Immortals

Хани улыбнулась, ласково потрепав спящего прямо на груде бумаг Хиро по голове. - Эй, проснись и пой! Доброе утро, Хиро. Хамада заворчал и зарылся в спасительные чертежи, продолжая спать. Хани только улыбнулась: она прекрасно знала, каково это, когда увлекает наука. Поэтому она, как и всякая заботливая девушка, решила не будить юного гения человечества, а просто оставила на столе кружку сладкого чая с медом и парочку сэндвичей от тети Касс. - Не зарабатывайся так слишком много, - шепнула она, выходя из лаборатории и закрывая за собой двери. У нее-то ключ-код от его кабинета был. Сам Хиро окончательно проснулся часа через два. Издал страдальческий стон, хватаясь за голову, и мутным взглядом обвёл кипу бумаг и чертежей перед ним. Так что кружка уже не такого свежего, но приятного чая была встречена благосклонно – так же, как и сэндвичи. Включившийся сам по себе Бэймакс подошел к его столу, участливо склонив круглую голову на бок. - Что-то случилось? - А, - отмахнулся Хиро, уже с энтузиазмом просматривая чертежи и одновременно с этим поглощая сэндвичи. Ему уже как-то в привычку вошло не высыпаться в будние дни: зато на выходных он мог проспать едва ли не весь день. – Все хорошо, Бэймакс. Просто лучше не бывает. Я удовлетворен лечением, если что. - Но я же ничего не сделал, - робот не вопрошал, он утверждал, и Хиро не мог противиться. - Поверь, ты многое сделал. Просто сейчас все в порядке, так что расслабься, - Хамада отложил уже пустую тарелку и кружку на край стола, вновь занимаясь делами. - Если я расслаблюсь, Вам станет лучше? Хиро иногда спрашивал себя, как же еще не устал за эти семь лет от одного и того же вопроса. Нет, конечно, поначалу это раздражало, потом – когда они стали героями, это стало своеобразной изюминкой, за которую они все полюбили робота и так и не смогли поставить на массовое производство. Бэймакс оставался чем-то сокровенным, личным, и какими бы они не были героями, но делиться кусочком своей истории не мог никто. Хотя Хиро, в принципе, героем никогда не был. Гением – да. Умным мальчиком – тоже. Эгоистом, ищущим лучший для себя путь – риторический вопрос. Но вот героем он не был никогда. Героем были его друзьями, «ботаны». Героем был и его брат. И наверное, казалось ему иногда, он бы подошел на его место как нельзя лучше: повел бы за собой всю команду, не оставил бы на том острове, не... Хиро – не Тадаши. Хиро работает со сталью, титаном, но никак не с мягким и безопасным материалом, как его брат. Хиро – все-таки не Тадаши, и в этом есть что-то забавное: как бы похожи они ни были, какая бы одинаковая кровь не текла по их венам – а они были разными. Совершенно. Тадаши был верным, добрым и стремился помочь людям. Бэймакса он создал только для того, чтобы спасти чью-то жизнь. Хиро создал новый мир только из скуки и желая что-то кому-то доказать. И все-таки они были противоположностями. Которые притягивались – неизбежно, неумолимо. И если бы не героическая погибель Тадаши – черт его знает, как бы все обернулось. Хиро бы стал гением, но его изобретения бы не стали основой нового мира. Только потому, что слишком много в них жесткости – нет той же доброжелательности, которую брат вложил в Бэймакса. Как там было – все познается в сравнении, кажется? Но в любом случае, решил мысленно Хамада-младший, это как-то глупо – сравнивать того, чье имя прогремело на весь земной шар и того, кто уже не сделает вздоха, не улыбнется ему и не взъерошит копну иссиня-черных волос. И Хиро смирился с этим семь лет назад. Честно-честно. И даже фотография брата и его кепка – все это совершенно ничего не доказывает. Ну, совершенно. Хиро вздыхает, из-под опущенных ресниц глядя на выключившегося Бэймакса и с какой-то грустью думает, что он отгородился даже от робота старшего брата. Он встает со стула, разминает затекшие во время сна плечи, и накидывает висящую рядом кожаную куртку. Смотрит на часы и присвистывает – наручные часы показывают время обеденного перерыва. Отоспался же он... Слыша, как плавно закрываются двери лаборатории-кабинета, он только улыбается друзьям, смеясь на все расспросы, снова ли он заснул прямо за столом. Всей дружной компанией они доходят до столовой, а потом незаметно разделяются, теряясь где-то в парке у Института. Хиро только улыбается, глядя на шутящего Фреда, чья рука покоится на плече Го-Го, и та даже не возражает. Хани, идущая с ним под руку хихикает и тянет его куда-то к деревьям, где они садятся прямо на траву, обедая. Многие скажут, что жизнь Хиро Хамада удалась, и, глядя на веселую Хани, положившую свою голову ему на плечо, он сам не может это отрицать. Обеденный перерыв заканчивается через полчаса, и они расходятся по своим лабораториям. В такие моменты Хиро, закончившему всю недельную работу за два дня, кажется, что он сойдет от скуки в четырех стенах. *** - Итак... Хиро пожевал губы, задумчиво перетаскивая по сенсорному экрану схемы порталов «Ласточки». У него оставалось еще целых три рабочих дня из пяти, а с официальной работой же было покончено. Так что он с чистой совестью занимался своими