Душа огня

      После ужина настроение Торина не улучшилось. Он хмурился и продолжал спорить с Балином даже по мелочам. Остальные поспешили устроиться на ночлег, дабы случайно не обратить на себя гнев короля. Кили и Фили предпочли не показываться вовсе, оставшись ночевать на соседней поляне, куда они увели пастись пони. Сердобольный Бильбо долго ожидал их с черпаком у костра, а потом разлил похлёбку в две плошки и побежал с ними в лес. Гэндальф к ужину так и не явился.       Феанора сидела, прислонившись к дереву, и кидала тонкие веточки в огонь. Ей не составило труда сообразить, что происходит. Вспоминая разговор Кили и Бофура в доме Бильбо, она гадала, как же на самом деле всё произошло. «Для Фили крайне важно было идти с отрядом, если уж он решился ослушаться приказа короля. Что это — смелость или безрассудство? Ведь Торин по-своему прав, желая оставить наследника рода живым и невредимым. С другой стороны, он запер племянника в покоях, как несмышленыша, — можно ли стерпеть такое унижение! — раздумывала волшебница. — А если Фили настолько упрям, что вынудил Торина на такой бесчестный поступок?» Волшебница была наслышана о знаменитом гномьем упрямстве. Она выросла среди эльфов, и вся эта история казалась ей более чем странной. Её собратья в спорах почти всегда могли договориться миром, хотя случались и исключения.       Например, Элладан и Элрохир, сыновья Владыки Элронда, одно время полюбили вместо охоты заезжать в трактир, чудом уцелевший на Великом Восточном тракте в опасной близости от Троллистой пущи. Отряд свой за дичью отправляли, чтобы было с чем домой вернуться, а сами туда — вина местные вкушать, еды простецкой отведать, с торговцами заезжими потолковать. Феанора об этих прогулках знала, но ей они чем-то недостойным и предосудительным не казались. А вот Лорд Элронд, как оказалось, думал совсем иначе. Особенно после того, как поведал ему обо всем этом посол из Линдона, ехавший мимо той самой таверны и встретивший развеселившихся братьев. Вообщем, конфуз вышел. Так Владыка на сыновей до того осерчал, что…       От воспоминаний волшебницу отвлекли взволнованные крики Фили и Кили, выскочивших на стоянку:       — Быстрее! Бильбо… Его схватили тролли!       Из их сбивчивых объяснений братьев выходило, что тролли стащили пони, а храбрый хоббит решил в одиночку их вызволить и попался. Как такое могло случится и где в это время были они сами, братья предусмотрительно умолчали.       Гномы стали спешно вооружаться и натягивать доспехи. У Балина в руках появился длинный меч. Двалин подхватил топоры. Бифур застыл, сжимая в руке фошард со страшным треугольным клинком. Даже Бомбур и Ори собирались на выручку хоббиту. Хотя, как они будут сражаться с троллями черпаком и рогаткой, Феанора не понимала.       Волшебница тоже вскочила на ноги и теперь растерянно озиралась, решая, что делать. Внутри у неё всё бурлило. Страх смешался с волнением. Мысли путались. «Оружия взяли — на целый полк! Справятся ли? Тролли тупы и медлительны, но очень сильны. Не каждое заклинание их возьмёт, что уж говорить про мечи и топоры!» — Феанора судорожно вспоминала гравюры из книг. «Пойду с ними! Вдруг смогу помочь…» — наконец решилась она.       Схватив сумку с травами, волшебница бросилась вслед за остальными, но прямо перед носом будто из-под земли вырос Торин:       — Ты остаёшься.       — Я могу помочь, — выдохнула она.       — К костру! — рявкнул Торин и, развернувшись, кинулся в лес.       Феанора застыла посреди поляны, растерянно глядя ему вслед и сжимая сумку. Она уже хотела вернуться, но вдруг поймала на себе озадаченный взгляд Фили. Гном лишь сейчас заметил в отряде девушку. Криво ухмыльнувшись в усы, он покачал головой и через миг скрылся за деревьями. Поляна опустела.       «Да за кого они меня принимают! — рассердилась волшебница. — Ведь именно Бильбо стал мне другом, в отличии от всей этой самодовольной компании!» Накинув сумку через плечо, она в последний раз обернулась к догорающему костру и последовала за гномами.       Феанора бежала вперёд, уворачиваясь от веток и перескакивая через поваленные деревья. Чувствуя, как с каждым шагом злость и обида уступают место неуверенности и страху. Внутри всё сжималось от волнения. Сердце бешено колотилось, отдаваясь гулкими ударами в висках, но повернуть обратно она уже не могла.       