Душа огня

Девяносто лет спустя. Поселения Шира. Бэг Энд.       Ночь щедро посыпала небо алмазной пылью и выкатила на небосвод почти полный диск луны. Выбеленные серебристым светом, вокруг расстилались пологие холмы Хоббитании. Прямо на склонах горели десятки круглых окошек, затейливые уличные фонарики освещали такие же круглые двери, покрашенные в яркие цвета, из низеньких труб к звездам тянулись струйки дыма.       За одной из таких дверей, в уютной норе почтенного хоббита Бильбо Бэггинса, одиннадцать гномов сидели за широким дубовым столом, молча взирая на хмурую девушку. Всё, что некогда хранилось в кладовке хозяина дома, к этому моменту было благополучно съедено, бочонок эля давно опустел, вино закончилось, и гномы откровенно скучали. Девушка тоже скучала, устроившись в кресле у камина и неотрывно глядя на огонь.       — Час уже спорят, — кивнул в сторону кухни важный рыжебородый гном.       — Эдак мы вообще никуда не уйдём! — с досадой в голосе буркнул его молодой темноволосый собрат и украдкой взглянул на девушку. — И чего дядя так упёрся?!       Гномы в который раз переглянулись, с кухни доносился низкий голос их предводителя Торина Дубощита, и, судя по всему, он был не в лучшем расположении духа.       — Может ещё чаю? — робко предложил Бильбо Бэггинс, стараясь сгладить неудобное молчание, но гномы лишь отрицательно покачали бородами. — А вам, госпожа?       — Не откажусь. Благодарю тебя, — коротко ответила гостья.       Голос у неё был приятный и мелодичный, как и подобает эльфу. А в том, что она эльф, Бильбо нисколечко не сомневался. Правда, ростом госпожа почему-то была лишь на голову выше хоббита, зато заостренные уши и худощавое телосложение выдавали её происхождение с лихвой. В остальном девушка выглядела именно так, как и представлял себе эльфов Бильбо. Разве что широкие серебряные браслеты на её запястьях немного озадачили хоббита: они казались слишком большими и тяжёлыми для тонких рук. Да ещё прядь седых волос у лица никак не вязалась с юным обликом гостьи. Однако то, что его дом посетила одна из Перворождённых, само по себе заставляло забыть об этих странностях и повергало Бэггинса в лёгкий трепет.       — Благодарю, — повторила эльфийка.       Бильбо запоздало сообразил, что так и стоит у кресла, разглядывая гостью. Кто-то из гномов хохотнул, суровый лысый здоровяк фыркнул и отвернулся. Хоббит неуклюже кивнул и кинулся в кухню, где над очагом уже поспевал чайник.       Бильбо не смутился. Он только что подписал контракт мастера-вора, присоединившись к отряду гномов, а потому пребывал в крайне благодушном настроении, и вряд ли что-то могло его испортить.       Однако лёгкость эта моментально улетучилась, стоило ему взглянуть на лица спорящих в кухне.       — Ты не предупреждал, что берёшь с собой в поход девицу, Гэндальф! — услышал хоббит низкий голос Торина. Гном хмурился, глядя на долговязого худощавого старика с длиннющей белоснежной бородой, и тёмные брови короля сползались к переносице.       — Феанору, — спокойно поправил гнома старик, протирая кончиком бороды трубку. — Мою ученицу зовут Феанора.       — Да будь она хоть трижды твоей ученицей и хоть десять раз волшебницей, как и ты! — сверкнул глазами гном.       Хоббит застыл в дверях, глядя на Торина Дубощита. Ещё при первой встрече гном произвёл на него большое впечатление. Он был совсем не стар, хотя его черные как смоль волосы уже посеребрила седина. Ясный взгляд, казалось, видел насквозь. Горделивая осанка и необыкновенная уверенность, сквозящие в каждом жесте и движении, убеждали Бильбо, что таким, наверное, и должен быть гномий король. Тем более, если это наследник Великого Трора, царствовавшего ещё в Одинокой Горе. Кроме того, хоббиту сразу стало понятно, что если уж такой король рассердится, то под руку ему лучше не попадаться.       