***
— Я просто весьма удивлен Вашим решением, Господин Вилмар, — изрек плут, изобразив как можно больше дружелюбия на своем лице. Принц явно был настроен на нечто большее, чем приятная беседа, и от этого внутри разбойника все переворачивалось, смешивая отчетливое чувство неприязни со страхом. Золотоволосый наследник улыбнулся, а вкупе с тем, что они остались совершенно одни, от подобной улыбки Зуар почувствовал удушающую безысходность своего положения. — Надеюсь, ты понимаешь, зачем ты здесь? — поинтересовался блондин, продолжая тянуть губы. Быть может, дворцовые дамы были бы сражены этой улыбкой, но внутри вора все съеживалось от одного только взгляда в сторону Вилмара. Рыжий разбойник натянуто оскалился в ответ и искренне выдохнул: — Понятия не имею, господин Вилмар, — конечно, Инис врал. Тадэус явно дал понять Зуару, какую именно услугу будет требовать от него принц. Однако вору ничего не оставалось, кроме как тянуть время и надеяться на то, что он сможет как-то отговорить Серебряного наследника от этой затеи. — Твоя задача проста. Я хочу развлечься, — ответил блондин и подошел к вору, по-приятельски обняв его за плечи, — слышал, ты в этом мастер, м? Желтоглазый явно не разделял настроения принца и на все его действия лишь иронично приподнял брови. — Все равно не понимаю, о чем Вы… Конечно, если Вы не о карточных играх, — парировал плут, — тогда да, играю я вполне неплохо. — Хм? — улыбнулся Вилмар. — Это тоже неплохо, но сначала я бы хотел, чтобы ты просто со мной поел и выпил, веришь, меня уже тошнит от брюзжания всех этих господ, хочется здорового общения! Вина? Азарис с нескрываемым удивлением и с явным недоверием оглядел принца, щедрости которого не было придела. «Не верю», — промелькнуло в голове рыжего. Однако парень с силой выдохнул, пытаясь чуть расслабиться, и с усмешкой развел руки. — Что ж, не откажусь. Тем более раз Вы так настаиваете, — отдаваться Вилмару на трезвую голову Зуар был явно не намерен. К тому же при таком раскладе была вероятность того, что Инис смог бы споить своего оппонента до того, как они примут горизонтальное положение, и все разрешится само собой. — Чудно! — улыбнулся Вил и пригласил молодого мужчину за стол. Только сейчас Азарис обратил внимание на то, что он если и не трескался от изобилия, то был, как минимум, щедро заставлен угощениями. Бокал принца был недавно обновлен, потому Вил налил из графина лишь вору. Протянув бокал желтоглазому, Вил слабо улыбнулся. Только сейчас Инис спохватился, ведь наливать, да и накладывать угощения по тарелкам было в его обязанностях! Но Азарис так презирал блондина за весь этот цирк, что ему вовсе не хотелось ему прислуживать! Конечно, это может иметь давление на Тадэуса, но внутри вора все восставало против этого зазнавшегося щегла. — Прошу, не стесняйся. Ешь, пей! Я здесь помираю со скуки! Каждый день одно и то же, пусть хоть сегодня будет маленький праздник! — Хех, я так смотрю, Ваша щедрость не знает границ… Особенно если учесть тот факт, что недавно на охоте Вы практически, — Инис сделал небольшую паузу, а затем поднял бокал и со смехом продолжил, — готовы были мне пустить стрелу в лоб! Ну, Ваше здоровье, Господин Вилмар! Зуар сделал небольшой глоток, чтобы для начала распробовать вкус вина, а затем быстро осушил бокал, даже не поморщившись (по сравнению с тем, что разбойник пил в пригородных пабах, это был скорее компот, нежели вино). — Ну, то было на охоте! То ли дело сейчас! — хохотнул Вил. — Если не считать твоего длинного языка, ты вполне годный собеседник. К тому же жизнь мне спас практически! Принц улыбнулся и принялся за трапезу. Азарис постоянно подливал наследнику вина, вскоре огорчившись, что оно закончилось. Однако рыжий явно воспрял духом, когда Вил указал на комод, где было с дюжину таких графинов. — А Вы, смотрю, готовились, — хохотнул вор. — Бочка этого вина оказалась такой сладкой и слабой, что мне нужно выпить ее всю, чтобы опьянеть, — хмыкнул Вилмар. — Боюсь, мне и бочки не хватит, — поддержал Инис, однако к седьмому кувшину опьяняющий дурман взял свое. — Тебе бы поучиться манерам, — настоятельно советовал Вилмар, — неровен час, когда твой колкий язык сыграет с тобой злую шутку. Это я добрый, а другие? Зуар хитро ощерился и облокотился на стул. — Ну, хороший собеседник и должен иметь длинный и подвешенный язык… Но, да, я работаю над своими манерами, — чуть серьезнее проговорил рыжий, но затем все равно расплылся в нахальном оскале. По мнению Иниса пока все шло вполне гладко. Вилмар не отпускал грязных намеков, да и не настаивал на чем-то неприличном. Принц даже показался Азарису очень даже неплохим парнем, и лишь мысли о том, что горе наследник вынудил нервничать и злиться Инквизитора, заставляли Иниса испытывать неприязнь к блондину. — Да, но дерзить… — продолжал Вил, — дерзить нехорошо… — Ох, с моей стороны это была не дерзость. Мне просто почему-то казалось, что Вы из тех людей, что легки на подъем. Но я же извинился и тем более не хотел Вас оскорбить, — парировал шут, играя вином в бокале. — Это не имеет никакого значения, твое положение не дает тебе права фривольничать с мужами, которые намного выше тебя по чину. Не думай, что я сноб, это все этикет и только, но за его несоблюдение я имею право наказать тебя. Поставить в угол, как мальчишку, или отрубить голову за неуважение к Короне. — Знаю… мне раньше не приходилось общаться в таком обществе, но я знаю все эти ваши этикеты-шметикеты, — хмыкнул вор, — но сейчас я тут разве для этого? Вы же сами сказали, что Вас уже тошнит от вечной лести и брюзжания, нет? — Смотрю, за словом в карман не лезешь? — усмехнулся принц. — Снова дерзишь? — Да разве ж это дерзость? — хохотнул вор. — Я только Лазарию позволяю дерзить мне, — вздохнул Вилмар, а потом вспомнил их последнюю беседу и с запалом продолжил, — хотя меня это страшно бесит! Точнее я даже не позволяю, а он все равно язвит! Вот же дьявол, он порой совершенно забывает, с кем разговаривает и кому всем обязан! — казалось, злость на мага никуда не делась, но после небольшой заминки, принц тихо спросил, — но как я могу на него злиться?.. — Ваш маг… — начал Зуар, вспомнив бледное лицо колдуна, — мне на него порой даже смотреть страшно, не то чтобы что-то запрещать или говорить, — хрипло усмехнулся Инис, чуть наклонив голову, — и уж тем более злиться… — Да? — удивился наследник и задумался. — Мне он кажется беззащитным, хотя, конечно, это далеко не так. Но я не испытываю страха перед ним, наоборот, я почти уверен, что могу его сломать, как фарфоровую куклу, понимаешь? — Да, с виду он кажется хрупким, но именно это и пугает… знаете, ядовитые змеи и пауки тоже со стороны кажутся слабыми. — Он ничего мне не сделает, — уверенно ответил принц, — я не вижу ни одной ситуации, где он идет против меня. Применить ко мне силу он сможет, лишь защищаясь. Но даже этого я не боюсь… иначе откуда во мне желание сломать его? — Вилмар отпил вина из бокала и взмахнул ладонью. — Я хочу приручить его, понимаешь? — начал он. — Словно ядовитую змею, которая будет спать у меня на груди и жалить любого, кто мне не нравится. Лазарий — воплощение моей силы, зеркало моей власти. Только с ним я вижу себя великим! Ты понимаешь? А он, зараза, меня жалит наравне со всеми! Я устал его приручать, ну, что за дьявол?! — Ого, — выдохнул Инис и коротко усмехнулся. Принц, кажется, конкретно перебрал, раз решил перейти к подобным откровениям. «Хех, а кто-то конкретно влюблен, — отметил про себя плут и ощерился еще шире, — что ж ты на Дэуса то тогда наговариваешь, раз сам не лучше?..» — Да, мой Господин. Кажется, я Вас понимаю, — хитро подмигнул Азарис и, пододвинув чужой бокал, подлил туда еще вина. — А Вы никогда не думали сказать ему об этом лично? Ну, Вашей змее! Точнее Советнику… — Так я ему говорил! — воскликнул принц, хотя в голову почему-то ворвались обрывки совершенно