Я сильная, я всё переживу, Ещё один удар, он мне в привычку. Я не впаду в отчаянье, в тоску, Жизнь будет продолжаться, как обычно. Меня не так-то просто разозлить, Нет боли, от которой я сломаюсь, Что не успела пережить, ведёт Меня вперёд, я не сгибаюсь.*
— Здравствуй, Сол, — собственный голос звучит незнакомо, отчуждённо. Нет привычной звонкости, нет радости. Ощущаю себя оболочкой, внутри которой — пустота. И как бы мне не хотелось, я уже не могла выбраться из этой трясины, не могла стать такой, какой я была раньше. Сол долго прожигает меня янтарными глазами, а затем делает шаг навстречу. Он как всегда грациозен и спокоен, как удав. — Что-то случилось? Поднимаю взгляд на Сола и вижу в глубине его жёлтых глаз любопытство с примесью осторожности. Неужели, он обеспокоен мной? Хотя, о чём это я? Он же играет на чувствах. И на лице его — лживая маска беспокойства. — Тебе не обязательно знать, — голос вздрагивает. И я тоже вздрагиваю, не понимая перемен в собственном теле. Несколько секунд назад я была грозной и злой, а сейчас испуганная и затравленная. — Не обязательно, — соглашается одиночка, вежливо склонив голову. — Я не буду насильно выпытывать информацию, видя, как тебе плохо. Но иногда нужно высказаться, моя хорошая. И если ты захочешь посвятить меня в свои тайны — я всегда буду рядом. Ты можешь довериться мне. Усмехаюсь, разглядывая Сола. За прошедшие луны он ни капли не изменился. Такой же самоуверенный. И, наверное, капельку наивный, думая, что я при первой же возможности расскажу ему всё. Наивный, потому что верит, что нас до сих пор связывает невидимая нить, которая раньше притягивала. Я восхищалась им однажды. Но это было давно, когда я была ещё несмышлёным оруженосцем. А потом раскрылись истинные мотивы Сола, и этот пёстрый одиночка не вызывал во мне ничего, кроме отвращения. — Зачем ты здесь? — обхожу кота кругом, останавливаясь за его спиной. Сол, видимо, ожидал от меня такой вопрос, поэтому резко разворачивается и в упор на меня смотрит. Наши взгляды пересекаются. — Я расскажу тебе. Но не здесь. Здесь повсюду уши, — и в подтверждение его слов сзади раздаётся шуршание сухих листьев папоротника, а затем на поляну выходит Белка. — Остролистая… — заметив Сола, рыжая кошка замирает на месте, удивлённо открыв рот. — Что он тут делает?! — её глаза-изумруды гневно вспыхивают неистовым пламенем. — Не твоё дело. — Вот именно, что моё! Ты подвергаешь свою жизнь опасности, разговаривая с этим… этим негодяем! Как ты вообще впустила его на нашу территорию? Надо немедленно доложить Огнезвёзду! — она разворачивается, но тут же останавливается, тихо бросив. — Я разочаровалась в тебе, Остролистая. Кажется, ты утратила былую преданность племени. Её слова ранят сильнее, чем когти противника. Срываюсь с места и настигаю Белку. Преградив путь кошке, я сощуриваю глаза: — Преданность? Тебе ли об этом зарекаться? — в моих речах столько ненависти, что Белка испуганно прижимает уши к затылку. — Поговори об этом с Листвичкой. Она-то лучше меня знает, что такое настоящая преданность! А, хотя, извини. Как же я могла забыть о тебе? Ты же самая преданная кошка своему возлюбленному! Так умело скрывать правду все эти луны. Немыслимо! — склоняю голову перед сестрой Листвички. А слова продолжают нескончаемым потоком вырываться из самой души. Ох, как же давно я мечтала выговориться. — Заруби себе на носу, лживая ты кошка, — рычу я, вонзая когти в твёрдую землю. — Раз уж дело дошло до преданности, то не смей упрекать в этом меня. Наша наилюбимейшая целительница уничтожила Воинский Закон много лун тому назад. Так что будь так добра — все претензии к ней. Отхожу от испуганной Белки, направляясь к Солу. Напоследок поворачиваю голову к той, которую ещё совсем недавно считала матерью: — И если ты хоть с кем-то обмолвишься про мою встречу с Солом, я клянусь, что расскажу абсолютно всем вашу тайну. Думаю, Ежевика сильно обрадуется, когда узнает про твою ложь. Воительница с болью смотрит на меня, а затем разворачивается, направляясь куда-то. — Я думала, так будет лучше, — еле слышно шепчет Белка, прежде чем покинуть нас. Хочется ответить, но слова застревают в горле. Хватит с неё. Ей и так досталось. Смотрю на Сола, во взгляде которого плещется изумление. Одиночка сочувственно гладит хвостом мою спину. — Ты не готова для нашего разговора. Но я подожду. Как только ты поймёшь, что пришло время — приходи к заброшенному жилищу Двуногих. Я буду ждать тебя там каждую ночь, — его слова звучат настолько убедительно, что я киваю, словно завороженная. И когда Сол уходит, я ещё долго смотрю ему вслед, обдумывая каждое слово кота. Пойти на разговор? Великое Звёздное племя! Конечно, я ещё не готова — я не верю в этот бред! Однако Сол заставляет задуматься. Почему он выбрал именно меня? Может, хочет понять, какой у меня дар? Хм. Я не прочь узнать, чем меня одарили звёздные предки, так как уже сама давно теряюсь в догадках…***
