***
Обед проходил настолько нормально, насколько мог. Хотя с приходом гостей всё пошло наперекосяк, по крайней мере, с точки зрения Яшимы. Сначала она очень боялась, что обе секирей, которые пришли сюда со своим ашикаби, нападут на неё прямо тут и деактивируют. Но, судя по всему, Мие не нравилось такое развитие событий, и та решилась воспрепятствовать электро-сёстрам в осуществлении этого злодейского плана. Так что Яшима была Мие-сан особенно благодарна. Хотя обедать было трудно. Поблизости находятся две обидчицы, смотрит иногда на Яшиму ашикаби, которая к тому же способна победить девятерых секирей, да ещё и эта Цукиуми возмущается, которая только потому не затравила Яшиму, что Мия всегда была начеку. А та конструкция, которую соорудила Рэй из палочек, пока её все обсуждали... Ужас! Как можно всего из двух палочек связать виселицу?! Остальных, почему-то, прежде всего заинтересовало, откуда эта ненормальная ашикаби взяла нитки. Оказалось, что не нитки это, а волосы. Нет, они тут все странные. Яшима первым делом спросила бы зачем она вообще эту виселицу связала. А Мацу догадалась это спросить только после третьего вопроса. Оказалось, что Рэй попросила это сделать Цукиуми. Яшима такого не помнила, но на всякий случай от Цукиуми чуть-чуть отодвинулась. Пусть даже сама Рэй и сказала, что не виселица это, а «конструкция из двух палочек для еды, скреплённая волосами». Яшима по-прежнему опасалась красноглазой ашикаби. Пусть та и победила тех, кто хотел причинить Яшиме вред, но... Но то, на что эта ашикаби способна — противоестественно! Ненормально. Рэй и сама была какая-то... Какая-то не такая! То, как она смотрела на саму Яшиму, как она смотрела на некоторых других... А теперь ещё и виселица. Яшиму, конечно, не трясло от ужаса, но жутковато ей по-прежнему было. Пугала ашикаби её, пусть и меньше, чем в ночь, когда Яшиме пришлось шлёпать ногами по лужам из крови. Как-то девушка задумывалась, все ли ашикаби вызывают такой страх или это личное свойство Рэй. Ни тот фальшивый ашикаби, ни Минато, например, ничего такого не заставляли её переживать (может быть, потому, что ничего сверхъестественного вроде бы не умели), а единственной другой ашикаби, кого знала Яшима, была сама Рэй. И вот теперь в поместье Идзумо пришёл ещё один ашикаби. Что тут сказать? От его взгляда Яшиме тоже стало не по себе. Он и смотрел-то на неё... Оценивающе эдак. А может, ей показалось. Но если вспомнить, какие у него страшные секирей, стоит ли ждать от их ашикаби иного? Стоит ли от него ждать, что он лучше их? Ой вряд ли! Яшима боялась и его. Возможно, боялась даже больше, чем Рэй. Рэй-то могла её убить или покалечить, а этот... Кто знает, не мог ли он окрылить Яшиму насильно? В конце концов, Мия говорила, что в поместье Идзумо запрещено насилие, ну так это именно насилие. А как быть с недобровольными окрылениями? Что, если и её, Яшиму, тоже так окрылят? Хотя с другой стороны, тогда бы его секирей не убить её пытались, а поймать живьём. К тому же они очень давно охотятся на неокрыленных, настолько, что и Хомура о них предупреждал. Однако у этого Сео Каору секирей как было две, так и есть. Благодаря этому Яшиме удалось убедить себя, что ничего такого не происходит, что никто её не разглядывает, кроме Рэй (а это хоть и жутковато, но уже привычно немного, да и то она не всегда её рассматривает и не только её), что это всего лишь домыслы самой Яшимы, и что её девичья честь на самом деле в полной безопасности. И потом, ведь Мия неоднократно говорила, что она не только насилие не поддерживает в поместье Идзумо, но и разврат. Значит, и окрылений не допустит. Хотя стоп! Когда окрыляли Акицу, Мия против не была, и даже более того — чуть ли не поощряла. Так что же, тут опасно? Но Хомура говорил, что нет. Что тут-то как раз и не стоит бояться насильственных окрылений. Не врал же он ей? А — Акицу случай крайний. Да и добровольно там всё было?.. ...