Сделка

Казалось, что прошла целая вечность, пока мы дошли до кучи с едой. Он как предводитель, который снисходителен к своему воину, наклонился, чтобы достать добычу. Выбрав тощую мышь, кот поморщился, а затем отдал её мне, презрительно скривив губу: — Ешь. И я, будучи такой вспыльчивой и гордой, покорно склонилась над добычей и несмело откусила кусочек. Я не могла проглотить это «угощение», чувствуя, как Уголёк пристально на меня смотрит. И вдруг стало интересно, какие мысли бушуют в его голове? Презрение? Злость? Ненависть? Возможно. И это даже лучше, чем холодное безразличие, с которым он относился ко мне… Звёздное племя, что за мысли одолевают мой разум?! И с какой стати его образ начинает меня преследовать?.. Бред, бред, бред! Я ненавижу его, ненавижу всей душой и сердцем! И почему именно я должна расплачиваться за грехи Белки и Листвички? Замечая моё замешательство, он насмешливо щурит глаза. И опять этот пристальный взгляд… От которого предательские мурашки бегут по всему телу и становится щекотно, неприятно. А ещё — тепло. — Сегодня мы охотимся вместе с Белкой. Не забудь изобразить, что мы — счастливая парочка. Хочется увидеть горечь в её лживых глазах. «Её горечь тоже может быть лживой», — мрачно думаю я, но не решаюсь произнести это вслух. Потому что голос у Уголька спокойный. С отблесками насмешки. Похоже, задумка настолько воодушевила его, что он готов из шкуры лезть вон, лишь бы увидеть реакцию Белки… На это мышеголовое притворство! Теперь я слишком слаба, чтобы спорить. Раньше я была Остролистой — сильной, смелой и дерзкой на язык. Но кем я являлась теперь?..

***

Мышь словно испаряется, когда я прыгаю и пытаюсь её поймать. Все знают, что я хорошая охотница. Меня даже сравнивали с Песчаной Бурей. Но сейчас я не могу оправдать свой статус. Это уже вторая упущенная добыча. Белка награждает меня жалостливым взглядом, а затем подходит ближе. — Старайся не топать, дорогая, — срывающимся от волнения голосом произносит та, которую совсем недавно я считала матерью. А теперь её заботу я демонстративно отказываюсь замечать. — Завидев добычу, ползи, не отрывая лап от земли. И лучше избегай папоротников, чтобы случайно их не задеть. Я знаю, что рыжая кошка — прекрасная ловчая. Но сейчас для меня это ничего не значит. Ни-че-го. Отстраняюсь, вздыбливая загривок. — Не смей учить меня! — моя фраза громким эхом распространяется по всему лесу, пугая всех и вся. Да, сегодня я определённо вернусь домой с пустыми лапами. Белка, прижав уши к затылку, пятится назад и чуть ли не вскрикивает, когда врезается в Уголька. Он появился внезапно. Словно из ниоткуда. Со своей излюбленной гримасой на лице. Возле его лап две полёвки и воробей. Отличный улов, есть чему похвастаться. Взяв полёвку, он подходит ко мне, почти прижимается и с нежностью — конечно же, наигранной! — произносит: — Не хочу, чтобы племя сетовало на тебя, — тошнотворно так, приторно, и прикасается хвостом к моей спине. И такое, почти невесомое касание вызывает внутри шквал эмоций. Хочется отстраниться, отругать его за всё это, но не могу. Улыбаюсь ему в ответ и делаю вид, что не слышу, как позади тихо охает Белка. Всё, промывание косточек мне точно обеспечено. Подбираю добычу Уголька и иду в племя, погружаясь в бездну раздумий. И совсем запоздало понимаю то, что я не поблагодарила его за добычу. Слабая улыбка трогает уголки губ. Что-то от прошлой Остролистой во мне всё-таки осталось.

***

Лёжа в воинской палатке, я с наслаждением зарываюсь носом в редкую шерсть на хвосте. Слышу рядом его дыхание. Усмехаюсь совсем как он, когда вспоминаю, как косо на меня поглядывали соплеменники, когда я пришла в лагерь вместе с Угольком. Бок о бок. Но хуже всего был взгляд Львиносвета. Пустой, разочарованный. Неужели он думает, что я предала его? Больно. Переворачиваюсь на бок и сильно жмурю глаза. В голову лезут мысли о светлом будущем, но я отгоняю их, вспоминая, что завтра надо будет провести ещё один день с Угольком. И сколько времени осталось до рассвета? Наверное, много. Вспомнить бы, как всё начиналось…