«Башня»

      Зима не заставила себя долго ждать, ворвавшись в Северные земли осенью. За несколько дней погода успела накрыть белым покрывалом все, до чего дотрагивался взор. И если сначала белые хлопья, что сыпались с неба, навевали даже какое-то романтическое настроение, то холод, который пришел следом, вряд ли кому-то был по душе. Он загонял людей в дома, к камину или печи, в кровати. Вилмар, который и без того почти не покидал своих покоев, с каким-то совершенно отрешенным чувством смотрел на зимний пейзаж за окном. В этот день он все же решил спуститься в залы, словно приведение среди бела дня шатаясь по длинным и уже холодным коридорам.       Вилмару хотелось себя как-то развлечь, но в силу своего слабого духа, он мало мог себе позволить. Да и с кем? Этот склеп был пуст, а кто все же наполнял его стены были абсолютно безразличны ему.       Тем временем жизнь у других, кто был занят хоть каким-то делом, все же текла своим чередом. Тадэус продолжал разбирать документы, хотя Вилмар не видел в этом никакого смысла. Однако педантичность инквизитора все же брала свое — он был убежден, что везде требуется порядок. Да и заняться ему было категорически нечем, а безделье его нервировало и загоняло в тоску еще больше.       Лазарий продолжал свои походы к варварам и в этот день вернулся в необычном для себя одеянии. Весь запорошенный снегом, подгоняемый злым ветром колдун ворвался в главный холл, напугав своим видом стражников. Среди белой «пыли» маг стоял в волчьей шкуре с рогатым черепом на голове. Этот дикий вид пугал стражников, которые немного съежились от вида этой жути. Или же это было от внезапного холода, что ворвался в холл?       — Вот тебе и осень, — просипел он, стащив с себя рога, коими на самом деле оказался череп молодого яка. Лазарий аккуратно снял устрашающую маску и перевел взор светлых очей на оробевших охранников. — Господа воины, вы в порядке? — поправив белесые пряди и стряхнув снег со шкуры, весело поинтересовался колдун.       — Да… Господин Советник, — почти однотонно отозвались стражи, продолжая рассматривать вошедшего.       — Тогда успокойтесь, а то ваш страх можно учуять уже у подножья замка, — ощерился змееуст, удобнее перехватив полый череп. Ларра еще раз постучал мокрыми сапогами, сбив слякоть, и быстро зашагал к главной зале. Там обычно никого не бывало, но мага потянуло именно туда. И вскоре он понял причину: охрана у двери в залу уже говорила сама за себя. Принц все же покинул свои покои. Слабо улыбнувшись, колдун слегка кивнул головой страже, и те отворили ему тяжелые двери.       — Рад, что ты все же решил покинуть… — начал змееуст, но осекся, увидев принца за столом со старой книгой об истории Королевств. В детстве Вилмар очень любил подобные рассказы. Но теперь в его руках были вовсе не детские россказни, а настоящая книга-летопись с принятыми законами и пометками, как они повлияли на развитие государств. Увидеть уже взрослого принца с этой старой книгой было довольно милым событием. — Глазам не верю, — перебил сам себя маг и отпустил добрую усмешку, — ты все-таки умеешь читать!       — Лазарий, это уже старая шутка, ты повторяешься, — улыбнулся в ответ принц и перелистнул страницу.       — Что ж, все равно Вы, мой принц, улыбнулись, — ответил маг.       — Что это у тебя в руке? — все же поинтересовался Вилмар, рассматривая вид колдуна.       — Рога без копыт, — улыбнулся Лазарий, — я был у…       — …дикарей, и они тебя одарили, верно? — вскинул бровь принц. — Понятно.       — Не будь таким предвзятым! Это подарок, все верно. По их обычаям маски-черепа носят знахари и шаманы племени. Я помог справиться с одной настигшей их болезнью, — кратко пояснил маг, показав блондину черепушку. — Завтра ярмарка, в городишке уже идут приготовления. Несмотря на этот чертов снег город буквально ожил. Так что завтра мы отправляемся на прогулку, но есть одно некое уточнение…       — О, и какое же, позволь узнать?       — Помнишь, я упоминал про… — маг не знал, как преподнести ритуал принцу еще раз, — некий акт действа… — Лазарий подошел к столу, за которым сидел юный лев и положил на него свою костяную маску.       — Ну и?       — В общем, так как я бы очень хотел поучаствовать в этом мероприятии и принять в нем активное участие, а вместе с тем хочу взять тебя с собой для расширения кругозора, назовем так, — Лазарий хитро улыбнулся, — я договорился с Дастаном, что мы в жертву данному ритуалу купим яка.       Вилмар внимательно посмотрел на мага, затем опустил взгляд на высушенный и скорее всего вываренный череп того самого животного.       — Я бы сейчас хотел сказать, что мне по большому счету все равно, что они там просят в жертву… Но в силу того, что я уже вечность ломаю себе голову, как сделать тебе приятно… — Вил кашлянул в кулак, — так и быть. И это будет моим подарком тебе. И як твой несчастный, и ритуал… на котором я не очень хочу присутствовать. Но, как ты любезно заметил, для расширения кругозора мне было бы любопытно взглянуть на дикарей.       — Как щедро с Вашей стороны, Ваше Величество! — улыбнулся Лазарий, которого вполне устраивало такое положение дел. — Завтра будет праздник, ночной и, да-да-да, языческий. Но ты посмотришь, как это происходит у язычников, ведь когда-то твоя матушка так же праздновала такие дни. Поверь, это очень весело! Да, без королевского размаха, но, Вил, это хоть какое-то разнообразие.       — Лазарий, избавь себя от уговоров, я согласен. В конечном счете ты прав, это хоть какое-то разнообразие, — ответил принц и вновь опустил взгляд в книгу, — знаешь, никогда не думал о Бронзе, как о сильном государстве…       Белесый парень улыбнулся и опустил взгляд на те строчки, что читал Вил.       — Очень зря, — улыбнулся он, — это была когда-то очень великая династия. Сейчас все тоже неплохо, наверное…       — Ладно, не будем об этом. Что там с ярмаркой помимо яка?       — Завтра все узнаем. Говорят, ярмарка будет насыщенной. Будет много диковинных вещичек.       — Ну а до того ярмарки не были насыщенными? — вскинул брови принц.       — До того на этих землях не было принца, страсть к расточительству которого не секрет ни для одного купца. Они все давно знают, что ты тут, а потому заякориться здесь им в целом не составляет труда. Так что смею предположить, что весь размах предстоящей ярмарки лишь для тебя и устроят.       — Что же, хоть какое-то развлечение. Посмотрим, на что они горазды.