Яшима, тем не менее, прекрасно понимала, что все её страхи — её собственные фантазии. Понимала, но ничего не могла сделать. Что же. Придётся потерпеть. Но думала она, что это фантазии, ровно до тех пор, пока обед не подошёл к концу. Первой ушла Рэй. За ней, как привязанная — Акицу. Пен-Пен остался в гостиной — бдел, наверное. Мацу ушла наверх и поманила за собой Хомуру и Мию. Секреты, наверное, какие. В любой случае, это не дело Яшимы. — Каору-кун! — заговорила Мия, уже стоя на верхних ступеньках. — Цукиуми-сан! Надеюсь, драк тут не будет? Нам нужно срочно кое-что обсудить. Не хотелось бы застать гостиную в руинах. — Ну что ты, Мия, — страшно оскалился этот небритый ашикаби. — Всё будет в лучшем виде! — Вот и хорошо. Цукиуми-сан, если вы будете хорошо себя вести и развлечёте разговором Хикари-тян и Хибики-тян, я, пожалуй, сделаю чаю и вам. Считайте, что я решила позволить вам не просто отбывать ваше бессрочное наказание, а исправиться и получить прощение. Это первый шаг. — А... Хорошо, Асама-сан, — поклонилась Цукиуми. — Надеюсь, никто не будет саботировать мирную беседу? Страшные электро-сёстры энергично затрясли головами. — Вот и славно, — улыбнулась Мия и развернулась. Яшима осталась наедине с пингвином, Цукиуми и этим небритым ашикаби с его секирей. Ашикаби же смотрел на неё, чему-то улыбаясь. Яшиме стало не по себе. Особенно сильно ей было не по себе потому, что молот в доме не помещался, и тут Яшима была безоружна. Сео встал. Яшима встала тоже и попыталась сразу проскочить мимо него и его секирей, чтобы они ни в коем случае не окрылили её насильно. Ну и ещё Яшима рассчитывала на помощь Цукиуми, если станет совсем плохо. Просто ей не хотелось, чтобы дошло до этого. Проскочить ей почти удалось, но «почти» не считается. Сео нагнал её и ловко схватил за руку. — Постой! — сказал он. Больно не было. Он не давил, не сжимал, даже не выкручивал ей руку, но у Яшимы всё равно душа ушла в пятки. Сердце бешено заколотилось, но не как при реакции. Тело стало страшно лёгким. Мысли вымело из головы, осталась только одна: «Бежать!!!» Но бежать Яшима не могла. потому безо всяких причин вдруг почувствовала себя страшно беспомощной. Словно её силы секирей куда-то пропали. Такой уязвимой она не чувствовала себя даже в парке. Тогда у неё была всего лишь реакция, а в остальном Яшима оставалась прежней секирей. Которая, если бы решилась, могла бы и убить. Но здесь и сейчас всё было не так. Здесь и сейчас Яшима действительно не могла ничего. — Ч-Что? — ответила она, храбрясь. — Ты же неокрылена ещё? — поинтересовался ашикаби развязным тоном. Вот теперь Яшима точно была на грани того, чтобы хлопнуться в обморок. Как она боялась этого вопроса... Ну или чего-то ещё в таком же роде. Она бы и хлопнулась, но обморок отнюдь не мог быть спасительным. Окрылить можно и бессознательную секирей, это даже легче. А ашикаби всё держал её за руку и отпускать, судя по всему, не собирался. — О... Ок-Окрылена, — выдавила