иных фраз: «Видеть тебя не хочу!», «Ты меня раздражаешь», «Кому ты нужен?». — Ну, может другими фразами… — поправил себя наследник, — но разве непонятно? — Хех, ну, знаете, — со смешком протянул Зуар, — люди склонны все усложнять. Усложнять, додумывать, надумывать… А иногда и вовсе все передернут так, что ты сам удивляешься: «неужто я и вправду такое говорил?» Поэтому порой надо говорить все открыто и предельно ясно, — с выражением проговорил вор, которого, кажется, от пары лишних бокалов вдруг потянуло на философские разговоры. — Я говорил… должен был говорить. Я не могу вспомнить, но я точно говорил ему все прямо! — тяжело вздохнул Вил и залпом осушил бокал. — Говорил! А толк где? Он не слушает меня… — Значит, он просто не хочет слышать, — вздохнув, развел руки Азарис, — нельзя же человека заставить испытывать к Вам то же, что Вы испытываете к нему… — Вздор! Он по своему положению обязан повиноваться любому моему желанию! Но даже не в этом дело, потому что я уверен, что он просто боится… Уж ему ли бояться? Больше всех рискую всем я! — Ну, или, возможно, к нему просто другой подход нужен, — задумчиво добавил рыжий. — Другой подход? И какой же подход к тебе применил Тадэус? — вдруг спросил Вил, выгнув бровь. Сердце вора неприятно ойкнуло, но Инис лишь удивленно округлил глаза и с недоумением уставился на принца. — Как какой? Господин Тадэус к всеобщему удивлению сжалился надо мной и вместо виселицы предложил работу, правда, пожизненную… Но! Это же лучше, чем болтаться обмякшей тушкой на веревке? — с улыбкой проговорил разбойник. — Я тоже был крайне удивлен от того, что такой как Тадэус решил сжалиться и спасти шкуру такого… как я. — Ой, брось свои уловки, — принц глубоко вдохнул и откинулся на стуле, — я знаю, насколько вы близки. Не думал, что такое возможно, ведь его за это могут казнить… — задумчиво добавил Вил и поднял взгляд к потолку. — Что? Что за вздор? — со всей искренностью начал лгать рыжий. Азарис с нескрываемым изумлением оглядел Вилмара и сипло усмехнулся. — Кто ж Вам такую глупость ляпнул? Мне кажется, Тадэусу-то и с женщинами нельзя, а Вы уж… в омут, да сразу с головой! — тихо рассмеялся Зуар. — Почему нельзя? Можно, он так и не принял обет безбрачия… А по поводу тебя, ты не бойся, я не стану использовать этого против него. Но для короны важно знать слабости других, сам понимаешь… — Я ничего не знал про обет безбрачия, — продолжил отпираться вор. И если внешне Зуар выглядел вполне спокойным, то на самом деле сердце парня стучало так, что он почти не слышал собственных слов. Разбойник очень боялся за репутацию Первосвященника, а еще больше он боялся того, что Тадэуса могут казнить. — Я Вас уверяю, Вы что-то путаете. Нас с Тадэусом связывают исключительно дружеские отношения. Поэтому тому, кто Вам сказал это, можете так и передать, что он лжец, — криво оскалился плут. Парень взял бокал и долил туда остатки вина из графина. Азарис отчетливо начал ощущать, как из-за страха внутри начало мерзко холодеть, и это отвратительное чувство будто липло к позвонку изнутри. Однако вор лишь шире ощерился и одним глотком осушил бокал. Вилмар же был удивлен тому, что Азарис так отпирается от очевидного, но отчасти он понимал его страх. На его месте он бы тоже не признался в подобном. Запрет на такие отношения поставила сама Церковь, каково же Тадэусу рушить свои собственные принципы в угоду своим бесовским желаниям? — Мне тогда себе сказать это? Потому что я сам вас видел, — взял на пушку Вил и выжидательно посмотрел на вора. Кажется после этой фразы у рыжего парня на секунду даже потемнело в глазах. Но Зуар лишь нервно облизнул губы и чуть тише выдохнул: — Не может быть такого… — Думаешь? — протянул блондин и облизнул губы. — Странно, ведь Тадэуса вряд ли удастся с кем-нибудь спутать… — И когда же Вы нас так удачно застали? — иронично изрек рыжий, еще пытаясь отрицать все, однако в голове уже роем забегали мысли, и вор попытался вспомнить тот момент, когда они с Инквизитором могли быть раскрыты. Закинув ногу на ногу и чуть откинувшись назад, Зуар старался таким способом хоть немного уйти от напряжения, что буквально сковало все его тело. От испуга ему даже вернулась ясность ума. — На корабле еще, — пожал плечами принц, вспомнив разговор с Лазарием и чьи-то громкие стоны со стороны нижних кают. Тогда они оба подумали, что это шло из каюты Инквизитора. Зуар хрипло хохотнул и, продолжив нервно скалиться, помассировал дрожащими пальцами виски. Отпираться больше не было смысла и теперь в голове вора крутился лишь один вопрос: «Неужели Дэус забыл закрыть дверь?» или «Я на самом деле был так неосторожен?» — Хаа? — выдохнул Вил. — Так это правда? Зуар поднял на блондина широко раскрытые глаза и нервозно усмехнулся. — Нет, ну Вы просто издеваетесь… — хрипло отозвался Инис, запустив ладонь в рыжие волосы: «Вот же я идиот…» — Ты не подумай ничего плохого, — тут же спохватился Вил и плеснул вору вина из нового графина, — я же сказал, что не буду использовать этого против вас… мне дорога преданность его семьи, да и меня можно казнить за тот же грех… — Что? — оживился вор. Зуар поморщился и с недоверием покосился на принца, — Да Вы шутите… — Мне ведь это не нужно, ты не думай! Что за позор я на себя навлекаю? Но я смотрю на него, на его волосы… на его руки… в его глаза… — Вилмар почти болезненно поморщился и осушил свой бокал, — тебе, наверное, тоже нелегко с Тадэусом, а представь как тяжело мне? Вор с еще большим ошеломлением оглядел Вилмара и даже чуть отпрянул назад: алкогольное опьянение спало на раз. Внутри все перевернулось вверх дном уже четвертый раз за день. — Так… — выдохнул Азарис и рефлекторно провел ладонями по краям стола. — Вы ведь не просто так изначально позвали меня сюда… не думаю, что Вы просто хотели выпить и скоротать вечерок. Что именно Вы хотите? — наклонившись вперед, недоверчиво прищурился разбойник. — Конечно не просто так! Я же уже сказал, хочу развлечься! — высказался Вилмар. — Что ты так напрягся? Я же не могу у Тадэуса спрашивать подобное! Ревнивый какой… — Так, — совсем растерялся рыжий. — Вилмар… Господин… Вы меня совсем запутали. Вы… — Инис, я позвал тебя, чтобы спросить… Каково это… быть с мужчиной? — озвучил свой вопрос наследник и до Иниса, наконец, дошло, что речь шла вовсе не о Тадэусе, а о том бледном пареньке, которого уже упоминал принц; и вор тихо рассмеялся своей же глупости. — Простите… это видимо из-за вина, — покачал головой Азарис и вновь поднял янтарные зеркальца на Вилмара. — Вы же… Вы о Лазарии, верно? — А о ком еще? — удивился блондин. — Или ты подумал, что я говорил об Инквизиторе? При всем уважении… он совсем не в моем вкусе. Да и какой вкус должен быть, чтобы… — осекся Вил, на мгновение представив себе вечно недовольного и разъяренного повсеместной ересью мужчину, — мне ведь и Лазарий не нравится, не должен нравиться… Ведь умом я понимаю, что мне оно не надо… А на деле… — Простите, принц, но человек или нравится, или нет, — с улыбкой произнёс Инис, а затем добавил, — и, знаете, Вы можете, конечно, не поверить мне, но я не из тех мужчин, которые заглядываются на парнишек, хоть и родом из Золота. Поэтому я могу понять Ваше смятение… Но мне проще, мои боги не против подобных шалостей. Вилмар замолчал, обдумывая про себя, стоит ли вообще о таком распространяться. С одной стороны он понимал, что может в противовес поставить связь Тадэуса с этим вором, но с другой ему было страшно так пятнать себя и Лазария. Однако сознание, искалеченное этими невыносимыми симпатиями к магу, жаждало высказаться под натиском алкогольного опьянения. Да и он уже сказал слишком много, чего уж остальное утаивать? — Так и его боги не против, против он сам… А я ведь все для него делаю! Он сводит меня с ума, но каждый раз, когда я слышу его отказ, мне хочется его раздавить, заставить его страдать. Я — принц! Какое