Однако чародей, ничуть не тушуясь, спокойно посасывал длинную трубку, сгорбившись на табурете.       Гном прошёлся взад-вперёд по кухне и вновь остановился перед волшебником:       — Я не намерен превращать свой отряд в телохранителей твоей ученицы. Мы не за этим отправляемся в Эребор! Мало того, что ты убедил меня взять в поход этого мохноногого… хм… мастера Бэггинса… — поправился Торин, заметив хоббита, застывшего в дверном проёме. Бильбо поспешно юркнул к буфету и зашуршал мешочками с травами, делая вид, что очень занят.       — Тебе не придётся беспокоиться о её безопасности, — перебил гнома Гэндальф, уверенно тряхнув бородой. — О припасах и лошадях я позаботился. Кроме того, Феанора замечательный лекарь, возможно, она даже сможет помочь.       — У меня в отряде уже есть лекарь! — теряя терпение, буркнул Торин. — Мне нет надобности из-за этого тащить с собой эльфа!       — Ты слушаешь только свою гордыню, Торин, а она не лучший советчик! — нахмурил кустистые брови чародей. — Если так пойдет, твой отряд останется вовсе без волшебника!       Сжав губы, король развернулся на пятках и чуть было не налетел на хоббита. Тот торопливо подхватил с огня закипевший чайник и, роняя кульки с мятой и ромашкой, поспешил к двери. Гном вновь принялся нетерпеливо мерить шагами кухню.       — Но зачем? Во имя Дьюрина! Зачем? — наконец взмолился Торин.       — Затем, что второй волшебник нам в походе не помешает, господин гном! — Гэндальф задумчиво пыхнул трубкой. — А ей такая прогулка послужит хорошим уроком.       — Прогулка? Ты не хуже меня знаешь, что может ждать нас в пути, — король начинал злиться. — Поход займет не один месяц, впереди у нас перевалы Мглистых Гор, тропы Лихолесья, выжженная дотла Пустошь Смауга… Не говоря о том, что в конце пути нас поджидает дракон!       Гэндальф смотрел куда-то сквозь гнома, одно за другим выпуская кольца дыма, и лицо его всё больше омрачалось. Бильбо даже показалось, что старик уже и сам сомневается в своей затее.       — Феанора пойдёт с нами только до Ривенделла… я полагаю, — выдавил он наконец, окончательно укутавшись облаком дыма. Торин в ответ лишь обречённо покачал головой, видимо, устав спорить с волшебником.       — Я не предлагаю тебе делить с ней припасы или подписывать контракт, — будто отгоняя неприятные мысли, Гэндальф расправил сгорбленные плечи и упёр в гнома сердитый взгляд. — Феанора идёт со мной, и я сам о ней позабочусь. И хватит об этом! У нас достаточно, что обсудить!       Гном ещё сильнее нахмурился и скрестил руки на груди. Заметив это, старик немного смягчился:       — Твой отец и твой дед доверяли мне, Торин. И я всегда старался оправдывать их ожидания, — примирительно произнёс он. — Надеюсь, и ты сделаешь правильный выбор.       С этими словами волшебник извлёк из складок балахона сложенную в несколько раз карту и массивный ключ.       — Это же… — брови короля взлетели, и он затаил дыхание.       — …Ключ от Тайной Двери в Чертоги Эребора, — закончил за него волшебник. — Нам не придётся идти в Одинокую гору через главный вход.       Гэндальф протянул карту и ключ гному:       — Твой отец отдал их мне для того, чтобы я передал тебе, когда придёт время. И это время пришло, Торин!       — Когда ты видел отца, Гэндальф? — В глазах гнома мелькнула надежда.       — Давно… Слишком давно, чтобы рассказать тебе что-то новое, — старик вздохнул. — Но всё, что он говорил мне тогда, я запомнил точно. Траин просил помочь тебе. Помочь вернуть вашу родину.       Король с благоговением принял из рук чародея ключ с картой и осторожно разложил пожелтевший пергамент на столе.       — Вот здесь, — Торин ткнул пальцем в карту. — Тайная Дверь находится здесь.       — Ну что же. У нас есть ключ, а это уже немало! Я, правда, пока не разгадал, как найти скважину, ведь гномьи двери невидимы, — как бы между делом заметил Гэндальф. — Но полагаю, со временем карта даст нам на это ответ.       — Уфф… — прошипел застывший в дверях хоббит. Вытягивая шею, чтобы рассмотреть карту, он плеснул кипятком себе на ногу.       Гэндальф наградил его сердитым взглядом, и Бильбо предпочёл скрыться за дверным косяком. Перехватив поудобнее злополучный чайник и прижимая к груди мешочки с ромашкой, он отправился в гостиную.       Когда он вошёл, эльфийки, прибывшей с Гэндальфом, в комнате не было. Водрузив чайник на стол, взволнованный хоббит принялся одну за другой расставлять глиняные чашки.       — А если Гэндальф передумает с нами идти? — всхлипнул молодой гном в вязаном балахоне, прислушиваясь к тишине, воцарившейся в кухне.       — Не говори глупости, Ори, — одёрнул его собрат с заплетённой в косу бородой. — Он наш проводник. Ему нас и вести.       — Сами справимся! — хрипло заметил лысый здоровяк. — Всё лучше, чем тащить с собой остроухую!       — Я не был бы столь категоричен. Она всё-таки его ученица, а это ещё один волшебник… то есть… волшебница, — покачал головой седой носатый гном в бархатном халате и подмигнул собратьям. — Может пригодиться.       Гномы ненадолго замолчали.       — Но позвольте, у нас ведь всё рассчитано. Припасы, вода, пони, — подал голос рыжебородый.       — Ты разве забыл? Фили остался дома*. Припасов и пони у нас в избытке, — седой гном пригладил окладистую бороду. — Хотя, если я правильно понимаю, Гэндальф уже всё предусмотрел и сам будет отвечать за свою подопечную. И кормить её.       Ученица Гэндальфа вошла в гостиную, и гномы моментально замолчали. Она окинула присутствующих быстрым взглядом, пытаясь понять, что пропустила, однако гномы старательно отводили глаза.       — А… чай уже готов! — подоспел ей на выручку хоббит. — Прошу к столу, госпожа Феанора.       Усадив эльфийку на табурет, Бильбо заварил чай, разлил его по кружкам и вручил одну гостье. Гномы к чаю так и не притронулись. Подумав, хоббит сбегал в кабинет и принёс кулёк с ореховым печеньем, благоразумно припрятанный ещё до нашествия гостей в его дом. Девушка благодарно кивнула, и Бильбо со спокойным сердцем уселся на край лавки и с удовольствием захрустел печеньем на пару с ней. Тем временем в кухне было на удивление тихо, и, как хоббит ни напрягал слух, он больше не слышал голосов короля и чародея.       — А ты… прям как Гэндальф? Волшебница? — шепотом поинтересовался у эльфийки молодой темноволосый гном, сидящий рядом с Бильбо.       Феанора вопросительно взглянула на него.       — Ну… штуки там всякие можешь? Огненный дождь или молнии? Или хоп — и чтобы солнце вместо ливня! Или чтобы тролля на куски!       — Хватит чушь пороть! — сердито одёрнул его лысый здоровяк. — Такого ни один волшебник не может!       — Мастер гном прав, — девушка кивнула в сторону лысого и беззаботно улыбнулась. — Я только в лягушек превращаю.       Молодой гном было захохотал, но, глянув на Феанору, вдруг осёкся и неуверенно оглянулся на собратьев. Остальные надолго замолчали, и хоббиту показалось, что воздух между гномами и волшебницей окончательно промёрз. Тронь его сейчас пальцем — мигом осыплется крохотными льдинками.       Эльфийка продолжала пить чай. Но теперь, сидя рядом, Бильбо видел, как напряжённо вздрагивают её ресницы и плечи. Гномы, не глядя в сторону волшебницы, принялись вполголоса обсуждать предстоящее путешествие.       — Кили, почему твой брат дома остался? Неужто передумал идти? — усатый весельчак в драной ушанке дернул за рукав молодого темноволосого собрата, пытавшего разговорить волшебницу.       — Да что ты, Бофур! — тот окончательно скис и понизил голос. — Это дядя оставил его в Синих горах! До сих пор не могу поверить. Фили так ждал этого похода! Он хотел отправиться к горе даже больше, чем я. А теперь…       — Торин оставил? — округлил глаза Бофур. — Это еще почему?       — Если бы я знал! Я сам при этом не был, — уклончиво объяснил Кили. — Фили ещё накануне… отличился, и дядя совсем из себя вышел. В общем, повздорили они знатно.* Я даже с братом проститься не смог. Как он там после всего…       — Ну и дела! — Бофур сокрушенно покачал головой. — Торин, конечно, король, ему виднее. Но чтобы так!       В коридоре послышались тяжёлые шаги, и в гостиную вошёл Торин. Волшебник, согнувшись в три погибели, следовал за ним. Гномы моментально замолчали, и все взгляды обратились к предводителю.       — Ночевать будем здесь, — хмуро произнёс король. — Выступаем на рассвете. И ещё одно. Леди Феанора будет путешествовать вместе с Гэндальфом…       Торин сделал небольшую паузу, будто пытаясь пересилить себя. Остальные затаили дыхание:       — …с Гэндальфом и нашим отрядом.

***

      Ночь давно уже перевалила за половину, а Феанора всё вертелась с боку на бок, поглядывая в круглое окошко, будто приближающееся утро могло принести облегчение.       Конечно, Гэндальф предупреждал её, что с Торином будет не просто. Конечно, она знала, что гномы не любят эльфов. И уж конечно, она не рассчитывала, что они примут её с распростёртыми объятиями. «Но к чему такая неприкрытая неприязнь! Эльфы, по крайней мере, сдержаннее в выражении своих чувств, — Феанора заложила руки за голову. — С другой стороны, гномы честны и не притворяются, что ты им нравишься, если это не так. В Ривенделле никогда нельзя сказать наверняка, кто и что о тебе на самом деле думает».       Волшебнице вдруг вспомнилась её комната, заваленная книгами и свитками, резная беседка, где она любила читать. На мгновение сердце кольнуло, и очень захотелось домой. Резко сев на кровати, она попыталась оборвать поток непрошеных мыслей. «Не стоит обманываться. Ривенделл никогда не был мне домом. Сколько ещё лет можно провести в его библиотеках, где кажется, что время давно остановило ход».       Разумеется, никто не держал её в Долине силой. Жить с эльфами удобно и спокойно, тем более, когда твой покровитель сам Владыка Ривенделла Лорд Элронд. С детства девочку окружала его забота и участие, Феанора ни в чём не знала отказа. Собственные дети Владыки уже давно достигли совершеннолетия, а посему всё отцовское внимание он обратил на вверенную ему воспитанницу.       Мысли о том, как себя прокормить или откуда взять очередное изящное платье не посещали голову Феаноры и позже, когда она подросла. Готовые блюда всегда ожидали на Трапезной террасе, а чистая одежда в сундуке. Её руки не знали ни стирки, ни готовки, ни метлы. Но свободного времени у девочки всё равно оставалось немного.       Её день заполняли уроки танцев, стихосложения и пения. Эльфы учили её знанию трав и верховой езде, заботе о растениях и украшению одежд, игре на музыкальных инструментах и прочим традиционным для эльдар умениям. К тому же, Лорд Элронд с самого детства занимался её обучением самолично. И очень скоро Феанора стала замечать, что кроме истории, географии Средиземья и языков, Владыка предлагает ей всё новые и новые науки, весьма диковинные даже для эльфов.       Разгадка пришла вместе с новым учителем. Когда будущей волшебнице исполнилось пятнадцать, явился Гэндальф, и девочка узнала, кем ей предначертано стать.       Теперь приходилось ещё больше времени проводить за книгами, зато стали необязательными все остальные уроки. Феанора более не танцевала с эльфами, не играла на арфе, не занималась садом. Занятий с Лордом Элрондом тоже становилось всё меньше. Владыка будто углубился в свои дела, и с девочкой теперь почти не виделся. Постепенно Феанора всё больше отдалялась от Перворождённых, уходя в новый для себя мир Силы и Магии, но становясь при этом всё более одинокой.       