***

      А ярмарка действительно была прекрасной! Для маленького города, где не так много жителей действительно располагали какими-то средствами — ярмарка была настоящим праздником. Народу было интересно хотя бы посмотреть на все это, гуляя между рядов.       Купцы, что все же решились пришвартоваться на Севере, здесь обменивались товарами, чтобы повезти их дальше и продать намного выгоднее. И, как говорил Лазарий, многие здесь были именно из-за принца.       Все действо и зазывающие выкрики торговцев разбавлялись веселой музыкой самодельных народных инструментов. Весельчаки, нанявшись к купцам, пели и танцевали, играли на лютнях и прочих инструментах, чтобы привлечь народ к нужной лавке. Везде сновала детвора, самых милых и розовощеких торговцы угощали заморскими сладостями в виде сушеных фруктов или лакричных леденцов.       Широкие прилавки пестрели сочными красками, предлагая всевозможные дары природы и творения рук умелых мастеров. Пузатые, рыжие бочки раздувались от свежего меда и пива. Привезенные диковинные рыбы с остекленевшими глазами выглядывали на покупателей из корзин; теплая выпечка и молочные продукты манили приятным, сладковатым запахом. Расшитые платки, вязаные одеяния, покрывала, теплые одеяла, меха, шкуры, украшенные камнями камзолы, расписные деревянные игрушки, драгоценности, домашний скот, дикие животные, пушнина, даже фрукты — казалось, сюда свезли все, что смогли найти в этой северной стране. От разнообразия вещей, живности и ароматов свежих продуктов приятно кружилась голова. Ощущение «праздности» не могли испортить даже большие толпы приехавших на ярмарку людей из более дальних поселений.       Вилмар прибыл на ярмарку в карете, где ему составили компанию Лазарий и Тадэус. Появившийся экипаж сразу привлек внимание народа, но больше — торговцев, у которых загорелись глаза от ожидаемой наживы. Сопровождающая прислуга на конях тоже возымела эффект и на мгновение завладела всеобщим вниманием. Однако среди всей толпы выделялся один очень мощный и высокий мужчина, одетый в бурый полушубок. За спиной у него была колючая дубина. Местные знали, что это был вождь варваров, живущих в лесу. Мало кто был доволен его присутствием, как и присутствием варваров в целом в городе, но никто не нарывался. У этих дикарей даже была своя скромная лавка с травами и прочими негодными настойками, где под шумок местные все же что-то покупали, делая вид, что просто смотрят товар.       — И где же твой принц, ведьмочка? — без приветствия усмехнулся Дастан, когда первым из экипажа вышел колдун. Лазарий поднял взгляд на вождя и ощерился ему, кивнув головой в сторону кареты.       Сразу же после мага из экипажа вышел высокий мужчина с таким серьезным лицом, словно он тут за всех в ответе, а кто-то уже изрядно напортачил. Мужчина был ростом с вождя, да и в плечах не сильно уже, чем сразу вызвал какое-то внутреннее уважение у Дастана. Разодет он был и правда под стать своему положению. Накидка у него была вся расшитая, пусть черными нитками по черной коже, однако внутри был виден лоснящийся мех, который стоил очень недешево даже в таких местах, где эти звери обитали.       — Ладно, неплох твой принц, признаю, — нехотя выдохнул вождь на своем языке, чем привлек внимание мужчины. Тадэус, кого по ошибке приняли за принца, глянул на Дастана и по одежде и лицу, по диковинным повадкам, что читались даже в манере стоять, понял, что перед ним язычник. Губы его рефлекторно чуть скривились от неприятия, и он сделал вид, что вообще его не заметил, чем оскорбил уже самого вождя.       — Ваше Величество, — выдохнул инквизитор, — прошу.       Наконец, из кареты показался Его Величество принц Вилмар, в красной расшитой накидке с подкладкой из белого меха еще дороже. Бледный, щуплый, в сравнении с первым мужчиной еще и низкий какой-то. Дастан, не успевший даже возмутиться в сторону высокомерной выскочки, быстро отвлекся на обожаемого шаманом принца и захохотал.       — И это всё? — обратился он к магу. — Это твой восхваляемый принц? Сильный и могучий? — Дастан разразился громогласным хохотом.       Ларра на громкий смех варвара лишь скептично поднял брови.       — Сила Королей Великих держав измеряется количеством власти и любовью народа, а не дубиной из ближайшего леса и ростом, — спокойно пояснил маг, легко улыбнувшись, а затем похлопал Дастана по плечу. — Но ты не переживай, я думаю, у тебя ещё будет возможность лицезреть его физическую подготовку. Только придётся тебе меч подобрать… а то драка палки и меча — не самый честный поединок.       — Как можно любить такого щуплого вожака? Он даже удара моего не выдержит. Если король такой слабый, то и племя, которым он управляет, слабое и обречено на смерть! — воспротивился Дастан.       — Он пережил смертельную болезнь, от которой обычные люди умирают уже через сутки, и ранение в живот… я думаю, Его Величество вполне имеет право выглядеть уставшим, — спокойно разъяснил Ларра. — Тем более, глупо говорить о слабости Короля и его народа в тот момент, когда этот самый Король является полноправным хозяином континента, на котором находится Ваша деревня.       Вилмар, краем уха слышавший их разговор, но не понявший буквально ничего, только скривил губы. Вид этого вождя (в его титуле у него не возникало сомнений) чем-то напомнил ему Эдмариона, а этот золотой выродок всегда вызывал у него изжогу.       — Где Паскаль? — все же поинтересовался принц.       — Он и Азарис ушли вперед, чтобы посмотреть ярмарку и подсказать что-то действительно интересное, — ответил инквизитор и оглянулся вокруг. Среди веселой толпы сложно было выцепить нужные образы. — Чтобы бесцельно не шляться по всем рядам.       — Мы бесцельно шляемся по коридорам замка, не вижу ничего плохого и здесь пройтись. Тут можно увидеть хоть что-то новое…       — Как скажете, — кивнул Тадэус, — но не забудьте, что после полудня я буду ждать Вас в церкви.       — Да, я помню, — отмахнулся принц и вернул внимание Лазарию, который продолжал о чем-то переговариваться с чужаком.       — Что ж! Я думаю, можно идти? Дастан с радостью нас сопроводит, — ощерился колдун, — правда? — глянул он на варвара. Дастан иронично хмыкнул и кивнул. Выказывать какого-то почтения слабаку он не желал.       Вилмар от какой-то подсознательной неприязни к вожаку принял столь высокомерный вид, что неприязнь эта зародилась и в Дастане. Он уже не раз пожалел, что согласился на всю эту авантюру, но уходить сейчас — то же, что и сбежать. А сбегают только слабаки.       — Ну, пошли, принцесска, — хмыкнул он, и Лазарий с облегчением вздохнул — Вилмар не понял ни слова, иначе тут разразилась бы битва. А против такой дубины он вряд ли бы достойно выстоял, к тому же у Дастана была палица.       — Разве ты не говорил мне, что они более образованы и знают наш язык? — как бы невзначай поинтересовался принц у Лазария.       — Дастан умеет говорить на нашем языке, просто, конечно, ему легче общаться на родном. Я попрошу его в Вашем присутствии говорить на понятном для всех языке, — отозвался колдун и повернулся к вождю варваров. Дастан, который вполне мог общаться не только на старом диалекте, кивнул в ответ, поняв просьбу.       Тадэус, глянув на разворачивающееся представление, решил уйти раньше его начала и, наконец, найти Иниса, который бессовестно пропал среди лавок. И как подсказывало предчувствие, искать его нужно было у торговцев всякого хмеля.       Оглядев вождя снова, Вилмар все же не нашел в себе желания ввязываться в беседу с ним даже после ухода инквизитора. Он молча пошел к рядам под любопытные взгляды простого народа, многим из которых даже раз в жизни не представлялось чести видеть рядом столь знатную персону голубых кровей. Лазарий и Дастан шли рядом в окружении небольшого сопровождения стражи.       — Зачем здесь эти воины? — все же поинтересовался мужчина, махнув рукой в сторону стражи. — Король боится своего народа?       — Король не… — начал Лазарий, который уже порядком поднапрягся и даже немного пожалел о своей затее познакомить их до ритуала.       — Полагаю, я не совсем оправдываю твои ожидания по поводу королей и вожаков? — перебил Вилмар, посмотрев на мужчину, что был действительно его выше и сильно мощнее.       — Точно, прямо с языка сняли! — хохотнул вождь. — Тот выскочка с белым хвостом и то больше похож на вождя.       — Мне так жаль разочаровывать твои ожидания, — наигранно вздохнул принц, — но в моем мире сила ума бывает важнее силы тела, последнюю всегда можно компенсировать хорошей армией. Но если ума с горошину, то тут сложно что-то исправить, — любезно ответил Вил. Лазарий тяжело вздохнул и, подняв руку, сжал пальцами переносицу: то, что начало назревать, ему совсем не нравилось.       — Намек на то, что я только силен, но глуп?! — недовольно спросил Дастан и даже остановился, приняв немного угрожающую стойку. Стража тут же напряглась, но Вил вальяжно взмахнул рукой.       — Прошу заметить, не я это озвучил, — Вилмар улыбнулся одной из тех своих улыбок, которая раньше доводила Лазария до дрожи от бешенства. Он выглядел столь высокомерно, что со стороны, наверное, это выглядело весьма комично. Ведь по объемам тела Дастан был действительно крупнее и, казалось, раздавит его одной левой. Но Вил не чувствовал никакого страха. Возможно, его не отпустила апатия, но ему была столь безразлична реакция дикаря, что выглядел он невероятно уверенно. Поддевать Дастана было даже весело.       — Твоя принцесса нарывается на неприятности! — рыкнул вождь в сторону мага.       — А ты рассчитывал на что? Что принц будет смиренно терпеть такое неуважение? Ты что, хочешь здесь побоище устроить? — уже недовольно изрёк Ларра, заглянув Дастану в лицо.       — Не особо… во время дней празднования это не особо поощряется, — не скрывая своего недовольства, пробасил мужчина.       — Если ты что-то хочешь сказать мне, то говори мне, коль уж тебе дана такая честь, — подливал масла в огонь принц. Услышав слова принца, Лазарий аж скрипнул зубами от возрастающего раздражения: ему ещё не хватало, чтобы эти двое устроили драку.        — Господин Вилмар, я же уже говорил, что Дастан знает наш язык, но не владеет им всецело. Дастан говорит, что ему бы не хотелось вражды между вами, тем более в дни праздника, — широко оскалившись, проговорил маг и перевёл взор прозрачных глаз на вождя. — Ведь, я все верно говорю? — с нажимом добавил колдун. Дастан в ответ с вызовом начал вглядываться в зеркальца Ларры, однако достаточно быстро сдался.       — Все верно, — буркнул он и отошёл чуть в сторону, сделав вид, что он заинтересовался каким-то товаром.       Вилмар только хмыкнул, но испепеляющий взгляд мага все же возымел на него эффект. Принц невинно улыбнулся и поднял руки в усмиряющем жесте.       — Я понял, — выдохнул он и даже рассмеялся, когда Лазарий нахмурился. — Но я не понимаю, о чем с ним говорить.       — Иногда стоит просто промолчать, если великий дар речи ты не можешь использовать с толком, — тихо шикнул Лазарий, — ладно. Давайте уже хоть что-нибудь посмотрим.

