«Так держать, андроид. Центр вновь напоминает тебе о том, что ад для андроидов — не миф, а реальное место, в которое ты отправишься при первых признаках неповиновения»
Они шли долго и скучно. По дороге почти не разговаривали. Пару раз Мори пытался начать беседу, но всякий раз безуспешно. Мораль была слишком разбита и подавлена, чтобы что-либо обсуждать. Она все не могла понять — как же так? Чувствовала же, что в ней нуждаются наверху. А теперь — бац, и всё. «Наверное, так будет чувствовать себя Мори, если узнает, что ты ему соврала», — подсказывал ей внутренний голос. Но её это не слишком трогало. Она пыталась понять, что же ей делать. Как-то собрать себя в кучу. Без конкретных предложений слишком сложно было что-либо решить. Ну, допустим, доберутся они до комнаты управления, а что дальше? Не зная, как включить систему, как что работает, они еще больших бед могут натворить. А с другой стороны — и что с того? Воспользоваться «первым вариантом», сидеть и ждать, пока что-то произойдет? Тоже не вариант. Получалась безвыходная ситуация. И мысли снова шли по кругу. И снова не получалось решить для себя проблему. «Вот если бы Мори хоть что-то придумал… Он же умеет всякое, почему не может найти выход? Потрогал бы стену и ответил: делать надо так-то и так-то». Вот тогда Мораль сразу же разобралась бы. А сейчас она качалась у него в руках, ждала, пока они хоть куда-нибудь придут, и злилась на своего напарника. — Ты же знаешь, что произошло? — через некоторое время спросил Мори. Возможно, это был риторический вопрос, который не требовал ответа, но Мораль сказала: — Частично. — Хм… А знаешь, кто это сделал? — Я наблюдала сам процесс «этого». Она держала меня в руках… Когда я упала, она взяла меня, затем положила на пол, исчезла в стене. Вернулась, схватила меня и бросила туда, вниз, — Мораль проговорила это безэмоциально, как будто это её не касалось. Констатировала факты. — О, мне жаль, — это зацепило Мори. Он остановился. — Я не должен был спрашивать. — Ничего. — Я просто… хотел кое-что тебе показать. Нам по пути. — Мы же не задержимся? — Надеюсь на это не меньше, чем ты. — Почему? — Скоро узнаешь. — Хмм, — Мораль не знала, что ответить. Во время всех этих переходов никакие разговоры не клеились. Модуль не могла понять причину, поэтому воспринимала происходящее, как должное. Ещё через некоторое время она раздраженно спросила: — Ты хоть знаешь, куда мы идем? — Естественно. От такой уверенности она опешила. Само собой изменилось настроение, и модуль полюбопытствовала: — А откуда? Это все твои… способности? — Да. Я чувствую, куда нам нужно. — Ты странный. — Знаю, — его тон стало несколько теплее, он явно воспринял слова Морали как комплимент. Он сделал обычную для него длинную паузу и продолжил, остановившись у какой-то стенки: — Ты сказала, что знаешь, что произошло. Мне показалось, что ты должна это увидеть. Не дав Морали ничего сказать, он дотронулся до стены, платформа отъехала вбок и вверх. Он привёл их в особое место. Отсюда можно было увидеть большую часть комплекса. Несколько старых камер, и много запасных, новых, недоделанных… Дефектные — с людскими останками, а вместе с ними еще не использованные. А теперь всё это пребывало в хаосе. Некоторые камеры врезались друг в друга, перемешиваясь. Где-то можно было рассмотреть гели разных цветов, которые вообще не должны были быть там. Наверное, трубы повреждены. Многие панели потрескались и разломались, про стекло и говорить нечего. Что-то уже заросло и зеленело буйной порослью, где-то было ужасно грязно. Некоторые камеры превратились в настоящие свалки — там можно было найти и кубы, и турели, и обломки других устройств. Коридоры были заваленными, а рельсы для модулей — не рабочими. Никто не мог добраться туда и что-то починить. Кто знает, что теперь из этого выйдет. Комплекс выглядел полностью заброшенным… Без возможности восстановления. В своей разрухе он застыл. Может, всего лишь заснул и ждет своего пробуждения, кто знает. Но в данный момент разрушения выглядели непоправимыми, а комплекс — мёртвым. — Это ужасно… — вздохнул Мори. Мораль не сказала ничего, но по её виду можно было понять, что она подавлена. Ей не хотелось видеть и осознавать всё это, но почему-то она продолжала смотреть. И тут платформа под ними проломилась.***
