Our Solemn Hour

Как говорят, вальс - это начало и конец всех танцев. В огромной зале, предназначенной – не более и не менее – для королевских балов, танцуют двое. Скользят по полу отточенными движениями под неслышную музыку. Музыка протянулась у них в головах общей нитью, связывая еще сильней, чем кровные узы. Девушка в яростном красном, куполом закрывающим тонкие ноги, кружится вокруг полупрозрачного мальчишки, словно бабочка вокруг свечи. Постукивает каблучками, обнимает темными прядями плечи мальчика. Мальчика с венцом светлых волос, серебром глаз и мечтательной улыбкой. Никто бы не поверил, что он умеет так улыбаться. А Лаура верит. Они танцуют при мягком свете ламп, при серости позднего неба, который растерял все краски. Но их уроки доверия, чистой любви – когда Лаура танцует, она видит невероятное количество оттенков: пробегающих по полу, стенам, глазам брата. Повинуясь музыке в голове, брат трогает ее щеку и убирает за ухо надоедливую прядь, которая так и норовит мазнуть ему по носу. Рубен вальсирует так, что в солнечном мирке прекрасной Викториано падает небо, путаются в волосах облака. - Я чувствую себя рядом с тобой такой неумехой. Иногда, - вырывается у нее обиженно, падает на зеркальный пол звонкими шариками и катится эхом. Мальчик прислушивается к нему и стискивает руку сестры крепче. Он бледен и слаб физически, но бьющая изнутри сила заставляет подчиняться, доверять точеное тело, жадно впитывающее тепло и свет. - Не говори глупостей. Только благодаря тебе я еще не сбился, - отвечает сестре младший брат и начинает круг снова, скинувший с плеч груз горя. Чтобы было удобней танцевать. Некоторое время они танцуют молча, а Лаура расцветает алой улыбкой, продолжая кружить на грани жизни и смерти. Эта бабочка так отчаянна, возлюбившая огонь. - Надо с тобой как-нибудь съездить в город, все девушки будут в восторге. - Почему? Рубен смотрит открыто и доверчиво, а юной Викториано плакать хочется от мысли, что ее несчастный гениальный братик никогда не был за пределами этой глупой деревни. С глупыми жителями, глупыми законами. Но невероятно вкусными белоснежными яблоками. - Если кавалер так хорошо танцует, то любая душу отдаст за хотя бы один танец с ним, - загадочно, словами из романов, произносит Лаура и смеется, когда непонимания на лице мальчика становится еще больше. Она убирает руку с худого плеча и подносит палец к губам. – подрастешь, поймешь, о чем я. «Глупая, ему ведь только десять». Звездочки за окном выкатываются на небеса, дотлевают свечи. Скоро ужин, а руки друг друга так не хочется выпускать. Рубен галантно перехватывает ее ладонь и возвращает на свое плечо. Лицо его выражает сосредоточенность. - Зачем мне танцевать с кем-то, кроме тебя? – покачивает головой он. – и зачем мне чьи-то души… Лаура звонко смеется в ответ и благодарит всех богов за то, что вспыхнувшие щеки оттеняет полумрак. Вальс продолжался.