«Башня»

      Из покоев Инквизитора открывался прекрасный вид на главные ворота, у которых столпились стражники. Где-то среди мужчин и любопытных женщин из прислуги затесался Лазарий и королевский паж. Тадэус наблюдал за всем этим из окна, рефлекторно кривя губы. Глубокая складка врезалась между светлых бровей.       — Да ладно тебе, Уся, — попытался сгладить все Азарис, выглянув в окно из-за плеча мужчины, — этот Лазарий явно знает, что делает! Все обойдётся, как и всегда.       Мужчина лишь прикрыл синие глаза вместо ответа и тяжело вздохнул. Он даже не знал, что возмущало его больше: весь сегодняшний день обстоятельства играли наперегонки, стремясь разочаровать Инквизитора сильнее.       — Ты думай о хорошем… — продолжал Инис, которому самому было не по себе, когда мужчина пребывал в таком скверном расположении духа, — работы в Храме почти закончились, его теперь лишь натирают до блеска, чтобы везде можно было видеть свое отражение! Все как ты любишь! Кстати, я вот хотел…       — Азарис, прошу, помолчи, — попросил Тадэус, бросив короткий взгляд на вора, — на одном Храме мои дела здесь не закончились. Они только начались.       — Да я знаю… знаю, — сконфуженно кивнул разбойник и сжал в кулаке перстень. Не тот, что когда-то украл у Вилмара (ведь он его вернул). Этот перстень достался ему без воровства: дядя и мать говорили, что это единственная фамильная ценность, которая у них осталась. Вивьен (дядя) оставил это ему перед тем, как исчезнуть, бросив, что скоро о нем заговорит весь мир. Но прошло столько лет, а никто не чествует великого вора, коим он себя считал, лишь некоторые задаются вопросом, куда же Вивьен девался и жив ли он? — Я просто хотел… — неловко вымолвил рыжий, — да неважно.       Весело усмехнувшись, хотя никакой радости у вора не наблюдалось, парень побрел в сторону двери, все так же сжимая перстень в ладони. Он хотел подарить его Тадэусу в благодарность за заботу, приурочив этот подарок к завершению реставрации Храма. Но Тадэус был сильно не в духе, вряд ли он оценил бы такой подарок. «Еще обвинит, что я украл его», — вдруг подумал вор, напоследок обернувшись через плечо на мужчину. Однако желание сделать приятное все же пересиливало страх быть неверно понятым.       — Ложись спать, Азарис, — бросил Инквизитор, даже не обернувшись к вору. Взгляд мужчины был прикован к фигурам у решетчатых ворот.       — Да… сейчас пойду, — тихо согласился вор, но вместо того, чтобы выйти за дверь, направился в сторону письменного стола. — Дай мне минуту! Я кое-что доделаю и покину твою спальню! Всего минуту! — пообещал Зуар и начал что-то искать среди бумаг.        Тадэус кивнул, коротко взглянув на рыжего парня, но вскоре вновь вернул свое внимание маленькой фигуре мага. Ему было страсть как любопытно, что конкретно эти дикие люди требовали от колдуна, при каких обстоятельствах Лазарий с ним познакомился, как оказался у них в долгу. Вопросов у Инквизитора было немало, но устраивать допрос с пристрастием было еще рано.       — До завтра, — прервав размышления Первосвященника, с улыбкой выдохнул Азарис.       — Доброй ночи, Инис, — кивнул синеглазый.       — Спокойной ночи… — добавил рыжий и покинул покои пепельноволосого. «Все же каким ты сложным бываешь, черт возьми! На хромой кобыле не подъедешь, в соломенной шляпке не встретишь! — с обидой думал Инис, — то руку протягиваешь, то стену ставишь…»       Тадэус потерял интерес к происходящему лишь тогда, когда Лазарий вернулся в замок. Нужно было заняться делами, непосредственно подробным отчетом. Часть Тадэус уже сделал, записывал свои наблюдения каждый раз, как находил недочеты. В этот раз нужно было структурировано перенести все в официальный документ и отправить Королю. К тому моменту, когда доклад дойдет до столицы, Тадэус уже успеет совершить суд над виновниками. Правда, когда Тадэус подошел к своему столу, то ему пришлось лишь снисходительно вздохнуть: он точно не знал, чем именно Инис тут занимался, но беспорядок после себя он оставил приличный.       — Ох, Азарис, — вновь вздохнул мужчина, принявшись раскладывать все по местам. Среди хаотично лежащих пергаментов на столе лежал свернутый лист грубой бумаги, внутри которого что-то блеснуло. Нахмурившись, Тадэус раскрыл лист, и перстень призывно сверкнул, отразив свет масляной лампы. Не сразу поняв, откуда украшение взялось на столе, мужчина взял его в руки и присмотрелся. Массивный камень был спрятан цветочной сеткой, не давая ему выпасть из перстня. Взяв листок, в котором лежало украшение, Тадэус прочел кривую запись и нахмуренно поджал губы. Мужчина вдруг вспомнил крест матери Иниса, который был украшен такими же цветами. Это воспоминание было настолько резким и ярким, что мужчина даже не успел разозлиться на очередную кражу. Ведь эта драгоценность была явно его собственной. — Глупый… — помотав головой, мужчина приглушил свет лампы и направился в соседнюю спальню. Инис к этому времени уже лежал в постели и даже удивился, что Тадэус все же решил навестить его.       — Я думал, ты занят… — растерянно выдохнул парень и присел на постели.       — Был занят, — кивнул мужчина, закрыв за собой дверь на ключ. — Потом нашел твой подарок…       — Он не ворованный, — предугадав тему разговора, тяжело выдохнул Зуар и откинулся обратно на подушку, — я бы не стал тебе дарить краденное.       — Я и не думал, что ты его украл, — улыбнулся Тадэус и подошел к постели, присев на ее край, — ты ведь больше не крадешь, к тому же цветы как на кресте, который ты хранишь.       — Да, — ощерился рыжий. — Семейная ценность… почти приданное! Точнее то, что от него осталось, — тихо засмеялся Азарис. — Это единственное, что у меня осталось от прошлой жизни. Мне хотелось подарить тебе что-то особенное, ведь ты так ждал, когда Храм наконец будет достроен! Ведь это только благодаря тебе ему вернули былую красоту. И… хотел таким образом выразить тебе благодарность. За заботу. Ты ведь единственный, кому есть до меня дело, а это же дорого стоит! — проговорил Зуар и вновь присел, придвинувшись ближе к мужчине. — Не знаю, будет ли он тебе впору, но ты его можешь носить просто в кармане! Или на цепочке! Или убрать куда-нибудь… Короче, поступи с ним так, как считаешь нужным. Он теперь твой.       — Мне очень приятно, Азарис, — улыбнулся Тадэус, — но ведь это те немногие вещи, которыми ты распоряжаешься… разве ты не хочешь оставить это при себе, как часть своего наследия?       — В этом вся прелесть данного подарка, — подмигнул желтоглазый. — Подумай, что стоит какому-нибудь графу подарить своей ненаглядной какое-нибудь колье или колечко? Да ничего не стоит! Он может закидать и ее драгоценностями, и ее сестру, и матушку… ну, ты понял. А здесь подарок становится намного ценнее, если больше такого нет, он лишь для одного человека. Таким образом перстень становится не просто красивой побрякушкой, а чем-то большим, символом, — с воодушевлением изрёк Зуар, сев совсем рядом с Тадэусом. — А наследие… да я сам часть своего наследия, мне этого достаточно! — шутливо добавил парень.       — Какой ты романтик, — выдохнул синеглазый с добрым смешком и коснулся ладонью щеки Иниса, — я вряд ли буду его носить на пальце, но он всегда будет со мной. Мне очень приятно, я даже несколько растерян… ведь я могу оказаться состоятельнее графа… и мой подарок вряд ли будет ценен… в таких масштабах…       Зуар тихо рассмеялся и подался чуть вперёд.       — Ну, мы с этим что-нибудь придумаем. Я в подарках не привередливый! Для начала… купишь мне обещанную одежду! — продолжил веселиться Инис. И радовался вор именно тому, что, несмотря на все опасения Иниса, Тадэус все же принял его подарок и, кажется, даже остался доволен. «Да уж, романтик! Да я бы сам тебя закидал кучей подарков! Но у меня при себе ни черта, и этот старый и потертый перстень — единственное, что я могу тебе дать на сегодняшний день…» — с некой досадой думал про себя разбойник.       — Обязательно, — благосклонно кивнул синеглазый и пропустил пальцы в рыжие волосы, — теперь можешь спать, не буду тебе мешать.       — Ты не мешаешь, — улыбнулся Азарис, — да и раз уж ты пришел… — схватил мужчину за руку вор, — может, останешься? Побудешь со мной… расскажешь мне… сказку? — тихо усмехнулся Азарис.       — Ох, Инис, — рассмеялся Тадэус, — мне нужно подготовить доклад… но, знаешь, на сказку времени должно хватить. Про кого ты хочешь услышать?       — Хех, ну, давай хотя бы сказку! Придумай что-нибудь интересное! — довольно ощерился Зуар.       — Со счастливым концом? — уточнил Инквизитор.       — Ну, конечно! Это же сказка! Они все должны быть со счастливым концом! — поддержал Инис. — Только без лирических вступлений.       — Сказка так сказка, — согласился Тадэус, — два главных персонажа жили долго и счастливо, конец.       Зуар даже не понял, что сказка уже началась. Более того, он был очень удивлен, что она так быстро закончилась. Помолчав буквально несколько мгновений, видимо переваривая столь динамичную развязку захватывающей истории, разбойник вдруг залился громким смехом.       — Боги, — продолжал хохотать рыжий, — да ты просто великий летописец и сказочник! Ах-хах, тебе папка также в детстве сказки читал? Хм… если да, то понятно, почему ты вырос таким суровым! Ты же пропустил все самое интересное! Первую встречу, тяжёлые испытания, битву с драконом, волшебный поцелуй, пышную свадьбу.       — Ты сам просил без лирики, — улыбнулся Тадэус, — что просил, то и получил.       — Так не пойдет! Давай про прекрасных дам, свирепых драконов и глупых рыцарей! Я верю, ты сможешь, — подмигнул рыжий.       — Ммм… хорошо, — Тадэус задумался и прижал ладонь к груди вора, уложив его в постель. Поправив одеяло, мужчина начал импровизировать, — в одном маленьком государстве жил бравый рыцарь…       — Уже лучше, — вставил свое Инис.       — И был он влюблен в прекрасную даму из сильного королевства, да только никак ему было до нее не добраться. Девушка была из очень уважаемой семьи, простому рыцарю не хватало чинов и богатств, чтобы добиться ее внимания и расположения ее строгой семьи. И решил рыцарь пойти на подвиг. Ведь герои, как правило, имеют большую популярность и вскоре богатеют. Отправился он в замок дракона, который славился своими сокровищами. Пришел он к мосту, ведущему в логово зверя и решил сначала поговорить с драконом, объяснить ему желание свое. Но не стал слушать его дракон и сжег его своим пламенем, что от рыцаря лишь доспехи остались. Конец.       Инис выдержал небольшую паузу, обдумывая рассказ Инквизитора, а затем негромко рассмеялся.       — Что-то… рыцарю не повезло! — хохотнул вор. — И сказка больно короткая!       — Ты сам просил сказку о глупом рыцаре, — улыбнулся Инквизитор, — разве не глупо было разговаривать с драконом, цель жизни которого стеречь сокровища?       — Давай дальше! Что потом случилось с драконом и дамой?       — Ммм, полагаю, даму выдали замуж за богатого господина, и… так как сказка все же счастливая, то смогла она полюбить его и была им любима. И так уж и быть умерли в один день. А дракон так и продолжал охранять богатства свои, испепеляя каждого жадного до золота еще на подходе в его замок.       — Какая-то все равно выходит печальная сказка… как насчет разбавить ее новыми героями? — ощерился Инис. — А то дракону, наверное, очень одиноко жить в большом замке. Одному… с кучей золота!       — Но драконы всегда одни, разве нет?       — Нет, не всегда, — хитро протянул плут. — Хочешь я продолжу рассказ?       — Давай, попробуй, — согласился Тадэус.       — Хорошо, — выдохнул Зуар и снова присел. — Как насчёт истории про дракона с невероятно прекрасными глазами, который всем казался очень ужасным, а на самом деле ему было просто одиноко. Но потом к нему в пещеру заглянул горе бард, и дракону уже не было скучно. Впервые в жизни он подумал… — с выражением рассказывал шут, — Бога ради, как хорошо было одному! Как заткнуть эту штуковину? — Зуар тихо рассмеялся и, подавшись вперёд, невесомо поцеловал Тадэуса, — ну, а теперь можно и спать…       — Это та история, где дракон изголодался и сожрал барда? — хохотнул Тадэус.       — Нет-нет, ты все путаешь, — посмеиваясь, покачал головой черт, — он сожрал принцессу, которая случайно зашла не вовремя. А вот с бардом ему пришлось свыкнуться, ибо жрать «такое» он не стал, а каждый раз, когда он вышвыривал его вон из пещеры, тот все равно возвращался обратно. Так и пришлось им жить вдвоём.       — Безнадега какая, ты посмотри, — поддержал Тадэус, — и не съесть его, и не выгнать… охранять вместо принцессы пришлось, да?       — Да, только эта новоявленная «принцесса» ещё золото порой подворовывала, на котором спал дракон… Но всяко развлечение!       — Как это дракон «ее» не сжег?..       — Да и кто ещё кого охранял… — усмехнувшись, тихо добавил Зуар.       — Дракона жалко, — улыбнулся Инквизитор, — а что этот бард делал для дракона? Ну, кроме того, что охранял?       — Ну, он ещё таскал ему подснежники, холил и лелеял, короче все по расписанию, — хитро ощерился разбойник и потянулся к лицу Инквизитора, — в общем, дракону было грех жаловаться…       — А что дракон делал для барда? Сам бард тоже не жаловался? — поинтересовался мужчина. Азарис мягко улыбнулся и наклонился к самому уху Инквизитора.       — Ну, если учесть, что теперь у него был дом и тот, кто о нем заботился, то, я думаю, ему тоже жаловаться не приходилось, — прошептал рыжий и аккуратно провёл кончиком носа от мочки уха вниз, по линии подбородка. — Вот теперь точно можно и спать…       Вместо ответа Тадэус вдруг негромко рассмеялся.       — Я тут представил, как комично было бы, будь я на самом деле огромным драконом. Священный дракон инквизиции, одним залпом всех еретиков смог бы сжечь, — мужчина на самом деле находил это забавным, что несколько обескураживало вора. Нагнувшись к лицу рыжего, Тадэус мягко поцеловал его губы.       — Да, когда много людей горят… наверное, это весело, — передернувшись от мысли про огонь, с иронией хохотнул рыжий.       — Не бери в голову. Спокойной ночи, м?       — Может, все же останешься?.. — вновь попросил Инис.       — Мне нужно работать, — слабо улыбнулся Тадэус, — а ты спи. Пусть тебе приснится замечательная сказка про дракона и барда…       — Хах, да… — выдохнул вор и лег в постель. Ему нестерпимо хотелось, чтобы Тадэус остался с ним, выпустил пар тоже с ним, а не вместе со своими вечными записями. Но Инквизитор покинул его комнату, и Инис тяжело вздохнул, расправив руки в стороны. — Уже представляю, какие сны мне будут сниться…

***

      Практически забыв про сон, Лазарий подготовил то немногое, что привез с собой из столицы и что успел собрать здесь, и с восходом солнца отправился к воротам, где его уже ждали. Однако на выходе из замка его перехватил принц, который собрался идти к дикой деревне вместе с колдуном, но Тадэус его не отпустил, вежливо напомнив о делах, которые их ждали. Принцу ничего не осталось, кроме как взять обещание с мага, что тот вернется как можно скорее.       — Учти, Лазарий, если не вернешься к вечеру, я выжгу весь этот ценный лес вместе с этими дикарями.       — Все будет хорошо. Ты и глазом моргнуть не успеешь, как я вернусь, — приободрил маг блондина.       — Только не думай, что я тебя отпущу одного, — хмыкнул наследник.       — Вил… они неправильно поймут. От этого будут лишь проблемы. Я справлюсь сам. Ты мне доверяешь? — насторожился Лазарий.       — Я тебе доверяю, но им нет. Поэтому возьми двоих воинов из моей охраны. Мне так будет спокойнее, — попросил Вилмар и тяжело вздохнул.       — В этом нет необходимости, — продолжал протестовать маг, которому совсем не хотелось нарываться на новые неприятности с варварами, — я могу постоять за себя. Для них я шаман. Обычаи этих людей не дают им права причинять вред шаманам. В охране нет необходимости. С ней я буду под угрозой больше, чем без нее.       — Хорошо, — Ларра подавился невысказанными словами в пользу своего решения. На удивление колдуна принц согласился практически сразу. Но обрадоваться Лазарий не успел, — возьми троих.       — Ты меня слушаешь вообще?! — возмутился колдун. — Я был против двоих, даже одного, теперь трое?!       — Четверо? Так и быть, уговорил, — кивнул Вил.       — Вилмар! — обреченно воскликнул Лазарий, но потом глубоко вдохнул и спокойно продолжил. — Ты, наверное, шутишь? Поверь, у меня нет сейчас на это времени. Я ценю твое чувство юмора, но меня уже ждут. Я должен идти один!       — Ты не оставляешь мне выбора, Ларра, возьми пятерых. Еще слово скажешь поперек моего, я прибавлю еще одного.       — Да как ты не понимаешь?! — почти психанул маг.       — Ну, вот! Так бы сразу. Ты правильно сделал, что согласился на шестерых воинов!       Лазарий через силу проглотил весь набор слов, который вдруг нескончаемым вулканом грозился вырваться наружу. Тяжело вздохнув, колдун посмотрел в карие глаза и, поджав губы, лишь кивнул принцу. Времени спорить больше не было. «Дикари», как их называли практически все в замке, ждали у ворот.       — Вижу, ты не оставляешь мне выбора, — тяжело выдохнул Лазарий и сжал переносицу пальцами.       — Почему же? Хочешь, бери больше, — улыбнулся Вилмар.       — Очень смешно, — скривился маг.       — Помни, Лазарий, если ты не вернешься к вечеру, у всех будут проблемы, включая тебя, — предупредил наследник.       — Не беспокойся, все будет хорошо. Я вернусь быстро, — ответил колдун и направился к воротам уже с воинами. Лишь миновав двери замка, маг тихо дополнил свою фразу принцу, — надеюсь…       У ворот его встретили варвары. Мужчины настороженно и даже враждебно наблюдали за магом, который, к своему счастью или неудаче, шел к ним вовсе не один, а в сопровождении целого авангарда воинов.       Всю дорогу к деревне маг пытался расспросить подробнее о том, что произошло. Ведь Дастан не очень доверял колдуну, потому было несколько странным то, что его помощь понадобилась вождю спустя столь короткое время.       — Вождь будет очень недоволен, что мы ведем домой чужаков, — почти обреченно вздохнул один из варваров.       — Это гарантия моей безопасности. Если вы будете дружелюбны, ничего плохого не случится. Я, знаете, тоже не заинтересован в резне… — тихо ответил маг.       — Он будет очень недоволен, — лишь повторил варвар.       