пожалуйста, почему ты говорила, что они не могут тебя искать?! Я точно знаю, что если они ищут не тебя, то кого-то на тебя похожего.       — Я их комплементировала.       — Из этого получается, что «Мардук» больше не существует, так?       — Да.       — Но он существует. Почему?!       — Потому что не комплементировала.       Мацу взвыла. Да и Мия была к этому близка.       — Я, кажется, понимаю Удзуме-тан. Может, стоило её позвать? Приняла бы всё на себя, как молниеотвод.       — Давай пока сойдёмся на том, что «Мардук» существует, — предложила Мия. — Но откуда ты об этом знаешь? — спросила она.       — Ну... — Мацу сняла очки и стала их протирать, видимо, подбирая слова, и почти сразу надела обратно. — Так и быть. Сегодня со мной связалась Котё, секирей номер двадцать два.       — Вот как? Каким это образом? И с кем ещё ты связываешься за нашими спинами? — поддразнила её Мия.       — Ну Мия-тан! — заныла Мацу. — Да будет тебе известно, что Котё — секирей информационного типа, как и я. Она, конечно, послабее, но это потому, что она — не одна из первых номеров. А в остальном — вполне приличный хакер, и способностями секирей владеет отлично.       — Так кто она, эта Котё?       — Она — секирей некоего Какидзаки, который работает на Хигу. Не как наёмный ашикаби работает, он вообще у его в компании в числе штатных сотрудников. Собственно, Котё как раз и организовала то... столкновение с Рэй. Более того, двадцать вторая там была физически, просто на глаза не показывалась.       — Вот ка-а-ак... — потянула Мия.       — На мою ашикаби нападали? — грозно уточнила Акицу.       — А? Да нет, успокойся, нападали на Яшиму-тан... Что-то её, кстати, не видно.       — Она очевидно не хочет лишний раз покидать свою комнату, — высказала свою догадку Мия. — Она, не забывай, всё же реагирует на Рэй-тян, но не хочет окрылиться с ней. А ты не отвлекайся.       — Ага, — кивнула Мацу. — Так вот... Котё — организовала нападение, но я узнала это от неё; более того, она сказала мне это прямо. Собственно, из-за этого столкновения она и связалась со мной.       — О? — улыбнулась Мия.       — Да. Она... Она боится Рэй-тан. И она хочет кое-что о ней узнать.       — Я не позволю подрывать безопасность моей ашикаби, — заметила ледяная секирей.       — Акицу-тан, — вдохнула Мацу. — Информационная безопасность — это по моей части. Пожалуйста, не лезь в то, в чём не разбираешься. Это, знаешь ли, моя специализация как секирей.       Акицу замолчала.       Мия стала жалеть, что они с Мацу пустили её на обсуждение. Хотя, если подумать, разве Акицу отцепилась бы от новообретённой ашикаби? Да ни в коем случае!       — Кхм-кхм, — прочистила горло Мацу. — Так вот. Котё приснился некий сон. Там было оранжевое море... И ещё ей явилась Рэй-тан и запретила трогать Лилим.       Мия порадовалась, что руки у неё пусты и вообще лежат на коленях, иначе бы она уронила и разбила что-нибудь. Она почувствовала, как земля словно уходит у неё из-под ног.       Сон! Он приснился не только ей!       — Мия-тан? — обеспокоенно спросила Мацу. — Ты в порядке?       — Сон? — вдруг спросила Акицу. — С оранжевым морем и девушкой?       — Да, Акицу-тан... Значит, он приснился и тебе? Не врала, получается... Так вот, Котё опознала в девушке из того сна Рэй-тан. И я хочу сказать, что... Что я тоже слышала предупреждение. Вот. Но я бодрствовала... Тебе ведь тоже снилось такое Мия?       — Да, Мацу-тян, — нехотя призналась Мия. Но смысл скрывать, если уже выдала себя своей реакцией?       Мацу внимательно посмотрела на свою ашикаби.       — Слушай, Рэй-тан... Ты приходила к нам во сне?       Мия затаила дыхание.       — Да.       — Почему? — спросила Мия.       — Ты напала на Лилим.       — Я?! — воскликнула Мия. Её голос был полон искреннего негодования.       Она не помнила, когда последний раз нападала на кого-либо. Это было очень давно. Цукиуми не в счёт. Да и было это после сна.       — Ты, Секирей.       — Стоп, но если нападала Мия, то поче... — Мацу не договорила и замолчала.       — Рэй-тян... Ты же воспринимаешь нас как одно существо?       — Ты есть одно существо, Секирей-частичка-Мия-сан.       Мия мгновенно вспомнила с чего началось её знакомство с Рэй. Но тогда её... чудачества воспринимались иначе. Теперь же, когда Рэй доказала, что является существом, которое способно поспорить с ней самой, когда речь идёт о чистой силе, Мия чувствовала себя далеко не так уютно, как могла бы.       Она взглянула на Мацу. У той в голове, по-видимому бродили те же мысли.       — Кто-то из секирей напал на... Лилим. Так? — предположила Мацу.       — Да, Мацу, — ответила Рэй.       — Но как ты узнала об этом?       — Почувствовала.       — М-да, можно было и не спрашивать. Я вполне верю, что ты могла такое почувствовать, — вдохнула Мацу. — Эх, надо было у меня собираться. Мне бы сейчас кое-что проверить на компьютере. А ещё я пытаюсь тут одну мысль уловить... крутится-крутится в голове. Ты мне о чём-то напомнила, Рэй-сан, но я никак не пойму, о чём. Какая-то идея, а вспомнить не могу. И меня это жутко бесит... Ладно, потом вспомню... А где сейчас Лилим?       — Здесь.       — Здесь? — приподняла Мия бровь. — Если я правильно помню, это твоё дитя... частью которого ты, к тому же являешься... Ками, звучит как бред... И это кто-то из нас?       — Нет.       — То есть, ты о себе говоришь?       — И да, и нет, — ответила Рэй.       — А «здесь» — это где?       — Здесь.       — По-моему, она хочет сказать, что Лилим в Синто Тейто, — предположила Мия. — Он ведь тут?       — Да.       — Ну... Главное, чтобы было что Котё сказать. Она хотела бы узнать, кто такой Лилим с тем, чтобы знать, на кого точно нежелательно нападать.       — Это логично и разумно, — признала Мия. — А что взамен?       — А взамен она сдаст мне агентов Хиги.       — То есть Рэй-тян она боится ещё сильнее, чем я думала?       — Очень сильно боится. Мия, ты пойми, Рэй — на нашей стороне. Но она — сила, с которой нельзя не считаться.       — Ну... С этим трудно поспорить, — улыбнулась Мия.       — Именно поэтому я планирую взять Рэй с собой на переговоры, — продолжила Мацу. — Чтобы Котё точно ничего не устроила.       — Ты настолько уверена в способности Рэй-сан защитить тебя?       — О да. Совершенно верно... Но всё-таки... «Мардук»... Почему? Рэй-тан, почему ты противоречишь сама себе?       — Я не противоречу.       — Тут что-то не так.       — Но разве Рэй-сан не переместилась во времени?       — На пять лет! — воскликнула Мацу. — Этого недостаточно. Я бы поняла, если бы она прибыла из будущего, но она, возможно, прибыла из прошлого. И очень недалёкого прошлого... В общем, Мия-тан, думаю, мы закончили разговор, в той его части, что касалась Рэй-тан.       Мия намёк поняла.       — Акицу-тян, Рэй-тян?       — Да, Мия-сан? — спросила Акицу.       — Дальнейшее ваше присутствие необязательно.       Рэй ничего не предприняла, и Акицу, которая было дёрнулась, тоже осталась на месте.       Мия вздохнула.       — Возвращайся к себе в комнату, Рэй-тян.       Та встала и, сопровождаемая Акицу, вышла. Акицу прикрыла за собой дверь. Гм... А сама Рэй этого не сделала бы. Удобно, всё-таки, когда Рэй с Акицу.       Но сейчас Мию интересовала не она.       — Итак? — нетерпеливо спросила она у Мацу.       — Видишь ли, Мия-тан... — начала та. — Рихард Гайст — человек, который представляет «Мардук». Именно он вышел на контакт с Хигой, пообещав ему чуть ли не бессмертие.       — И Хига поверил? — усомнилась Мия.       — Я так поняла, что он ему молодость предлагал... И предоставил доказательства. Но я не об этом говорю, нам-то, слава Ками, это без надобности. А важно то, что Гайст сообщил Хиге, что ты — Первая секирей. И после этого Хига тобой заинтересовался.       Мия молча сжала кулаки.       Костяшки пальцев хрустнули.