право он имеет играть со мной в кнут и пряник?! — Боги… — со сдавленным смешком выдохнул рыжий. — Вы-то принц, Господин Вилмар, но, как я уже сказал, нельзя же человека заставить испытывать к Вам то же, что Вы испытываете к нему… Тем более, может, к нему другой подход нужен? Он же все-таки маг и весьма неглупый, он не дурочка из богатенькой семьи, может и не оценить шкатулку с побрякушками, — подперев щеку кулаком, предположил Зуар. Сейчас, припомнив все «дары», что он преподносил Тадэусу, Инис с улыбкой подумал о том, что Инквизитор всегда принимал любые знаки внимания и почти всегда был доволен ими. — В том и дело! И, к сожалению, в богатых семьях дурочек очень мало, потому, подарив такой одну шкатулку, она высосет из меня еще с десяток повышений чинов для своих дядюшек и братьев, приумножит свои земли или гардероб. Ты даже не знаешь, как дорого обходится такая «дурочка», уж поверь, у меня их три! — Ну, Ваше Величество… тут я Вас никак понять не могу. Скажем так… я-то всегда был слегка по другую сторону баррикад. Тратить деньги на то, что можно получить почти даром… Вас же никто не заставляет брать под свое «крыло» каждую красивую графиню и одаривать ее семью землями и прочей прелестью. Достаточно одной, да и желательно не шибко жадной. А если Вас прельщает каждый раз видеть на ложе новое тело, то не легче уж приглашать в свои покои симпатичных служанок? Всяко дешевле обойдется! — Ты не понимаешь, — усмехнулся Вилмар, — когда ты тратишься на женщину, она становится для тебя ценнее. Каждый раз я думаю, что однажды одарю одну так, что сам не смогу от нее уйти, но снова и снова они сменяют друг друга, одна за одной… Вот бы Лазария одарить, да только он в жизни не наденет того, что я ему подарю, потому что, видите ли, слишком броско! А шкатулка ему на кой-черт? Он же не женщина, к тому же совершенно бесстрастен к драгоценностям, — вздохнул парень, а потом задумчиво сжал подбородок, — думаешь, надо ему подарить что-то? — Ну, женщина или нет, а подарки все любят, — хохотнул Азарис, подмигнув принцу, — вот и я о том же! Шкатулка-то ему точно не нужна, но, может, он обрадуется чему-то другому. И это какой-никакой знак внимания… — Подарить то, что ему понравится, — размышлял парень, перебирая в голове варианты, — засушенные органы, всякие яды… может, книгу какую редкую? — Ну и вкусы у Вашего… мага, — скривился вор, — но последнее звучало неплохо и вполне безобидно. — И где ее взять в этой снежной обители? — отчаялся принц. — Нужно доехать до ближайшей деревеньки и спросить, где тут живёт знахарка или бабка-повитуха. А уж она разного предложит, уверяю! Там и Вы в изумлении будете, и Ваш маг в придачу, — весело поделился жизненным опытом разбойник. — Точно! Надо отправить Паскаля за книгами, пусть все скупит, — воодушевился Вилмар. — Вот и нет проблемы с подарками, — улыбнулся вор. — А что Тадэус дарит тебе? — поинтересовался принц. — Мне что дарит?.. — Зуар едва заметно нахмурился, но затем легко выдохнул, — он мне дарит заботу. Да и не тот он человек, чтобы что-то мне дарить. Он мне уже подарил шанс на вторую жизнь. И мне этого достаточно. — Да, хорошо ему. Один раз спас, всю жизнь этим пользоваться будет? Хотя что он может тебе подарить? Библию? Ладан? — Он не пользуется, — серьёзно поправил Инис, защищая Первосвященника. Конечно, Зуар врал не только Вилмару, но и самому себе. Однако рыжий упорно не хотел признавать даже мысли о том, что он для Тадэуса всего лишь игрушка. Нет, его Хранитель явно не такой! Сколько раз он подставлял себя под удар ради него? Сколько защищал? А ведь это все стоит намного дороже любого подарка. — И мне не нужны от него подарки, он и так порой слишком многое для меня делает. — Но он очень богат, ты ведь знаешь? Его состояние может встать вровень с казной, это говорит о многом. При желании, конечно, Корона может все забрать, но его семья служит верой и правдой из поколения в поколение. Так что он мог бы тебя порадовать чем-то помимо заботы… Подарки ведь все любят, твои слова, — подловил Вилмар. — Хех, да, но… — Инис сделал небольшую паузу и широко ощерился, — кто я ему такой, чтобы он делал мне какие-то дорогие подарки? Вы же не задумываетесь о том, чтобы как-то озолотить своего пажа? — Но ты ему не паж, не так ли? — спокойно продолжал наследник. — Для других, может, всего лишь слуга, верный и преданный, но когда других нет… — Тогда других нет, — хрипло рассмеялся вор, все равно не желая в открытую признаваться во всем принцу. — Все равно это не повод навешивать на меня побрякушки. Все, что мне нужно для жизни, он уже мне дал, — с улыбкой добавил рыжий. — А когда он женится и станет одаривать свою супругу, что ты почувствуешь? Ты ведь понимаешь, что рано или поздно он придет к пониманию, что он единственный сын, и ему нужен наследник. Ведь братьев у него нет, ему некому передать все, чем он владеет. Будешь и дальше ему предан? — Ничего, я это как-нибудь переживу, — как можно сдержаннее изрёк желтоглазый, — и нет ничего странного в том, что человек предан другому человеку. И по мне не всегда так важно делить кого-то лишь по одному признаку: на девок и мужиков. Ведь когда тебе человек по настоящему дорог, ты отбрасываешь очень многое в сторону. Но мне-то проще рассуждать, я же не принц. — Да… ты не принц, — тяжело вздохнул Вилмар, — и даже не Инквизитор… знаешь, я в какой-то степени завидую смелости Тадэуса… Вопреки всему, во что он верит, он с тобой… если ты ему так верен не из-за его богатств, то он, наверное, очень счастлив… — заметил блондин. — Наверное, — сжато выдохнул Азарис, опустив глаза, но затем вновь улыбнулся. Он ведь не знал, счастлив с ним Тадэус или нет, хотя ему, конечно, очень хотелось верить в первое. — Как думаешь, — начал Вил, поймав потухший взор разбойника, — он косу для тебя растил все это время? — парень улыбнулся, решив разбавить все шуткой или, например, воспоминанием, — помнится, я все детство мечтал отстричь ему хвост, но так и не решился. Я, конечно, принц, но ему никогда это не мешало, чтобы как следует меня вздернуть. — Да, он порой такой грозный, что, кажется, может просто взглядом испепелить, — рассмеявшись, подхватил Азарис. — Но вот косу он точно не для меня растил. Он не любит, когда его трогают за волосы. Так потянешь руку к прядям, а получишь в лоб, — со смешком изрёк вор. — Правда? — захохотал Вил. — Хотя, с другой стороны да… он даже с такими волосами ни разу на женщину не походит даже со спины… — Дэус во всех смыслах на женщину не походит, — хохотнул разбойник. — Меня всегда удивляла длина волос Тадэуса. При дворе многие мужчины отращивают хвост по плечи, но такие длинные были лишь у него. Он лишь однажды состриг волосы по плечи… Я тогда его и не узнал даже… интересно, они ему не мешают? — Отстриг? Что это так? Я думал, он на них аж молится, — с удивлением протянул Азарис. — Мешаются ли… — задумчиво проговорил рыжий, — не знаю, мне кажется, нет, — повел плечами Инис, сделав вид, будто и знать не знает о том, как именно Инквизитор ухаживает за своими волосами. — В знак скорби, тогда казнили его друга. Я впервые видел казнь того, кого знал… Это не единственная смерть приближенного ко двору, но тогда она меня потрясла, еще сильнее она потрясла Тадэуса. Он и так был довольно жутким, а когда его назначили младшим Инквизитором… я искренне недоумеваю, как Тадэус терпит тебя. Ведь ты — олицетворение всего, за что он мог казнить самым изощренным способом. — Некоторые вещи объяснить нельзя… — хмыкнул вор, даже не думая о последних словах. Почему-то ему стало очень интересно, кем являлся казненный друг, ведь по сути у Тадэуса не было друзей, он всегда один. Да и если мужчина не давал даже касаться своих волос, то что же он испытывал, раз состриг их в знак скорби? — То ли дело Лазарий, верно? — отвлекся Вил. — А? Лазарий? — Тоже не походит на женщину, хотя и волосы тоже