Лазарий тяжело вздохнул и оглядел маленькое войско. Как бы он ни убеждал Вилмара в том, в чем был сам не до конца уверен, упрямый и местами непробиваемый наследник настоял на такой охране. И чем больше Лазарий просил отпустить его одного, тем больше воинов входило в эту охрану. На шестерых воинах Лазарий утратил рвение спорить с принцем и вынуждено принял его условия.       Когда они дошли до деревни, окруженной острым бревенчатым забором, вождь варваров встретил их точь-в-точь так, как варвар предвидел: мужчина был взвинчен и встретил воинов без всякого восторга.       — Я звал тебя одного, — недовольно бросил Дастан, оглядев воинов.       — Я знаю, но я ничего не мог с этим поделать… — развел руки колдун.       — Они останутся здесь, я не пущу их в деревню, — твердо высказал мужчина.       — Останьтесь здесь, — выдохнул маг.       — Но… — начал один из воинов.       — Это приказ. Вилмар просил сопроводить меня до деревни и обратно. Образно говоря, до деревни вы меня сопроводили. Ждите здесь. В крайнем случае я подам сигнал.       Воины поклонились и проводили взглядом фигуру колдуна, который скрылся за тяжелыми, но уродливыми воротами.       — Приказы раздаешь, шаман? — саркастично поинтересовался Дастан и прищурился.       — Что произошло? Нам нельзя терять времени, — резко сменил тему маг и осмотрелся. Вождь рассказал ему, что эпидемия началась спустя пару дней после их «знаменательной» встречи. И сначала Дастан даже решил, что неизвестная хворь — дело рук Ларры, поэтому, если бы колдун отказался идти к волколакам добровольно, его бы просто убили на месте. Однако это была не единственная причина, по которой вождь послал за знахарем, в котором был совершенно не уверен и даже считал опасным для своих людей. Дело было в том, что Дастан, до того как решил перейти на крайние меры и просить помощи у того, кто скорее всего откажет или, ещё хуже, все усугубит, успел обратиться к двум ведунам, которых давно знал. Первый, пробыв несколько дней в деревне, лишь развёл руками, заявив, что не знает, как лечить подобную болезнь. Второй вскоре после посещения больных слёг сам.       Ларра внимательно слушал, с каждой минутой все больше убеждаясь в том, что вряд ли сможет справиться с неизвестным и опасным недугом. Мысленно Лазарий уже успел поставить диагноз, и он звучал, как смертный приговор, причём для всех — чума. Можно было попробовать тянуть время и делать вид, что он пробует разные способы лечения. Однако все это было лишь вопросом времени, рано или поздно он заболеет и сам. Уже сейчас ему и скорее всего даже воинам, которые его сопровождали, нельзя возвращаться в замок. Он не мог подвергнуть риску ещё и остальных. Он сам был виноват в том, что попался волколакам, а затем заключил с ними сделку.       Почему-то сейчас слова о том, что Вилмар выжжет весь лес, не казались такими уж бессмысленными. «Вил же не оставит все как есть… если я не вернусь к вечеру, он сам заявится сюда и тоже подхватит эту дрянь. Если о чуме узнает первый Тадэус, то он прикажет сжечь здесь все, включая меня же. И здесь вновь вступится Вил… он не позволит… Боже! Что делать?» — попутно выслушивая вождя, мучил себя размышлениями маг.       — Покажите мне одного из первых, кто заболел этой хворью, — наконец перебил Дастана Лазарий. — И… — чуть подумав и поморщившись, продолжил юноша, — того, у кого пошли самые сильные осложнения.       Ларра понимал, что для того, чтобы точно определить болезнь, ему нужно было видеть ярко выраженные симптомы. «Если это действительно чума… то я сразу пойму это. Нет смысла оттягивать неизбежное», — настраивался про себя парень.       — Первой заболела сестра моей матери. Я провожу тебя к ней, — серьёзно кивнул Дастан и повёл змееуста к дому, что располагался совсем рядом с домом вождя. — Сначала она жаловалась на жар, потом на ее теле появились красные пятна…       — Язвы? — с испугом поинтересовался маг и нахмурился.       — Нет. Говорю же, пятна! Я не врачеватель, но пятна от язв отличить могу, — с раздражением поправил брюнет. — Потом она начала кашлять и появились головные боли. Если бы не пятна, то можно было бы решить, что это обычная лихорадка. Но вскоре заболели и остальные, а Иви сейчас даже на ноги подняться не может… говорит, все силы выкачали из неё.       Предводитель варваров остановился у входа в низкорослый домик и кивнул Ларре:       — Один пойдёшь или сопроводить? Но знай! Если хоть что-то случится с моей теткой, пока ты там, я тебе мигом шею твою тонкую сверну!       — Я пришёл лечить, а не убивать. Смысл мне вредить больной женщине? Если так подумать, то она и так вскоре умрет, если ей не оказать помощь, — серьёзно проговорит Лазарий и толкнул дверь вперёд.       Сердце Ларры неприятно ухнуло и так и застряло где-то внизу грудной клетки. Парень медленно двигался вглубь хижины, морально подготавливая себя к самому худшему. Когда колдун вышел на свет от небольшого камина, то смог разглядеть больную: она даже не обратила внимания на присутствие постороннего, так и продолжив дремать на постели, сооружённую из множества медвежьих шкур. Ларра подошёл ещё ближе и присел на корточки, чтобы получше рассмотреть женщину и те самые «пятна», о которых говорил вождь. Все же Дастан оказался прав — лицо и шею пожилой дамы действительно покрывали небольшие красные точки, а не язвы. Лазарий внимательно осмотрел кожу женщины и вдруг невольно улыбнулся: «Боги, спасибо вам! Не чума…» Подобную «сыпь» маг уже видел и не раз. Эту болезнь на его острове и на континенте Серебра в простонародье называли «алчиха». Хворь была не смертельная (если ее начинали вовремя лечить), но жутко заразная. Обычно алчихой заболевали в раннем возрасте, и дети всегда переносили ее легче, чем взрослые. Скорее всего, неизвестную для Севера болезнь когда-то завезли люди Серебра. Коренные жители северных земель никогда не сталкивались с подобной хворью и поэтому их организм был совершенно не готов к ней, отсюда и появились всевозможные осложнения и все быстро переросло в эпидемию.       Когда Лазарий вышел из небольшой избы, то немало удивил подавленных и мрачных варваров своим довольным видом.       — Я смогу это вылечить! Не сразу, но смогу! — радостно (от осознания, что это не чума) сообщил маг.       В замок колдун вернулся как раз тогда, когда Вилмар уже мысленно начинал выжигать лес в поисках мага.       — И чего ты такой довольный? — поинтересовался принц, рассматривая Лазария.       — Столкнулся с тем, с чем могу справиться, — улыбнулся маг, — мне нужно к себе… — Лазарий поправил на плече внушительный мешок, от которого разило сыростью и запахом грибов, — готовить снадобье…       — Снадобье… — повторил Вил и тяжело вздохнул. — Знаешь, Лазарий. Я бы тебе слова не сказал, если бы ты этим занимался хотя бы месяц назад. Сейчас ты мне нужен здесь.       — Я понимаю, как это все выглядит для тебя и Тадэуса, да и для всех в принципе… но я должен им помочь. Даже не потому, что я оказался им обязан по своей неосторожности, — замялся колдун, — а потому что я могу это сделать. Для меня это прекрасная возможность доказать самому себе, что я не просто так сижу с книгами сколько себя помню. Что я могу применить все полученные знания на практике… Колдун без практики — не колдун. Ты понимаешь?       — Понимаю, — кивнул Вил, — но мне тяжело это принять. В моих силах приказать тебе все это бросить. Потому что мне все равно, пусть хоть все передохнут там.       — Вилмар…       — Да-да, — вздохнул принц, — только потому, что мне не все равно на тебя… Я все же позволю тебе отвлечься от твоих прямых обязанностей. Я потерплю какое-то время, но ты сам знаешь, мое терпение может лопнуть очень быстро.       — Спасибо, я очень это ценю. Я постараюсь успеть везде, ты же знаешь.       — Нельзя быть в двух местах одновременно, даже если ты маг, — фыркнул блондин.       Ларра слабо улыбнулся, но затем сдвинул брови: Вилмар сегодня выглядел каким-то измученным и даже цвет лица казался бледным.       — Вил… а как ты себя сегодня чувствуешь? Ты какой-то бледный, утром подобного я не заметил.       — Ты бы сам побледнел от вида этих прогнивших от сырости архивов, которые Тадэус заставил поднять этого тупицу, — рассерженно выдохнул парень, процедив последнее слово, — Биргер уже совсем плох, быстро теряет цепь разговора, забывает, о чем говорил совсем недавно… Магнус ничем не лучше. Говорит постоянно, но лучше бы молчал. Тадэус поднял невероятный скандал, мол, что за безответственность… как могла книга расходов пропасть. И раз Мортен всем этим занимается, то почему его нет, нет даже письма со сроками, когда он явится. Мы ждали достаточно и терпели тоже… ну и так далее. Я понимаю, что все это правильно… И что эти архивы нужно было просмотреть. Но этим должен заниматься ты, а не я! Я должен лишь благодарить вас за проделанную работу, а не сидеть с этими архивами сам!       — Я понял, — кивнул колдун, — я постараюсь как можно быстрее сделать снадобье, а потом подойду к Тадэусу и поговорю с ним. Попрошу, чтобы он больше тебя не мучил…       — Нет уж, — возразил наследник, — я же не немощный! Мне где-то даже нравится всем этим заниматься, просто это скучно! И Тадэус вечно нагнетает… Просто разберись со своими попрошайками быстрее. Когда ты явишься на помощь, я буду руководить процессом. Все встанет на свои места.       — Нет, не немощный, — улыбнулся Лазарий, — но ты как-то неважно выглядишь…       — Я просто сегодня не успел ни пообедать нормально, ни поужинать. Честно сказать, я дико хочу спать. Прям вспоминаю учебу, когда отец пригласил учителей. Состояние один в один. На уроках скучно, после них хочется только спать.       Лазарий тихо рассмеялся.       — Да уж, очень на тебя похоже, — улыбнулся чернокнижник, — ладно. Хорошо отдохни. Я попозже передам Паскалю один настой, выпьешь его утром, как проснешься. Он невкусный, но поможет тебе восполнить силы.       — Знаю я одно средство, которое точно поможет мне… нас на нем как раз прервали, — тихо выдохнул Вилмар и наклонился к колдуну, — или ты уже забыл?       Лазарий от неожиданности даже растерялся. События, которые захватили эти земли в последние сутки, действительно заставили колдуна забыть о самом главном.       — Я… я помню… но, думаю, сейчас не совсем время для…       — Вот уж верно, — тяжело вздохнул принц, — как только все это закончится, тебе будет некуда бежать, Лазарий. Так что умоляю тебя, разберись с варварами!       — Да, от тебя не убежишь, — кивнул пепельноволосый, — обещаю, что разберусь с «попрошайками» как можно скорее. И я могу помогать Тадэусу вечером.       — Вряд ли ему нужна твоя помощь сейчас, — вздохнул Вил, — разбор архивов должен проходить вместе с Биргером или его сыном, они тоже устали. А он не может держать их в кабинете с утра до ночи.       — Черт, — нахмурился Ларра. — Ситуация с варварами сейчас очень некстати, но сегодня мы помогаем им, потом они помогут нам!       — Помощь от варваров? — скептично переспросил принц. — Ты серьезно? Они тебя по голове ударили что ли? На кой-черт нам нужна эта кучка дикарей?       — Вил… мы сейчас в таком положении, что нужно искать поддержку во всем. Если за тебя будут местные, это хотя бы гарантия того, что они не нападут, не причинят вреда. Поверь, выгоду можно найти во всем, — проговорил Ларра, положив ладонь принцу на плечо.       — Да-да, я знаю! Но варвары не чтят королей! Не забывай об этом! Мне куда важнее поддержка тех, кто чтит власть короны! А они будут восхвалять меня, когда Тадэус доведет до ума все, о чем настрочил в своих докладах. А ты знаешь, какой у него дар красноречия в подобном вопросе. Скоро отец получит огромный отчет о проделанной здесь работе! Правда, к этому времени я от его имени уже передам все в руки Тадэуса, а уж он, пользуясь властью Храма, совершит правосудие, — проговорил Вил, а потом огляделся по сторонам и очень тихо добавил, — правда, мне немного не по себе… Я ведь раньше никого не отправлял на казнь…       — Поверь, при должном обращении они начнут уважать и чтить королевство и его правителя. Особенно если этот самый правитель помог им в роковой час, — выдохнул Ларра, — и тебе не обязательно присутствовать на казни. Этот человек предатель, он заслужил смерть. Не переживай. Это случится ещё не скоро. Как видишь, Мортен особо не торопится возвращаться, — тихо отозвался маг и приобнял Вилмара. — Тем более я буду рядом, — со смешком добавил колдун.       — А-а, — протянул Вил, — ты же не знаешь… — и еще тише продолжил, — было решено его не ждать. Как только мы все подготовим…       — Стой, подожди, — с испугом проговорил Лазарий и заглянул принцу в глаза. — Тадэус решил казнить всю семью? — понизив тон, серьёзно спросил юноша. — И старика, и его старшего сына? Причём тут они? Не они же вели книгу расходов…       — Этому разговору здесь не место, Лазарий. Поверь, так правильно. Я обсуждал это с Тадэусом, его факты неоспоримы. Архив тому доказательство.       Маг смотрел на принца и не мог поверить его словам. Кажется, с каждым словом глаза Лазария распахивались все больше и больше.       — Причём тут старик? Деньги выделялись не ему! Дэусу что, совсем припекло здесь сидеть без особой работы, и он решил мучить всех, кто хоть как-то причастен к данному делу? — хоть и тихо, но с запалом начал Ларра.       — Я же сказал, — нахмурился блондин, уже пожалев о том, что рассказал, — там все по справедливости…       — Я поговорю с ним! Нет там справедливости, и я не позволю от твоего имени творить тако…       Маг не договорил, Вилмар бесцеремонно прижал к его рту ладонь.       — Чего ты так завелся? Успокойся! Тебя не было с нами, когда мы объезжали деревни и город. Если бы ты увидел все это, если бы ты сегодня копался в этих архивах вместе с нами, ты бы все понял! Но ты мараешь руки о варваров, которые безразличны всем, кроме тебя! И если я решил, что это правильно, значит, это правильно! Чтобы мне что-то советовать, ты должен быть в курсе всего, что происходит. Но ты пока плетешься позади. Когда нагонишь нас, тогда и поговорим. Ясно?       Ларра пристально посмотрел на принца, будто пытался таким образом что-то донести до него, но затем опустил взгляд и ровно выдохнул:       — Ясно, Ваше Величество. Позвольте мне откланяться? Чем быстрее я разберусь со всей этой глупостью с лекарствами, тем быстрее я смогу нагнать Вас. И тогда, я полагаю, у меня вновь вернётся право Вам советовать.       — Не принимай мои слова близко к сердцу. Я прав. Даже если ты с этим не согласен, — спокойно ответил Вилмар и отшагнул от колдуна на шаг. — Доброй ночи, Лазарий. Прошу, разберись со своим вопросом скорее. Мне очень нужна твоя помощь в делах замка, а не за его пределами.       — Я понял, — кивнул чернокнижник. — Доброй ночи.

***

      Бесконечный день вновь взял свое начало с самого утра. Принц несколько раз ловил себя на мысли, что с бОльшим желанием проводил бы свое время на пару с Лазарием, который очень «вовремя» нашел себе занятие на стороне. К тому же проводить столько времени с Тадэусом, который буквально не давал расслабиться ни на минуту, принцу было уже в тягость. Он вдруг понял, почему Тадэус при всем своем выгодном для общества положении все равно оставался в стороне. Да ни у одного вменяемого человека терпения не хватит выдержать это занудство!       — Тадэус, тебе говорили, что ты невыносим? — все же поинтересовался Вилмар. Мужчина сделал вид, что ничего не услышал, но наследник не понял этого знака свыше. — Знаешь, с тобой ведь действительно тяжело найти общий язык. Тебе самому не тяжело наедине с собой?       — Кхм. Знаете, Ваше Величество, наедине с собой, с умным человеком, мне прекрасно, — ответил Инквизитор и взвалил на стол перед принцем огромную пыльную книгу. — К Вашему сведению, если здесь нет ни наместника, ни его преемника, это не дает нам права прохлаждаться. У нас много работы.       — Мне уже дурно от этих записей, — признался Вилмар и скосил взгляд на книге, — Тадэус, сжалься надо мной! Давай дождемся Лазария хотя бы!       — Не вижу ни одной причины, чтобы терять время на ожидание Лазария, — пожал плечами синеглазый, — Вы и так позвали на помощь Паскаля.       — Но Паскаль много не знает!       — И хорошо. Крепче спать будет, — улыбнулся Первосвященник. — Продолжайте работать.       — Мне порой кажется, что ты забываешь, кто я…       — Я прекрасно знаю свое место, принц Вилмар, — любезно ответил Тадэус, ничуть не оскорбившись, — а вот Вашему советнику не мешало бы напомнить его место. Потому что, как мне известно, он должен оказывать помощь Вам, а не вероотступникам. Очень надеюсь, что хотя бы завтра Лазарий будет здесь с самого начала, иначе он рискует пропустить самые важные события нашего пребывания здесь.       — Да-да, я скажу ему об этом, — тяжело вздохнул наследник.       — Вот и прекрасно, а пока дава… — но Тадэус не договорил. В кабинет ворвался Инис. Видит Бог, он ворвался не в самое удачное время, чтобы что-нибудь ляпнуть. Инквизитор был вряд ли настроен на юмор, да и они уже обедали. — Азарис, разве я не говорил, что нужно сначала стучать?       — Говорил… То есть говорили, — чуть отдышавшись, ответил Инис, — но тут срочно!       — И что же такого срочного? Мы что, горим? — иронично поинтересовался Первосвященник.       — Лазарий? — вдруг встрепенулся Вилмар и даже поднялся с места, — с ним что-то случилось?..       — Неа, не угадали, — ощерился Зуар и, важно кашлянув в кулак, продолжил, — ладно, я так и быть не стану томить вас. Я тут краем уха услышал и краем глаза увидел, как Норд тайно вел кого-то в замок… и называл его господином Мортеном.       — Что?! — в один голос вырвалось у принца и Инквизитора.       — Ты уверен? — засомневался Тадэус.       — Нет. Я же не знаю, как он выглядит. Но мне показалось подозрительным, чего этот Норд так услужлив с кем-то помимо старика и его сына! Да и имя Мортен я точно слышал. Правда, если это тот самый Мортен, кого мы все так долго ждем… то он какой-то…       — Какой? — не понял Вил.       — Побитый… хромает на обе ноги, сгорбленный. Думаю, на нем живого места нет! Я не видел, но по разговору понял, что его не хило отделал кто-то! Не свезло ж ему! — хохотнул вор, почему-то очень забавляясь тому факту, что даже рад, что этот подозрительный тип успел у кого-то огребсти: «Хорошо, что я не Мортен!»