Яшима, пытаясь хитростью избавиться от него. В конце концов, именно так обманула Фумико Муцу, чтобы тот не отвёл Яшиму к своему ашикаби. И девушка была благодарна служащей МБИ за тот урок. Хотя это не слишком-то и помогло. Этого ашикаби ей провести не удалось: он мгновенно понял, что Яшима лжёт. — Слушай, зачем неправду говоришь? — оскалился он. — Я чувствую, — по-звериному пошевелил он носом. Яшима замерла, ни жива, ни мертва, словно бы перед ней не ашикаби стоял, а дикий и голодный медведь. — Я чувствую, что у тебя нет крыльев. Его лицо приблизилось. Совсем чуть-чуть, достаточно неблизко, чтобы считать это расстояние безопасным, но приблизилось же. Неужели сейчас это случиться?! Может, если позвать на помощь, то её спасут? — Помогите, — тихо сказала она. — Цукиуми-сан, помогите! Та услышала, но спасать Яшиму не торопилась: — Окрыляйся же быстрее. Мне уже надоело, что ты возле Рэй вертишь хвостом. Яшима не поверила своим ушам. Никто не пришёл на помощь. Одно хорошо: ашикаби чего-то испугался и отпустил её. — Да что ты? Я же просто спросил? — сказал он. Яшима, не слушая его, попятилась, и почти мгновенно прижалась спиной к стене. Деваться было некуда. — Ну? Успокоилась? Ты будешь говорить? — спросил Сео. — Б-Буду, — не чувствуя губ, ответила Яшима. — Ками, почему ты так трясёшься-то? — вздохнул он. — Й-Я-а не т-трясусь, — пролепетала Яшима. — О Ками... — воздел он глаза к небу. — Я что спросить-то хотел... Ты же реагируешь на Рэй, так? — Д-Да, — уже спокойнее ответила Яшима, полагая, что, быть может, это всего лишь праздное любопытство, а ей на самом деле ничего не грозит. — Так почему ты ещё не окрылилась? «Так спокойно. Ему интересно, ему просто интересно. И только!» — Она... Она не моя ашикаби? — Вот как? — слегка удивился Сео. — Почему же ты так считаешь? — Н-Но, — попыталась объяснить Яшима, — она же д-девушка... И... Но тут уже не слушал. — Вот как? — снова оскалился он. — Давай я тогда тебя окрылю? Яшима с ужасом смотрела на этого страшного волосатого человека, который разве что не вращал глазами и не щёлкал зубами, а так-то являлся воплощением худших кошмаров. Ноги не удержали её, и Яшима стала медленно сползать по стеночке. — Сео... — прошипел кто-то из-за спины этого человека. Яшима не узнала говорившей, до того она была перепугана. — Потрудись объяснить своё поведение. Немедленно! Никогда ещё Яшима не была так счастлива слышать угрожающие нотки в чьём-то голосе!***
Несколькими минутами ранее Хомура с удивлением выслушал Мацу и Мию. Они ему рассказали и о беседе с Рэй, и о связавшейся с Мацу Котё... Нет, он не видел ничего удивительного в том, что какая-то секирей испугалась Рэй настолько, что решила разузнать, что такое Лилим. Проблема в том, что и он видел такой же сон. Только ему и в голову не пришло тогда, что это нечто большее чем сон... Ну то есть, что это нечто большее, чем сон, в который пришла ашикаби. А ведь Рэй и так была нечто большее, нежели ашикаби. И она пришла, получается, ко всем. — То есть, вы хотите мне сказать, что она действительно это сделала? Не только я её видел? — уточнил он, когда Мацу закончила делиться сведениями. — Да, — кивнула та. — Знаете... По-моему, вы чего-то мне не говорите, — пробормотал он. — Напротив, Хомура-тан, я давно тебе всё сказала. И я всегда считала Рэй как минимум демоницей. А теперь я допускаю, что она богиня. Ну это же логично! — Опять двадцать пять, — вздохнул Хомура. — Нет, в