***

      Тем временем высокая фигура Тадэуса прорезала свою дорогу сквозь торговые ряды. Тадэус, у которого в целом и без того было все, чего он желал и не желал, довольно бесстрастно рассматривал предоставленные товары. У рядов с медовухой и пивом Иниса он не нашел и на свое удивление встретил его у прилавка с украшениями и расшитыми платками. Парень горящими глазами рассматривал всевозможные побрякушки, попутно доедая честно украденный на другом конце ярмарки крендель. Паскаль же тем временем находился совсем неподалёку, обратив своё внимание на расписанную посуду и горшки.       Встав позади своего друга, инквизитор все же опустил свою ладонь на плечо Азариса и нагнулся к его уху:       — Чист ли ты на руку, душа моя? — поинтересовался Тадэус, опустив взгляд на лакомство в руке бывшего вора.       — Ага, чист, Падре, но… — Инис весело хмыкнул, — на другое место!       — Надеюсь, ты ничего не украл? — нахмурился мужчина       — Надеюсь, что ты не сильно надеешься, — широко улыбнулся вор.       — Инис… я серьезно!       — Так и я тоже! Сильно уж не надейся, пожалуйста, а то от большой надежды потом мне всыплешь сильнее, чем от маленькой…       — Азарис, я не шучу, — выдохнул Тадэус, который в силу деликатного разговора не мог говорить громче шепота.       — Да я тоже… шучу, — хихикнул Азарис и поспешил сменить тему. — Смотри, какие красивые подвески! Вот эта похожа на гранат!       Тадэус перевел свой взгляд на подвеску, что на самом деле была очень похожа на гранат. Его мало интересовали подобные вещи, хоть и сделаны они были весьма искусно. Вспомнив, что он не так часто выдавал Азарису какое-либо содержание (читать как «никогда»), мужчина немного свел брови. Подвеска — вещь абсолютно бесполезная, но горящий взор Иниса был поистине бесценен.       — Ты хочешь эту подвеску? Или что-то другое? — все же спросил он еще тише. Чувствовал он себя неловко, так как вокруг было очень много людей, а Тадэус в силу своего статуса и роста сильно выделялся на их фоне. Да и купить что-то обычному парню с его стороны смотрелось, наверное, подозрительно?       Инис, который буквально обомлел от услышанного, никак не спасал положения, а лишь сильнее его усугублял: парень с изумлением обернулся на Первосвященника почти во весь оборот и скованно ощерился.       — Я… да… нет… я… нет, мне ничего не надо! Я… просто правда красивые украшения! Красиво сделаны, — начал тараторить Зуар, будто оправдываясь. Азарис ведь действительно всего лишь залюбовался блеском камней. Если говорить откровенно, то Инис даже и не думал о том, что было бы хорошо как-то «приобрести» что-то подобное, а точнее — рыжему даже не пришли мысли в голову о краже, что уже означало, что ему эта вещь не нужна. Но то, что Азарису было до глубины души приятно слышать даже простое предложение получить какой-то подарок, было видно и невооружённым взглядом.       — А что-то другое? — снова поинтересовался Тадэус. Ему, искушенному, сложно было понять, чего бы он хотел, но для человека, который иногда крал сладкий хлеб, разве не это ли раздолье для желаний?       — Я даже не знаю… — тихо протянул Зуар и на мгновение задумался, — возможно, что-то на продуктовых рядах…        Слабо поджав губы, Тадэус вдруг пихнул в ладонь Иниса несколько холодных и от того обжигающих монет. — Держи, купи себе чего-нибудь. Я проходил мимо неплохой одежды и обуви… Тебе хватит. Мне нужно в церковь, будь там после полудня, пообедаешь. И Бога ради не кради ничего, прошу.       В ответ желтоглазый скованно растянул губы в улыбке и коротко кивнул:       — Хорошо, спасибо тебе.       Слегка сжав его ладонь, в которую вложил золотые монеты, Тадэус слабо улыбнулся и поспешил в сторону храма, так как благодаря ярмарке и там было значимое оживление. Купцы обязательно сделают пожертвования, чтобы без бед доплыть до следующего пункта и не нарваться на пиратов.       Оставшийся у прилавка Инис мгновением после опустил взгляд на свою разжатую ладонь и непроизвольно вскинул брови: Тадэус еще никогда не был так щедр. Не сказать, что парень в чем-то нуждался, у него все имелось, кроме свободных денег. Даже если Дэус и давал ему какие-то монеты, то они всегда были на что-то определенное, цену чему он заранее знал. В этот раз в ладони Иниса красовалась дюжина золотых монет, на которые при желании можно было скупить половину ярмарки: мало кто из местных жителей готов был потратить хотя бы одну золотую монету.       Мозг рыжего плута тут же начал генерировать идеи, как не потратить ни коврижки, но унести с ярмарки как можно больше, ведь ловкость рук тоже никто не отменял! Но Тадэус просил не красть, а это никак не вязалось с ловкостью рук.       — Слушай, а нам не пора вернуться к принцу? — из ниоткуда вдруг возник Паскаль, и рыжий тут же сомкнул ладонь и спрятал ее от взора пажа.       — Боги, Паскаль! Как приведение, ей Богу! — хохотнул вор и осмотрелся по сторонам. Паж многозначительно глянул на Азариса, за которым уже долгое время наблюдал, но из-за присутствия инквизитора не решался подойти, и пожал плечами.       — Я в целом осмотрелся, тут из интересного копченая рыба и мясо к столу, сухие фрукты и мех. Остальное вряд ли приглянется его искушенному взгляду.       — Ты же в курсе, с кем он там ходит? — хмыкнул вор. — Не думаю, что мы там сильно нужны… селедку под шубой они и без нас увидят. Пойдем лучше обновки себе посмотрим, м?       — Но мы должны, — начал Паскаль, а затем тяжело вздохнул. Из них двоих должен был только он, а Азарис, как ему показалось, получил полную свободу действий на этом мероприятии. — Я должен. Прости, друг, но я вернусь к Его Величеству. А ты развлекайся.       Паскаль даже поклонился по привычке, но потом быстро смешался в толпе и исчез. Инис только плечами пожал и отправился смотреть полушубки, на которые, признаться, у него никогда не было денег. Да и зачем ему нужна была столь теплая одежда, если он родом из знойного Золота?       В своих размышлениях Инис успел пройти целый ряд и даже увидел принца со всей компанией в другом ряду, которые по советам верного слуги решили посмотреть на вкусные товары. Когда перед рыжим запестрели столы с одеждой и пушниной, Инис все же притормозил. Торговцы громко зазывали покупателей и смело уверяли, что здесь можно подобрать убранство на любой вкус и угодить самой привередливой даме, так разнообразен у них выбор. Однако Инис смог бы поспорить с подобным утверждением купцов: он-то повидал базары и ярмарки посолиднее и намного больше. Чего только стоили ярмарки перед праздниками в Золоте! А Сингапур! Тот вообще был сам весь сплошным базаром.       Инис быстро пробежался горящими янтарными глазами по столам с товаром и, отметив про себя изумрудный сюртук подбитый мехом и высокие темные сапоги, вернулся мыслями к количеству золота, которым располагал. Стащить сюртук было очень соблазнительным действом, так жалко было на него тратиться! «Воровать нельзя, но торговаться-то можно! — подумал вор. — Посмотрим, смогу ли я сторговаться вон с тем пузатым на пол цены!»       Пока Инис заговаривал зубы торговцу, убеждая, что видел уже похожий сюртук дешевле двумя рядами раньше, он присмотрел себе у соседа высокие сапоги. Сторговаться у него все же вышло, да и Инис в азарте прикупил себе несколько цветных и расшитых рубах (что были не по карману обычным слугам, да и являлись праздничной одеждой), пару обычных. У стола с сапогами он купил себе новые кожаные брюки и подбитые овчиной штаны, которые в преддверии зимы ему очень понадобятся. Чуть позже, заметив, что сапоги, которые он приобрёл, хуже, чем у другого купца, Инис перепродал обувь в два раза дороже какому-то несчастному ремесленнику, и купил новые получше.       К концу своего досуга, полный разных свертков и узлов с покупками, Азарис был как никогда бодр и весел. Он не знал, мог ли потратить все разом и хотел ли тратить вообще, потому, ограничившись своими покупками, он уже застревал у лавок пекарей. Аромат выпечки, медовых булочек с пряностями затмевал разум и пробуждал зверское чувство голода. Такие пышные булочки и хлеб стоило бы съесть сразу, а не сушить из них сухари, но Инис зачем-то складывал все в хлопковый мешок, купив выпечки на неделю вперед. Пора было уже заканчивать, да и Тадэус ждал его в храме. А там и детишки, горе-ученики, которых ему Тадэус велел обучать хоть чему-нибудь полезному.       — А давайте еще десять булочек с корицей, — улыбнулся он женщине, которая была невероятно рада столь щедрому покупателю. Сложив булки в другой сверток, Инис побежал к храму, но по пути его внимание привлекла ещё одна очень интересная вещь. Впрочем, до храма Азарис добрался довольно быстро. Уже у ворот рыжего встретил один из послушников и помог ему отвести коня в стойло, попутно расспросив про ярмарку, и что интересного Инис успел приглядеть там. Обычно Иниса не нужно было просить дважды, чтобы тот начал что-то рассказывать (его скорее надо было просить трижды, чтобы он, наконец, замолчал), но сейчас вор хотел поскорее встретиться с инквизитором, чтобы показать тому, что именно диковинного он успел ухватить на торговых рядах. К тому же Зуар набрал кучу выпечки, которую следовало уже начать есть. Поэтому Инис быстро распрощался с послушником, взял несколько свёртков и направился в сторону кухни.       