***

      В это время в другой части земли нещадно палило солнце. На золотом континенте от жары бурлила не только кровь в жилах, но и общая атмосфера. Особенно в столице Золотого Дома.       — Сколько можно?! Я устал слушать про узы! Власть не терпит подобной мягкотелости! Этот Вильгельм только говорит красиво, а толку нет! Сел отцу на шею и ноги свесил! Но я не отец! Я этого терпеть не намерен!       — Ваше Величество, — спокойно выдохнул Ясон, — возможно, Ваш отец неправ. Его держат старые идеалы, он ценит кровную связь с королем Серебра. Чтит память о предках. В этом нет ничего плохого. Вы же требуете изменений. История не меняется столь быстро. Король Вильгельм сейчас в очень затруднительном положении. Думаю, ему просто не из чего возвращать долги, не говоря уже о процентах.       — Это уже не мои проблемы! Не возвращает золото, пусть возвращает землями!       — Я полностью согласен с Вами, Вы же знаете. Но все же считаю, нам стоит немного подождать…       — Полно, Ясон! — рявкнул Эдмарион. — Я ждал достаточно! И мне плевать на эти кровные узы и прочее! Там уже давно все потеряно! Собери завтра совет. Я собираюсь направить в Серебро документ. Если не вернут долг ни золотом, ни землями, мы эти земли отвоюем кровью!       — Ваше Величество, — тяжело вздохнул легат, посмотрев в глаза Короля, — остудите голову… такие решения не принимаются так резко!       — Это решение я ношу в себе еще с несостоявшейся коронации Вилмара. Оно как нельзя взвешенное, друг мой. В любом случае я созываю совет и выслушаю каждое мнение.       — Хоть так, — улыбнулся мужчина, — надеюсь, Вы найдете более дипломатичный выход.       — Я уже и так дипломатичнее некуда, — хмыкнул Эдмарион.       — Вам нужно хорошенько отдохнуть, расслабиться. Решение быстро придет, когда Вы перестанете зацикливаться на проблемах, — посоветовал Ясон.       — Да, было бы неплохо… — согласился брюнет и откинулся на спинку стула. — Кстати, Ясон…       — Да? Вы чего-то желаете?       — Помнишь того офицера, которого недавно повысили до старшего? Темненький такой…       — Конечно. Он нашел в себе смелость посвятить свою победу в турнире Вам, — усмехнулся Ясон, — ему очень повезло, что он действительно победил в том бою. Его повысили и подарили новые доспехи.       — Пусть он навестит меня этой ночью.       — Хм? — удивился Ясон. — Но Скараби же при дворе. Или Вы охладели к нему?       — Нет, хотя давно уже должен, — рассмеялся Эдмарион. — Сам удивляюсь… такого ведь не случалось…       — Тогда почему бы не послать за ним? — поинтересовался легат. — Я вовсе не указываю. Просто Ваш отец очень возмущен Вашими интрижками. И раз уж про Скараби всем известно, для Вас будет лучше, если он будет один. Я бы не посмел высказаться на этот счет, Вы же знаете… просто Его Величество Эвой в последнее время сильно за Вас переживает…       — Ясон, хоть ты мне душу не трави, а? — попросил Эд и поднялся на ноги. — Ты сам мне посоветовал расслабиться. Думаю, этот парень как раз сгодится. Со Скараби мне все же хочется обходиться нежнее, а я очень не настроен сегодня на лирику.       — Даже так, — не без удивления кивнул Ясон, — что ж, как прикажете. Я все устрою.       — И чтобы тихо. Он и так узнает, но я очень хочу отсрочить этот момент.       — Я постараюсь, — кивнул Ясон. — Доброй ночи.       — Ступай.       Ночь накрыла столицу, окутав ее в невообразимую духоту. Скараби просто не мог находиться в своих покоях, но даже ночное любование звездами с широкой террасы не помогало хоть немного освежиться. Ни единого дуновения ветра. «Хоть бы пошел дождь», — подумал он, покидая свою спальню. Чтобы хоть как-то отвлечься, молодой полководец решил пройтись по замку, проверив заодно ночное дежурство солдат. Занятие было довольно бесполезным, так как все воины стойко выполняли свои обязанности, охраняя покой королевской семьи. И пусть спальни Короля, Господина Эвоя, его супруги и принцессы были в разных частях замка, Скараби решил обойти всех дозорных. Обычно в это время он бывал в компании Эдмариона или же спал, но сегодня духота съела и сон, и желание Короля приглашать к себе полководца для «важных» бесед. Скар даже усмехнулся своим мыслям, пока проходил по широким коридорам дворца. Ночные встречи с Эдмарионом вошли у него в привычку. И если быть честным с собой, он даже ждал этих встреч и был немного огорчен тем, что сегодня ее не случилось. Конечно, он был бы против слуг с опахалами рядом, но когда они бывали вместе, духота им вряд ли мешала. Но именно сегодня, когда бессонница терзала Скараби, Эдмарион не пожелал пригласить его на аудиенцию. Именно поэтому Первый Полководец тревожил охрану своим присутствием, каждый раз вынуждая мужчин вздрагивать и отвешивать поклон. «Ладно… дойду до главного холла и отправлюсь к себе», — про себя решил молодой воин, в очередной раз кивнув солдату на приветствие. Однако у коридоров, что вели к спальням, кшатрий услышал шум шагов, что действительно его удивило: кто ещё мог бродить по спящему замку в такой поздний час? По отчетливым шагам он понял, что мужчин двое. Женщин ночью встретить в коридорах было весьма проблематично. Нахмурившись, Скараби притаился, остановившись в паре метров от поворота откуда вот-вот должны были показаться еще одни заложники бессонницы.       Шаги стали еще отчетливее, и кшатрий пошел навстречу и буквально врезался в одного из мужчин, естественно, «случайно».       — Господин Скараби? — вырвалось у хранителя покоев Короля. Мужчина слегка затушевался, бросив взгляд на молодого офицера, который выгодно отличился на недавнем турнире. — Прошу прощения. Не ожидал встретить Вас в столь позднее время. Вам не спится?       Скараби же на долю мгновения расслабился, узнав в ночном госте доверенное лицо, но уже в следующий миг напрягся, признав рядом идущего старшего офицера. Его первая мысль была почему-то о покушении на Короля. Мгновением позже Скараби понял, что покушение было, но немного в ином смысле.       — Душно. Решил, что ночной обход поможет немного освежиться, — отозвался полководец, оглядев с ног до головы молодого офицера. Тот был вовсе не в форме и явно не шел на смену поста. На парне была расшитая одежда с тугим поясом, волосы парня были мокрыми, и по шее стекали капли воды. Придраться было не к чему, не на посту да и в такой час офицер мог ходить и в таком, однако одежда на нем была Скараби очень знакома. Когда-то и ему выдали такую.       — Обход — хорошее дело! — пытался поддержать разговор хранитель покоев, не решаясь сейчас же направиться к спальне Короля. По всем предположениям Скараби уж точно должен был уже спать, никто не брал в расчет столь поздний обход и эту весьма неприятную встречу на пути в покои Короля. Арианец знал, куда вёл коридор, откуда шли воины. «Там главная купальня… — сделал простой вывод Скараби, — там купальня… а ведут этого парня в покои…»       — Да… — выдохнул полководец, не в силах сдвинуться с места. Он понимал, что задерживал мужчин, но и дать им пройти просто не мог. Точнее мог, но не хотел.       — Простите, что отвлекли Вас, — прервал размышления Скара молодой солдат. Только сейчас Скараби заметил, что парень буквально светился от гордости, ведь его выбрал сам Король Золотого Дома. В своё время Скара также вели по этому коридору, к спальне тогда ещё принца Эдмариона. Но вот в отличие от воина, которого сейчас буквально переполняло счастье, кшатрия тогда разрывала ненависть и боль от осознания всей несправедливости. По крайней мере, именно так он считал тогда. Сейчас же Скараби испытывал душевную боль уже совсем по другой причине…       — Нестрашно, — ответил Скараби.       — Господин Эдмарион изъявил желание видеть меня. Я также как и Вы крайне удивлён подобному, ведь час уже поздний, — пытаясь изобразить удивление на своём лице, проговорил молодой солдат. Хранитель покоев виновато опустил взгляд в мраморный пол. Офицеру не следовало даже рта открывать по этому поводу, но амбициозный юноша пытался вежливо указать на то, что может быть серьезным конкурентом надоевшему фавориту. От всей этой ситуации кшатрию стало действительно мерзко. Хотелось или просто молча развернуться и уйти, или оторвать голову этому парню, что всем своим видом практически кричал: «Смотрите! Я новый любовник Короля!»       «Надолго ли…» — пронеслось в голове Скараби, и тут он вспомнил высказывание Эдмариона про чертовы цветы. По всей видимости, «любовь» Короля к арианцу уже доцвела, и Золотой правитель решил собрать себе новый «букет». И все это, наверное, можно было бы счесть забавным, если бы не это отвратительное ощущение обиды и злости. А самое «забавное» для кшатрия сейчас заключалось в том, что Скар даже не мог понять, что именно было обиднее: то, что его уже успели заменить на молодого солдатика, или то, что в отличие от Эдмариона его чувства ничуть не угасли.       — Да. Удивительно, — наконец смог выдавить из себя Скараби, ещё раз оглядев новое увлечение Эдмариона. — Что ж, не смею Вас более задерживать. Будет совсем неправильно заставлять Его Величество ждать, — как можно сдержаннее продолжил Скар, хотя внутри его разрывало на части от обиды и ревности. — Единственное, попрошу Вас кое-что передать Господину Эдмариону, — вымученно ощерившись, попросил кшатрий у хранителя, — я бы и сам это сделал, но не хочу отвлекать Короля от отдыха. Накануне Господин Эдмарион спрашивал меня, не собираюсь ли я в ближайшее время возвращаться к себе в поместье. Так вот передайте ему, что я отбываю завтра рано утром. Конечно, если Вас не затруднит, — попросил Скараби. Конечно, на самом деле никакого разговора об отъезде Правой руки с Эдмарионом накануне не было. Кшатрий попросту захотел таким образом передать Эдмариону тот факт, что он уже в курсе о новом «цветке».       — Конечно, будет исполнено, — поклонился мужчина.       «Как это глупо… да ему же плевать, знаю я или нет. Он просто развлекается в своё удовольствие. Не ты первый, не ты последний. Все это его лишь позабавит, не более», — уже после, вернувшись к себе в покои, размышлял про себя Скараби. Кшатрий тяжело опустился на постель и с силой выдохнул: было ощущение, что на грудь взвалили чёртову дюжину валунов.       — Боги… какой ты идиот, — откинувшись назад, с болью ощерился Скар.