длинные… Но я бы с радостью сделал его своим фаворитом; тайным, разумеется, а он… — Вилмар буквально схватился за голову. Язык прикусить он уже был не в состоянии, — мучает меня, понимаешь??? То почти мой, то снова отталкивает… ей Богу, ему женщиной надо было родиться, все нервы вытрепал! — Ну, а Лазарий… может, он не хочет быть одним из многих. Я бы не хотел, — сдвинув брови, проговорил Инис. — И, может, Вы правы, он просто боится? Поэтому себя так ведёт? Как говорится… и хочется, и колется. Его ведь тоже можно понять! — Я же не колючий, — буркнул парень и подпер голову рукой. Горячо вздохнув, Вилмар поджал губы, — поганая у меня жизнь все-таки… отец меня никогда не любил, при всем Свете не признал; человек, которого я желаю, никогда моим не станет… Я гнию на этом Севере, тихо дожидаясь кончины Короля, женюсь по расчету ради союза государств, а Лазарий всегда будет в тени… В тени всех этих дворцовых интриг, всей этой грязи в борьбе за власть… Все видят во мне мешок золота, выгоду… я устал от этого лицемерия, понимаешь? А Лазарий при всем его положении искренен, он никогда не лгал мне, по крайней мере я надеюсь. И я был с ним честен… так чего ему бояться? Это мне страшно! — Ну, он может бояться хотя бы банальной близости, — проговорил Зуар, усмехнувшись на огромную тираду, что принц посвятил себе любимому. — Нет, если, конечно, Вы собираетесь… хм… быть снизу! То, да, бояться ему особо нечего. — А? А чего там бояться? — не понял Вил. — Я буду аккуратным и нежным! Может, это немного больно, но не всегда же… Зуар на секунду прикрыл глаза, обдумывая, стоит ли вообще на такие темы говорить с принцем? Да и некоторые моменты из прошлого Инис вообще не желал вспоминать. Но, подумав, что, возможно, своим ответом сможет хоть как-то в дальнейшем помочь магу (если желание принца все-таки осуществится), решил все же высказаться. — Не хочу тебя огорчать, мой друг, — усмехнулся рыжий, снова забыв о правилах общения с королевскими господами, — но… это может быть страшным. Особенно в первый раз, — серьёзно начал вор и подлил себе ещё вина в бокал. — И это больно. Почти каждый раз. Но со временем… со временем он привыкнет. Конечно, если его не отпугнёт первый раз. И по-большому счёту многое от тебя будет зависеть, ты прав. Перестараешься, и у твоего милого мага будут неметь ноги от боли… Ну, просто пожелаю Вам удачи! — плут вновь натянул на лицо оскал и высоко поднял бокал с алой жидкостью, а затем осушил его до капли. — Серьезно? — не поверил принц. Он почему-то был уверен в другом; например, что это больно только в первый раз или первые пару раз. Окинув вора плывущим взглядом, Вил совсем поник. — Так ты постоянно терпишь? Инис с силой потёр глаза ладонью (которые, к слову, тоже уже начинали переставать ловить фокус) и горько ощерился. — Практически… Но для меня это того стоит. И давай не будем больше об этом. Ведь изначально ты хотел повеселиться! А мы сейчас с тобой оба выглядим так, будто просрали все свои деньги, наш дом подожгли, коня украли цыгане, а жена ушла к слепому соседу, уверив, что даже с ним её жизнь будет лучше, — сипло отозвался Зуар и по-дружески похлопал Вилмара по плечу. — Не переживай ты так. Возможно, у него будет как-то по-другому. Возможно, все дело в габаритах Дэуса… я не знаю. У меня был только один опыт. Не могу говорить за других. — Тадэус огромен, видать, везде, — хмыкнул Вил и плеснул себе еще вина, — ладно! Этого разговора не было! А теперь карты! Ставлю этот перстень, — хохотнул принц и стянул с пальца перстень, подаренный отцом. Нужно было срочно отвлечься. — Хах, ну, принц, тогда можете уже начинать снимать его и медленно двигать в мою сторону! К концу кона перстень уже будет на моей левой руке, — со смешком хлопнул в ладоши Инис с таким видом, будто и разговора никакого не было и словно он сам буквально минуту назад не сидел мрачнее тучи. — И тогда уж тащите ещё вина, Ваше Величие, — широко оскалился плут. Блондин только улыбнулся. Азарис быстро поддержал его смену настроения, за что он был ему благодарен. Подтянув новый кувшин вина, Вилмар достал карты и сел за стол, совершив самый необдуманный поступок за день — сел играть с шулером. — А что поставишь ты? Мне-то какой интерес ставить фамильную ценность? — Ну, а что Вы хотите? — хитро прищурился картёжник. — У меня-то за душой ни шиша. Есть небольшой золотой кубок с рубинами. Но Вам-то он на кой-черт? У Вас таких дома пруд пруди! — И откуда только у тебя этот кубок? — протянул Вил, посмеиваясь. — Давай так: если ты проиграешь, то отрежешь прядь Тадэуса во-от такой длины, — в таком состоянии Вилу в голову могла прийти лишь подобная идея. Широко расставив руки, парень показал Инису длину пряди, что при проигрыше Зуару придется отстричь волосы прямо от корней. — Ты издеваешься? — громко рассмеялся рыжий парень. — Да при такой ставке в случае проигрыша тебе проще мне глотку перерезать! Итог-то один выйдет! Может… Давай так! Если я проиграю, я так и быть отдам Вам две бутылки прекрасного рома! Всяко лучше, чем этот компот! — Ну, нет! — расхохотался Вилмар. — Давай прядь, всяко интереснее! При желании ты мне и так ром свой принесешь, а вот прядь… Я вот как-то мантию Арахни надел и ушел в ней в город… от мантии лоскутки остались. Благо, что был пьян, иначе умер бы от одного его яростного взора. С инквизицией шутки плохи, тебе ли не знать! — Знаю ещё как, поэтому и требую переиграть ставку… Так, давай прядь, но чтобы покороче! И, черт, если он меня за этим делом застукает, то точно руки переломает, — все же решил согласиться Инис, подумав, что в любом случае сможет обыграть пьяного принца. Вилмар широко улыбнулся и, широким жестом руки очистив часть стола, принялся раздавать карты. — Чтобы тебе было легче, давай разыграем пять конов, так у тебя шансов больше, да и у меня тоже, — предложил блондин, и вор охотно согласился. Первый кон прошел быстро. Оставив в проигрыше Вилмара, Инис немного воспрянул духом. Принц, однако, совсем не отчаивался. Казалось, ему было глубоко плевать, куда денется этот фамильный перстень. Вместо переживаний наследник вновь стал говорить о Лазарии, от чего вор понял, что для него это была действительно больная тема. Вилмар был почти зациклен на колдуне. — …знаешь, я иногда хочу приблизиться, — тихо начал Вилмар и наклонился к разбойнику, положив свои карты на стол. Дыхание было тяжелым, лицо пылало от выпивки, в голове было слишком много мыслей, — вот так близко, чтобы у него колени дрожали… и… — Апчхи! — не выдержал Зуар, россыпью своей слюны украсив лицо наследника. Казалось, хуже быть не могло, но случилось. Вилмар, сначала сильно зажмурившись, медленно открыл глаза и опустил взгляд вниз и в сторону. Из носа вора тянулась тонкая нить слизи, зацепившаяся за щеку принца. Гробовое молчание повисло между парнями, пока Вилмар обдумывал свои действия. — П… пардоньте, — шмыгнул носом вор, и ниточка соплей оборвалась, оставшись на щеке Вилмара. — Ты… — тяжело начал наследник, и разбойник напряженно скорчился, уже представив, что ему за это будет, и как сильно влетит от Тадэуса. Но вопреки всему принц громко захохотал, согнувшись в три погибели. — Я… я дико извиняюсь, — посмеиваясь, начал вор, но принц хохотал так заразительно, что вскоре и он не сдержался. Покои наследника заполнил громкий гогот. Кажется, вору все же удалось развеселить Его Величество.***
