I, I Love You (Like a Love Song, Baby)

Дни проходят. Сехун приходит в пятницу и слабо улыбается Кёнсу, когда покупает еще два лосьона для тела «Paris Blue for Men». Он ускользает как призрак — не то чтобы Кёнсу планировал ему что-то сказать, но, может быть, сунуть к его покупке ароматические свечи, обернутые лентой? Дать ему бесплатно антибактериальное средство для рук? Что-то, что не требует слишком много объяснений, но показывает благодарность. К счастью, Кёнсу проверяет приглашение на Фейсбуке, прежде чем отправиться в субботу вечером на вечеринку. Под «продолжить чтение«… Есть примечание: одеться полуформально, а не «просто прийти в пижаме». Минсок стоит в стороне. Пластиковый стаканчик в одной руке и телефон в другой, когда Кёнсу позже находит его в доме Чонина. Дом довольно большой, уютный, трудно не заметить — полная противоположность его скромной квартире, просто уютной. — О, здорово видеть тебя здесь, — говорит Минсок. — Каково это быть в дикой природе, До Кёнсу? — У меня нет агорафобии. — Кому удалось притащить тебя сюда? Лухан? Бэкхён? Ты как обычно прекрасно пахнешь. — На самом деле Сехун попросил меня приехать, — говорит Кёнсу, взяв полный стакан с кухонного стола. Липкий фруктовый пунш попадает ему на язык, и Кёнсу вздыхает, вспоминая, что Сехун и Чонин еще несовершеннолетние. Они, вероятно, не настолько глупы, чтобы подавать алкоголь. По крайней мере сейчас. — И спасибо. Это…, — Кёнсу тайком нюхает его запястье, — кокос, лайм, вербена. — Сехун, да? — Минсок говорит, кивая головой на него через гостиную. Здесь по крайней мере два десятка человек, если не больше, но Кёнсу мельком все же видит Сехуна — он одет довольно приятно и с зачесанными волосами выглядит гораздо менее устрашающим, — он хороший парень. Тихий, но хороший. Кёнсу задается вопросом, откуда Минсок знает это, но, опять же, Минсок хорош в общении. Лучше Кёнсу, по крайней мере. Когда Лухан подходит к ним с пылающими щеками и пустым стаканом в руках, он кладет руку на плечо Лухана. — Привет, Кёнсу, — говорит он. — Ничего себе, я не думал, что ты придёшь! — Я и не собирался, — соглашается Кёнсу. Он рассеянно потирает раздраженное место чуть ниже челюсти, где заметки КАК ЗАВЕСТИ ДРУЗЕЙ чуть не содрали с него кожу прошлой ночью. И он решает, что, может быть, бумага для печати не самый лучший материал, на котором стоило бы спать. — Но я решил приехать, потому что в противном случае это было бы грубо по отношению к твоему парню. Щеки Лухана становится даже краснее, и он щурится на Кёнсу, пока Минсок смеется. Кёнсу смеется тоже, но нервно, пока Лухан не выдыхает и не посмеивается. — Да, ты прав. Спасибо. Как и наделся Кёнсу, остаток вечеринки прошёл без осложнений. Он сидел в углу красного вельветового дивана, колени подняты к щекам. Его телефон балансирует на ногах, и он бесцельно листает Фейсбук. Вокруг него слова других гостей сливаются воедино. Кёнсу не поднимал взгляда, пока большинство из них снова не ушли на кухню, и кто-то, кого он смутно помнит звали Чунмёном, с полным ведром печенья не сел рядом с ним. Кёнсу встал на дрожащих ногах. — Где ванная? Минсок смотрит на него. — Это не мой дом. — Я знаю. Он испускает вздох с запахом манго в лицо Кёнсу и умело вытаскивает Сехуна из толпы людей. Естественно он выглядит растерянно, взбитые сливки покрывают вилку в его руке. — О, привет, — говорит Сехун, вопросительно глядя на Минсока, затем на Кёнсу. — Хочешь печенья Чунмёна? — У Кёнсу вопрос. — Какой? — Где ванная? — бормочет Кёнсу. — Ванная? Наверху, в конце коридора. Там темно, так что лучше включи свет или посвети телефоном. Кёнсу кивает и поворачивается, пытаясь отыскать лестницу. Гул вечеринки остается позади него. Как только он сделал глубокий вздох в верхней части лестницы, кто-то врезался в него. Это выбивает воздух из лёгких Кёнсу — кто бы это ни был, его голова почти лежит на его голове, и лоб Кёнсу пульсирует в месте его подбородка. Кёнсу протягивает руку, спотыкается и пытается ухватиться за мягкую ткань, падая и дергая незнакомца за собой. Свет включается. — О чёрт! — Чонин слезает с Кёнсу. Светлые-светлые волосы падают ему на лицо, и он откидывает их движением руки. — О господи, мне очень жаль, ты в порядке? Он протягивает руку Кёнсу, который уже почти поднялся. Чонин помогает ему удержать равновесие. -Я в порядке, — говорит Кёнсу, поправляя волосы. Чонин такой же комплекции, как Сехун, и он чувствует еще больше страха, когда тот склоняется над Кёнсу. — Я не знал, что ты пришёл. — Да, ну, — Кёнсу отвечает, — мне нужно воспользоваться туалетом, если ты не возражаешь. Чонин отходит в сторону. — О, он в конце коридора. Кёнсу с тяжелыми ногами уходит. Позже, спустившись обратно, когда все еще находятся на кухне, он быстро берет обувь и пытается смыться. Только когда он прошел через гостиную на мысках, надеясь, что никто не будет его искать, Чонин бросает на него взгляд. Сначала он смеется над ним, но его улыбка исчезает, когда Кёнсу смотрит на него в ответ. Он разворачивается на каблуках и уходит, чувствуя, как горящие глаза Чонина прожигают его шею. Вечеринку и стычки с Чонином Кёнсу легко и быстро забывает, забываясь между лосьонами для тела и подарочными корзинами. Кёнсу наводит порядок на полках, сортируя товары, когда слышит тихое, застенчивое «Кхм».