Когда до лагеря остаётся несколько шагов, кто-то преграждает мне путь. Увлечённая Солом, я не замечаю кота, и врезаюсь в него. И вместо того, чтобы извиниться, я гордо задираю подбородок: — Смотри, куда идёшь! — и хочу добавить парочку отнюдь не лестных слов, но все они застревают в горле. Прямо передо мной стоит Уголёк, сверля меня пристальным взглядом. И мне кажется или его глаза на самом деле потемнели на оттенок? Он что — злится? — Пропусти меня, — резко произношу я, пытаясь обойти кота. Внутри всё ликует от того, что голос не дрогнул. Хотя, чему я радуюсь? Уголёк уже не играет важную роль в моей жизни. — Даже не подумаю, — сквозь стиснутые зубы цедит он, вызывая у меня новый приступ негодования. — Пока не объяснишь, что с тобой происходит. — Я не обязана отчитываться перед тобой. Когда-то я была твоей игрушкой, но ты добровольно расторгнул сделку. Я тебе никто, ты мне никто. Пропусти меня. — Ты перегибаешь палку, Остролистая. Ты понимаешь это? — Даже так? — наигранно округляю глаза. Знаю, как это злит воина, и специально использую этот жест. — Ну и пусть. Это не должно тебя волновать. Или тебе мало Орешницы? И ты решил вернуть меня? — я томно подмигиваю ему и специально прижимаюсь к его боку, проведя кончиком хвоста по его спине. А затем хохочу как ненормальная, когда он отскакивает от меня, будто прокажённый. Уголёк поражённо вздыхает, а затем отходит, освобождая мне путь. Неужели, сдался опять?.. И всё-таки Орешница плохо на него влияет. Скоро будет не Угольком, а Размазнёй.***
— Что с тобой, Орешница? — Уголёк испуганно тормошит свою плачущую подругу, заглядывая в её помутневшие от слёз глаза. — Кто посмел обидеть тебя? Отвечай! Довольно усмехаюсь, облизнув пересохшие губы. Бросаю на Орешницу предостерегающий взгляд, и она испуганно вжимается в подстилку. — Н-ничего, — дрожащим голосом произносит кошка, косо поглядывая в мою сторону. — Мне просто стало грустно! — Не ври мне! — проследив за взглядом перепуганной Орешницы, Уголёк видит меня. Вспышка гнева в его красивых глазах. Резкая боль в области моей шеи. Я не понимаю, когда и как именно оказываюсь на главной поляне. Все мысли спутываются, образуя единый ком. Уголёк злобно сверкает глазами, оскалившись. — Кто тебе позволил? — он негодует от злости. В небесных глазах блистают до боли знакомые мне молнии. — Кто тебе позволил прикасаться к ней?! — Следи за своей пассией, чтобы она не нарывалась, — беспечно отвечаю я, пытаясь подняться, но пятнистый кот наваливается сверху. И бесстыдно вжимает меня в рыхлый снег. — Оу, милый, давай не при всех? — Заткнись! Его когти впиваются в моё тело, полосуя. Я задыхаюсь от гнева и боли, однако вырваться из мёртвой хватки Уголька не могу. Он слишком… сильный. — Ты сначала разберись, из-за чего я ей мордочку приукрасила, а потом драться лезь! — Как же я тебя ненавижу! Надо было убить тебя ещё тогда, столкнув в огонь! Бесчувственное сердце дрогнуло, вспоминая тот проклятый день. Ох, зря он вспомнил это, зря… — Как ты смеешь?! — из глаз брызнули слёзы. — Из-за тебя вся моя жизнь пошла под откос! Из-за тебя я стала такой! Я ненавижу тебя настолько сильно, что готова убить прямо сейчас! И, клянусь, на этот раз я не оплошаю! Вырываюсь, лишаясь нескольких клочков шерсти. Шиплю от досады, а затем нападаю на Уголька вновь. Впиваюсь клыками в лапу воина, со всей силы сжимаю челюсть. Пятнистый кот вскрикивает, пытается отразить атаку, но я предугадываю его следующие движения. Ярость, подобно чёрной дымке, заволакивает мой разум, оставляя только одно желание. Желание убивать. Сцепившись с Угольком, мы катимся по земле, привлекая внимание соплеменников. Даже странно становится от того, что до драки никто не слышал нашего эмоционального разговора. — Остановитесь! — эхом гремит над поляной голос Огневёзда, но мы пропускаем предупреждение предводителя. В драке мы стремимся выплеснуть гнев и причинённую боль, которые копились всё это время. — Остролистая! — крик Львиносвета отрезвляет разум. Он с силой отталкивает Уголька от меня, вставая между нами. — Перестаньте! Брат настолько испуган, что мне его жаль становится. Машинально опускаю взгляд и замираю, видя небольшую лужицу крови. Интересно, чья кровь пролилась в большем количестве? Перевожу взгляд на Уголька и вздрагиваю: ухо воителя рассечено, по всему телу множество царапин, которые оставила я. Теперь его тело будет помнить меня. Теперь на нём навсегда останутся мои шрамы. Шерсть пятнистого кота перепачкалась грязью и кровью, и сам он выглядит потрясённым, нежели злым. Отступаю назад, чувствуя, как лапы перестают меня держать. Львиносвет подставляет плечо, а затем быстро вылизывает мою взъерошенную шерсть. — Объясните, что это было?! — Огнезвёзд в ярости. Он кричит что-то ещё, но я его не слушаю. Мои глаза устремлены на лужицу крови, которая медленно пропитывает тающий снег. Помесь крови. Моей и Уголька. Это начало новой войны. Войны, где победитель будет один.