С треском провалившийся пир был уже давно закончен. Господа разбрелись по своим покоям или сидели в малых гостиных за поздними беседами. Замок вновь окунулся во мрак, и лишь факелы да догорающие свечи хоть немного освещали холодную черноту. В эту ночь в просторных холлах можно было встретить лишь охрану и прислугу. Лазарию не спалось. После «задушевной» беседы с Вилмаром сон не шел. И по своему обычаю колдун решил провести несколько бессонных часов в пустующей в это время библиотеке. Ночью в любом другом месте людей тоже не было, но запах старых книг и пергаментов действовал на мага успокаивающе. Всю дорогу до библиотеки Лазарий с недовольством думал о принце, из последних сил сдерживаясь, чтобы не разочароваться в нем снова. Как долго Вил собирался вести себя так, словно все в этом мире ему обязаны? Сколько он мог лелеять в себе обиду на всех и вся, если это лишь портило его будущее, не давало ему, наконец, встать на ноги? С этими мыслями маг дошел до библиотеки и осторожно миновал двери, в ступоре остановившись сразу за ними. Сейчас здесь должно было быть пусто, но где-то за стеллажами отчетливо виднелся колыхающийся свет от зажженных свечей и факелов. Кажется, этой ночью не спалось не только ему. Догадаться, кто мог находиться в этом месте в столь поздний час, было несложно. Лазарий бесшумно последовал к свету и завернул за старый стеллаж, увидев Тадэуса. Тот стоял у многочисленных полок с потрепанной книгой в руках. Усмехнувшись, Ларра кашлянул, чтобы привлечь к себе внимание, и подошел к другу. Тадэус был слишком увлечен чтением, не обратив внимания ни на кашель, ни на человека рядом. Он продолжал скользить взглядом по строчкам, хотя все слова протекали мимо его сознания. Он читал одну страницу уже час и никак не мог уловить сути, потому что слишком часто проваливался в свои переживания. — Та… — тихо начал маг, но замолчал, прочитав название книги. В руках Первосвященника был старенький том «Путь Инквизиции», где красочно иллюстрировались и описывались самые изощренные способы дознания. Во благо Церкви, разумеется. — Тадэус?.. Мужчина, наконец, отвлекся и перевел взор синих глаз на колдуна, не сразу сообразив, как он здесь оказался. — О, Лазарий? Добрый вечер, — сдержанно ответил Инквизитор, хотя по его спокойствию можно было легко понять, что мужчина был чем-то крайне недоволен. — Ночь скорее… — поправил Лазарий и слабо ощерился, — ты-то что тут делаешь? Завтра же воскресная служба. — Не могу уснуть, — уклончиво ответил мужчина и пожал плечами, вновь устремив взгляд на иллюстрацию пыточного механизма. — Что-то случилось? — с волнением сдвинул светлые брови колдун, — вместо мессы ты собрался кого-то пытать? — Я бы хотел, — без тени сомнения ответил Тадэус, но затем тяжело вздохнул и прижал к груди пыльную книгу, — но сегодня мучитель не я. Лазарий удивленно вскинул брови, уловив искреннее сожаление в его словах, которое было щедро перемешано с гневом. Светловолосый парень нахмурился еще больше и, несмотря на летающее в воздухе напряжение, все же подошел к Тадэусу ближе и заглянул ему в глаза. — Ты расскажешь мне, что произошло? Я же вижу, что что-то явно не так, — маг все же решил узнать причину гнева друга. — О чем ты? — попытался улыбнуться тот, чем только подтвердил все догадки мага. В минуты ярости Тадэус совершенно не умел улыбаться, учитывая то, что с улыбкой его в принципе сложно увидеть даже в минуты покоя. — Дэус, — закатил глаза колдун, — я бы тебе поверил, будь сейчас раннее утро. Но у тебя месса, а ты после полуночи сидишь в холодной библиотеке и листаешь эту книгу, — светлоглазый указал на «Путь Инквизиции» и взглянул на страницы, — ммм, как я и говорил, собрался пытать кого-то, ведь явно хочешь. А кто мучитель, если не ты? — Вилмар, естественно, — сдался мужчина, — кто же еще? Весь замок на цыпочках ходит перед Его Величеством, лишь бы услужить ему. — А, Вил… — тяжело выдохнул Лазарий и скуксился, — он и тебе настроение испортил? — Он мне жизнь портит, прости, Господи, и себе, кстати, тоже! — гневно прошипел Тадэус и грозно сложил на груди руки. — Им явно бес крутит, его нужно очистить, а то парень на стороне Дьявола, не иначе! — Боги, — хохотнул маг, — что он сделал? — Как минимум выжил из ума! — выдохнул Инквизитор. — Мало того, что он решил ступить на путь содомии, так еще и бесстыдно продемонстрировал это в холле, где его могли услышать! Ко всему прочему высказал мнение, что я это непременно одобряю! Я не одобряю! Как у него язык повернулся сказать мне, Инквизитору Святого Храма, подобное?! Если бы не некоторые обстоятельства, я бы перевернул весь двор, но он был бы казнен за ересь! Вилмар прислуживает Дьяволу и, кажется, счастлив от этого! Я говорил тебе, Лазарий, у него нет души! Ты еще терзаешься из-за него, а ему даже все равно, ты с ним будешь или кто еще… — Чего? — выдохнул Лазарий, ошарашенно уставившись на друга. Он даже не понял, с чего вдруг Тадэуса прорвало на такие речи. «Какая еще содомия? Он совсем с ума сошел?» — подумал маг, потому что слова Тадэуса явно еще не переварились. Вилмар не мог сделать ничего подобного, Инквизитор от скуки явно напридумывал себе проблемы. — Ты, наверное, не так все понял… Что?.. Как вообще это может быть?! — О, да неужели? — едко подхватил мужчина. — Ты все еще будешь его защищать? Лазарий, ему наглости хватило попросить меня, служителя Церкви, привести ему в покои мальчишку! И, быть может, я бы проглотил это, не будь этим мальчишкой Азарис. И вот хотелось бы узнать, откуда же у Вилмара такая уверенность в том, что он — мой любовник? — прищурившись, Тадэус заглянул в прозрачные зеркальца колдуна и гневно раздул ноздри. — Не скажешь мне, Лазарий? — Что? — еще раз переспросил бледный юноша, но сейчас скорее уже от искреннего удивления. — Как?.. Да как это… — маг даже нужных слов подобрать не мог, настолько он был растерян. С одной стороны маг был ошарашен поведением Вилмара (он даже до сих пор до конца не верил в это), с другой было очень мерзко осознавать, что Ларра доверил принцу подобный секрет, и мало того, что он не смог его утаить, так еще и нагло воспользовался этим. — Не находишь слов, верно? — продолжал Тадэус, заставляя Ларру испытывать невероятный стыд. — Вот и у меня нет слов больше, только разочарование в вас обоих. Лазарий поджал губы. Ему было совестно перед другом, и в любой другой ситуации он бы бросился в извинения, попытался бы оправдаться, но не сейчас. Тадэус был в ярости, и все равно бы не услышал ничего из извинений. Скорее они бы поругались еще сильнее. Потому оставалось лишь исправить то, что еще можно было исправить. — Подожди, Дэус… — маг на секунду прикрыл глаза, стараясь переварить информацию, что сейчас вылил на него Инквизитор. Конечно, ему было чертовски стыдно за себя, но в эту минуту он чувствовал пронизывающий стыд и за Вилмара тоже. И если извинения нужно было перенести на момент, когда Тадэус был бы в состоянии их выслушать, то сменить тему и вставить мозг Вила на место нужно было уже сейчас! — Давай навестим Вилмара? Давно он пригласил Иниса к себе? — Что? — не сразу понял Тадэус, красноречиво выгнув брови. — Что за вздор? Я еще должен караулить у его дверей, ты за кого меня принимаешь?! — Ты не понял, я хотел… — растерялся Лазарий. — Что ты хотел? Помешать им? Боюсь, уже слишком поздно, они уже давно там, к тому же никто не имеет права прерывать досуг Его Величества. — Я имею право! — в сердцах высказался колдун, сжав ладони в кулаки. Он был зол на Вилмара не меньше, он был в нем разочарован, но все еще надеялся, что все это банальное недоразумение. В последнее он почти не верил, но надежда все же еще была жива. — Я имею право прерывать досуг Его Величества, если он в этот самый досуг портит будущее себе и настоящее своему Инквизитору, — раздраженно выдохнул Ларра и сильнее сжал кулаки. — Я иду с тобой или без тебя, — добавил колдун и развернулся к выходу из библиотеки. — Глупец, — вздохнул Первосвященник и возвел синие глаза к потолку. Он, может, и хотел прервать все это безобразие, но гордость ему не позволяла. Да и разве он хотел видеть Иниса в чужой постели? Хотел видеть Лазария, утопающего в разочаровании? Ни одной хорошей картины там не будет. Лазарий постоял еще мгновение, а после сорвался с места. Он не хотел верить в этот ужас, в то, что Вилмар действительно пал так низко. Дело было даже не в том, что он «предал» его самого, позвав к себе другого, кто точно не мог ему отказать. Дело было в том, что своим желанием он унизил Тадэуса, а ведь тот был ему верен! Да, младший Инквизитор часто критиковал его действия и порывы, но еще ни разу не пошел против него, а смиренно склонял голову перед ним! — Боже, сохрани, — только и вздохнул мужчина, когда в библиотеке раздался стук захлопнувшейся двери. — Ты же сделаешь сейчас лишь хуже… — вздохнул он и поджал губы, ткнувшись лбом в корешки книг. Лишь спустя еще несколько минут Тадэус все же поспешил за колдуном, желая остановить его и предотвратить очередной скандал между принцем и придворным магом. — Вот же срань Господня, — буркнул вор, — дуракам везет! — Язык отрежу, — хохотнул принц, вонзив свой кинжал в дерево стола, — проигрываешь, проигрывай достойно! — напутствовал он, когда понял, что выигрывает третий кон из пяти. А после пропел почти елейно, — и готовь ножницы… Когда колдун оказался почти у дверей в опочивальню принца, его все же нагнал Тадэус. Оба они в ступоре остановились, а маг даже развел руками в стороны, обернувшись к Инквизитору. У покоев Вилмара не было даже стражи! «Совсем рассудок потерял», — возмущенно продумал маг. На секунду в голове Ларры всплыли неприятные воспоминания борделя, когда он уже заставал за подобным блондина, и маг с отвращением поморщился. Это было не самое приятное из дежавю. Но отступать сейчас уже не было смысла. Поэтому, подняв подбородок, Ларра с силой толкнул широкую дверь. — Лазарий, остановись! — бросил вслед синеглазый, но было уже слишком поздно. — Вилмар! — грозно начал светлоглазый колдун, но замолк на полуслове. У Тадэуса сердце пропустило удар: резкое молчание мага он расценил совершенно иначе, решив, что тот застал принца на самом горячем. Мужчина сам не понял, как оказался сам у двери и также замер. На возглас колдуна обернулись оба. Взору колдуна и Инквизитора предстал заваленный пустыми кувшинами стол, тарелки с едой, карты и, собственно, сами принц и вор с красными и пьяными лицами. Инис, воспользовавшись смятением, тут же бросил свои карты, спутав их с колодой, и поднялся на ноги. Шатнувшись на месте, разбойник завалился на стол бедром в остывшую оленину. — Ой-ой, Ваше Преосто…церко… Преосветло… Маг так и стоял с приоткрытым ртом, в котором застряла гневная тирада, и чуть вскинутыми руками. Лазарий даже не сразу смог понять, радуется он тому, что видит перед собой или не очень. Но если, хоть и пошатываясь, разбойник смог подняться на ноги, то Вилмар, казалось, был настолько пьян, что был даже не в состоянии стоять на ногах. «Ну, хоть содомии не предается», — промелькнуло в голове Ларры. — Ск-кунду! — громко выдохнув, изрек Зуар и выставил вперед руки в жесте «спокойно». — Тадэус! Мы тут это… у нас все хорш-шо. Инквизитор подобно Лазарию застыл на месте. Но если Лазарий вздохнул с облегчением, то Тадэусу не нравилась даже эта ситуация. — Боже, — вздохнул он, подняв глаза к потолку, словно там прописана истина. — Кто разрешил тревожить мой покой?! — встрял Вилмар, бросив взгляд на карты и обратившись уже к вору, — обманщик несчастный, где твои карты, иуда?! — Боги, Вил… — с легкой улыбкой проговорил маг, оглядев весь этот погром на столе и раскрасневшегося принца. — Произошло небольшое недоразумение, — решив, что высказывать свое недовольство и подозрения не самый лучший вариант (особенно тогда, когда они не подтвердились), колдун решил резко сменить тактику, — я искал тебя, хотел кое-что уточнить. Наткнулся на Тадэуса, и он сказал мне, что я могу найти тебя здесь. Стражи у твоих дверей не было, и я подумал, что ты просто решил отужинать у себя… — Видишь, Государь, тебя искали, а ты все о картах… — подхватил Инис, который был только рад избавиться от них, так как по воле судьбы был на волоске от проигрыша. А если бы Тадэус обнаружил прядь своих волос где-то помимо собственной головы, он бы ему руки оторвал. Сам Инквизитор все же вошел в покои принца и закрыл за собой дверь, чтобы не дать ночным зевакам лицезреть этот акт морального падения. — И что же это? — спросил Вил, ковыряясь в колоде в поисках карт разбойника, — шулер проклятый, ты все перепутал! — Я случайно, честное слово! — начал вор, а потом увидел свои испачканные едой брюки и занялся ими, опрокинув со стола чашу с мясом и упав на нее сверху. — Дьявол, — вздохнул Тадэус и подошел к Азарису, подняв пьяного разбойника за шкирку. — Нализался, как свинья, — сморщился Инквизитор. — Если я скажу, что мне стыдно-совестно и-и-и… я каюсь! Я хоть немного испр… исправлю положение? — картежник виновато ощерился, схватившись за руку Тадэуса. Инис на самом деле испытывал сейчас какую-то вину и стыд перед Первосвященником, но количество алкоголя не позволяло ему раскаяться в своем поступке полностью. — Замолчи, коли лыком не вяжешь, — закатил глаза Тадэус. — Я ж вяжу! — запротестовал разбойник, ведь он еще мог более менее четко выражать свои мысли, а значит был не настолько пьян. Вилмар в это время все же поднялся из-за стола и стал искать перстень. — Я хотел кое-что уточнить по поводу наших дальнейших действий, но… думаю, сейчас не лучшее время, — указав на пустые графины пальцем, тихо усмехнулся колдун. Маг с какой-то долей интереса наблюдал за принцем, который честно и отважно пытался не повторить трюк вора, шатаясь на месте. — Умолкни! — шикнул Инквизитор, вновь встряхнув вора и поставив его на ноги. Инис, потеряв поддержку, вновь врезался бедром в стол. — Ай-ай, — протянул вор, но вовсе не от боли (в таком состоянии он мог безболезненно пережить даже перелом), парень просто терялся под яростным взором Тадэуса. — Ваше Преосвященство, — Вил поднял взгляд со стола на мужчину, — Вы уж полегче с ним, Вы ему и так достаточно боли причиняете, что он на весь замок стонет, — высказал Вил, бесстыдно смотря в глаза мужчине. Ларра рефлекторно прижал ладонь к лицу, пережив мощную волну стыда. Тадэус замер от этих слов и гневно глянул на Иниса, с которого аж краска сошла. — Что ты такое говоришь? — только и выдохнул маг и уставился на блондина. Рыжий же на это высказывание в ужасе округлил глаза, посмотрев сначала на «предателя», а затем на Инквизитора, который был не столько разозлен, сколько ошарашен, и обреченно приложил ладонь к лицу. — Я советую Тадэусу быть нежнее, — важно объяснил принц, — вот я, Лазарий, очень нежен. И если бы ты позволил это показать… Случайно поймав взгляд мага, Тадэус чуть ли не вспыхнул от стыда и злости. — Ну, Азарис… — Без понятия, что за бред он несет! — наконец спохватился разбойник, дернувшись в сторону Вилмара, который продолжал искать свой перстень. От услышанного маг даже не смог подобрать нужных слов: Лазарий просто с нескрываемым удивлением оглядел принца, а когда их глаза встретились и вовсе опустил взгляд в пол. Ему было так стыдно, что он готов был провалиться под землю. Эту неловкую ситуацию надо было как-то разрешить, и маг знал лишь один способ: разогнать всех по своим местам. Колдун еще раз оглядел пьяного принца и тяжело вздохнул. — Вил… давай мы отпустим Тадэуса и Зуара, а ты ляжешь спать, м? — колдун прошагал к столу и аккуратно положил свою ладонь Вилмару на плечо. — А уж завтра вы доиграете в карты… — Закрой свой рот! Мы уходим! — кивнул Тадэус и, чисто символически поклонившись принцу, потащил вора к выходу. — Где мой перстень, черт возьми?! — уже сердился Вил, прыгая с темы на тему. — Чертов воришка, продул, еще и перстень стащил! Вот плахи на него нет!!! — До-о-о свиданья! — успел попрощаться Инис перед тем, как его вытолкали (почти пинком) из комнаты. — Вил, — колдун схватил за руки вспыхнувшего принца, — давай спать, — Ларра поймал плывущий взор блондина, — он тебе вернет перстень завтра. Не волнуйся. Зачем же было так напиваться? Я думал, мы уже пережили то время, когда ты сутками заливал в себя вино. — А кто напился? Я же в него вино