Случайности

Пейринг: Казуки/Манабу Рейтинг: PG Посвящается: Дада, снова дарую вдохновение! «Через шесть дней ты будешь в одном со мной времени», - это последнее, что написал Казуки, а потом не попрощался даже. Манабу смотрит на часы и часто вздыхает. Иногда ему кажется, что уже минуты отсчитывает, а секундные стрелки двигаются предательски медленно. На кровати включенный мобильник. Манабу ставит его на зарядку по несколько раз в день. На всякий случай, вдруг разрядится в самый неподходящий момент. Он не удалял ни одного сообщения, сколько их скопилось за все время? Счет идет даже не на сотни, а уже на тысячи. «Я скучаю.» «Я тоже.» «Ты знаешь, я люблю тебя…» «Ты знаешь, я тебя тоже.» «Знаю.» Манабу перечитывает их и, наверное, помнит каждое наизусть. А еще, он помнит сколько сейчас у него времени, и что, скорее всего, Казуки спит, ведь он выглядел таким измотанным в последнее время, когда они общались в скайпе. Через шесть дней вернется Казуки насовсем и к нему. Только вот одно не дает покоя: будет ли все как прежде? Расстояние - это только кажется, что можно пережить, перетерпеть, что такие частые смс знак того, что чувства по прежнему настолько же сильны, и при скорой встрече, когда увидит, то поймет: не было столько времени прожито не вместе. А еще эти бессонные ночи в надежде, что у Казуки будет время включить компьютер, выйти в скайп хотя бы на полчаса. Манабу не знает, как бы он жил, если бы не было хоть такой связи. Только вот страх того, что все изменится, не покидает. Он боится увидеть при встрече пустоту в глазах, и что Казуки увернется, когда Манабу не сдержится и захочет поцеловать его на глазах у всех. Чтобы все знали Казуки принадлежит ему, никому больше, и что тот вовсе не против. «Казу, я…» «У меня так мало времени, я напишу тебе позже.» «Хорошо.» Не написал после, и Манабу потратил несколько часов, ожидая, что в он-лайн мелькнет зеленым такой знакомый ник. И даже на следующий день не появился. А Манабу не стал писать больше и звонить, только каждые пять минут кидал взгляд на мобильник, надеясь, что пока в комнате играет чуть слышная музыка, он мог пропустить смс.. Телефон предательски молчал, нагоняя тоску и мысли, одну мрачнее другой. Сначала Манабу казалось, что он надумывает, преувеличивает, а потом решил, что так Казуки решил показать не встречай, не жди… Осталось пять дней, Манабу вынес из комнаты часы и удалил три смс о погоде, о том что дождь идет с утра: «Манабу, я так замерз и вымок.» «И ты опять не взял зонт, дурак?» «Не взял.» И грустный смайл в конце. Манабу помнил, что улыбался, когда читал. Казуки так часто все забывал, не удивился бы, если бы однажды забыл свою голову. Осталось всего пара тысяч смс. Из памяти давно удалены ненужные картинки, фотографии. Так, на всякий случай. Ведь сообщения важнее, им нужно оставить все оставшееся пространство. Три, ноль, шесть… Манабу не набирает последние несколько цифр, хотя и помнит их наизусть. Осталось пять дней. Манабу кажется, что он сходит с ума, комната давит, музыка слишком громкая, слишком душно, слишком… пусто? Ноль… шесть… Манабу не набирает последние две цифры, а потом снова вздыхает, откидывает мобильник на кровать и утыкается лицом в подушку. Где-то за окном идет дождь. - Если у вас там тоже мокро, не забывай зонт, пожалуйста, - бормочет он, не поднимаясь, а потом шарит рукой по кровати. «Казуки, погода портится….» Стереть. Тик-так. Манабу не знает, почему он слышит часы из гостиной. Он пересчитал, сколько осталось часов, минут, часы из соседней комнаты отсчитывают секунды. Четыре дня показывает настенный календарь. Сообщение. Входящие. Трехмесячной давности, а будто вечность прошла... «Манабу, а у нас снег идет, я бы хотел, чтобы ты был со мной сейчас.» Что он тогда ответить хотел? «Я бы хотел всегда быть с тобой.» Стереть. «Я скучаю.» Стереть. «Казуки, ты не представляешь, как мне тебя не хватает.» Стереть. «Здорово, наверное, красиво.» Отправить… Манабу перечитывает сообщение, сегодня ему кажется, что он сам во всем виноват, что не показывал своих чувств, не доказывал, что будет ждать, стеснялся что ли. На календаре красным обведена дата, а рядом время, несколько раз подчеркнуто. Конечно, Манабу не забудет, но все равно записал. А еще в телефон, в ежедневник, и края тетрадок исписаны. 