В это время Тадэус был занят своими обычными делами. Он проверял расходы церкви, на что были потрачены деньги, сколько пожертвований было собрано, осматривал проделанную работу по ремонту и, конечно, пытливо интересовался о воспитательных успехах Азариса. Дети вряд ли стали послушнее, но охотнее брались помогать в некоторых ремеслах.       Когда пепельноволосый мужчина вышел во двор, его внимание сразу же привлёк Зуар, который о чём-то активно спорил с местной настоятельницей. Неподалёку от рыжего крутились дети, коим он с недавнего времени приходился воспитателем. Они не подходили близко, вероятно, побаиваясь наставницу, однако и уходить явно не собирались, дожидаясь кульминации спора.       — Да ладно Вам! Там и есть нечего! Никакой аппетит этим не перебьешь, — возмущался рыжий. У Иниса в руках было три свертка, которые он в процессе дискуссии прижимал к себе все теснее и теснее, будто суровая женщина пыталась отобрать у него их силой. Однако, когда Тадэус подошёл ближе, он понял, что Люсия и вправду пыталась забрать у Азариса один из свертков, правда, руководствуясь благими побуждениями.       — Они сейчас наедятся сладкого и потом ничего на обед не будут! А к вечеру захотят есть, а будет уже поздно, — стояла на своём Люсия.       — Где гарантия, что после обеда они получат булки? — поморщился Зуар, с недоверием поглядев на наставницу.       — Боже правый! Да как можно! За кого Вы меня держите? Неужели Вы думаете, что я им не отдам то, что для них и купили?! — громко возмутилась женщина, взмахнув руками. Инис прищурился, всем своим видом демонстрируя недовольство, но затем все же сдался и протянул Люсии свёрток с булками:       — Ну, смотрите…       Женщина возмущённо вздохнула и, поправив тулуп, взяла сладости. Дети, которые рассчитывали немного на другой исход событий, расстроенно скуксились и начали разбредаться кто куда.       — Не переживайте, я проверю, чтобы каждому достался десерт, — пообещал Азарис, который будто и сам огорчился из-за этого маленького проигрыша настоятельнице. Весь ажиотаж вокруг выпечки держался на простом факте: мало кто из детей когда-либо пробовал сладкий хлеб.       Так, вскоре около Зуара осталась лишь одна маленькая девочка, которая стояла ближе всех и теперь, подойдя вплотную, схватила его за край штанины.       — Что такое? Тебя кто-то обидел? — тихо поинтересовался рыжий, чуть наклонившись. Девочка подняла взгляд на Иниса, а затем молча покачала головой. — Тогда в чем дело? — улыбнулся разбойник и присел на корточки.       — Хочу булочку… — тихо, будто озвучив какую-то тайну, проговорил ребёнок.       — Эх… после обеда… — начал было Инис, но затем (видимо не устояв перед большими голубыми глазами девочки), оглянувшись, начал разворачивать второй свёрток. — Только никому не говори и быстро съешь! Чтобы никто не видел, — проговорил Инис и быстро вручил девочке ватрушку. — А теперь быстро беги отсюда.       Девочка радостно схватила сладость, спрятала за пазуху и, как и просил желтоглазый, побежала в сторону конюшни.       Тадэус за всем действием, что развернулось перед ним, следил со стороны. Когда девчушка убежала с поля зрения, мужчина даже хмыкнул. Вряд ли Азарис мог быть строгим наставником.       — Вижу, ты держишь их в строгости и лишениях, — все же подал он голос, когда подошел ближе. — Не думаю, что тратиться на сладкую выпечку было разумным решением. Никто здесь не станет покупать им этого после. Детям здесь полагается что-то сладкое пару раз в год на церковные праздники, так что баловать их я бы не советовал.       — Дэус, в том-то и дело, что возможности съесть что-то подобное у них нет. Этих ребят и так судьба не жалует, и если я могу хоть немного побаловать их, то я считаю это вполне разумным решением, — слабо улыбнулся Инис. — Тем более ты сказал купить что-то для себя… так вот, я купил. И сейчас испытываю большую радость, что смог хоть немного подсластить жизнь детям.       Тадэус в ответ лишь улыбнулся. Действия Иниса не возбранялись, хоть он сам точно так не поступил бы. В его душе, наверное, не было той теплоты и заботы к детям, какая имелась у Зуара. Возможно, когда он был молод, мягкосердечие в нем было, но точно не сейчас.       — А я испытываю радость за твою, — ответил инквизитор.       Зуар подошёл к Первосвященнику чуть ближе и заглянул в васильковые глаза.       — Ты не переживай! Я взял две порции выпечки. Так что… тебе тоже достанется! Я думаю, даже этой противной Люсии пару плюшек да перепадёт. А то она, небось, обзавидовалась, что у детей будет десерт, а у неё нет, — усмехнулся рыжий и, выудив из котомки ватрушку, протянул ее Тадэусу. — Они ещё тёплые.       — Нехорошо, Инис, на других наговаривать, — свел брови мужчина, а затем опустил взгляд на булочку с творогом, — я не очень люблю сладкое, да и скоро обед. Давай чуть позже?       — Позже может быть поздно, — улыбнулся рыжий, — я все ещё в некоторых раздумьях насчёт судьбы остальной выпечки. И если честно, склоняюсь к тому, чтобы ее тоже оставить в Храме. Но… — Азарис ощерился ещё шире и, бесцеремонно схватив инквизитора за руку и все же вложив в ладонь мужчины ватрушку, начал разворачивать ещё один свёрток. — У меня тут есть ещё кое-что! И это не еда, поэтому смею предположить, что данная вещица понравится тебе больше, — проговорил шут, полностью освободив от упаковки что-то напоминающее ремень.       Тадэус нахмурился и рефлекторно покрутил в ладони булочку. Взгляд его устремился на вещицу, которую Инис купил себе и теперь ему не терпелось поделиться радостью от приобретения. Мужчина даже успел поймать себя на мысли, что не так уж и плохо давать Азарису чуть больше свободы в финансах.       — Я знаю, что это как-то… совсем не комильфо, дарить человеку что-то на его же деньги… — продолжил парень, и инквизитор немного напрягся. — Но также я знаю, что ты себе сам точно ничего не купишь!       — В смысле? — не понял Тадэус.       — Так что… — замялся шут, — я решил сделать это за тебя, — заметно занервничав, Зуар развернул подарок в руках. Теперь Тадэус мог полностью рассмотреть предмет, коим оказался чёрный кожаный ремень с ножнами для меча, со строгими, но в тоже время красивыми вырезанными узорами.       Смятение инквизитора было видно невооруженным взглядом. Он совсем не ожидал, что Инис, впервые получив свое «содержание», захочет потратить его вовсе не на себя. В этот момент мужчина почему-то вспомнил маленького Лазария, который, получив из рук Тадэуса какое-либо угощение, всегда хотел поделиться им с ним же.       — Ох, Азарис… это совершенно лишнее! — все же ответил мужчина, рассматривая ножны в руках плута. — Ты не должен был покупать что-то для меня…       Тадэус по долгу своей богатой родословной часто получал подарки от отца, родственников, чье положение было не таким крепким при дворе, и знати, но вместе с тем он никогда не умел их принимать должно. Обмен любезностями и подарками на его памяти всегда воспринимался чем-то обыденным в лучшем случае, в худшем — лицемерием и лестью.       — А я вот уверен, что совсем не лишнее, — негромко отозвался рыжий.       — Спасибо, — поспешно добавил мужчина и улыбнулся, коснувшись кончиками пальцев вырезанных узоров, — это было необязательно, но очень мило с твоей стороны. Однако, — порицательно вставил Тадэус, — ты бесчеловечно загнал меня в неловкую ситуацию.       — Что? — удивился Инис и даже на какое-то время уставился на ножны. Было ли в них что-то неловкое?       — Это уже второй подарок, — мужчина провел пальцами правой руки по фалангам пальцев левой, напомнив о перстне. Он не носил столь яркое украшение, но всегда носил его с собой в карманах одежды. — А я так и не сделал тебе достойного подарка…        — Как это не сделал? — усмехнулся Инис. — Не ты ли мне несколько часов назад вручил кучу денег? Я ведь выполнил и твою просьбу! Как ты и велел, я купил себе одежду. Она там, в мешке, — кивнул в сторону конюшни плут. — Не стал снимать его с коня. Захочешь, покажу по приезду в замок, на что ушли твои деньги, — широко ощерился рыжий и подмигнул.       — Надеюсь, это не расписные рубахи, а что-то теплое к зиме, — улыбнулся инквизитор. Инис таинственно улыбнулся в ответ, явно о чем-то задумавшись.       — Что ж, пойдем обедать? — сменил тему плут. — А то после изысков ярмарки так и хочется печеных овощей без соли, — тихо засмеялся Зуар, легонько толкнув плечом Тадэуса. Иронию Тадэус уловил и лишь тяжело вздохнул, рукой указав в сторону кухни. Мужчины вместе проследовали в пристроенное помещение возле храма, однако уже у входа в столовую Азарис резко завернул на кухню. Тадэус с некоторым удивлением вскинул брови, проследив как Зуар передал и второй сверток с ватрушками Люсии. Порой Тадэус действительно удивлялся тому, что Зуар, будучи разбойником и вором, был в душе поистине добрым и заботливым человеком.       — Ну, — выдохнул вор, вернувшись из кухни с пустыми руками. — Боюсь, ты остался без выпечки, — протянул рыжий и добавил чуть тише, — ведь теперь единственная сладкая булочка здесь только я.       — Инис, — Дэус не сдержал смешка и даже немного закатил глаза. Сладкое он не особо жаловал, но Азарис был для него совсем иным десертом, а это уже была немного другая история.

