Эффект слияния

      Кони мерно ступали тонкими ногами, уверенно преодолевая спуск от предгорной деревушки. Невдалеке у пристани с медным блеском плескались утренние мелкие волны, приятно шурша о мокрый песок.       Малик придержал коня, чуть привстал на стременах и сощурил темные как вишни глаза. К своей великой гордости, Дезмонд совладал с собственным скакуном, благо короткий инструктаж Аль-Саиф для него перед отъездом из Масиафа провел. - Поднимаешься по той дороге наверх вместе с паломниками, - коротко произнес Малик и указал пальцем. - Будь осторожнее, там расположены разом несколько орденов. - Понял тебя, - кивнул Дезмонд и повернул голову к разворачивающему коня арабу. - До встречи в Иерусалиме, брат. - Не нарвись на стрелы, - буркнул в ответ Малик, и вскоре пыль скрыла его на обратной дороге.       Майлс же присоединился к бредущим паломникам, покачиваясь на лошадиной спине. В этот день было неожиданно не солнечно, напротив, небо затянуло едва сероватыми облаками, даря какую-никакую, но существенную для этих мест прохладу.       Акра встретила уже известным Дезмонду видом дымящихся куч тряпья у обочины и телегами, гружеными плохо прикрытыми телами. Запах стоял удушливый, мерзко-сладкий, стоило случайно ветру подуть со стороны этих тлеющих куч.       Дезмонд оставил лошадь неподалеку от ворот и смешался с толпой, чтобы миновать стражу. Крестоносцы, впрочем, особо никого и не задерживали, только огрызались порой, замечая мусульман среди пришедших. Майлс такого приема избежал, скрыв лицо под серым капюшоном.       Бедный район, который пришлось миновать, Дезмонд попытался максимально обогнуть. Было видно, что вся северная часть представляет собой следы пожарища после атаки Ричарда. И углубляться в переулки, где пожинала плоды войны смерть, не было никакого желания. В таких местах, где люди познали множество горя, никогда не знаешь, на что нарвёшься: на разбой или на отчаянного безумца, коего рука с трудом поднимется оттолкнуть.       Зато дальше, стоило подняться по широкой лестнице и обойти через проулок путь следования патруля, Дезмонд смог выбраться ближе к порту. На территорию тамплиеров или тевтонцев парень разумно решил не заходить, чтобы не нарваться на неприятности, как и предупреждал Малик.       Для претворения плана в жизнь как нельзя лучше подходил Венецианский квартал: торговые ряды всякого назначения, выглядывающие на открытое море и стоящие на якоре пузатые тяжелые корабли. Дезмонд украдкой даже улыбнулся, когда от одной из лавок дыхнуло жаром и ароматом выпеченного лаваша. Были бы монеты, непременно купил бы.       Однако вместо этого пришлось протискиваться через разномастных прохожих дальше. Майлс помедлил только, когда толпа случайно выбросила его ближе к портовым мосткам. Возле одного из них как раз причалила рыбацкая лодка, и теперь из сетей вываливали серебристых рыбин. Прямо тут же её разделывали и продавали сразу на руки. За пару минут наблюдения Дезмонд выяснил, что, оказывается, глаза у этих рыб должны быть светлые, мясо бледно-розовое, а чем мельче — тем вкуснее.       Вся эта информация была без надобности, но ощущения захлестывали. Майлс ощущал себя как никогда живым, вдыхая этот ужасный запах соли, специй и рыбы в воздухе. Подумать только, что вот она — свобода жить, не дергаясь все время в поисках агентов Абстерго.       Впрочем, рефлексировать сейчас было недосуг, и Дезмонд снова надвинул капюшон поглубже, уходя с набережной вглубь Венецианского квартала. Здесь, на узких улочках, еще более загруженных от обилия прилавков, да суетящихся прохожих, все же были места, куда не каждый решал заглядывать.       Двое сарацин в синих с золотыми полосами рубахах чутко охраняли вход во двор необычно высокого для Акры дома. Майлс проследил за ними из-за угла, но стражи со своего поста уходить не собирались. Это создавало проблему, так что Дезмонд без особых колебаний отошел подальше, нырнул в чей-то заросший плющом дворик и взобрался вверх по стене дома. Оттуда по крыше перебраться на соседнее здание было уже куда проще, а сарацины даже не заметили быстро метнувшуюся над соседней улочкой тень в белом.       Окно с ажурной деревянной решеткой отворилось безо всякого сопротивления, и Майлс едва не кувырком вкатился в одну из комнат второго этажа нужного ему здания. После полуденного света обступивший со всех сторон полумрак был непривычен, вынуждая для начала проморгаться, предварительно отступив в сторону от окна.       Никто пока не спешил бросаться на него с саблей наголо. Дезмонд сделал шаг вперед, когда услышал характерный скрип натягиваемой тетивы. Предусмотрительно замерев, Майлс поднял вверх на уровень плеч руки с раскрытыми ладонями. Из полумрака донеслось искаженное мурчащим арабским акцентом: - Крайне опрометчиво было соваться сюда, ассасин. Теперь у меня есть возможность отомстить за брата Гарнье и Тамира, сделав из тебя мишень для моих лучников. - Я здесь не за тем, чтобы убить тебя, - резко прервал Дезмонд, вглядываясь в темноту комнаты и различая теперь фигуру в ее глубине. - Если не веришь, дай показать тебе бумагу от твоего брата Рашида.       