Впереди слышались крики и звон оружия. «Только бы Бильбо был жив!» Лишь теперь она осознала, что там идёт настоящий бой. Не учебный, который иногда устраивал для неё Гэндальф. Не эпическая схватка из книг и баллад. А настоящий — с врагами из плоти и крови. По спине пробежал холодок. Дыханье сбилось. Феанора замерла на краю поляны, освещенной большим костром, не в силах двинуться с места.       Три огромные туши, очень отдаленно напоминающие гравюры из книг, ворочали ручищами, пытаясь поймать гномов. Те кидались на них со всех сторон. Вертясь, подпрыгивая, перекатываясь через голову. Гномы кололи и рубили, пытаясь пробить толстую шкуру врагов. Тролли отшвыривали их, как досадную помеху.       Мелькнувшее перед носом лицо Бофура вывело волшебницу из оцепенения:       — Куда тебя несёт! Скройся!       «Помочь… Я хотела помочь…» — силясь подавить дрожь, Феанора попыталась сосредоточиться. Она закрыла глаза, судорожно перебирая в памяти всё, чему её учили. Сделала глубокий вдох, стараясь замедлить биение сердца. У неё получилось — звуки битвы слышались теперь будто издалека. Потоки Силы жаркими волнами растекались по телу, словно кто-то раздувал угли в кузнечном горне. Они уже докатились до ладоней, и кончики пальцев защипало. Повинуясь её голосу, в воздухе одна за другой загорались древние руны. Её пальцы мелькали, сплетая их в смертоносный узор. Воздух сгустился, вбирая потоки Силы и превращаясь в огненный вихрь…       — Ох… — что-то жесткое и тяжелое сбило девушку с ног.       Она рухнула на землю, больно ударившись головой о поваленный ствол, и лишь открыв глаза, сообразила, что на ней лежит гном. Перед носом мелькнуло веснушчатое лицо Ори. Видимо, один из троллей швырнул его в кусты.       Ори кое-как поднялся и даже помог девушке встать. В следующий миг они оба снова лежали на земле. Это Двалин толкнул их, спасая от громадного кулака.       — Не зевай! — проорал он, крутанулся на месте и врезал троллю по голой ступне топором.       Волшебница попыталась собраться с мыслями и закончить заклинание, но плетение уже рассыпалось. Пришлось начинать все заново. Неожиданно она оказалась в самой гуще схватки. Её задевали, пихали и толкали со всех сторон. Справа опустилась громадная нога, и волшебница едва устояла. Великан нагнулся, ему по морде ударил молот Бофура, и на Феанору полетели выбитые зубы. Она шарахнулась назад, ненароком упав прямо под ноги Глоину. Тот с криком «С дороги!» перескочил через неё и ринулся вперед. Кое-как поднявшись, девушка вновь оказалась нос к носу с чудищем. В следующий миг нависший над ней тролль подскочил как ошпаренный: восседавший у него на загривке Фили воткнул ему в глаз клинок.       Теперь волшебница пыталась просто убраться с поляны, но на неё то и дело с криками налетали гномы. Её в очередной раз отпихнули. Теперь это был Торин, ловко избавивший Феанору от участи быть раздавленной и дальнейших попыток что-то наколдовать.       — Лучше не высовывайся! — с угрозой в голосе крикнул он.       — Бросить оружие! — заглушил его голос бас тролля. — Или мы порвём коротышку на части!       В суматохе верзилы выловили хоббита и теперь держали, подняв высоко над землей. У Феаноры от ужаса и волнения перехватило дыхание. Гномы замерли, поочередно глядя то на перепуганного Бильбо, то на короля. Первым на землю упал меч Торина. За ним послышался звон остального оружия. Предводитель решил не рисковать.       Ещё несколько мгновений девушка соображала, что ей делать: «Даже если смогу ударить — задену Бильбо. И троих сразу мне не одолеть». Её битва окончилась, не успев начаться, и Феанора отступила назад, под сень деревьев.       Волшебница не испытывала горечи поражения, не терзалась чувством собственного бессилия. Ей просто стало дико страшно за хоббита и гномов. Отойдя от тролльей стоянки, она опустилась на траву и зажмурилась. Руки дрожали, на глаза навернулись слёзы.       Ей понадобилось ещё минут пять, чтобы кое-как собраться с мыслями. Наконец получилось немного успокоиться и отпустить сознание. Ее осанвэ* настойчиво искало Гэндальфа.       — Гномам нужна твоя помощь, — только и смогла сообщить ему волшебница, но этого было достаточно.