***

      Тем временем принц продолжал бродить от лавок к лавкам. Конечно, все здесь было довольно простым, однако принц закупил больше редких продуктов, чтобы хоть на первые недели зимы его могли порадовать яствами. Потратил он не так много, но все равно у него мелькнула мысль, что все здесь он мог взять и без оплаты, в дар, так сказать.       У прилавка с копченой и вяленой рыбой у принца даже началось обильное слюноотделение. Время обеда уже подходило, а от вкусных ароматов начинало сводить желудок. Вилмара в целом немного шатало от слабости, теперь к этому состоянию просыпался и голод.       — Рыбы можно взять больше, она же… хранится долго? Пахнет довольно заманчиво, — деловито проговорил принц. Лазарий только кивнул и дал распоряжение слугам, что волочились за ними и перетаскивали покупки на лошадей и сани. — Еще, наверное, неплохо было бы посмотреть, какие меха тут предложить могут.       — О, чуть дальше будет пушнина! — воодушевился вождь волколаков, — Пошли.       Вил косо глянул в сторону вождя и чуть покачал головой. Вряд ли его отец терпел бы такие фривольности, так почему его сын должен?! Но все же проснувшаяся сознательность удержала принца от очередной словесной перепалки. Последовав за «скалой», Вилмар то и дело рассматривал каждый стол, усыпанный чем-то очень пестрым. И неожиданно врезался в Лазария, который остановился у стола с засушенными травами, непонятными амулетами, странными чашами и всевозможными ступками. На веревках висели пучки трав, сухие цветы и коренья. Присмотревшись, Вилмар с ужасом увидел в льняных мешках засушенных ящериц и прочую мерзость.       — О, все, мы застряли, — выдохнул парень, посмотрев на загоревшийся взгляд колдуна.       — Ведьмочке приглянулись травки? — обступив блондина, широко ощерился Дастан. Ларра быстро перевел взор светлых глаз на вождя, а затем вновь стал разглядывать резные статуэтки.        — Смотри, как бы эта «ведьмочка» ими не воспользовалась тебе во зло, — едко ощерившись, произнес чернокнижник, перебирая в руках колотые минералы. Принц нахмурился от того, что эти двое снова заговорили на непонятном ему языке. Но и в этот раз возникать не стал, по виду колдуна было видно, что тот огрызнулся.       — Вилмар, Вы можете идти. Я Вас нагоню. Мне нужно еще немного времени, чтобы определиться, — вежливо пропел змееуст уже на привычном языке, обернувшись к блондину и поправив черную меховую накидку.       — Пойдемте, Величество, — Дастан тяжело хлопнул широкой ладонью по плечу Вилмара. — Сам разберется!       Парень от неожиданности чуть не оступился, ошалело глянув на вождя. «Никаких манер!» — вопило эго принца, который не желал, чтобы к нему так прикасались. В его понимании все должны были перед ним ползать на коленках. Но все же стерпев подобную выходку, блондин пошел с этим кабаном дальше сам. Где-то позади продолжали волочиться слуги и Паскаль. Дастан долго рассказывал, какие меха лучше брать для разных целей. Вилмара интересовала более удобная одежда и более легкая. Объяснив это вождю, он поправил на себе пушистый мех.       — Осточертело ходить укутанным, я привык к более… Хм, жаркому климату, — проговорил он, рассматривая теперь шкуры. Пришлось долго ходить и выбирать среди великого множества то, что будет действительно теплым и при этом комфортным. Зимы тут на редкость суровые, и нужно было хоть как-то утеплить не только тело, но и сам замок и его комнаты.       — Надо хорошо и сытно есть и быстро орудовать секирой, тогда не околеешь, — выпрямившись, пробасил варвар. Он оглядел светлокудрого парня, все еще удивляясь про себя от странности обычаев: выбирать себе в командиры не по крепости, а по каким-то другим критериям, и, поправив увесистый мешок за спиной, начал всматриваться в толпу.       — Махать секирой — много ума не нужно, — парировал принц, которого уже начинали раздражать эти намеки на его физическую слабость. Сам Вилмар считал себя чуть ли не эталоном образа настоящего мужчины. Возможно, только красивый мужчина мог этим хвастать, но Вил был действительно весьма красив. Нередко его за эту красоту дразнили и сравнивали с принцессой, но парень долго и упорно посвящал себя искусству боя на мечах, верховой езде и прочим мужским пристрастиям. Это когда-то неплохо его раскачало и легло рельефом на тело, но затянувшаяся апатия после коронации залила все ленивым жирком, а болезнь на Севере лишила Вила и этого.       — Много есть тебе все равно не помешает, — продолжал Дастан, которого в свою очередь бесили намеки на его узкий ум. — Снять с тебя все эти шубы, и что останется? Поди сильным ветром унести может, — хмыкнул вождь и напряг руку, сжав ладонь в кулак, а свободной ладонью ударил себя несколько раз по плечу, — вот таким крепким должен быть настоящий мужчина! Красиво слагать, может, умеет и не каждый, но сила должна быть, чтобы защитить свою женщину и своих детей. Полагаться на воинов — лишь полумера. Если ты слаб, то воины могут пойти не с тобой, а против тебя. Вожак должен быть силен во всем!       Вилмар еле держал себя в руках. Возможно, будь он в более лучшей физической форме, он мог бы с ним согласиться, но терпеть унижение по столь очевидному факту было выше его сил. Однако Дастан, которому хватило этого яростного взора, решил все же смягчить свое заявление.       — Сейчас ты болен… и твоя слабость понятна, мало кому удается выжить после Мертвого озера, а вас аж сразу двое… — задумчиво продолжил варвар, — мы с радостью даем твоей колдунье всякие травы и настойки. Но с ними нужно быть тоже осторожным. Возможно, ты слишком много их пьешь…       — В смысле? — не понял принц.       — Они помогают запасать силы, когда их совсем нет, но когда силы все же есть хоть какие… мы стараемся не пить это. В твоем случае, возможно, и нужно продолжать.       — А в вашем почему не нужно?       — Мы любим своих женщин, — пожал плечами Дастан, и Вил сначала не уловил никакой связи. — Куда приятнее лежать уставшим от женщины, чем от трав.       В этот момент Вилмара словно веслом ударили со всей силы: он уставился на вождя с таким откровенным удивлением и возмущением, что дух свело. Все его безразличие в радостях плоти вдруг стало совершенно очевидным.       — Лазарий, мать твою! — не выдержал он, крикнув это слишком громко. И без того заметная фигура принца среди простых жителей вдруг стала эпицентром внимания. А сам Лазарий, который как раз был уже совсем близко, даже запнулся на месте от неожиданности. Маг поспешил к принцу, чтобы понять, что его так разозлило (хотя он почему-то подумал на Дастана, так как эти двое явно друг друга стоили).       — Вилмар? Что случилось? — все же спросил он, когда принц устремил все свое возмущение на своего колдуна. Дастан, моментально поняв суть, громко расхохотался. Ларра с непониманием уставился на смеющегося вождя и недовольного принца. Так как варвар так и не соизволил сказать хоть что-то внятное (продолжив хохотать и поглядывать то на принца, то на обескураженного колдуна), то Лазарий предпринял попытку лично разобраться в ситуации. — Могу я попросить посвятить меня в причину, по которой я слышу, как бранятся в мою честь аж с другого конца ярмарки? — немного преувеличив, поинтересовался маг, когда окончательно понял, что причиной криков был вовсе не Дастан.       — Ты чем меня поишь?! — возмутился принц — Что за отраву ты суешь мне каждый день по несколько графинов?!       Дастан расхохотался еще громче, чем вызвал еще большее недоумение мага.       — Это вовсе не отрава, — все же прогоготал варвар, — твоя ведьма лишь лечит тебя!       — Ты вообще в курсе, что… — с новым запалом начал принц, но вовремя осекся. — Ты вообще в курсе, — повторил он тихо и почти сквозь зубы, — что эта дрянь делает со мной?!       — Да в чем дело?! — уже возмутился маг.       — Твой вожак сетует на свое малосилие, — все смеялся волколак, а на недоумевающий взор мага дополнил свое высказывание, — отвар же бережет силы, что не дает твоему вожаку любить женщину! Я разве не говорил об этом?       По выражению лица мага стало сразу ясно, что никто ничего ему не говорил, и для бледного парня эта новость стала таким же открытием как и для принца.       — О… видимо, я забыл упомянуть об этом, — чуть серьёзнее протянул Дастан, а затем захохотал ещё сильнее.       — Ты мне сказал, что у настоя нет побочных эффектов! — наконец высказался Ларра, который теперь, казалось, был возмущён не менее Вилмара.       — Ну, так… и нет побочных эффектов. У него ж ничего не отвалилось и не выпало! — продолжал веселиться варвар.       — Чтобы я этой гадости даже близко рядом с собой больше не видел, ясно?! — гаркнул принц. — Довольно. Идем дальше!       Представление было закончено, когда процессия все же двинулась вперед. Лазарий с дикарем обменялись парой фраз на мертвом языке, но Вилмара это больше не интересовало. Он почти похоронил себя, не найдя никакого объяснения своей апатии, а теперь у него открылось второе дыхание. Вся его немощность совсем скоро отступит!       — Кстати, Дастан, а когда… когда действие пройдет? — все же спросил он.       — Ну… сложно сказать, ты давно ведь пьешь отвары… — задумчиво протянул варвар.       — Это же не значит, что это навсегда?..       — Не должно быть. Через недельку, может, оклемаешься. Может, раньше, может, позже… а что? Есть дама сердца, что тоскует по вниманию?       — Есть одна, — чуть замявшись ответил принц, еле удержав свой взор на варваре. Хотелось посмотреть на Лазария и его реакцию, но принц все же упустил этот неловкий момент. — Боже, какое облегчение! Я уже переживать начал, а дело то лишь в том, что Лазарий, — принц выделил имя и, наконец, посмотрел на мага, — ну, Лазарий…       — Ладно-ладно, ведьмочку-то не наказывай. Мы, может, и правда забыли про это. Да и какие там женщины, когда ты почти умер? Никто об этом и не подумал.       — А стоило бы! Я же не умер, а мужчину вы во мне чуть не угробили!       — Вил, в том состоянии, в котором ты пребывал несколько недель назад, даже вставать с постели нельзя было. Поэтому, возможно, все к лучшему, — спокойно отозвался маг, который, казалось, не особо раскаивался в «содеянном». Принц с малой долей понимания поджал губы, потому что его невероятно задевала собственная немочь. — Да и думаю, истосковавшаяся дама сердца также это понимает, — добавил Ларра, мягко улыбнувшись.       Вилмар снова поджал губы, но после все же улыбнулся, попытавшись скрыть эту улыбку тем, что отвернулся в сторону.       — В любом случае, как я уже сказал, мне больше никаких ваших отрав не надо! А сейчас давайте продолжим.        