Стрелок несколько секунд хранил напряженное молчание, а после все же опустил медленно лук, проронив короткое: «Только без выходок». Американец столь же неспешно опустил руку вниз к поясу и достал аккуратно свернутую маленькую записку, после чего плавно кинул ее подальше от себя на пол.       Лук скрипнул, ослабляя натяжение, и мужчина наклонился, подбирая бумагу. В темноте заблестели бегающие по строчкам глаза, и через пару секунд донеслось негромкое хмыканье. - Убедительно, ассасин. Располагайся.       Дезмонд просто кивнул и спокойно уселся на ротанговую лавку под окном, отодвинув в сторону расшитые небольшие подушки. Лучник наконец выступил вперед на свет, и Майлс с любопытством встретил надменный взгляд сарацина. Его оливковая кожа скорее напоминала молочный шоколад и чуть блестела от выступившего на жаре пота, особенно скопившегося на едва тронутом морщинами лбу и возле крыльев по-восточному благородного носа. - Свежих фруктов нет, но могу предложить каркадэ и финики, - усмехнулся мужчина, блеснув белыми, как жемчуг, зубами. - Не откажусь, асайид Талал, - согласно кивнул Майлс, сцепив пальцы в замок перед собой и расставив колени.       Сарацин заинтересованно приподнял брови, но комментировать уважительное обращение не стал. Однако по его лицу было заметно, что он польщен. - Как мне обращаться к тебе, ассасин? - невзначай уточнил Талал, уже поставив на низкий алебастровый столик окованный графинчик с алой прозрачной жидкостью и две глиняные чарки.       Майлс подался вперед, с интересом смотря на плавно кружащие в емкости сухие лепести, постепенно размокающие и раскрывающиеся в красной воде. - Дез.       Воцарилось молчание. Талал подтащил табурет на гнутых ножках к столу и разлил каркадэ. В воздухе взмахнул невесомыми крыльями мотылька пар. Мужчины одновременно взяли в руки по глиняной чашке, продолжая сохранять тишину, пока Талал не предложил: - Пройдемся? Ни к чему нам сидеть в этих душных стенах.       Согласно кивнув, Майлс поднялся и следом за арабом вышел на неожиданно светлую галерею внутреннего двора. На этаж ниже был залитый приглушенным светом солнца апельсиновый садик с вьюнком у стен, через плотную листву которого подмигивали фиолетовые, будто глаза ночи, цветы. Аромат стоял свежий, яркий.       Талал направился кругом неспешным шагом по охватывающему сад балкону, периодически дуя на каркадэ в чарке. - Так что у тебя за нужда в моей помощи, Дез? Ты ведь не заручился таким протекторатом и письмом просто ради чая. - Мне нужны твои связи с тамплиерами, - негромко отозвался ассасин, опасаясь лишних ушей. Талал тоже нахмурил густые черные брови, обращаясь в слух. - Узнай для меня отряды, которые должны были попасть в засаду или были рядом с Масиафом, когда его штурмовал Робер де Сабле. Где похоронили мертвецов, и были ли выжившие, которые дотянули до командорий. Если сможешь, отошли в Масиаф с голубем. - Я постараюсь, - согласно кивнул Талал и отпил горького каркадэ, в следующий момент опираясь о перила балкона локтями.       Дезмонд прислонился бедром рядом, сам прикладываясь губами к напитку. Взгляд неожиданно заметил среди зарослей сада небольшую фигурку в ярком изумрудном платье с платком, из-под которого выбивались смоляные кудри. Талал оставался безмятежен, а ассасин подался вперед, с удивлением смотря на девочку в саду. - Кто это? - невольно сорвался вопрос. Араб поднял взгляд на Майлса и неожиданно широко улыбнулся. - Моя дочь, Дагмара. Она любит здесь гулять, пока мы гостим в Акре. В ту часть, где содержатся рабы, я её не пускаю. - Почему она одна? - не смог не удивиться Дезмонд. Стрелок султана пожал плечами. - Её мать погибла в джихаде четыре года назад. А больше я уже не женился. Для меня теперь одна цель — чтобы моя дочь росла в мире без войны и не знала больше крови. Ради этого я готов сложить голову за дело тамплиеров. Пусть только на этой земле воцарится мир... для Дагмары.       Они вновь замолчали, оба следя взглядом за девочкой. Та как раз уселась прямо на песок возле искусственного прудика и принялась голыми руками ловить в нем мелких рыбок. Довольно быстро все изумрудное платье стало почти черным от воды, но Талал, казалось, даже не думал ругаться. Только наблюдал, безмятежно потягивая ярко-алый каркадэ.       Когда напиток закончился, Дез отставил алебастровую чашку на каменные перила балкона и направился было прочь. Талал безмолвно чуть махнул рукой на прощанье.       Уже ухватившись за выступ стены, Дезмонд неожиданно для себя обронил: - Будь осторожен. Другой ассасин скоро придет за твоей жизнью. Выживи, потому что твоя дочь не должна быть одна. - Я сделаю всё для этого, - серьезно кивнул араб, и Майлс в пару легких движений оказался на крыше, чтобы скрыться в свете яркого полуденного солнца.