15.33 Ни минутой позже. Месяц назад Манабу думал, что будет караулить с утра, сегодня он не уверен, что стоит идти. «Я буду писать каждый день, малыш.» «Ты будешь занят.» «Для тебя я всегда свободен.» Стереть. Это как память, только не до конца стирается. В голове нет кнопочки «удалить». Осталось два дня. Предыдущий прошел в забытье, под кроватью бутылки, а виски простреливает от боли. Телефон разряжен, выключен компьютер, Манабу изучил все трещинки на потолке. «А ты помнишь как мы…» Манабу не успел дочитать, экран мигнул и погас. «…встретились в первый раз.» Ему не надо читать, чтобы вспомнить, он и так знает. «Я помню.» «Ты мне не понравился тогда.» «Могу сказать тоже самое, Казуки, не внушал доверия!» Перед глазами сообщения, будто читает, а не представляет. Остался один день. Сегодня Манабу знает, как выглядит бесконечность… *** Манабу точно сошел с ума, иначе с чего бы ему слышать как тикают наручные часы? Он точно свихнулся, а еще потому, что пришел. Ведь ему здесь нечего делать. Полтора часа в запасе. Его вечность растягивается и продолжается уже шесть дней, а сегодня она повиснет над ним черной меткой. Манабу правда не знает, как без него жить. Как он уже прожил столько времени, еще один день, и он точно бы умер от тоски. Он ходит по зданию аэропорта, выходит курить, а потом пьет кофе в кафе. Почему это все занимает полчаса, а не полтора, как хотелось бы? От сигарет уже мутит, а на кофе и вовсе смотреть не хочется… На табло красным загорается рейс Казуки, и Манабу замирает. Слева бешено стучит сердце, а рука сжимает заряженный на все палочки мобильник. Манабу не слышит людей, не двигается, так что людям приходится обходить его. Он не помнит, когда ему было страшно так, как сегодня. Манабу чувствует себя потерянным, и хочется бежать подальше отсюда, от Казуки, от того, кто, вероятно, уже не испытывает тех чувств, что раньше. Ведь расстояния убивают все, что можно. А время, время, оно и того хуже… Когда среди людей показывается знакомый силуэт, Манабу уже готов спрятаться, только вот ноги будто приросли к полу. На Казуки очки, и в какой-то степени это хорошо. Если ему безразлично, то увидит не сразу. Последние шаги и бежать уже некуда, Манабу смотрит неотрывно, руки холодеют, а телефон, кажется, вот-вот сломается от того, как сильно его сжимают. Время вышло, и как бы странно это не звучало, его, Манабу, бесконечность закончилась. Казуки стоит в полуметре и сам снимает очки, а потом вздыхает и улыбается. Манабу не может не смотреть, не вглядываться. Синяки под уставшими глазами, а так в общем-то не изменился. Только вот… что дальше? - Ты не писал мне неделю. Казуки делает шаг ближе, а Манабу испуганно отступает, хотя хочется обнять, не отпускать больше. - Я хотел, чтобы ты очень ждал. - Я… - Что? На его губах улыбка, а в глазах, кажется, то самое чувство, которое Манабу так хотел увидеть. - Я так тебя люблю… Манабу кажется, что если бы Казуки не шагнул к нему и так крепко не прижал, то он просто рухнул бы у всех на глазах. Потому что подкосились ноги от стресса, от недосыпа, от вечной усталости и его личного ада в виде шести дней. - Верю, и я тебя тоже. Казуки никогда не боялся и сейчас не боится, поэтому целует прямо в губы, не обращая внимания на людей вокруг. Сколько там было часов, дней, месяцев? Манабу кажется, что ни одного. Какой-то сон глупый. Наконец-то он закончился.