насильно не вливал, — нахмурился парень, считая себя абсолютно трезвым. Осев на стул, блондин опустил взгляд на руки колдуна и неожиданно прижал их к своей щеке, — Лазарий, хочешь какую-нибудь редкую книгу? Я пошлю Паскаля по деревням… хочешь, он скупит все яды, которые найдет? Как мне ухаживать за тобой? Как показать, что ты мне дорог?.. — Боже, Вил… — совершенно растерялся Лазарий. — Ты мне уже и так доказал, что я тебе дорог, когда полез за мной в воду на мертвом озере и тогда, когда провел столько часов у моей постели, — колдун присел на корточки, чтобы смотреть в глаза Вилмару и мягко улыбнулся, — не надо никого посылать за книгами и ядами. Ухаживать… Да что с тобой? Что на тебя нашло? Ларра действительно был удивлен такими речами блондина. Да, Вилмар был пьян, но даже в таком состоянии его слова подкупали своей искренностью. Каким-то образом неприятный разговор в малой комнате даже забылся. — Я впервые не знаю, что делать, как действовать… — вздыхал блондин, продолжая ластиться щекой о руки чернокнижника, — когда ты рядом, я не знаю, что делать, — продолжал Вил. Поднявшись на ноги, парень тяжело вздохнул, — и у меня земля из-под ног уходит… — Перестань, Вилмар… — Нет, серьезно, все так кружится, — нахмурился парень и уперся руками в стол, зажмурив глаза. Ларра сдержал тихий смешок ладонью и слабо покачал головой: на Вилмара даже злиться сейчас не получалось, настолько потерянным он выглядел. — Ладно, давай все же я помогу тебе лечь, — изрек змееуст, приобняв принца, чтобы тот смог на него облокотиться. — Я сам! — воспротивился парень, но потом молча приобнял мага за плечи и поплелся к постели. Упав на кровать, парень потянул к себе Лазария, что тот все же рухнул сверху, — поможешь раздеться?.. Приподнявшись, колдун поправил волосы и с недовольством взглянул на принца, но тот, кажется, даже не смотрел на него. — Ты же кричал «я сам», — иронично протянул маг, присев рядом. — Я и сам могу, — не стал спорить принц и повернулся на бок, зарывшись носом в подушку, — просто полежи рядом… — Я вижу, — вздохнул Ларра и начал стягивать с Вилмара сапоги, — надеюсь, вы с Инисом уже выпили все запасы вина и завтра это не повторится? — поинтересовался бледный юноша, положив сапоги на пол. — А то, боюсь, в противном случае твоего собутыльника скоро закуют в кандалы, — усмехнулся колдун и прилег на бок, на соседнюю подушку. — А ты не хочешь со мной испить этого легкого вина? — спросил блондин. — Пойдем в тот трактир, спалим и его, как тогда, помнишь? Змееуст тихо рассмеялся, припомнив тот «чудесный» вечер, когда они впервые покинули замок без спроса, и их с Вилмаром чуть не убили: — Да, было весело. Но, ты же знаешь, я люблю когда мой рассудок находится в ясности. Поэтому я могу просто прогуляться с тобой в трактир за компанию, ну и поджечь его, что уж там! Принц улыбнулся, но ничего не ответил. От столь затянувшейся паузы колдун почувствовал себя неловко, а после Вилмар, смотря колдуну в глаза, вновь сжал его ладонь в своей и прижал к своим губам. — Останься со мной, прошу. Я так сожалею о своих словах, я сказал все с горяча… Даже если ты захочешь покинуть меня, я не смогу тебя отпустить… — Покинуть? О чем ты? — тихо переспросил маг, действительно не понимая, о чем говорит принц, ведь у Лазария даже мыслей не было уезжать куда-то. Бледный юноша коротко улыбнулся и хотел было убрать ладонь от чужих губ (почему-то это незамысловатое действие действительно смущало колдуна, да так, что даже мысли путались), но не смог. Вместо этого Ларра с силой выдохнул и сжал чужую руку крепче. — Останься со мной, — повторил принц, вновь поцеловав руку мага, — хочу проснуться с тобой, просыпаться каждое утро и знать, что ты рядом… Лазарий на секунду крепко зажмурил глаза, пытаясь собрать рассудок, который в буквальном смысле поплыл от подобных откровений. Щеки змееуста и так пылали огнём ещё с того момента, как Вил имел смелость высказаться при Тадэуса о «нежности», теперь же к этому прибавился и резко подскочивший пульс, который отдавал в виски. Вил, наверное, даже и не замечал, как он своими незамысловатыми речами выбивал мага из привычной колеи. Но это очень остро ощущал Лазарий, который в такие моменты просто напросто не знал, куда деться от нахлынувших эмоций. — Хорошо, Вил. Я останусь… спи, — разомкнув глаза, мягко отозвался колдун. — Хорошо, — кивнул блондин и пододвинулся к колдуну, обняв его и прижав к своей груди. Прикрыв глаза, Вил тихо спросил, — как мне преодолеть границу между нами?.. — маг молчал, не зная, что ответить, а после принц провалился в липкий и глубокий сон. — Её давно уже нет… — все же отозвался колдун и откинулся назад на спину, — хоть и должна быть. Лазарий замолчал, вслушиваясь в ровное дыхание принца, и прикрыл светлые глаза. Вилмар давно перестал поднимать тему их отношений, однако это вовсе не значило, что он перестал думать об этом. Ларра тоже часто задавался вопросами: к чему может привести их связь, как закончится и какие будут последствия. Маг жил будущим и прошлым, принц — настоящим. И, возможно, именно это и создавало ту самую границу, о которой говорил Вилмар. Вил всегда делал то, что хотел, и лишь после содеянного задумывался о совершенном поступке. Поэтому-то Ларра и привык «думать» сразу за двоих и решать, как будет лучше для обоих. Маг понимал, что не имел права так поступать, но упорно перекладывал всю ответственность на себя. Вот и сейчас, вновь задумавшись о будущем, колдун лишь еле слышно выдохнул: — Тебе это совсем не нужно. И пусть в сердцах колдун часто говорил себе, что это нужно им обоим, трезвый рассудок отрицал все, заботясь о дальнейшем комфорте и спокойствии. Лазарий продолжал обдумывать слова Вилмара до глубокой ночи. Когда свечи догорели и в помещении стёрлись все силуэты, оставив кое-где лишь свои тени, змееуст, наконец, смог закрыть глаза и тоже уснул. Утро встретило «колючими» лучами солнца, которые резали глаза даже через веки. Молодой наследник недовольно перевернулся, мысленно отругав Паскаля, что тот не задернул шторы или раздвинул их слишком рано. Голова неприятно начинала ныть, во рту, казалось, сдохло какое-то животное. Неужели на вечере Вилмар успел так напиться? Буквально спустя мгновение парень вспомнил о приватном вечере с Инисом и тут же схватился за голову, даже не успев раскрыть глаз. «Боже, только не это!» — взвыл про себя принц, устыдившись своих речей прошлым вечером. Как он мог просить Инквизитора о такой двусмысленной встрече?! Да и не собирался он предаваться страсти с этим вором, хотел же лишь поинтересоваться, как это происходит… Но память была чиста, и последним, что Вилмар помнил, был лишь непринужденный разговор, а потом? Все еще не открыв глаз, блондин с опаской протянул руку и с ужасом коснулся чужого тела. — Господи… — только и выдохнул принц, не в силах раскрыть глаз, чтобы узреть свое грехопадение. Сама же причина этого самого «грехопадения» что-то тихо промычала и, кажется, пододвинулась ещё ближе, уложив свою ладонь на живот Вилмара. Тяжело вздохнув, принц все же с прищуром глянул на лежащее рядом тело и оторопел от увиденного. Протерев пальцами левой руки глаза и сжав переносицу, Вилмар вновь глянул на спящего мага, который отдавил ему правую руку так, что парень ее не чувствовал. Как колдун вообще здесь оказался? Принц пытался вспомнить события ночи, но последний разговор с магом был в малой комнате и был далек от дружеской беседы. Так почему Лазарий лежал в его постели голый? Осторожно пропустив под одеяло руку, Вил нащупал на себе штаны, а потом и на маге и облегченно выдохнул. Вопрос, однако, ответа так и не нашел, а рука уже начинала болеть. Осторожно взяв ладонь мага, Вил убрал ее в сторону и, высвободив правую руку из-под Лазария, присел на постели. «Какой ужас», — думал про себя принц, рассматривая погром на столе и вокруг него. От движений принца в