Сделка

Золотистые лучи солнца разбавляли тёмные оттенки неба. Верхушки деревьев вспыхнули ярким светом, на несколько секунд ослепляя глаза. Я поморщилась, переводя взгляд вдаль, где серебристым мерцанием играло рассветное марево. Утренний туман, словно дымовое озеро, расстилалось по земле, обволакивая каждую травинку. Красивое, до безумия красивое зрелище, которое трудно передать словами. Это мой пятый рассвет. Да, я их считаю, с тех пор, как перешла в лагерь. Моя рана более-менее затянулась: она уже не так болела и не вызывала привычного дискомфорта, как раньше. Толстая корка запёкшийся крови мешала ране раскрыться, и я больше не боялась, что могу «истечь» кровью. Гноя и заражения больше не предвиделось, значит всё шло хорошо. Ещё немного и я смогу принимать участие в жизни племени, охотиться и ходить в патрули. За эти пять дней я чуть с ума не сошла, проводя практически всё своё время в пещере целителя. И если Листвичка хоть как-то пыталась со мной разговаривать, то Воробей специально игнорировал меня. Будто обозлился на что-то. Я просыпалась рано-рано. Солнечные лучи только начинали золотиться на небесах, а я уже стояла на поляне, обвив хвостом лапы. И взгляд мой был устремлён вдаль. Туда, где восходило солнце. Ветер часто трепал мою шерсть, донося лесные ароматы. От них голова кружилась, а мысли путались, образуя единый ком. Думать ни о чём не хотелось, и я молча наблюдала начало нового дня. И сегодня я снова сидела на поляне, по привычке обвив хвостом тощие лапы. За это время, пока я провела в «коме», моё тело истощилось, и пища уже не вызывала прежнего аппетита. Я предпочитала лекарственные травы, нежели тушку свежепойманной добычи. Правда, Львиносвету было наплевать на мою «диету», и порой он насильно потчевал меня своим уловом. Отговорками спасти себя не удавалось, брат настойчиво стоял надо мной, пока я не соизволю откусить кусок добычи. И я ела, лишь бы он ушёл, ибо его надзирательство сидело уже в печёнках. Вот ведь приставучий! Мне наскучило сидеть на поляне. Я уже хотела развернуться и пойти в племя, как вдруг почувствовала на себе чей-то взгляд. Долго не думая, я обернулась, замечая на противоположной стороне чёрного кота… Грач. Он стоял напротив, недовольно буравя меня иссиза-голубыми глазами. Из его пасти безжизненно висел кролик, которого он поймал, наверное, только что. Взгляд воина не предвещал ничего хорошего. Он молча смотрел на меня, ожидая с моей стороны каких-либо действий. А я… я тоже молчала. Молчала, и смотрела, как лапы кота утопают в зарослях вереска. Мой отец. Мой Грач. Он должен был воспитать меня и любить. Я ведь его дочь. А он не знает. И навряд ли обрадуется, будь эта тайна разглашена. Грач. Воин из чужого племени. В его жилах течёт кровь племени Ветра, но это не мешает ему быть моим отцом. Быть… Он никогда не гордился моими успехами. Не хвалил, не говорил нежных слов, не ругал. Не воспитывал… Несносный кот ничего не делал, потому что не знал. И я не знала, и было бы лучше, чтобы вообще не узнала…! Будь проклят тот день, будь проклят тот пожар, Уголёк, Белка… все… И в глазах неприятно защипало. Слёзы? Нет, показалось. Я не буду рыдать из-за этого. Не моя вина, не мой грех. Я сильно пострадала, беря вину Листвички на себя, но теперь с меня хватит. Разворачиваюсь, и убегаю, слыша позади фырканье Грача. Он даже не догадывается о моём поступке, о чувствах, которые переполняют сердце. И теперь мне всё равно на слёзы, на ноющие лапы, на мою трусость, ибо я так и не смогла взглянуть Грачу в глаза. Больно. Не обращаю внимания, куда бегу. Лапы сами несут меня по