О бедном сержанте замолвите слово

Квартира была просторней стандартных служебных, с минимумом мебели и хорошей техникой. Брок, как велено, прошел в кухню и, оглядевшись, остановился у поставленного на проветривание окна. Прохлада уличного воздуха и медленный бег серых облаков почти убедили, что он не ошибся с выбором. Впрочем, в этом вопросе он так или иначе разберется. Возможно, как только уйдут конвоиры. То есть, с минуты на минуту: расковали его едва не в дверях, формальности утрясают там же. Брок криво усмехнулся, с глупым упрямством не позволяя себе смотреть назад. Тихие голоса в коридоре вежливо прощались, и Брок прекрасно понимал агентов, не рвавшихся задержаться в гостях. И его бы ноги здесь не было, но так уж повезло: или стерильная, высасывающая силы и мысли пустота Рафта на ближайшие семьдесят лет или почти свобода, почти шанс, много разных «почти» – под поручительство Зимнего Солдата. Брок думал минуты три, прежде чем подписать документы, но юрист не торопил – судя по взгляду, на месте заключенного его бы от двери камеры не оторвали. И логика подсказывала, что это было на редкость здраво, вот только на вкус Брока перспектива годами, по крупицам терять себя по всем пунктам проигрывала всему, чем могло обернуться тесное соседство с Зимним Солдатом. Как минимум с небом за окном его уже не обманули. А может, Агент и не рвется мстить? Может, он просто… Что именно «просто», Брок так и не придумал. Он многого не понимал в ситуации и это неслабо напрягало. У Зимнего не было причин выделять Брока – иногда работали вместе, но тот и имя не обязан был знать! – мало вокруг него менялось агентов Гидры, мало повязали на волне чисток лихорадящего ЩИТа? Так почему именно он? Раздался едва слышный щелчок замка и Брок повернулся, не дожидаясь беззвучного появления за спиной своего… пусть будет квартирного соседа. Зимний Сол… – то есть Джеймс Барнс, конечно! – не подвел, материализовавшись на пороге в лучших традициях себя же времен Гидры. Брок от такого обычно не вздрагивал, смог не дернуться и сейчас. А вот открыто изучающий взгляд упакованного в цветастую толстовку киборга выдержать было сложнее. – Личные вещи есть? Поддержать беседу Брок неожиданно оказался не готов, так что просто покачал головой. – Значит выбрось все. Смена одежды в ванной, вторая дверь налево. Брок снова кивнул и велел себе бросить игры в молчанку. – Сейчас? Узнать условия, наладить контакт и не думать, что до ближайшей проверки никто, кроме Зимнего Солдата, им не заинтересуется. Зимний, больше внимания обращая на смартфон, чем на агента Гидры на расстоянии удара, не глядя махнул рукой, советуя валить, куда послали. – Есть будешь? Вопрос в спину заставил развернуться на пороге. О еде в такой момент не думалось от слова совсем, но отказываться Брок не стал. – Тогда минут через пятнадцать. Брок в который раз подтвердил, что понял, чувствуя себя деревянным кивающим болванчиком, и сбежал избавляться от казённой одежды. Запихнув в пакет навязчивое напоминание о Рафте, перебрал предложенные вещи – приличные, по размеру – и с сомнением посмотрел на душ. Время и полотенце имелись, запрета не было. Прикинув, что небольшая проверка границ не помешает, Брок решил заодно избавиться и от въевшегося в кожу, навязчивого запаха несвободы. Опыт прошел удачно. Зимний не стал с претензиями выламывать дверь, с кухни пахло горячим и съедобным, на столе стояли две чашки, а в тарелках оказалось одно и то же. Это еще ничего не обещало, но шансы на мирное общение были неплохие. И это все, конечно, было прекрасно, вот только вряд ли бесплатно. Агент, как чертов компьютер, настроение считал мгновенно, и не стал притворяться тактичным. – Спрашивай. Брок повертел в руках чашку и решил ответить с той же прямотой: – Зачем я здесь? – Психологи согласились, что мне полезно завести что-то живое. Кактусы и рыбки командировки не переживут. – Как мило, – удивляться Брок себе не позволил. Потом – сколько угодно, а сейчас оставалось только зеркалить улыбку и пробовать торговаться. – Мы вроде не ругались. – Не бойся, мщу я по-другому, – доброжелательно улыбнулся Зимний Солдат, и в любезной ухмылке оказалось столько от обаятельного снайпера Барнса, что стало по-настоящему страшно. – Ты не раздражал и хорошо работал. Лучше многих. Что на такое отвечать, Брок не знал, поэтому спросил не слишком умное: – Как тебе додумались отдать меня? – На редкость просто. Ты согласился. А главное, мне в последнее время не отказывают. Тон едва заметно