скором времени проснулся и маг. Ларра приоткрыл глаза, сонно оглядел комнату, и хотел уже вновь погрузиться в сладкий сон, но тут до его сознания дошло, что он все еще находился в опочивальне Вилмара. Вчера, перед тем как уснуть, Лазарий решил, что уйдет под утро в башню. Во-первых, чтобы лишний раз не смущать Паскаля, который и так слишком много знал о связи советника и принца, а, во-вторых, пока все еще спали, можно было без труда проскользнуть к своей комнате, избежав при этом ненужных свидетелей. Однако на деле маг не только проспал свое «утреннее исчезновение», но еще и проспал пробуждение Вилмара. — Доброе утро… — тихо выдохнул Ларра и перевел взор на растерянного блондина. — Как ощущения после вчерашнего? — Доброе, — неуверенно выдохнул Вил, причмокнув губами. Им уже не впервой просыпаться вместе, но в этот раз принц решительно не помнил ничего, и как маг оказался в его постели было загадкой номер один. — А что было вчера? — все же спросил парень и, наконец размяв руку, протер заспанное лицо ладонями, чтобы взбодриться. — Что ты тут делаешь?.. — Вчера? — со смешком выдохнул Ларра и с силой потянулся. — Вчера Вы изрядно напились, мой принц. Но перед этим страшно расстроили Его Преосвященство, кажется, проигрались в карты шулеру и попросили меня уложить Вас спать. Собственно, пока я Вас укладывал… было решено остаться с Вами, — мягко проговорил маг и тоже присел рядом с Вилом. — Ты серьезно ничего не помнишь? — Ммм, — многозначительно промычал он в ответ, силясь припомнить хотя бы игру в карты, но Вилмар не помнил и этого. — А чье решение было, чтобы ты остался? Хотя, конечно, мое, сам бы ты никогда этого не сделал… — хмыкнул принц и посмотрел в глаза колдуну, — а где воришка этот? Господи, вообще не могу вспомнить, что вчера случилось… — Это был упрек? — поинтересовался колдун, вскинув брови, а затем тяжело выдохнул, — Инис скорее всего у себя. Его состояние вчера было не сильно лучше твоего. — Не упрек, — слабо улыбнулся принц, — просто мы вчера повздорили… как ты еще согласился остаться после того, как вытолкал отсюда вора… — Допустим, его выталкивал не я, — с прищуром ощерился светловолосый. — Да и после ссоры… скажем так, мы с тобой поговорили и все уладили, — слукавил Ларра, решив не пересказывать принцу все подробности вчерашней беседы. — И что я такого сказал, что ты согласился остаться на ночь?.. Не то, чтобы я врал… скорее я не могу сопоставить, что должно было произойти, чтобы после нашей ссоры ты пришел ко мне… — Вил, лучше думай, как тебе извиниться перед Тадэусом, — вздохнул Лазарий, — ты вчера все так выставил… ему показалось, что ты намерен использовать Зуара в качестве куртизанки. А несчастный и отказаться не мог, ведь по сути его жизнь принадлежит королевской семье после помилования. — Наверняка и ты думал на пару с Тадэусом о роли путаны, которую я примерил к Азарису… кошмар какой, я сам чуть не умер от мысли, что все это правда. Очень рад, что его нет в моей постели, я бы себе не простил такого поступка! Маг мягко улыбнулся и коснулся рукой плеча принца. — Не буду врать. Когда я встретил Тадэуса, который был просто ошарашен от всего происходящего, я тоже перепугался. Но на деле… вы просто напились и играли в карты. После того, как Дэус и Инис ушли, ты… ты попросил прощения, и я решил уложить тебя спать. А после решил остаться с тобой, — изрек Ларра, — я помню о твоей просьбе. Но, прости… в этот раз у меня не получилось ее исполнить. — А? — не понял Вилмар. — Какой просьбе? — Ну… отталкивать… — замялся Лазарий. — В смысле?.. Хочешь сказать, что между нами что-то произошло ночью?.. Лазарий тихо усмехнулся и покачал головой. — Я смотрю, ты и правда ничего не помнишь, — протянул маг и вновь улёгся на подушку. Чуть помолчав, Ларра прикрыл глаза и просто выдохнул: — Да. Было. Вилмар резко повернул голову в сторону мага и уставился на него. — В смысле? — не поверил он, сильно огорчившись, что не помнит ни крупицы. — Очень жаркие объятия, от которых я чуть не задохнулся, — со смехом пояснил маг, увидев растерянность Вилмара, — ты чуть не раздавил меня. — А… — протянул принц с ноткой недовольства, но после добавил, — это хорошо… было бы обидно не запомнить чего-то другого… — С этим не поспорю, — с улыбкой проговорил колдун, а затем серьёзнее добавил, — мне бы как-то незаметно уйти из твоих покоев. Не хотелось бы привлекать лишнего внимания. А тебе было бы неплохо последовать моему совету… — Погоди… — Вил сжал голову руками и зажмурился, у него страшно заболела голова. — Мне нехорошо… Парень вновь лег на постель, повернувшись набок спиной к магу. Ему, конечно, хотелось спросить колдуна о многом и двусмысленном, но голова начинала пульсировать и дико хотелось пить. Колдун тяжело выдохнул, оглядев принца, на которого напал недуг после вчерашнего весёлого вечера, и аккуратно коснулся ладонью его спины. — Ну и зачем же было вчера так напиваться… — тихо проговорил маг, задав скорее риторический вопрос у неба, чем у принца. — Лежи. Я поднесу тебе графин с водой и мокрое полотенце. Вилмар тяжело выдохнул и уткнулся носом в подушку. — Мне так стыдно за свое поведение… — тихо высказал он, — не знаю, что меня так взбесило. Я хочу быть рад за тебя и твои запоздалые увлечения женщинами, но не могу… Хочу, чтобы ты был только моим, даже Иниса позвал, чтобы узнать, как лучше… и ни черта не помню, к чему мы пришли… — Они не запоздалые, — чуть помолчав, выдохнул маг. Лазарий поднялся с постели и направился к столу за графином. — Риверия мне больше интересна как собеседник. Она грезит удачным браком и безоблачным будущим. Я не могу ей этого дать. Поэтому не вижу смысла рассматривать ее, как свою «пассию», — рассудительно отозвался колдун, взяв в одну руку графин с водой, а в другую полотенце. — А насчёт второго… мы же оба знаем, что это ни к чему не приведёт. Ты и сам говорил, тебе это не нужно, — тихо проговорил Ларра, вернувшись к кровати. — Вил, пойми… мне тяжело с тобой бороться. С тобой и с собой. Я не хочу тебе каждый раз отказывать. Правда, не хочу. Но и быть ошибкой твоей «бурной молодости» так же не желаю быть. Ведь для меня это будет не временным помешательством и даже не порывом страсти… для меня все будет серьёзно. Ты ведь это понимаешь… — маг тяжело вздохнул и сел на край кровати рядом с Вилом. Часть воды из графина Ларра налил в кубок, что стоял на прикроватном столике, а другую вылил на полотенце. — Держи, — изрёк он, протянув принцу кубок. — Спасибо, — блондин приподнялся на постели и принял спасительную воду, осушив кубок до дна за мгновение. Наверное, стоило выпить вина, но Вил даже думать о нем не хотел, а когда прохладное полотенце коснулось лба, мысли принца даже прояснились. — Я оставлю этот разговор до определенного времени… Не хочу в таком состоянии затрагивать столь важные темы. Когда я приду говорить с тобой об этом вновь, будь готов. — Хорошо, — коротко улыбнулся Лазарий и наполнил опустевший кубок оставшейся водой, — я постараюсь подготовиться. Принц слабо поджал губы в улыбке и отставил кубок в сторону. Лазарий так и сидел на краю постели, и Вилмар протянул к нему руку, коснувшись пальцами оголенного живота. Маг внутренне содрогнулся от этого прикосновения и рефлекторно втянул живот, от чего тазовые кости стали выпирать сильнее. — Я в самом деле не понимаю, почему ты? — начал блондин и опустил ладонь ниже, зацепив пальцами край штанов. — Почему только ты?.. Почему его возбуждало это бледное тело? Почему из всех юношей, которых он видел, только Лазарий насиловал его сознание, почти лишив рассудка? Откуда это желание касаться его, владеть им? Ответов не прибавилось, лишь внезапно нарисовавшийся Паскаль заставил принца резко одернуть руку. — Доброе утро, Ваше Величество! — поклонился он. — Господин, — было адресовано колдуну, который от столь внезапного появления пажа успел прикрыться разве что кувшином.