самом деле, Кагари-сан, вам нужно быть менее скептически настроенным, — нравоучительным тоном заметила Мия. — Вы всегда сомневались в нечеловеческих возможностях Рэй-тян, но она всегда развеивала ваши ожидания. — Ну... Ну может быть, — нехотя признал Хомура, лишь бы отвязаться. — Может быть, она и сверхъестественное существо. Что вы от меня хотите-то? — Мозговой штурм, — ответила Мацу. — Ведь это очевидно. Общение с Рэй-тан уже создало у нас... — она покрутила пальцем в воздухе, — стереотипы. Есть вещи, которые мы можем просто не догадаться спросить! И вообще, я думаю, исходить надо не от этого, а от того, как мы будем взаимодействовать с Рэй. А это нужно решать вместе. — Это ты вообще сейчас к чему сказала? — К тому, Хомура-тан, что нам надо понять, что такое Лилим! — раздражённо пробормотала Мацу. — Я уже обсуждала это с Мией и повторю тебе: когда я спросила у Рэй, что бы она сделала, если бы я попросила её остановить план Секирей, наша ашикаби сказала, что уничтожила бы нас. Всех! А Лилим, возможно, ещё один повод. Слышать такое Хомуре было неприятно. Как такое вообще возможно? Он попытался опротестовать выводы второй секирей: — Мацу, а что если ты её неправильно поняла? — Нет, Хомура-тан, ты так говоришь, потому что и сам — её секирей, — покачала Мацу головой. — Ты можешь её побаиваться, но ты не можешь сердцем поверить, что Рэй-тан способна причинить тебе вред. Ты можешь поверить в это умом, ты можешь поверить в то, что она способна сделать что-то нехорошее, но в то, что она может просто убить тебя, поверить не так-то легко. Принять — ещё тяжелее. Я знаю о чём говорю, но я хотя бы могу иногда полагаться только на интеллект, а не на чувства. — Что-то незаметно, — съехидничала Мия. — Ну Мия-тан! — воскликнула Мацу. — Я же серьёзно. И опять мы отвлекаемся. Во-первых, Хомура-тан, очень тебя прошу, не проси Рэй ничего такого, что можно было бы интерпретировать как приказ нас уничтожить. Или вообще кого-то уничтожить. — М-м... Мацу, по-моему, ты её всё же переоцениваешь, — высказал своё мнение Хомура. — Да, она сильна, да, простые секирей ей не ровня, но уничтожение? Это перебор. — А по-моему — нет! — неожиданно резко сказала Мия. — Даже если она не сможет победить меня, она сможет со мной побороться на равных. Это приходится признать, Кагари-сан! А вы все в таком случае — ей на один зуб. Так что следите за тем, что говорите при ней. — Так... Чего же тогда мы оставили Рэй одну? — Она сейчас вернулась в свою комнату, — отмахнулась Мацу. — Ещё там Акицу с ней, но она молчит, — покачала она головой. — Ну а Цукиуми — она в гостиной. В общем, ты мне зубы не заговаривай. Что делать будем? — Спросим Рэй, — уверенно ответила Хомура. Мацу и Мия синхронно вздохнули. — В этом-то и проблема, — ответила Мацу. — Она отвечает нам не то, что мы хотим услышать. Она практически всегда готова подтвердить или опровергнуть наши догадки, но и тогда нам не всегда известно, как их интерпретировать. Вот взять хоть её «свет души». Сколько бы мы гадали, что это, если бы не понаблюдали за его действием? Хомура прищурился, глядя на экраны компьютеров. Не то чтобы он пытался вычитать там ответ, просто ему так удобнее было думать в тёмной комнате — глядеть на пятнышко посветлее. — Ну... Она, помнится, говорила, что свет души — это АТ-поля. А АТ-поле — поле абсолютного ужаса. — Да, это очень интересно, Кагари-сан, а главное — понятно, — фыркнула Мия. — Вот-вот, — поддакнула