тропинке, которая уходит вглубь леса. И останавливаюсь я только тогда, когда спотыкаюсь о выступающий камень. Падаю, раскинув лапы в стороны. Сердце стучит с такой скоростью, и кажется, будто оно сейчас рёбра проломит. Воздуха катастрофически не хватает, я задыхаюсь, рыдаю, всхлипываю… Грач… Нет. Он не мой. Не мой, нет, нет. Мой отец Ежевика. И всегда им был. И пусть кровь у нас разная, но сердце, душа, характер… Мой Ежевика. Я ни за что не предам его, разгласив тайну Белки. И пусть это низко и подло, но этот замечательный глашатай не заслуживает такого предательства. Рыдаю, словно маленький котёнок, который заблудился. Горло сжимается от всхлипов, и я уже не сопротивляюсь эмоциям, давая им волю. Весь негатив, который накопился за всё это время, стремится выплеснуться. Его слишком много. А я слишком хрупкая и слабая, чтобы справиться с таким… ударом. - Остролистая? – голос доносится до меня будто издалека, но я не обращаю на него внимания. Продолжаю сипло глотать ртом воздух, плача. – Что с тобой? Поднимаю глаза, и даже не удивляюсь, видя перед собой Уголька. Он охотился неподалёку, я знаю. И, наверное, услышал мои громкие всхлипы. Продолжаю молчать, воззрившись на него. Глаза щиплет больно, и я часто моргаю, пытаясь скрыть слёзы. - Не молчи, - готова поклясться, что в его небесных глазах полыхнули искорки гнева. Но я слишком расстроена, чтобы обращать внимания на эти эмоции. Мотаю головой, а затем упавшим голосом произношу: - Уходи. - Нет! – и в голосе столько решимости, что кончики моих губ кривятся в слабой улыбке. Кажется, я начинаю узнавать прежнего Уголька, а не мямлю, коим его сделала Орешница. - Не уйду, пока не расскажешь. - Грач. Моих слов хватает, чтобы он понял, что к чему. Без лишних слов и вопросов, пятнистый кот подходит ко мне, а затем ложится рядом, прижимаясь ближе. Его подбородок касается моего лба, и я тут же пользуюсь этим немым приглашением. Утыкаюсь в шею Уголька, испуская горестный вздох. И тело начинает дрожать от рыданий, которое вновь сломило меня. - Я видела… Ненависть… Столько ненависти…, - бессвязно лепетала я, зажмуривая глаза. – Пожар… Ты открыл эту правду… Зачем…? Ненавижу… Слушая этот бред, воин даже не попытался вставить своё слово. И его поддержка была такой важной и значительной для меня. Как глоток воздуха. Я не знаю, сколько времени мы провели вместе, но когда я немного успокоилась, Уголёк поднялся на лапы, окинув меня задумчивым взором. И от его взгляда у меня кончики ушей вспыхнули, но я заглушила это чувство. - Спасибо, - охрипшим голосом произнесла я, отворачиваясь. Почему-то не хотелось, чтобы он видел меня. Такую слабую и расстроенную. Ранимую и беспомощную. В качестве ответа Уголёк быстро кивает, а затем уходит, оставляя меня на съедение мыслей…

***

Глаза опухли и неимоверно болели. Все попытки уснуть венчались крахом, я долго крутилась на подстилке. Чтобы не получить нагоняй от Листвички или Воробья, я вышла на главную поляну, осматриваясь. Никого. И холодно. Пройдясь по лагерю, я уже хотела забрести обратно, но меня кто-то окликнул. Я обернулась и замерла, удивлённо приоткрыв рот. Уголёк?! Ох, нет, только не он... То есть, да, но… Нет. Не хочу его видеть, тем более, после той «минутки» слабости. Он подходит ко мне, кивает головой знак приветствия, а затем без лишних слов произносит: - Ступай за мной. И голос у него стальной. Как будто я провинилась в чём-то. Властный. Он даже не оборачивается, чтобы удостоверится, иду ли я за ним или нет. А я… Я покорно плетусь следом, потому что осознаю – лучше с ним не спорить. Только бы к чему всё это…?