изменился – слишком мало, чтобы оценить отношение к теме, но достаточно, чтобы заметить. Вспомнилось, что мозгоправы Зимнего не предложили, а согласились… – Вообще не отказывают? – Пиратскую повязку Фьюри пока не просил, в остальном… – Барнс неопределенно пожал плечами. – Уверен, что стоит так о начальстве? Не то чтобы Брока теперь волновали разборки в ЩИТе, но под горячую руку попасть не хотелось. – Нас не слушают. Сейчас, – Барнс выдержал короткую паузу. – Надоело вычищать квартиру после каждой отлучки. Наконец-то! Если Брок верно понял намек, многое стало понятней. Зимний опять просчитал его прежде, чем выводы облеклись в слова, и раскрыл карты: – Не люблю, когда навещают в мое отсутствие. Что ж, сделка выглядела честно. – Рычать на гостей и гонять почтальонов? – В точку. На фоне других вариантов, оказаться цепным псом при бывшем оружии Гидры было не худшим исходом, но ирония откровенно горчила. А если еще честнее, от таких ассоциаций просто тошнило, вот только отказываться Брок не собирался. И это чертов Агент снова понял сразу! – Мы поладим. Брок решил, что ударит, если Барнс потянется потрепать его по голове. Джеймс предложил рукопожатие. *** N месяцев спустя Неожиданно единственной проблемой в чудесной новой жизни стали визиты на базу ЩИТа. Впускать проверяющих в дом Барнс не рвался, весьма трепетно относясь к личному пространству и тайне личной жизни. Брок его более чем поддерживал, а пара часов косых взглядов – смешная цена за свободу, переждать и поулыбаться в ответ бывшим коллегам с него не убудет. Даже если фарс затянется, как в этот раз. Обычно интерес сводился к «жив, на месте, жалоб нет». Что характерно, в последнее спокойно верили. Не то следы на шкуре не слишком в глаза бросались, не то агент Гидры лучшего не заслуживал – зато сегодня решили наверстать за все упущения разом. Брок поначалу напрягся от такого внимания, но, похоже, дорвавшиеся до него врачи просто делали работу не для галочки, а может даже оказались хорошими людьми, которым не плевать? Как бы там ни было, выяснять Брок не собирался. О другом приходилось думать. Выдать перецветающие синяки на ребрах за результаты спарринга не стоило и пытаться, а глядя в глаза заявить, что упал с лестницы – раз пять подряд – с этих альтруистов в халатах станется претензии Зимнему Солдату высказать. Ничем серьезным это не грозит, но случайно смешать Барнсу карты не хотелось. Брок представил, как выглядит со стороны, примерил на себя образ жертвы домашнего насилия и без стеснения солгал, что не запоминает такие мелочи. Неприятно царапнула мысль: будь отговорка правдой, никто бы и пальцем не пошевелил. Подумал, выкинул лишнее из головы и в виде исключения ошибся. Потому что у медиков оказались стальные яйца, и они не постеснялись стребовать разговор с самим Зимним, не сильно выбирая выражения. Тот, как ни странно, без возражений выслушал длиннющую нотацию и, махнув Броку на выход, всю дорогу пугал встречных агентов нечитаемым выражением лица. Перевели дыхание оба только в машине. – Сорок минут, – Барнс взлохматил волосы и потряс головой, расслабляясь. – Мне сорок минут объясняли, что нельзя поднимать руку на заключенных. Грозили сообщить Фьюри, пока Стив в Европе. Новость его откровенно радовала. – Побольше виктимности в следующий раз. – Ради твоих прекрасных глаз могу хоть на нож напороться, но тебя точно в садисты запишут. Собственно, не улыбнись ему на прошлой прогулке удача, пришлось бы зашивать – и объяснять докторам – пулевые. – Скажем правду. – Нет, не скажем, – пусть музыку в их компании заказывал Зимний, в этом вопросе Брок уступать не собирался. Объяснять, что они на досуге делают в частных владениях запрещенных организаций, откуда у него на руках следы пороха и куда исчезают прихваченные на прогулках трофеи, решительно не тянуло. Барнсу самодеятельность простят, а ему – нет. – Не хочу в Рафт. – Не придется. Поверить было трудно, хотя и хотелось. Брок невольно задумался, чего больше в мотивах Фьюри: потакания дружку Кэпа или прикармливания Зимнего Солдата? И что об этом думает сам Барнс? Если знает о многолетней дружбе Фьюри с Пирсом, на многие его художества стоит посмотреть в новом свете… – Скорее обсудим твою свободу. Фьюри понравятся сувениры, – Барнс задумчиво побарабанил пальцами по рулю. – Если он, наконец, запретит над тобой издеваться. Думать, что будет, если Фьюри не пройдет тест на гуманность, Брок не стал. Пока о человечности помнил Зимний Солдат, волноваться было не о чем.