Прогулка была продолжена под тихие смешки Дастана, который до сих пор находил недавнюю сцену забавной и даже смешной. Лазарий вскоре где-то затерялся, и Вил даже стал озираться, еле сдерживаясь, чтобы громко его не окликнуть.       — Да где его черт носит?!       — О! Я нашел твою… твоего Советника, — вовремя поправившись, оскалился Дастан. — Кажется, он решил сам выбрать мех для будущих шуб, — хохотнул мужчина, указав пальцем на суеслова, что присел на корточки возле клеток с «пушниной».       — А? — отвлекся Вилмар, попытавшись поймать взгляд Дастана, и, когда увидел чаровника у клеток, тут же направился к нему. Зверьки мельтешили, дико скакали, прыгали, цепляясь за железные прутья. — Лазарий… Давай быстрее уже со всем разберемся. Там есть отделанные шкуры, зачем нам это?       Маг как-то растерянно оглядел ласок, песцов, соболей и прочую живность, кою использовали, как «утепление» и поднялся:       — Вил… Давай купим живых. Этих. Всех, — он не знал, как объяснить принцу весь ужас, который он увидел в черненьких глазках несчастной «пушнины». Как заставить довольно лыбящегося продавца отпустить весь свой «товар» обратно в чащу леса? Лазарий аккуратно коснулся холодного железа, просунув пальцы в щель: прыткая зверюшка тут же подскочила к руке, видимо, сначала хотела тяпнуть, но вместо этого начала с опаской обнюхивать ладонь. — Вил, — очень тихо, даже не ожидая такого отзвука от самого себя, позвал Ларра, не сводя взора с бурого соболя. На душе стало так мерзко и тоскливо, что хотелось или немедленно уйти из этого места, или просто спалить его ко всем чертям.       Вилмар растерянно осмотрел старые и грязные клетки, обгаженное сено в этих самых клетках, и лишь в конце он без особого трепета оглядел и зверьков. Однако внезапный просящий тон колдуна его впечатлил, но он не понимал причины.       — С этим зверьем столько мороки, кто будет сдирать с них шкуру? Разве у нас есть человек, который умеет работать с мехом?       — Сдирать?.. — удивленно переспросил маг, но уже в следующее мгновение понял, что Вилмар был очень далек от душевных терзаний окружающих его людей, какое ему вообще дело о боли животных, чьи жизни обрекли на смерть ради «кожи»?       — Или ты столь кровожаден, что сам хочешь это сделать? — вскинул брови Вилмар. О как далеко он был от Лазария в этот момент, хотя находился всего лишь в шаге от него. Казалось, они были так близки, но Вилмар до сих пор не знал, что Лазарий до одури не любил марать руки, что животных он любил больше людей и что еще ни разу он никого не убил сам. Душевные терзания зверья ему и правда были абсолютно безразличны. Не сказать, конечно, что вся живность ему категорически претила, но трепета к ней он явно не испытывал. Ему с трудом удавалось возлюбить людей вокруг себя, потому прививать любовь к животным никто и не брался.       «Если я ему скажу, что собираюсь выпустить все эти «прекрасные шубки» на волю, он точно не потратит на мою прихоть ни монетки. Пусть лучше потом влетит за вранье», — решил колдун.       — Я найду нужного мастера, — быстро проговорил маг, с ненавистью посмотрев на продавца, который начал заливать, что из животных получится замечательная теплая одежда.       — Ты уверен, что тебе это нужно? — засомневался принц, но Лазарий уж очень загорелся идеей о выкупе животных. В конце концов, Вилмар вспомнил, что хотел сделать ему подарок и больше не стал пререкаться.       — Это все, что у тебя есть? За прилавком еще кто живой имеется? — пытаясь сдерживать рвущиеся наружу эмоции, довольно холодно поинтересовался чародей.       — Есть еще пару, но у одного клок выдран, подрался с соседом, пока везли, — закопошился под столом полный мужчина.       — И этих доставайте, — искоса поглядывая на немного озадаченного принца и усмехающегося варвара, изрек маг.       Вилмар только дал указание расплатиться с продавцом за все живые шкурки. Про себя он даже представил реакцию Тадэуса, который никогда не одобрял подобного расточительства. С другой стороны, возможно, это довольно выгодная покупка, ведь с мехом они купили и мясо.       Торговец был вне себя от счастья: такой удачной сделки у него никогда, казалось, не было, чтобы он продал в день ярмарки сразу весь свой товар. Вилмар же, отдав распоряжение, чтобы клетки переправили в замок, засобирался идти дальше.       — Я сам обо всем позабочусь и прослежу, — тихо проговорил змееуст, поглядывая на слуг, которые забирали поочередно клетки с «пушниной», а затем добавил склонившись к самому уху принца, — спасибо…       — Пожалуйста, — улыбнулся Вилмар, поймав себя на мысли, что благодарный Лазарий ему очень нравится. Да и в целом тенденция тратиться на свои пассии прослеживалась очень четко: принц имел возможность одаривать тех, кто ему нравился. А когда его дары принимались с такой неподдельной благодарностью, Вилмару казалось, что он горы мог свернуть. Ну или хотя бы приказать, чтобы кто-то сделал это за него.       — Да, — вдруг серьезно вставил маг, — и купи яка в дар на праздник.       Благодарный тон колдуна сменился привычным наставничеством. Вилмар слегка закатил глаза и кивнул, промямлив что-то вроде «да-да, я помню». Лазарий улыбнулся и решил на этом моменте посвятить себя своей покупке, а потому поспешил распрощаться и с принцем, и с варваром. Приоритет следить за тем, чтобы эти двое не сломали друг другу хотя бы носы сменился на желание помочь несчастным животным. Вилмар же лишь безразлично пожал плечами и теперь, оставшись без присмотра, побрел по ярмарке с вождем варваром наедине.       — Прикупить хороших шкур все равно не помешало бы, — вскользь проговорил варвар. Он не знал Лазария столько лет, сколько знал Вилмар, однако сердобольную душу ему легко было увидеть. Мужчина подозревал, что Лазарий не просто так выкупил всех животных разом, да еще и таких бестолковых.       — Чего же вы сами их не накупите? — задал встречный вопрос принц.       — Мы сами ходим на медведей и волков, нам незачем тратить золото на то, что мы можем добыть сами, — хвастливо ответил Дастан. Вилмар и в этом увидел укол: ему казалось, что этот чертов варвар вечно тычет ему своей силой и мощью.       — Я тоже люблю охоту, но мы больше охотимся на оленей. Это и трофей, и мясо к столу. Да и медведей в нашем лесу столицы не так много, — проговорил Вил, — однако ты прав! Накуплю шкур больше. Этот мех можно будет привезти в столицу, там явно такого не видали.       По правде говоря, Вилмар не видел особого смысла покупать много меха, так как было куплено много зверья. Но так как заткнуть Дастана своей физической силой ему ну никак не удавалось, он решил действовать иначе. Принц купил много хорошего меха, не поскупившись и на самые дорогие шкуры. И если Дастан засылал своих слуг за шкурами в лес, чтобы экономить золото, то Вилмар с легкой руки озолотил купца, показав варвару, что очень богат и может себе позволить все, что угодно. Вместе с тем, когда дело дошло до покупки яка, то Вилмар выбрал самого большого, хотя для него было дикостью покупать в дар что-то варварам. Разве не варвары должны были позаботиться о дарах для него? Но Лазарий очень настаивал на этом празднике и проявлял недвусмысленное желание в этом мероприятии участвовать. А чего не сделаешь ради «дамы» сердца?       Собравшись уже дать приказ слугам, что больше покупок не будет, блондин резко отшагнул назад, когда к нему со всех ног подбежал один из подчиненных.       — Ваше! Величество! — запыханно воскликнул парень, — Советнику плохо!       — Что?! — принц встрепенулся, тут же начав оглядываться в поисках мага, — что с ним? Где он?       — Он там! — парень тут же ткнул пальцем в сторону, — он выпускает Ваши шубы!       — Что? — не понял Вилмар, покосившись на заржавшего в голос вождя. Дастан в отличие от принца сразу понял жалостливый взгляд ведьмы и промолчал лишь для того, чтобы сейчас насладиться новым представлением. Эти двое явно друг друга стоили!       — Он открывает клетки! Выпускает этих зверей! — продолжал докладывать тот, пока Вилмар грозными шагами направлялся к Лазарию. Остановившись за его спиной и с ужасом отметив, что все клетки пусты, а зверьё разбежалось в разные стороны, прячась в степи, блондин клацнул зубами.       — Какого черты ты творишь?! — парень с досадой пнул пустую клетку. — У тебя совсем крыша поехала?! Я заплатил за этих тварей столько золота, чтобы ты их выпустил?!       Маг вздрогнул от голоса Вила, который сейчас ему даже показался слишком звонким. Прижав к груди последнюю оставшуюся животину, змееуст опасливо попятился назад.       — Вил! Я верну долг! Я не мог! Вил, их бы всех убили! — начал оправдываться колдун под громогласный хохот Дастана. — Я… Я отплачу! Правда! Можешь наказать меня! Но, черт побери, Вил, они этого не заслужили! — пытаясь подобрать нужные слова, затараторил колдун.       — Как это вообще возможно?.. — недоумевал блондин, оглядываясь по сторонам. Негодование принца было понятно многим: все горожане тоже дивились расточительному мягкосердечию знати.       — Но… Вот этот, — быстро кивнув на соболя в своих руках, продолжил Лазарий. — Он отправится в замок! Ты не зря за него отдал деньги.       — Ты смеешься? На кой черт мне сдался этот плешивый? — сознание принца отвергало все попытки понять поступок Лазария.       — Этот ублюдок, — ссылаясь на мерзкого продавца, гневно процедил юноша. — Он сказал, что у него только клок шерсти выдран! А у него еще перебита лапа, он не выживет в лесу… Прости меня, — после небольшой паузы закончил маг, подняв на принца светлые зеркальца. — Я знаю… сколько золота я сегодня «выпустил»…       — Лазарий… откуда столько жалости к зверью? — все-таки спросил принц. — Ты же в курсе, что ты изо дня в день ешь мясо?       — Вилмар, это совсем другое! Посмотри! — маг поднял зверька к лицу принца, чтобы парень мог посмотреть в глаза животному. — Разве не видишь, что ему больно?       — Ну да, конечно… — кивнул Вилмар и шикнул на вождя, потому что от его смеха уже болела голова. — Это был мой подарок тебе и в целом… ты все равно был волен сделать с ним все, что тебе угодно. Я просто несколько растерян… и для меня это выглядит так, словно я только что выбросил золото в море, да убери уже ты эту тварь от меня! От него скверно пахнет!       — От него пахнет ровно также, как и от многих здесь на Севере, — наконец убрав зверька, проговорил Лазарий и перевёл взор на веселившегося вождя. Маг с силой вздохнул, а затем добавил тише, — то, что ты сделал, это лучший подарок. Я тебе очень-очень благодарен. Спасибо…