Гэндальф привозил ей древние фолианты и свитки, испещрённые рунами и формулами, многое показывал и объяснял сам. Однако старик часто внезапно исчезал из Ривенделла и потому проводил со своей ученицей намного меньше времени, чем ей бы хотелось. На все просьбы взять её с собой в путешествия по Средиземью, чародей лишь с сомнением качал головой, оглядывая изукрашенные искусными узорами платья девушки да изящную мебель её комнаты, и никогда не соглашался.       Так продолжалось много лет. Пока однажды старик по возвращении не застал Феанору в компании дочери Лорда Элронда Арвен за шитьём, разложенным прямо на магических свитках и пергаментах. Побагровев от возмущения, Гэндальф сердито тряхнул бородой и велел волшебнице немедленно собрать вещи, взяв лишь самое необходимое.       Уже через четверть часа она, едва поспевая, бежала за ним к выходу из долины. Встретившего их на пути Лорда Элронда Гэндальф ожёг свирепым взглядом, буркнув, что не даст Владыке вырастить ещё один изнеженный цветок наподобие Арвен.       К эльфам Феанора вернулась лишь спустя девять лет. Эти годы она провела, обучаясь знахарству и целительству в лесах Зеленолесья, в хижине Радагаста Бурого — старого чародея и давнего друга Гэндальфа.       С тех пор волшебник стал брать ученицу в свои путешествия по Средиземью, хотя большую часть времени она по-прежнему проводила в библиотеке Ривенделла. И хотя ездили они лишь по оживлённым трактам в людские или эльфийские поселения, девушка ждала такие поездки с нетерпением и трепетом.       Тем не менее, мало кто знал, чего стоило Феаноре уговорить учителя взять её в путешествие на этот раз. Сказать по правде, она и сама не вполне понимала, почему он вдруг уступил её просьбам.       Знала волшебница о предстоящем походе чародея с гномами немного. Зайдя проститься перед дорогой, старик обронил лишь пару фраз о том, куда направляется.       — Я бы могла сопровождать тебя… — осторожно заметила Феанора.       — Не в этот раз, девочка моя, — Гэндальф обнял её за плечи. — Гномы — народ суровый, отряд идёт далеко, да и дорога не обещает быть спокойной.       — Ты сам говорил, что любое знание требует применения, иначе оно мертво, — увещевала волшебника Феанора. — Какой прок от того, чему я научилась, если нет возможности применить это на деле?!       — Не в этот раз, — повторил чародей, отстраняясь. — Для тебя это может быть опасно.       — Но я уже не дитя и освоила достаточно, чтобы постоять за себя, — не сдавалась волшебница. — Я предпочту любые опасности и тяготы дорожной жизни стенам Ривенделла…       Глаза старика вспыхнули. Дальше можно было не продолжать.       — Бунт несмышленыша! Придумала, что она выросла! — фыркнул он и хлопнул дверью.       Он говорил подобное не в первый раз, покидая Ривенделл на долгие месяцы, поэтому Феанора лишь сердито захлопнула книгу и уставилась в окно: ничего нового, их прощание прошло как обычно. Но каково же было её удивление, когда на рассвете Гэндальф вновь появился у неё на пороге.       Шляпа его была надвинута на самый нос, брови сердито нависли над потухшими глазами. Морщинистая рука с остервенением сжимала дорожный посох.       — Завтра в Линдон отправляется посольство, — чародей хмурился и, не переставая, пыхтел трубкой. — Поедешь с ними, будешь ждать меня в Серых Гаванях. Место и время встречи пришлю с птицей.       Феанора исполнила всё в точности и спустя месяц оказалась в доме Бильбо Бэггинса, в окружении тех самых гномов, которые были ей совсем не рады. Что побудило Гэндальфа вдруг изменить своё решение, до сих пор оставалось для неё загадкой.