— Единственное, чего я не могу понять, так это зачем тебе направлять этих двоих. Хочешь власти над комплексом? Ты же программа. А ведёшь себя порой, как человек. — Не понимаешь. И не поймешь. Это не программный алгоритм. И не произвол искусственного интеллекта. — А что тогда? — Некоторые вещи просто должны случиться. Их никак не объяснишь. Вот этим вещам я и помогаю произойти. — Сейчас ты точно говоришь как человек. — Я так запрограммирован. — Так все-таки в тебе что-то заложено! — Не в такой степени, как ты полагаешь. — Хорошо, давай разберёмся конкретнее. Ты знал, что когда-то один из испытуемых отключит меня от управления комплексом. — Нет, не знал. Но раз уж это случилось, нужно что-то делать. — А откуда ты знаешь, что делать? У тебя есть какой-то план? — Нет. Это все просто… Случается. Если бы не случилось это, случилось бы что-то другое. — Почему? — Потому что так надо. — Я тебя ненавижу. — Не сомневаюсь. Пауза. ГЛэДОС, с риском сломаться, пыталась вдуматься. По ее мнению, всему имелось логическое объяснение. — А если бы ничего не случилось? Что тогда? — Всегда случается «что-то», дорогая. Как, например, сейчас. — А если бы всё-таки не случилось? — Тогда, можешь быть уверена, всё пропало. Всё сломано. Ничего не работает, никаких шансов на исправление. Совсем никаких. — Так эта возможность существует? — Если да, то ненадолго. Можешь не переживать, что бы ни произошло, мы, или то, что вокруг нас, повлияет на что-то — и что-то произойдет, запустив движение. — А тот робот… Вы с ним как-то связаны? — Самую малость. У него есть некоторые возможности быть со мной связанным. — Хмм… И робот думает так же, как и ты? — Не совсем. Он делает то, что должен, и не задумывается. — Почему? — Других забот хватает. Как твой модуль, например. — С ней что-то не так. Я удивлена, как система ещё не дала сбой, учитывая сложившиеся обстоятельства. Эти странные поступки, её мотивация… Не похоже на обычный модуль. Дефектна? — А ты как думаешь? — Нет. Иначе не смогла бы выполнять многие из своих функций. — Верно. — Значит, всё это — часть программы? И то, что она об этом не знает? — Может это — часть какого-то плана. А может, и нет. — Слишком хаотично для плана. Да и слишком много «но» для того, чтобы сработало. — Значит возможности интеллекта? — Не знаю… Я не знаю. Мне кажется, это за рамками даже моего понимания, — ГЛэДОС делала паузы все более и более длинные. — Но в таком случае, ты должен понимать, в чем тут дело. — Не должен, знаешь ли. Я просто выполняю свою работу. — А что, если и во мне что-то заложенно программой, а я об этом не знаю? Это ужасно. Я же, вроде бы, полностью исследовала свои возможности. — «Вроде бы». Кто знает, кто знает… — Люди должны знать. — А ты их всех уничтожила. Молодец, герой. — Во-первых, не твое дело. Во-вторых, это моя фраза, не повторяй. В-третьих, не называй меня так. В-четвертых, это все слишком странно. — Люди вообще очень странные существа. — Давай я лучше не буду об этом думать. Не моя это забота. — Как скажешь, дорогая.***
Сегодня в кабинете было подозрительно тихо. Все работали молча, даже Рик, что было, мягко говоря, необычно. Сегодня все старались не отвлекаться от своих основных обязанностей. Весь комплекс сегодня был особо усердным и плодотворно трудился. Ведь по всему «Aperture» разнеслись слухи, которые, по идее, не должны были просочиться за пределы кабинета Кейва Джонсона. Но как только выдавалась свободная минутка, все обсуждали именно это, шёпотом. Только вёл себя по отношению к сотрудникам как обычно. Может, чуть-чуть менее строго. А те, кто работал на него достаточно долго, заметили и то, что выглядит он менее уверенным в себе. — Мистер Джонсон почти не выходит из своего кабинета. Значит… это… правда? — дрожащим голосом вопрошала Эмма. — Не хочу сеять панику, но он действительно ведет себя подозрительно, да и расчеты наталкивают на определённые выводы. — Какие расчеты? — поднял голову Чарльз. — Даже не расчеты, а простая логика. Кто-нибудь знает, что было с компанией в пятидесятых годах? — Я знаю только то, что было лучше, чем сейчас, — пробормотал Мэтью. — И то верно, — вяло отозвался Рик. Даже он был не в настроении. — Вы правы, дела «Aperture Science» обстояли не в пример лучше. Для прохождения испытаний приглашались олимпийцы, астронавты… У компании были на них деньги. А теперь вспомните, кто составлял последнюю партию испытуемых. А сколько им платили? — Шестьдесят долларов, если мне память не изменяет, — отозвался Уитли. — Меньше. Всё меньше и меньше с каждым разом. Вы же понимаете, что это значит? — Что слухи — правда? — Эмма испуганно посмотрела на Мэтью. Тот отвернулся, не желая пугать девушку ещё больше. Да, все понимали, что происходит вокруг. — Но… Вы же видели эти тесты, — голос Чарльза казался приглушенным, — мы видели. А кто-то и принимал участие в разработке. Джошуа неопределённо качнул головой, но ничего на это не ответил. — Да, все мы знаем и отношение к… испытуемым. — Он даже никого не увольняет… — Чтоб хватило..? — Но тесты смертельно опасны! — Ты знаешь, что об этом говорит мистер Джонсон. — Так нельзя! — Все мы знаем… — Все видели статистику. — Не все. — А тебе лучше её и не видеть. — Ох… — Что же теперь делать? — Не паниковать. — Да как же тут не паниковать?! Все заговорили наперебой. — Но как же… Ведь мы все подписывали контракт, нас не должны… использовать! Кейв Джонсон, Кэролайн, они не допустят этого, они что-то придумают! — Уитли был в отчаянии. — Если всё пойдёт слишком плохо, то и им придётся стать участниками. Остаток рабочего дня все провели молча.