***

      Расставшись с Дастаном до вечера, королевский экипаж двинулся в сторону замка. Как ни странно, но и сама ярмарка после отбытия принца стала сворачиваться; остались лишь местные торгаши.       — И что ты собираешься с этим делать? — все же поинтересовался Вилмар. — Возьмешь его с собой на пару с яком, которого утащил этот варвар?       Шутка была неудачная, и Вил знал это с самого начала, но удержаться не смог. Маг еле заметно закатили глаза на высказывание принца.       — Нет, я его возьму в замок. Отмою и вылечу. Будет жить со мной в башне и спать у меня в ногах, — коротко ощерившись, отозвался Ларра. Вилмар отнесся к ответу колдуна весьма скептично. Заводить всяких животных было не принято, исключения составляли лишь лошади, да собаки, но последние всегда были где-то отдельно. Хотя небольших собак знатные дамы любили заводить, а некоторые даже сюсюкались с ними, как с детьми.       — Знаешь, тебе не обязательно спать с животным… ты вполне мог бы поспать со мной, если вдруг, конечно, ночами тебе одиноко, — улыбнулся Вил. — В конце концов, я тоже животное, по крайней мере с твоих же слов.       — Ох, не переживай, — с иронией выдохнул колдун. — Я думаю, у меня в ногах места на двоих хватит, — со смешком отозвался светлоглазый, — животное ты моё.       — Опять ты дерзишь, — укоризненно выдохнул Вилмар. На очень короткое мгновение он даже скуксился, словно в детстве, но затем широко улыбнулся. — Сколько тебя учить…       — Я? Да никогда! — изобразив удивление, со смешком изрёк маг. Казалось, настроение у Ларры было просто замечательное. — Ты же сам прекрасно знаешь, — начал Лазарий чуть тише, — что для тебя в моей спальне всегда место найдётся… и отнюдь не в ногах. Моя дверь для Вас, Ваше Высочество, всегда открыта.       — Так, может, ну их, этих варваров? Давай никуда не пойдем? — предложил Вилмар, хотя из разговора с Дастаном все равно осознавал, что желаемого ему не получить в ближайшую неделю.       — Мы не можем не пойти, — сопло улыбнулся маг. — Во-первых, это не вежливо. Нас пригласили. Обычно чужаков не пускают на такого рода празднества. Нам же разрешили присутствовать.       — Тоже мне великая честь, — только и хмыкнул принц, который в силу своего социального положения не мог понять прелести и важности приглашения каких-то дикарей.       — Во-вторых, — с нажимом продолжил колдун, — если мы не явимся, многие могут решить, что мы струсили, — рассудительно пояснил Лазарий, который даже не рассматривал такой вариант, в котором они с Вилмаром пропускают ритуал.       — Струсили! — усмехнулся Вилмар. — Как же! Что я там не видел?! — Лазарий на его выпад только улыбнулся. Вилмар, может, уже успел насмотреться на казни и даже поучаствовать в чьей-то лично, но Лазарий умышленно не оглашал всей сути ритуала. Вилмар многого еще не видел и не знал, и этой ночью его ждало одно из новых открытий.       — К тому же, — мягко начал колдун, — побыть вдвоём нам никто не помешает после праздника. Конечно, если Вы не передумаете.       — А надолго это мероприятие? — все же поинтересовался Вил. — Ты же понимаешь, что мы уже ближе к темени будем идти туда… как мы во мгле ночи будем идти обратно? И почему это происходит ночью?       — Вил, успокойся, — мягко улыбнулся колдун. — Я прекрасно знаю дорогу. К тому же, обратно мы пойдём уже на рассвете. Так что точно не заблудимся. Ночью это происходит по старинному обычаю, чтобы боги ночи, по местному фольклору и традициям, тоже смогли принять участие в трапезе. Не переживай, все будет хорошо, — немного слукавил Лазарий.       — Я спокоен, с чего ты взял, что я неспокоен? — отмахнулся принц, хотя душа у него была в сомнениях. Тадэус очень недоволен будет всей этой затеей. С другой стороны всегда можно вывернуть обычным интересом, в конце концов, он же не собирался участвовать. Он собирался только смотреть. Можно после сказать, что все это ересь, и Тадэус будет хоть немного удовлетворен. — До самого рассвета не представляю, что там делать… но ладно, черт с ними. Главное, чтобы ты был доволен.       — Ох, поверь мне, — хитро отозвался маг и аккуратно положил ладони принцу на плечи. — Мы с тобой найдем, чем скоротать время до рассвета. А если совсем станет скучно, уйдем.

***

      Вечер наступал слишком быстро. Лазарий долго упрашивал варваров, чтобы те позволили ему провести ритуал для чужаков на их земле. И теперь, когда уже все было готово, маг вдруг ощутил страх. Он неожиданно для себя осознал, что действительно боялся. Боялся, что ритуал не сработает, боялся за Вилмара, боялся вверяться себя темной магии. Но мог ли он поступить иначе? Принц был слишком слаб, да даже сам Ларра считал себя слабым! Лазарий понимал, что они не могут вернуться домой такими. Поэтому выбора у него не было. Была лишь возможность, один единственный шанс обратиться к богам и все исправить. И пусть об этом решении знал только маг, в глубине души он верил, что поступал правильно, что его действия направлены во благо.       Что сейчас он мог предложить своему королю? Своему Дому? Лазарий давно понял, что защитная магия и магия света отнюдь не его стихия. Значит, у колдуна просто не было выбора, да и всем известно, что лучшая защита — это нападение. К счастью или сожалению, Ларре была подвластна энергия ночи, тьмы и природы. А что могло быть страшнее дикого коварного зверя, кой притаился во мраке?       Так Лазарий пытался оправдать себя, свое решение. О том, что именно будет происходить на празднике, знал только он и Дастан (вождь вообще не верил, что богиня откликнется на зов тщедушной ведьмочки из богатого замка, поэтому считал, что весь ритуал окажется фарсом и не более). А происходить должно было следующее: маг собирался принести клятву верности Анаксаде, а взамен просить дать ему и Вилмару силы и стать их покровительницей. Все последствия от ритуала и так называемой сделки Ларра был готов взять на себя. Он всегда чувствовал родство с тьмой, возможно, пришло время прекратить отрицать это и погрузиться в нее с головой. Порой Лазарию казалось, что это надо было сделать гораздо раньше, еще тогда, когда он нашел Красную книгу. Кто знает, как бы тогда повернулась их судьба? Но сейчас уже не имело смысла играть в догадки, сейчас пришла пора действовать.       Остывшая земля неприятно чавкала под копытами коней. Агат, любимый конь принца, то и дело притормаживал, топая ногами, пытался свернуть, будто бы вовсе не желал везти будущего наследника на языческие пляски. А вот лошадь Советника (кой был непривычно облачен во все белое) шла ровно, порой даже забегая вперед — было ли это связанно с тем, что Шайна была менее пугливой, или с тем, что колдун то и дело наклонялся к ее уху и что-то тихо нашептывал, Вилмар не знал. Но мысли о том, что даже зверье не хотело забредать в чащу, настораживали.       — …Долго еще? — недовольно отозвался принц, нарушив долгое молчание, посмотрев в стороны. Чем ближе они приближались к поселению Волколаков, тем непроходимее становился лес, тяжелее шли кони и сильнее сгущалось напряжение. Поежившись, Вилмар плотнее запахнул меховую темно-зеленую накидку. Осень в этих краях больше походила на раннюю зиму, да и вечером температура сильно опускалась.       — Нет, мы уже близко. Сам праздник отмечается ночью, но, я думаю, там уже все готово, — погладив пегую лошадь по загривку, обернулся на блондина маг. Лазарий уже чувствовал слабый запах костра, а это значило, что Дастан уже начал подготовку к ритуалам и празднику.       — Угу… Ночью, — мотнул головой Вилмар, представив, что его могло там ожидать. Сама идея этого языческого праздника была довольно двоякой, а приближение к поселению вселяло в принца неприятный трепет, схожий со страхом.       — Ты нервничаешь? — весело ощерился змееуст, остановив коня, дабы подождать, пока молодой лев нагонит его.       — Нет, — буркнул принц, нагнав чернокнижника. — Я не уверен, что это было верным решением.       — Ничего не бойся, чего бы там ни было, что бы ты ни увидел, — поправив белый капюшон, изрек чародей, посмотрев Вилмару в карие глаза.       — Я ничего не боюсь, — раздраженно произнес принц, дернув за узду бурого коня.       Когда кони спустились по пригорку вниз, в овраг, Вилмар смог разглядеть в низине средней величины поселение, окруженное высоким забором из острых «пик», сделанных из небольших стволов сосен. «Хорошо спрятались», — подумал про себя кареглазый парень, представив, что летом «жилище» варваров спрятано туманами, а зимой снегом и деревьями.       У входа «путников» встретил Дастан, которому сообщили о приближении гостей заранее: широко улыбаясь, воин сначала поприветствовал мага, помог спуститься с лошади и бесцеремонно приобнял (чем вызвал у будущего Короля немой укор), и лишь после подошел к принцу, протянув свою «лапищу»:       — С прибытием! Скоро начнем трапезу! Располагайтесь.       — Ага, жду с нетерпением, — бросил Вилмар, проигнорировав руку вождя. Дастан лишь оскалился еще пуще и жестом предложил пройти через широкие ворота. Спрыгнув с лошади, юный лев с интересом оглядел колья ворот, на коих висели странные маски и уже высохшие черепа. «Язычники…», — поморщился принц, поправив накидку и взяв коня под уздцы.       — Мог бы быть и повежливее, все же мы у них в гостях, — нагнав Вилмара, обронил суеслов. Вождь тем временем побрел к лошади мага, решив помочь отвести животных в конюшни.       — Я и так предельно вежлив. Он варвар! Ему не привыкать… — сжато процедил парень, интуитивно дернув за узду, заставив встрепенуться ни в чем неповинного Агата. Спавшее напряжение в отношении вождя резко вернулось. Вилмар даже не понимал, почему его так раздражал этот Дастан: потому что был таким огромным? потому что был «королем»? потому что так бесцеремонно и на глазах у всех мог касаться Лазария? потому что для этих дикарей такие жесты в порядке вещей? да и что за имя у него странное?