***

      Ожидание Эдмариона прервал осторожный стук. Стража отворила двери, пропустив сначала лишь хранителя покоев.       — Ваше Величество, я выполнил Ваше поручение.       — Пусть войдет, — кивнул Король, отпив вина. Мужчина жестом подозвал старшего офицера к себе. В покои Золотого Правителя вошел молодой воин в шелковых одеждах. Эдмарион слабо улыбнулся краем рта, когда тот, опустив взгляд, поклонился ему.       — Назови свое имя, — попросил Эдмарион, продолжая рассматривать воина, чтобы задушить все сомнения, которые его терзали.       — Джавир, Ваше Величество, — ответил темноволосый парень и посмотрел в глаза Королю. Взгляд воина пылал желанием, он был уверен в себе и ничуть не терялся, в чем-то был даже дерзким. Иначе как объяснить этот бесовский огонь в его глазах, что не отрывались от лика Короля?       — Прекрасно, — кивнул Король и обратился уже к слуге, — оставь нас.       — Как прикажете, но прежде мне нужно кое-что Вам передать…       — Что именно?       — Господин Скараби… — начал хранитель, и в груди у Короля что-то неприятно оборвалось и непосильной тяжестью осело в груди. Эдмарион тяжело сглотнул, почему-то вспомнив нерешительный взгляд светлых глаз, который в его воображении вдруг воспылал яростью. Голубоглазый парень поманил жестом слугу и тот, приникнув ближе к Королю, зашептал слова полководца. Эдмарион же сокрушенно прикрыл глаза. Не было у него со Скараби разговора об отъезде.       — Отправь стражу к его покоям, пусть стерегут, он не должен покинуть дворец, ты понял?       — Как прикажете, — поклонился мужчина.       — Я позову тебя чуть позже, будь рядом, а пока оставь нас.       Мужчина вновь поклонился и сделал несколько шагов назад, лишь затем развернулся и ушел. Джавир же остался в покоях, хотя его положение сильно пошатнулось. «Чертов Скараби, он специально это сделал!» — гневно думал он про себя.       — Могу ли я чем-то услужить Вам, Господин? — все же поинтересовался воин.       — Да, я бы хотел чтобы ты сделал мне массаж, — сухо выдохнул Эдмарион, опустив кубок на стол. Видят Боги, он хотел не этого, но сообщение Скараби все же возымело нужный эффект.       — Массаж? — растерялся Джавир. — Как Вам будет угодно…       Король без лишних слов развязал пояс на длинном халате и скинул его с плеч, представ перед офицером абсолютно нагим. Джавир, пользуясь тем, что Король стоял к нему спиной, хищно улыбнулся. Шанс перевесить чашу весов у него все еще был.       Эдмарион прилег на свою постель, а офицер, взяв нужную бутыль с маслом, принялся растирать им руки. Даже это было для него честью и хорошим шансом понравиться Королю. Вылив больше масла на ладони, Джавир принялся растирать его по широкой спине Правителя, за чьей любовью гналась вся Империя и чьего гнева боялись все вокруг. Хорошо размяв плечи, воин спустился руками сначала к пояснице, затем к ягодицам, с опаской начав массировать и их. Эдмарион лишь тяжело выдохнул, почувствовав, что его желания играют с ним злую шутку. И когда умелые руки офицера коснулись его более интимно, Эдмарион готов был наброситься на него, но лишь перехватил его за запястье, отнявшись от постели грудью.       — Этого достаточно, ты свободен, — закусив губу, Король посмотрел на воина снова. Податливый, на все согласный… этот парень стерпел бы все, но Эдмарион был загнан в тупик. — Пригласи моего хранителя.       — Надеюсь, я не разочаровал Вас, — покорно выдохнул Джавир.       — Нет, — улыбнулся Эдмарион. — Ступай.       Джавир с улыбкой поднялся с постели Короля, в которой ему хотелось задержаться подольше, и покинул его покои. Хранитель же, удивленный столь быстрому завершению вечера, внимал новому приказу.       — Приведи ко мне Скараби сейчас же.       — Как скажете.       Тем временем арианец уже начал собираться в путь. Скар решил покинуть дворец с восходом солнца, а светало на Золотом континенте очень рано.       «Почему нельзя было сказать мне правду? Я же просил! Я не ставил условия, я просто попросил его сказать мне, когда я ему наскучу, когда появится другой! Просил даже не как его любовник, а как друг… Он прекрасно знает, что я не имею права говорить что-то против! Он же чертово светило, на которого даже смотреть нужно правильно! Неужели я не заслужил уважения за все это время?» — думал про себя Скараби, бросая в походную сумку нужные ему в дороге вещи. Размышления блондина прервал нерешительный стук в дверь. Кшатрий поморщился и повернул голову в сторону двери.       — Войдите, — чуть помедлив, отозвался Скар. Приближённый Эдмариона быстро прошел в покои первого полководца и сразу же опустил взгляд в пол: ох, как же он не хотел участвовать во всех этих отношениях Короля и его фавора…       — Господин Скараби, Господин Эдмарион желает Вас видеть, — на одном дыхании произнёс воин.       — Простите? — отозвался кшатрий нахмурившись. — Вы не считаете, что сейчас не самый лучший момент?       — Господин Скараби, я лишь выполняю приказ Короля, — быстро проговорил мужчина.       — Хорошо… — тихо изрёк Скараби и слабо улыбнулся.       Через некоторое время Хранитель также стоял перед Эдмарионом. Один.       — Ваше Величество, — с волнением начал воин. — Господин Скараби… он… я передал ему Ваше приглашение! Но он…       — Он? — не понял Эдмарион, затянув пояс халата.       — Он отказался, — сморщившись от испуга, поведал Хранитель. Эдмарион лишь сжал губы.       — Приведи его ко мне немедленно!       Хранитель выскочил из покоев, даже не дослушав гневную тираду Короля. Во что бы то ни стало нужно было уговорить оскорбленного фаворита посетить Короля этой ночью.       — Господин Скараби, Его Величество желает Вас видеть. Я не смею указывать, но желание Короля…       — Передайте ему, что я очень занят, — улыбнулся Скараби и проводил хранителя, опасаясь лишь за его здравие. Разгневанный Эдмарион мог наказать бедолагу очень жестоко. Однако когда в его дверь постучались снова, Полководец со вздохом понял, что покоя ему не видать, а несчастный слуга Короля так и будет бегать от одной двери к другой. Однако когда Скар отворил дверь перед ним, гневно раздувая ноздри, стоял Эдмарион. Скараби, кажется, даже изменился в лице. Сейчас он меньше всего хотел видеть Эдмариона. Арианец сделал шаг назад и жестом пригласил Короля войти.       — Доброй ночи, Ваше Величество, — без каких-либо колебаний отозвался кшатрий и поднял взор на мужчину. Эдмарион ничего не ответил на любезное приветствие и вошел в покои. Стражники затворили дверь за Королем.       — Мне крайне интересно увидеть занятие, которое важнее моей просьбы, — на удивление спокойно произнес брюнет, хотя убийственный взгляд говорил сам за себя. Эдмарион оглядел покои Полководца, заметив дорожный узел. Не зря он поставил стражу к его двери. Скар тяжело выдохнул и устало потёр глаза.       — Простите, Ваше Величество, но я совершенно не хотел Вам мешать. Быть третьим или наблюдающим тоже. Я все же не раб, как был когда-то. С должностью Первого Полководца Вы мне дали ещё и кое-какие права. Сегодня я имел дерзость ими воспользоваться, — арианец прекрасно понимал, что все сказанные им слова никак не оправдывают его отказ Королю, хоть и были чистой правдой.       — С чего ты взял, что ты будешь третьим или наблюдающим? — удивился брюнет. — Он сделал мне массаж и ушел, — Эдмарион прижал руку к шее и тяжело выдохнул в потолок. — Я не желаю оправдываться перед тобой, одна мысль об этом приводит меня в бешенство. Но что еще хуже, так это то, что ты своим поведением лишаешь меня моих прав! Я хотел расслабиться, хотел! Но тут ты со своим балаганом! Я имею право взять любого, кого захочу, но я не пользовался этим до сего дня! Да и то я решился на это, заботясь о тебе. И что за представление ты устроил?       — Простите? — выдохнул Скар, вскинув брови. — Я Вам помешал расслабиться своим балаганом? Я случайно наткнулся на Вашего нового любовника и просто решил донести до Вас то, что в курсе о нем. Вы можете продолжить расслабляться, я не понимаю причину, по которой Вы пришли ко мне и чем я могу Вам сейчас помочь. И я Вас не прошу оправдываться и никогда не просил. Я Вас просил быть честным со мной, так как это - один из признаков уважения. Это единственное, о чем я просил, — тяжело изрёк арианец, а затем слабо усмехнулся. — И… простите, Вы решили взять этого солдата… заботясь обо мне? Так вот, я собирался уехать именно по этой причине: я так забочусь о Вас.       — А я разве нечестен? — оскорбился Эдмарион. — Разве я нечестен? Ты, черт возьми, единственный фаворит при дворе, остальные ничего для меня не значат! Я не забочусь о них, мне плевать, что они чувствуют. Но о тебе я забочусь! Я нянчусь с тобой, хотя не должен! И когда я желаю нагнуть раба, я хочу нагнуть раба! Ясно?! И когда я прошу тебя прийти, ты обязан прийти! Заботится он! Ты выводишь меня своим поведением, оставляя меня, — Эдмарион прижал ладонь к груди, — виноватым! Я ни в чем не виноват! Или уж прости, что мне хочется быть с тобой нежным!       Кшатрий открыто посмотрел Эдмариону в глаза, что-то обдумывая, а затем тихо выдохнул:       — Ясно. Я Вас понял.       — Что? — вырвалось у брюнета, когда вместо тирады, которую он ожидал, Скараби остался совершенно спокоен. Светловолосый мужчина присел на край постели и с силой прижал ладони к лицу, а затем поднял их запустив в волосы.       — Подобного больше не повторится, — коротко изрёк арианец.       Казалось бы, конфликт исчерпан, но Эдмарион вскипел до предела. Тяжело вздохнув, чтобы успокоиться, парень рефлекторно перевернул небольшую тумбу вместе со всем, что на ней лежало. Скараби нахмурился и сжал губы, поняв, что Король почти вышел из себя. Шум упавших предметов привел Эдмариона в чувства.       — Однажды, Скараби, ты доведешь все до греха! Взяв тебя, как раба, я мог потерять тебя навеки, поэтому я хочу видеть других в своей постели! Мне плевать, если они исчезнут после. Хочешь занять и их место, м?       — Доведу до греха? — тихо усмехнулся Скар, — Вы же понимаете, что все это представление лишь от того, что я люблю Вас? Поэтому я даже не представляю, что Вы должны будете сделать со мной, чтобы я потом не вернулся обратно к Вам. Я никогда не просил Вас со мной нянчиться.       У Эдмариона неприятно зазвенело в голове после этих слов. Тот неподъемный осадок в груди вдруг стал еще тяжелее. Никогда в жизни признание в столь светлом чувстве не приносило ни одному мужчине столько противоречивых эмоций.       — Я… — тяжело начал брюнет, -…более не хочу тебя видеть, — выдохнул Эдмарион, чувствуя себя куском прогнившей плоти, которую наградили властью. — Хватит. Я не вынесу такой любви.       — Хорошо. Я могу уехать сегодня же утром, — как можно сдержаннее отозвался блондин, хоть и почувствовал, что к глазам начали подступать чертовы слезы. Эдмарион тяжело вздохнул и все же прошел до постели и присел рядом. Он был все в том же халате, а вот Скараби был одет в свою форму, готовый уехать уже в следующую минуту.       — Мои чувства очень сильны к тебе, Скараби, — тихо начал Эдмарион. Говорил он почти шепотом, но твердо. — Все, что я делаю, не должно вызывать у тебя вопросов. Я точно знаю, что не смогу быть с тобой грубым, а если смогу, то буду чувствовать себя так же мерзко, как сейчас. Твои чувства прекрасны, Скар, но я не вынесу их… ты сводишь меня с ума. Ты лишаешь меня свободы, которая мне дана богами. Это слишком… я могу отдать тебе свою любовь, но не свободу.       — Я не лишал Вас свободы… Я никогда от Вас ничего не требовал кроме доверия и уважения. И… что для Вас свобода, данная богами? Брать каждого, кого захотите? Это свобода? Вы говорили мне, что и я теперь свободен. Но неужели Вы были бы спокойны и равнодушны, если бы как-то зашли ко мне в покои и застали с кем-то ещё? С женщиной… мужчиной… не важно. Разве бы Вы пожелали мне удачного вечера и ушли? Я отреагировал вполне ожидаемо. Не понимаю, что Вас так разозлило и почему Вы пришли ко мне раз считаете себя полностью правым, а меня лишь человеком, который ущемил Вашу свободу и испортил вечер, — также тихо проговорил Скар, так и не подняв глаз.       — Потому что раньше ничего подобного со мной не было, — честно ответил Эдмарион и тяжело вздохнул. — Я был так зол на твою безосновательную ревность, — начал брюнет и сделал паузу, когда Скар недоуменно посмотрел на него, а затем продолжил, — я не оговорился и ты не ослышался. Этот офицер не вызывает в моей душе ни капли трепета, целый океан которого вызываешь ты. Я хотел развлечься, отвлечься от тяжелых дум, которые разрывают мою голову. Но не вышло… Я просто не смог, только подумав о том, что ты тут сидишь и не находишь себе места от злости, которую не должен испытывать!.. Я послал за тобой, решив обуздать себя… но после твоих отказов прийти ко мне, видят звезды, я был так зол, что готов был уже быть грубым и с тобой. Вместо этого… я сижу тут и по слогам разбираю тебе свои мысли. Любого другого я бы уже вспорол заживо или отправил на границу… но ты… я даже кричать на тебя не могу, ведь ты сразу становишься таким растерянным, что я чувствую себя каким-то извергом.       Арианец поднял голову и тяжело вздохнул: конечно, Эдмарион был прав. Всего этого не должно было быть. Никакой ревности, никаких серьезных разговоров и признаний. Но это было и есть. Никто из них двоих не мог избавится от этих чувств.       — Прости… — еле слышно отозвался кшатрий, заглянув Королю в глаза. Скар с силой зажмурился и уткнулся лбом в плечо Эдмариона. Он правда не хотел устраивать такой переполох, но все это вынести молча и хладнокровно он просто не смог. — Я не мог иначе… я не смог. Хоть и должен был. Мне тоже тяжело. Правда…       — Могу представить, — после паузы выдохнул Эдмарион. «Убил бы», - пронеслось единственное решение подобной ситуации в голове Короля.       Чуть приобняв мужчину, Эдмарион глянул на светлые волосы Полководца, а затем ткнулся в них носом и, когда арианец поднял голову, мягко поцеловал его губы. Кшатрий громко выдохнул и сам потянулся к Королю. Мужчина придвинулся ближе и, продолжив поцелуй, надавил Эдмариону на плечи, что тот был вынужден лечь на спину. Скараби еле сдержал улыбку, подумав о том, что маленькими шагами, но он все же добьется своего.       — Я уже говорил, что ты сводишь меня с ума? — переспросил Эдмарион, посмотрев в глаза арианцу.       — Кажется, два раза за сегодня, — улыбнулся Скараби. — Не переживайте, это взаимно, — с тихим смешком добавил блондин и вновь наклонился за поцелуем.       — Что ты со мной делаешь, Боже? — тихо спросил Король, разорвав поцелуй. — Я невероятно желаю тебя, черт возьми, что же ты делаешь со мной? — повторял брюнет, сжимая одной рукой стан арианца и прижимая его к себе. Скараби слабо улыбнулся и крепко обнял Эдмариона. Сейчас все переживания и ссоры отступили на второй план. Арианец знал, что чувства Короля взаимны, а это было самое главное.       — Позвольте, — чуть отстранив от себя брюнета, изрёк кшатрий и начал быстро расстёгивать застежки на одежде.       — В четыре руки мы справимся быстрее, — улыбнулся Эд, принявшись помогать любовнику с одеждой. И когда все вещи лежали грудой у постели, Эдмарион опрокинул арианца на постель, нависнув сверху.       — Право, я все еще не настроен сдерживаться… — выдохнул он ему в губы, — но я постараюсь…       — Можете не сдерживаться, — проговорил кшатрий и с напором поцеловал Короля. Брюнет слабо улыбнулся, оглядев тело любовника, и провел ладонью по сильной груди и твердому животу. Быстро облизнув пальцы, парень смазал свою головку и без лишних ласк толкнулся в узкое и жаркое нутро. Скараби сдавленно вскрикнул, стиснув зубы, но все равно подался грудью к Королю, обвив рукой его шею. Эдмарион действительно не был нежен, однако Скараби готов был вынести и это. Да и столь сильное возбуждение Короля подстегивало его самого.       Едва успев заглушить стоны, мужчина все же откинулся спиной на постель и запрокинул голову. Эдмарион никогда не был с ним таким, он словно с цепи сорвался, пронзая его тело своим членом. И все же забота о любовнике заставила Короля придержать коней.       — Все хорошо?       Блондин тяжело дышал и пытался перевести дух, пока Эдмарион приостановился. Однако его лицо совсем не выражало какого-либо недовольства.       — Все прекрасно, — со вздохом отозвался Скараби и сам начал двигаться, хоть и не так резко, как до этого двигался брюнет. Эд улыбнулся и налег на мужчину, лишив его возможности двигаться. Он вновь взял все в свои руки и теперь был даже аккуратен. Однако спальню сотряс неожиданный стон, когда после нескольких мягких движений Эдмарион резко вошел в него до упора. Так продолжалось несколько раз, и Скар понимал, когда этот толчок случится, но каждый раз не успевал заглушить стона.       — Мне хорошо с тобой, — выдохнул Король, почти поймав громкий стон губами, — не уезжай, я хочу, чтобы ты остался.       — Теперь в моем отъезде нет смысла, — на одном дыхании изрёк кшатрий и сильнее сжал бёдра брюнета ногами. Король улыбнулся и вновь поцеловал губы Полководца. Он не был с ним груб так, как был бы с кем-либо другим, но эта ночь все же поставила жирную точку в желаниях быть с кем-то еще.

***

      Ближе к полудню в главный замок Серебра спешил гонец с письмами. Вильгельм восседал в тронной зале в ожидании корреспонденции. В последнее время старый Король любил бывать здесь, обязательно в парадной одежде, словно ждал дорогих гостей. Придворные терялись от странных настроений Короля. Вильгельм требовал празднеств, веселья, музыки, представлений и танцев, но все чаще замок погружался в меланхолию.       Серебряный Дом терял свои позиции, послы маленьких государств не переставали писать письма на родину о затухающем величии Серебра. Лишь крепкий союз с Золотым Домом и Домом Бронзы держал Серебро в тройке великих империй.       Вильгельм ждал письма от Каура, которому он жаловался на временный упадок в своем королевстве и просил о большем долге. Оливера же смиренно ожидала писем лишь с Севера. Разлука с сыном, к которому была столь несправедлива судьба, глодала ей душу, вызывая в сердце лишь презрение к своему мужу. И как только она могла довериться этому мужчине? Но вспоминая о былом, она лишь с тоской вздыхала. В молодости Вильгельм был совсем другим. Что же изменилось? Кто все испортил? Куда делись все клятвы, данные ими обоими? Куда подевалось то будущее, которое они видели вместе. То, что случилось с ними, не было похоже на сказку. В окружении мнимой роскоши, в замке полном людьми Оливера была одинока и несчастна. Единственная ее радость, ее мир и все мечты олицетворял собою любимый ребенок. Маленький малыш с мутными синими глазами при рождении, с пушистыми рыжеватыми волосиками, пухлый и резвый, который не давал ни минуты покоя ни ей, ни нянечкам. И сейчас, спустя столько лет, когда ее сын должен был занять трон, должен был править и вести Серебро к новым вершинам своим светлым умом и свежими идеями, она смотрела на старого супруга, который с каждым днем все больше боялся потерять власть и уважение. Хотя уважение он давно уже потерял…       — Корреспонденция, Ваше Величество! — огласил слуга и молодой паж подошел к трону с серебряным подносом, на котором были уложены письма. Оливера нетерпеливо сжала подол платья. Вилмар писал два письма, официальное и личное, второе она получит чуть позже, но и первое она желала получить не меньше. Она следила за жизнью сына с опозданием на долгие недели и не желала продлевать его ни на мгновение.       Вильгельм лениво развалился на троне и взмахнул кистью, усыпанной драгоценными перстнями.       — Прочти, от кого письма.       — Да, Ваше Величие, — кивнул парень и стал перебирать пергаменты. — Письмо из графства Одэр от графа Ливиана. Письмо из графства Женур… — Король лишь жестом кисти просил перейти на следующее и следующее, не находя ничего интересного в письмах графов. — Письмо из замка Верокс от леди… — слуга замялся, мельком глянув на Королеву, — Франчески…       — Дальше, — выдохнул Вильм.       — Письмо из Золотого Дома от…       — Дальше!       — Письмо Вашего сына из Северных земель, адресованное Госпоже… — Оливера слабо улыбнулась и протянула руку. Паж поспешил передать запечатанный пергамент Королеве.       — Также из Северных земель письмо Его Преосвященства…       Оливера уже не слушала. Она жадно вчитывалась в строки и готова была прижать бумагу к груди, чтобы хоть мысленно обнять сына.       — Ваше Величество, только что прибыл посол из столицы Золота, — вбежав в залу, поклонился второй слуга старому Королю, — у него важное послание для Вас от Короля.       — Приму его завтра, — махнул рукой Вильгельм. — Знаю я, что за послание там в его свитке. Каждый раз одно и то же…       — Ваше Величество, он предвидел такое желание… Он настаивает на аудиенции с Вами сегодня, даже отказался отдохнуть с дороги.       — Пришло время платить долги, Вильгельм? — подала голос Оливера, все же прижав письмо к себе. Простить его за ссылку сына она не могла и не хотела, потеряв последние крупицы чувств к своему супругу.       — Пригласи его в комнату советов. Оливера, встреть посла. Думаю, сегодня мне понадобится твое красноречие.       — Женщине не пристало встречать послов той страны, где ее роль заметно принижают, — уклончиво ответила Оливера.       — Ты уже присутствовала на многих переговорах. Обериний все еще в своих плаваниях в поисках несуществующего. С возрастом мой брат сошел с ума! — вздохнул Вильм и тяжело поднялся с кресла.       — Ты в этом его опередил, — выдохнула Королева и последовала в комнату советов, где ее уже в присутствии секретаря ожидал посол Золота.       — Ваше Величество, — поклонился мужчина, — я рад видеть Вас в здравии. Вы ничуть не меняетесь с годами и все так же занимаете место самой влиятельной и красивой женщины Серебра. Но где же Король? Сегодня я вынужден пренебречь Вашим значением против воли, ибо лишь Королю предназначается мой доклад.       — Благодарю Вас, Арслан, мне очень приятно это слышать, хотя подобные слова меня очень смущают, — ответила Оливера, — мой супруг уже направляется сюда. Однако на своем присутствии я все же вынуждена настоять.       — Королева, — вновь поклонился посол, — Вы имеете право присутствовать здесь, мне главное передать волю своего Правителя Его Величеству Вильгельму. И все же я… заранее приношу извинения. Думаю, беседа наша будет не самой приятной для вас.       — Надеюсь, мы сможем ее сделать хоть немного приятной, — вздохнула колдунья. Как раз в это время комнату осветил своим присутствием Вильгельм. Все поклонились ему и заняли свои места.       — И что же так срочно передает мне Ваш король?       — Его Величество Эдмарион напоминает о долгах, однако в этот раз не дает ни малейшей возможности отсрочить платежи. Господин Эдмарион предлагает лишь два решения проблемы. Первый, разумеется, в течение трех месяцев вернуть долг полностью. Второй лишь альтернатива.       — И какая же? — хмыкнул Вильм.       — Господин Эдмарион обозначил на карте, позвольте я ее открою, — Арслан раскрутил карту Серебра, где цветными чернилами были обозначены некоторые земли к югу у границ с Золотом. — Мой Повелитель разрешает погасить Ваш долг землями, которые отмечены на карте.       — Разрешает?! — вспыхнул Король Серебра. — Какая наглость! Он разрешает! Да что он позволяет себе?!       — Прошу прощения, я неправильно выразился. Господин Эдмарион предлагает оплату долга этими землями…       — Вы правильно выразились, Арслан! — не успокаивался Вильгельм. — Какое право он имеет указывать мне, какие земли я должен отдать в уплату долга! Только мне решать, какие земли! Оливера, что же это за хамство?! Эвой совсем не держит своего отпрыска в узде! Он отметил земли! Ха!       Арслан тяжело вздохнул и виновато опустил голову. Он прожил в Серебре практически всю свою карьеру посла, изредка бывая на родине. Однако интересы Золотого Дома были для него на первом плане.       — Ваше Величество, Господин Эдмарион Король Золота, его отец поощряет каждое решение, которое может принять правитель такой империи. И Его Величество Эдмарион не имел цели задеть Вас, это лишь альтернатива…       — Альтернатива?! Ему известно, что в данный момент мы не можем выплатить весь долг за столь короткое время! Альтернатива! Он просто бросил мне в лицо эту писульку, известив о том, что он хочет забрать эти земли! Альтернатива! Тьфу!       — Господин Арслан, Король Эдмарион настоял именно на этих землях? Как Вы считаете, он пойдёт на компромисс? Данные земли являются пограничными. Если мы передадим эти земли во владения Золота, появится брешь в нашей безопасности. Господин Эдмарион ведёт довольно агрессивную политику. Нам очень не хотелось бы войны с Вами, — положив ладонь на плечо разъярённого мужа, спокойно проговорила женщина. — Мы с Его Величеством хотели бы уладить все без какого-либо вреда для обеих империй, — сдавив пальцами предплечье Вильгельма, с нажимом добавила Оливера.       — В нашей сегодняшней встрече компромиссов не предусмотрено, Госпожа, — ответил посол, — Золото не заинтересовано продолжать спонсировать Серебряный Дом и потеряло терпение ждать возврата долга. Правитель желает получить золото в казну обратно или получить именно эти земли, тогда вопрос будет решен полюбовно.       — Полюбовно! Ты это слышишь?! Да у него молоко на губах не обсохло, а он уже швыряет указами!       — Господин Вильгельм, усмирите свой пыл, Господин Эдмарион — Король Золота. Мы обязаны уважать его решения. Мы действительно затянули с долгом. Мы должны вернуть деньги. И мы вернём их, — вонзив уже когти в горе супруга, твёрдо изрекла Королева.  — Можем ли мы попросить на возврат больше времени? Не три месяца, а, к примеру, пять? — спокойным тоном обратилась к послу чародейка.       — Мне жаль отказывать Вам, Госпожа, — начал Арслан, — но Его Величество Эдмарион непреклонен. Либо первый вариант, либо второй. Он объяснил это тем, что Золото до этого дня было довольно мягким, но пришло время принимать жесткие меры.       — Ох, это очень печально. Нам очень горько осознавать, что настал такой день, когда два Дома вынуждены ставить друг другу условия, — тяжело выдохнула Оливера. — Вы не знаете, Его Величество Эдмарион в ближайшие сроки собирался ли наведаться к нам? Мне кажется, что подобные вопросы удобнее было бы решать лично.       — Господин Эдмарион очень занят, в его планах нет посещать Серебрянный Дом. Однако если вы решите порадовать своим визитом столицу Золота, Господин встретит вас со всеми почестями.       — Нет, ты это слышишь, дорогая?! Он слишком занят! Зато у нас времени много, нам бы только с визитами кататься!       — Ваше Величество, успокойтесь, — вежливо попросила Королева, однако мысленно послала строгое и короткое «угомонись!»       — Спасибо за приглашение. Мы Вас услышали и хотели бы обсудить все и взвесить.       — Конечно, Господин Эдмарион дал три месяца.       — Какая щедрость… — с сарказмом плюнул Вильм. — А что после? Если меня не устроит ни один из вариантов?       — Господин Эдмарион будет вынужден расторгнуть подписанное соглашение о мире и начать военные действия. Также Его Величество заметил, что это обойдется Вашему Дому много дороже, чем варианты, предложенные им.       — Эвой и это поощряет в своем сыне? — удивился Вильгельм. — Вот так разочарование… в любом случае можете передать Эдмариону, что мы не боимся военной мощи Золота!       Оливера со вздохом прикрыла глаза и поднесла ладонь ко лбу.       — Уважаемый Арслан, прошу Вас, не нужно передавать ничего из этого Господину Эдмариону, — тихо попросила Королева. — Его Величество Вильгельм очень переживает, что наши отношения с Золотым Домом так портятся и ему тяжело держать себя в руках, — начала оправдывать мужа Оливера. — В кратчайшие сроки мы огласим наше решение.       — Я все понимаю, — кивнул мужчина. — Я лишь передал волю своего Короля. Выбор остается за Вами.       Арслан откланялся и поспешил покинуть комнату советов.       — Вильгельм! — наконец вспыхнула Оливера.       — Что?! Этот молокосос условия вздумал мне ставить?! Три месяца он дал нам! Угрожает! Нарисовал тут мечты свои на карте! Ни черта он не получит, ни клочка нашей земли!       — Да что ты говоришь! — со смешком протянула женщина. — Где ты возьмёшь столько золота? Зачем изначально надо было лезть в такие долги? У нас теперь нет выбора! На данный момент Серебро не переживёт войны с Золотом! Если бы ты поменьше закатывал пиров и почаще заглядывал в казну, этого бы не случилось! А я тебе говорила, я предупреждала! Но зачем же слушать глупую чародейку? Она ж все равно ничего не смыслит в политике! Ее ж за красивые глазки сделали советником!       — Советником сделал тебя я, и то лишь от большой любви к тебе! — рявкнул Вильгельм, а потом добавил, — кою ты не ценила и теперь в шаге от того, чтобы пойти в монастырь. Родила ни на что негодного сына, отталкивала меня. Ты ужасная супруга, благо Господь наделил тебя даром красноречия, который тоже, вижу, поугас!       — Что? — с возмущением отозвалась Оливера, вскинув светлые брови. — А ну-ка, повтори… — прошипела колдунья, после чего в комнате мерзко зазвенело, а кубки, которые стояли на столе, задрожали. — Ужасная супруга? Конечно! Ведь это я, а не ты изменяла тебе! Это я наплодила бастардов! Это я гнобила своего сына все его детство! Это я его сослала на Север в зимний период, практически подписав ему смертный приговор! Это я настолько напугана тем, что старею и теряю власть! И именно поэтому не передала своему сыну престол! Это я пустила по миру одно из самых благополучных государств! Ничего не упустила? — гневно изрекла Оливера, сделав шаг вперёд. — Можешь хоть сегодня сослать меня в монастырь или отправить на виселицу! Давай! Но ты этого не сделаешь… а знаешь почему? Потому что единственный, кто сейчас сможет защитить твою задницу, если будет нападение Золота, это твоя ужасная супруга!       — Замолчи, Оливера! — разразился Вильгельм, ни чуть не испугавшись ее гнева. — Твоя задача шить мне рубахи, этим и займись! И я не стар, власть все еще у меня в руках! А Вилмар… еще сослужит. Я женю его на ком-нибудь из Бронзы, приданое невесты как раз окупит наш долг. У Каура найдется хоть кто-то, уверен, кто не прочь потом стать королевой Серебра!       — Ты спятил? Сослужит? Он тебе кто? Наложница? Или вещь? Ты его мало того, что чуть не убил… ещё и продать хочешь? — гневно прикрикнула светловолосая женщина. — Да ты отвратителен… Я тебе такую рубаху сошью… ох, тебе понравится! Снять даже не сможешь! Только если с кожей… — со злостью проговорила колдунья. — Ты отдашь земли Золоту. Запомни мои слова. И ничего ты не сможешь сделать. Поздно.       — Он принц! Дипломатический брак его обязанность! Я женился по любви и в итоге очень с тобой несчастлив! Пусть Вилмар хоть что-то сделает во благо государству!       — Вот как… — едко ощерившись, выдохнула колдунья. — Ты бы хоть что-то сделал во благо государства, а потом требовал этого от сына. Все. Аудиенция окончена. Я больше не собираюсь вытягивать тебя из болота. Ищи себе нового советника. Делай что хочешь. А вот насчёт брака… ты прав. Он действительно был большой ошибкой. Не понимаю, как я так сглупила, что доверилась такому человеку, как ты. Видимо это было помутнение рассудка, никак иначе.       Оливера вновь прикрыла глаза и тяжко выдохнула:       — Что ж, у меня все. Позвольте покинуть зал советов, Ваше Величество, — язвительно отозвалась Королева и направилась в сторону дверей.