***

      Гэндальф появился так быстро и бесшумно, что Феанора вздрогнула. Почти не глядя на нее и ни о чём не спрашивая, чародей взглянул на восток, где алела тонкая полоска восхода, окрашивая предутреннее небо в нежные тона.       — Отлично! Пригодится! — возвестил он и двинулся сквозь лес прямиком к стоянке троллей. Не очень понимая, что он имеет в виду, ученица поспешила следом.       Подоспели они как раз вовремя. Связанные гномы лежали на земле. Судя по их ругани и угрозам, они были живы и вполне здоровы. Бэггинс как ни в чём не бывало расхаживал по поляне, рассказывая троллям про какие-то ворохоббитские приправы к соусу, с которым лучше запекать гномов. Тролли слушали Бильбо, открыв рты, забыв, кажется, даже про свой ужин.       — У них тут всё не так и страшно, — заключил Гэндальф, мельком оценив ситуацию из ближайших кустов. — Подождём.       Феанора чуть не задохнулась от волнения:       — Ты будешь просто ждать и ничего не сделаешь? Они же каждый миг могут погибнуть!       — Не в том мудрость, чтобы ударить первым. А в том, чтобы выбрать для этого подходящий момент, — изрёк чародей и, привалившись спиной к огромному валуну, достал трубку. — А ты, пожалуй, ступай в лагерь. Ступай, ступай… Тут тебе уже делать нечего.       От растерянности волшебница даже не стала спорить. Развернувшись, она побрела к поляне, где они остановились на ночь. Несколько раз она оборачивалась, ожидая услышать шум схватки, но в лесу было по-прежнему тихо.       Над поляной стелился туман, укрывая напоенные утренней росой травы. В ветвях столетних вязов одна за другой просыпались птицы, разбуженные первыми лучами солнца, пробивающимися сквозь дымку и влажную листву. Феанора села у потухшего костра и чуть не разрыдалась от усталости и бессилия. «На что рассчитывает Гэндальф? Рано или поздно хоббит исчерпает свой запас красноречия, и тогда…»       Не прошло и пары минут, как её горестные мысли прервал шум голосов и треск ломающихся веток. На поляну вывалился весь отряд в полном составе. Гномы шумно переговаривались, хохотали и вопили, обсуждая недавнюю встречу с троллями. Доспехи и оружие они тащили в руках, сверкая исподним и залатанными подштанниками. Видимо, тролли успели освободить воинов от всего лишнего, готовясь их запекать. Следом как ни в чём не бывало шагали Гэндальф и Бильбо — оба живые и невредимые.       Гномы покидали снаряжение на траву и принялись одеваться. У хоббита подкосились ноги, и он кулём повалился на землю, утирая вспотевший лоб. Довольный Гэндальф потрепал его по голове и подошёл к ошеломлённой ученице.       — Но как? — только и сумела вымолвить она.       — Тебе нужно больше читать, моя дорогая, — посмеиваясь в бороду, чародей раскурил трубку. — Для троллей губителен солнечный свет. Они его не выносят.       — Они сбежали? — не поняла девушка.       — Да нет, просто превратились в камень! — прошептал над самым её ухом Бофур и, нахлобучив ушанку на самые глаза, раскатисто захохотал.       Отряд принялся точить оружие, латать и чистить одежду, кое-кто из гномов первым делом занялся своей бородой и шевелюрой. Кили и Фили, поджав губы, торопливо разводили костёр — им уже влетело от Торина за пони.       Кое-как отряхнув перепачканную одежду и умывшись из фляги, волшебница тихонько присела у огня рядом с Бильбо. Хоббит до сих пор вздрагивал от каждого шороха и подергивал плечами, оглядываясь по сторонам. Феанора слабо улыбнулась ему, чтобы подбодрить, но на лице Бильбо вдруг отразилось беспокойство.       — У вас тут кровь, госпожа. Вы ранены? — он слегка тронул волосы волшебницы.       Гномы подняли глаза на девушку, и ей пришлось ответить, хотя вспоминать своё участие в битве совершенно не хотелось:       — Ничего серьёзного — ударилась, когда падала.       — Не надо было лезть, если ничего не умеешь, — проворчал Глоин, потирая ушибленное колено.       — Как это ничего! Падать она умеет замечательно! — беззлобно усмехнулся Бофур, и гномы заулыбались в бороды.       — Не вижу ничего смешного! В этой неразберихе мы чуть не лишились взломщика! Весь отряд оказался под ударом. Если твоя ученица ещё раз ослушается приказа, Гэндальф, нам придётся придумать, как избавить отряд от её присутствия! — хмуро предупредил Торин, даже не глядя на волшебницу. Зато его светловолосый племянник, оторвавшись от своего клинка, заинтересованно уставился на Феанору, разглядывая её сквозь дым костра.       — По поводу приказа — согласен, нехорошо вышло, — спокойно ответил чародей. — Но ты не во всем прав, мой дорогой гном. Отряд просто не умеет сражаться вместе с волшебником. В итоге вы мешали ей, а она — вам. Только и всего. Однако не забывай, что это Феанора нашла меня. Хоббит хорошо тянул время, но положение отряда мне виделось безвыходным.       Торин с сомнением взглянул на чародея, но ничего не ответил.       — Может, вам Оину рану показать? — как назло не унимался Бильбо, которого мало занимало обсуждение боя. Гномы опять переглянулись.       — Я в состоянии позаботиться о себе сама, — сухо ответила волшебница и, поднявшись с бревна, отправилась искать место для сна.       — Она ведь помочь нам хотела… — услышала она за спиной шёпот Бильбо.       — Нам не нужна была её помощь… А вам, господин Бэггинс, в следующий раз лучше так не геройствовать…       «Похоже, гномы считают меня бесполезной. Хотя их сложно в этом винить». Волшебница расстелила одеяло, всё больше убеждаясь, что пойти в поход с Гэндальфом было большой глупостью.       Однако отдохнуть ей не удалось. Оказывается, в десяти минутах ходьбы от лагеря гномы заметили пещеру троллей, и теперь спешили её осмотреть. Битва с великанами, похоже, ничуть их не утомила, а напротив, подняла настроение и добавила боевого задора. Уже через четверть часа весь отряд, кроме Фили и Кили, бодро лез в гору. Братьев в назидание оставили в лагере, сторожить вещи и многострадальных лошадок.       Поначалу Феанора пошла с остальными, но тошнотворный запах, доносившийся из пещеры, взял верх над любопытством, и она решила вернуться в лагерь.       Ториновы племянники тем временем, выбиваясь из сил, сторожили скарб и пони. Кили, развалившись в тени раскидистого каштана, швырял в ближайший куст орехи, которые в изобилии валялись у его ног. Фили, устроившись по соседству, наслаждался утренней прохладой и хлебал воду из пузатой фляги.       Запустив каштаном в ближайший пень, младший брат зашептал что-то на ухо старшему. Мгновение тишины — и старший согнулся от смеха, обливая светлую бороду и куртку.       — Дьюрин тебя вразуми! Кили! Как можно пороть такую чушь! — хрипел Фили сквозь смех, пихая локтем хохочущего брата.       Заметив приближающуюся девушку, светловолосый гном поспешно отёр усы рукавом, прочистил горло и пихнул флягу младшему.       — Фили, к вашим услугам, госпожа, — как ни в чём не бывало поднялся он навстречу волшебнице и поклонился. Похоже, племянник Торина не знал, что разговаривать с девушкой в их отряде было не принято.       Кили ошарашенно оглянулся на брата, и в его глазах мгновенно зажглись озорные искорки. Вскочив, он церемонно оправил куртку и тоже отвесил глубокий поклон, чем заработал недоуменный взгляд Фили.       — Кили, к вашим услугам, госпожа, — с серьёзным лицом повторил младший гном за братом.       Волшебница тоже представилась, слегка смутившись от неожиданно пристального внимания. Она уже начала привыкать, что в отряде с ней никто не заговаривает.       Пони за спинами братьев заржали, и только тут Феанора заметила, что её жеребца среди остальных лошадок нет.       — А разве не всех пони удалось вызволить?       — Четверо удрали, — усталое лицо Фили мгновенно преобразилось, стоило ему улыбнуться. — Хорошо их напугали эти громадины.       — Наверное, твой как раз среди них — наслаждается свободой, — подтвердил Кили. — Сочувствую.       — Да не переживай ты так, — посоветовал Фили и подмигнул. — У мохноногого тоже кобылка ускакала, а он вон какой довольный… О! Смотри, ножик какой-то тащит! Наверное, зубочистку у троллей умыкнул.       Братья обернулись к подошедшему хоббиту, а Феанора с досадой покачала головой. Ей было жаль смирного жеребца, который всегда понимал её без лишних слов и движений. К тому же к седлу остался приторочен тюк с тёплой одеждой и книгами. Теперь ей предстояло путешествовать налегке. Оставалось надеяться, что у компании гномов найдется для неё пони.