разработками. Признаться, он и сам не знал, зачем вдруг продолжает тот злосчастный проект Крея, просто... было в этом что-то интересное – за последние семь лет никто так и не закончил его. Ни Крей, быстро учащийся на ошибках, ни тем более профессор Коллаген или сам Хиро. Слишком много воспоминаний. Слишком много прошлого. Но Хиро твердо решил: сжечь все эти мосты к прошлому и прошлое заодно. Поэтому он упорно принялся работать над старыми проектом, и просто ничего не мог поделать с самим собой: он внезапно начал больше думать о брате, пусть и дал самому себе обет забыть его и отпустить. В любом случае, он сейчас находился на том же острове. Бэймакс заботливо сторожил снаружи, в то время как Хиро возился со старым полуразрушенным процессором и оборудованием. Поразительно, что никого не привлекла свободная земля острова – хотя, признаться, многих пугала надпись «Карантин». Как однажды подметил Васаби «еще и с черепом и костями». Хотя нужды в Бэймаксе не было, Хиро все равно не мог забросить его на полку, как любой старый проект. И даже несмотря на то, что у него самого уже были специальные бутсы, с помощью которых он мог развивать скорость до 180 километров в час, он все равно продолжал почти везде ходить с Бэймаксом. И это несмотря на то, что у него уже был защитный экзоскелет, невидимой пленкой покрывающий все тело. И даже... А в принципе, ладно. Многие, конечно, назовут юного Хамада параноиком – но сложно не стать таким, когда первые полгода твоего успеха на тебя охотятся всевозможные киллеры или просто фанатики мировых лабораторий. Брр, и не знаешь, кто страшнее. Но уже не в этом было дело. Два порта – один вход, другой – выход. Две «кротовые норы», сокращающие расстояние и время его преодоления. Две двери и обе ведут только вперед. Хиро знает, какое гиперпространство кроется между этими мирами и прекрасно понимает: все это страшнее космоса, который люди покорять уже перехотели. Нет, находятся, конечно, фанатики, но все же... Сам Хиро предпочитает Землю. Хотя бы потому что знает ее, как свои пять пальцев – удивительно, где он только не побывал за последние шесть лет. Всякие Конференции, Советы – и не только в Сан-Франсокио. Кажется, у него даже фотографии были, только вот он давно их не просматривал. Как-то не до того. - А что если?.. Самое сложное – включить. Потом – уже проще. Потом – все идет будто бы само по себе. По крайней мере, расчеты говорят так, и спорить Хиро не может. Он щелкает выключателем, глядя на то, как появляется искорка аккурат в центре портала – чтобы тут же погаснуть. У Хиро дергается глаз. Он потратил четыре часа здесь и все ради этого? - Черт! Он ударяет кулаком по оборудованию и резко дергает на себя рычаг мощности, выжимая из старых аккумуляторов все, что только можно. - Работай! - Хиро, - Бэймакс появляется у него за спиной и обнимает. Мягкие объятия гигантской зефирки – это, конечно, мило, только вот Хиро оценить сейчас этого не может. Он вырывается и еще раз ударяет стекло и технику контролирующего центра. На этот раз что-то срабатывает – его даже слегка ударяет током и... Хиро кажется, что его ослепляет – порты взрываются, так же, как и семь лет назад. Перед этим они мигают фиолетовым свечением, характерным для искусственной кротовой норы, слышится какой-то странный звук – а потом уже и взрыв. Центр управления, в котором они находятся, задевает ударной волной – и стекло взрывается миллионами осколков, от которых Хиро загораживает Бэймакс в непробиваемой броне. - Как вы себя чувствуете? Хиро кашлянул, глядя на робота. Видимо, их приложило очередным пластом металла – и Бэймакс легко скидывает его, сканируя юного инженера. Удовлетворенно кивает, находя маленькую ссадину на щеке, и тут же заботливо обрабатывает ее антисептиком, выдавая Хиро леденец. - Вы были хорошим пациентом. - Спасибо, Бэймакс, - смеется Хамада. Все это вдруг в очередной раз дает ему порцию эндорфинов, как заявляет робот, но на деле лишь делает его более живым. Это напоминает ему те дни, когда он искал виновного в смерти брата и это кажется очень даже забавным. Ровно до того момента, как Бэймакс зачем-то сканирует место взрыва и выдает: - Найден человеческий объект. Пол: мужской, группа крови: первая, резус-фактор... - Стой-стой-стой, - Хиро встает перед ним. – Ты кого-то нашел? Робот кивает и вдруг срывается с места. Недоумевающему Хиро ничего не остается, кроме как последовать за ним. Дым неприятно щиплет глаза, и приходится надеть специальные очки, а рот и нос закрыть маской. Так что, когда они подходят к тому месту, куда упорно идет робот, Хиро напоминает скорее какого-то пришельца, но никак не себя самого. В принципе, без разницы. - Сканирование завершено. Состояние: без сознания. Повреждение... Хиро тихо выдыхает, и чувствует, как земля уходит у него из-под ног, когда сквозь дым он различает до боли знакомое лицо того, кого уже семь лет считал погибшим. Бэймакс невозмутимо что-то говорит, но Хиро не слышит. Тадаши делает рваный вздох, и его ресницы трепещут. Хиро чувствует, как падает ко всем чертям его стена безразличия, которую он воздвигал все эти годы.