Мацу. — Рэй-тан и о Лилим говорит, что это её дитя, а она сама — часть своего дитя и себя самой. Суть же в том, что речь может идти вообще не о ребёнке. Понимаешь? Это может быть... да хоть компьютерная программа! — Мацу-тян, ты слишком утрируешь, — сказала Мия, критикуя теперь девушку. — Если это так, то достаточно это у Рэй-тян и спросить. Она ответит. — Ну да. Ответит. Если мы угадали. А если нет? Что тогда будет? Мия и Хомура пожали плечами. — А я скажу, что будет: она ответит, что это не так. И всё. И это если забыть о том, что она вполне может так назвать и не компьютерную программу. Ты забываешь, Мия-тан, о том, что кроме истины есть миллионы способов эту истину совершенно правдиво исказить. Да этот Лилим может быть просто морковкой, которую Рэй-тан когда-то высадила где-нибудь в огороде, и имя ей дала. Вот. — Гм, — прочистил горло Хомура. — По-моему, это уже перебор. — Нам нужно отталкиваться от фактов, Хомура-тан. — Мы же с тобой не спорим, Мацу-тян, — заметила Мия. — Зачем ты на нас это вываливаешь? — А я и не спорю. Я, знаете ли, думаю вслух. Есть же разница? Просто... — Мацу замолчала. тоже взглянув на экраны, как и Хомура. — Просто тут нетривиальная такая задача... Если бы Рэй-тан всегда отвечала коротко, чётко и по существу, выяснить правду было бы достаточно легко. Но она может и что-то поэтическое задвинуть. «Свет души»... «Семя жизни»... — одновременно эти слова появились на том экране, куда смотрела Мацу. — Понимаете, о чём я? И мистическую терминологию она использует, кстати. Над мистикой же кто только не поиздевался в своё время, кто только не переинтерпретировал терминологию по-своему. А уж если прибавить то, что Рэй-тан, скорее всего, чуть ли не богиня, а может и просто богиня... ну, сами понимаете. — Это не приближает нас к понимаю того, что такое Лилим, — напомнила Мия. — Или кто это. — Вот именно, — ничуть не смутилась Мацу. — Я пытаюсь обозначить трудности, которые лежат перед нами. С тем, чтобы потом от них и отталкиваться. — Ну и? Очертила? — насмешливо спросил Хомура. — Кажется, да. Во-первых, прямые вопросы бесполезны. Потому что, во-вторых, ответ может быть буквальным, но от того не более понятным. — И как ты предлагаешь с этим бороться, Мацу-тян? — Нам не бороться надо, Мия-тан, а информацию получить. Не забудь, Рэй-тан всё-таки не компьютер и не объективное явление, чтобы можно было делать однозначные выводы. Она — разумное существо. В любом случае. — Ты уклоняешься от ответа. Прям как Рэй-тян. — Я думаю, а не уклоняюсь. Это не одно и то же! — раздражённо заметила Мацу. — И что же ты надумала, а? — вздохнула Мия. Мацу встала. — А вот что! — воздела она палец к небу... к потолку. — Сначала — надо самостоятельно понять, чем Лилим может быть. — Каким образом, если даже у Рэй этого узнать не получилось? — не понял Хомура. — Да проще простого! — торжествующе улыбнулась Мацу. — Лилим — это существо, которое породила Лилит из легенд. Это также раса демонов, хотя их называют чуть иначе — «лилин». Или даже духов, а не демонов из плоти. — Думаешь, Рэй — та самая Лилит?! — воскликнул Хомура. — Да кто её знает, — поморщилась Мацу, враз растеряв свой энтузиазм. — Она одним своим существованием словно опровергает законы логики. Та ли она Лилит? «Ту» Лилит я не знала. Вроде бы и да, а вроде бы нет. Лучшего ответа ты от меня не получишь, потому что я ничего не знаю. Вроде бы, Рэй в НЕРВ воспитывали, да на пилота тренировали, чего не могло быть, если она та самая Лилит, но кто ж знает? Она же во времени путешествовала, так что... Может и в прошлое заглянула, кто ж её знает. Хотя это и антинаучно и невозможно — в прошлое путешествовать, я имею в виду. В будущее-то нормально, ещё Уэллс писал, что все мы туда путешествуем каждый момент времени. В общем, мутно всё получается. Но ты меня отвлекаешь. — Да ты сама отвлекаешься, — возмутился Хомура такой наглости. Мия только покачала головой, улыбаясь. — Ну ладно, ладно, не кипятись, — Мацу молитвенно сложила ладони. — Так вот, у шумеров считалось, что поцелуй богини Лилит приносит смерть. Хомура побледнел. Мацу заметила. — Ну что ты бледнеешь? Не померли мы пока что, — весело хмыкнула Мацу. — Хотя в ином случае то, что «свет души» не даёт ей никого поцеловать, получило бы остроумное объяснение: чтоб зря никого на тот свет не отправить. — Мацу, прошу тебя, прекрати, — взмолился Хомура, которому не по себе было слушать такое. — Ага! Боишься, когда страшно! — обрадовалась Мацу. — Это ты отмороженная, — недовольно поджал он губы. — А мы, секирей, если ты не забыла, сами считаемся чем-то сверхъестественным и невозможным. — Но мы всё равно живы, а Рэй-тан целовали. — Мы поняли, Мацу-тян. Что ещё? — А ещё Лилит, по представлениям уже вавилонян, опять-таки, — демоница, которая кушает младенцев и пугает людей во снах. Вот теперь Хомура действительно испугался. — Мацу! — воскликнул он. — Но не убивает же наша Рэй-тан младенцев? И потом, она себя Лилит всего лишь называет, и не факт, что является ею, — резонно заметила Мацу. — Кстати, о младенцах: в мифах евреев говорится, что Лилит обречена по сто детей в день порождать, а потом — убивать их. Причём в некоторых она производит их на свет путём отрезания от себя частей тела. — Мацу-тян, — укоризненно воскликнула Мия. — Как это всё относится к Лилим? — А что? Я ничего! — Короче, что за выводы? — Хомура страдальчески вздохнул. — Ну... Мы не можем узнать от Рэй, что такое Лилим. Не быстро. Но вот понять его природу — это мы можем попробовать. Потом — понять что-нибудь ещё. И так далее. — Думаешь, это нам сильно поможет? — Не попробуем — не узнаем. А ещё нужно узнать, велик ли шанс встретить Лилим. — Разумно, — заметила Мия. — Конечно, разумно! Согласись, что разводить страсти по морковке, которая сидит себе где-то в теплице, и в ус не дует, будет глупо. Ведь не факт, что Рэй считает своим дитя что-то живое; мы это, кажется, это уже выяснили. — Ну, я согласен, — согласился Хомура. — Угу. Так и запишем. — Так может, сейчас и узнаем? — спросила Мия. — Ну уж нет, сейчас-то мы даже не вопросы придумали, а что узнавать надо. Кто знает, а что, если мы увлечёмся беседой и забудем что-то спросить? Я вот хочу ещё чуть-чуть посидеть и подумать над списком. Может, ещё что придумаю. Не знаю как тебе, а мне хочется знать, за что Рэй-тан может меня прихлопнуть. Не думаю, это будет приятный опыт. — С этим трудно спорить, — Мия вздохнула. — Так мы тебе ещё нужны? — Хомура-тан пусть останется, — подумала Мацу. — У меня всё-таки специализация — компьютеры, может, что-то дельное подскажет. Ты ведь останешься, Хомура-тан? — заискивающе посмотрела на него Мацу. — Куда я денусь, — вдохнул он. Мия улыбнулась и вышла из комнатки. Мацу взмахнула рукой, и несколько экранов мигнули. На них сменилась картинка. Хомура, уставший ещё в МБИ, зевнул. Но он честно собирался помочь Мацу несмотря на усталость.