***

      Три огромных костра были размещены в центре деревушки, на площади, возле дома вождя. Поодаль от них расположили большие круглые деревянные столы, на коих было мясо, казалось, любого вида и происхождения. Рядом стояли высокие кувшины, доверху наполненные медовухой и вином. А за домом топтались три здоровых яка, как понял принц, для жертвоприношения. Одного из них он лично покупал «к празднику» по велению кудесника на ярмарке — он был крупнее остальных, с большими увесистыми рогами и темной шкурой.       Проходя мимо одного из домов, Вилмар обратил внимание на пожилую женщину, что усевшись на пень, плела венки из каких-то колючих корней. В бликах многочисленных факелов и костра эти «поделки» чем-то напоминали корону. Если бы принц верил в природных духов и божков, то он бы без сомнения сказал, что такую «корону» вполне мог бы носить Лесной Царь, или Лесовик. Увидев, чем именно заинтересовался Вилмар, змееуст неторопливо подошел к нему и потянул за руку.       — Пойдем, это для… помолвки, — коротко улыбнувшись, проговорил маг, пытаясь увести блондина от работающей женщины.       — Мне посмотреть хочется. Поближе, — облизнув пересохшие губы, уперся принц. — Что, трогать нельзя?       — … Я попробую, это устроить, — заметив в Вилмаре живой интерес, нехотя согласился колдун. «Пролепетав» что-то на языке варваров и пообщавшись с седоволосой дамой, кудесник протянул к ней руки. Очень аккуратно «венец» был положен на ладони змееуста и тот, казалось, повторно поблагодарив, поднес венок к лицу принца.       — Это водружается на голову обрученным, — пояснил Лазарий, осмотрев колючки на сплетенных растениях. Чуть наклонившись к «короне», Вилмар усмехнулся:       — И зачем им это?       А затем выхватил «венец» из рук светлоглазого колдуна, заставив того от удивления лишь глупо открыть рот, и бездумно водрузил его Ларре на голову. Маг был явно ошарашен и поспешил быстро снять «корону». Посмотрев на Вилмара широко распахнутыми зеркальцами, он обескуражено выдохнул и перевел взор на женщину, которая, пронаблюдав сию картину, лишь неодобрительно покачала головой.       — Вил! Этого нельзя делать! Теперь этой женщине придется плести еще один венок заново… Это одевают на голову будущего супруга! Спятил что ли? — гневно отозвался маг, который испытал некоторую неловкость от безалаберности принца.       — Зачем делать новый? Этот же есть, — растерялся наследник.       — Потому что обычай такой! — рявкнул маг. — Традиция, Вил! Что ты как ребенок?       — Ну это странно, кто узнает, что ты его примерил?       — Хватает того, что мы об этом знаем, — тяжело вздохнул маг, а затем обернулся к женщине. — Простите. Простите пожалуйста, я не знаю, чем искупить вину моего Короля.       — Ты не в ответе за чужие деяния, прекрати извиняться, — по-доброму отозвалась дама, взяв Ларру за свободную руку. — Но теперь, — все же добавила она, — этот венец твой и нести его только тебе…       Молча поклонившись, Лазарий не стал вдумываться в слова повитухи и быстро последовал за принцем, который уже успел дойти до «праздничных» столов.

***

      Тем временем в замке все было тихо и спокойно. А точнее в отсутствие принца стало еще тише. Азарис еще раз обошел восточное крыло, даже заглянул в библиотеку, в которой часто засиживался маг с Инквизитором, прошелся до кухни, но и там не нашел себе «места». По его расчетам «языческое богохульство», как гневно обозвал праздник Тадэус, должно было уже скоро начаться. Вора к нему естественно не допустили, ссылаясь на то, что «послушникам» и младшим инквизиторам делать на нем явно нечего. И теперь парень просто изнывал от любопытства, скуки и досады.       Злобно выругавшись и пнув тяжелую деревянную дверь, разбойник быстро прошел в тронный зал. Принца естественно не оказалось на месте, так как после обеда и тщательной подготовки, колдун буквально утащил молодого льва за собой. Оставив Первосвященника следить за порядком в промерзлом замке. И, возможно, Зуар смог бы найти в этом плюсы — все же хотя бы на этот вечер они с Тадэусом остались одни (конечно, если не считать кучи слуг и стражи). Но как только Вилмар и Лазарий заступили за порог замка, инквизитор бодро заявил, что у него очень много бумажной работы и скрылся в своем кабинете. И что же после такого оставалось делать Инису? Конечно, развлекаться самому в гордом одиночестве.       Именно этим сейчас он и занимался. «Продефилировав» до небольшого трона, вор искоса поглядел сначала на оставленную на подлокотнике книгу, а затем на забытую Вилмаром мантию. Хитро ощерившись и подцепив тонкими пальцами мягкую ткань, плут решил, что нашел себе подходящее занятие на этот вечер.       Тадэус же после заполнения бумаг бродил по замку с не самыми приятными мыслями. Если еще на «выходки» Лазария он мог закрыть глаза, то юный принц на богохульном празднике был явно лишним! Однако Тадэус так и не смог вразумить ни мага, ни тем более жаждущего хоть какого-то веселья принца. Единственная радость заключалась в недовольной физиономии Иниса, который, несмотря на самое неподдельное желание присоединиться к языческой «оргии», остался в замке. «Грешно послушнику не следовать наставлениям «отца» своего», — думал мужчина, следуя по главному коридору. Увидев приоткрытую дверь в тронный зал, он хотел было затворить ее, но привлеченный каким-то шумом толкнул дверь сильнее и зашел внутрь. От картины нагло рассевшегося вора на троне Тадэус на мгновение потерял дар речи: этот обормот мало того, что расселся на троне, так еще и облачился в королевскую мантию! «О Всевышний, дай мне терпения», — мужчина на секунду прикрыл глаза, а затем набрал в легкие больше холодного воздуха, выдохнув далеко не холодную речь, а наоборот пламенную тираду:       — Инис! Какого черта ты здесь делаешь?! Немедленно встань с трона, сними мантию и положи все на место! Тебе что, жить надоело?! Языческие бесы совсем твой разум сожрали?! За подобную выходку тебе светит приглашение на суд Божий раньше положенного времени!       — Усь, не гневайся! — весело ощерился вор, поправив темно-бордовую мантию. — Мои бесы давным давно уже обглодали все, что можно было, теперь вот мучаются… Мне ж идет! — добавил Азарис, подперев щеку рукой и подмигнув «падре». Азарис совсем не видел ничего страшного в том, что примерил царское облачение. Что тут такого? Вилмар бы вряд ли поднял кипиш из-за какой-то накидки. Он сам ее надевал лишь тогда, когда сильно промерзал.       — И-Н-И-С!!! — гневно протянул Тадэус, готовый просто разорвать этого нахала собственными руками. Страшно представить, что было бы с этим шутом, проделай он такое в главном замке. — Как можно быть таким… безответственным?!       «Таким глупым! Таким бесстрашным! Как можно настолько не бояться за свою шкуру?!» — все недоумевал мужчина.       — Быстро слезай! Иначе тебя ждет сорок ударов плетьми, — приукрасил он наказание.       — Ты лично будешь их наносить? — чуть подавшись вперед, протянул разбойник. Плут оглядел инквизитора и, откинувшись назад, запрокинул голову, при этом бесстыже развел спущенные с подлокотника ноги в стороны. — Деус, неужели тебе никогда не хотелось побывать на месте короля? На этом месте? — прикрыв шафрановые зеркальца, мечтательно пропел Инис. — Тебе бы пошла… корона.       Казалось, вора вовсе не заботил грозный тон Первосвященника. Парень явно пребывал в совершенно противоположном Тадэусу расположении духа. Да и в отсутствии принца стражи здесь не было вовсе, что давало ему фривольничать вдоволь.       — Нет, не хотелось. Во власти слишком много грязи, — ровно ответил мужчина, медленно приближаясь к трону. Когда широкоплечий блондин встал прямо перед нахалом, сразу протянул руку, сжав очень кстати обнаженную шею, — сорок ударов, Инис. Доигрался.       Дернув парня к себе и вовремя подхватив слетевшую книгу, Первосвященник буквально отодрал парня от трона. Положив историческое писание на сидение, Тадэус сдернул с плеч наглеца королевскую мантию и аккуратно положил ее рядом с книгой. Зуар театрально закатил глаза и даже надул губы.       — Меня возмущает твое сумасбродство, Азарис. Ты нагло пользуешься моей симпатией, — с досадой проговорил мужчина, сщурив синие зеркальца, — в этот раз наказания тебе не избежать.       — Знаешь, Дэус, в моей жизни было и шестьдесят ударов плетью. Ничего, живой… И я не пользуюсь, — взяв чужую сильную руку, чуть серьезнее проговорил вор. — Просто эта шутка тебе пришлась слегка не по вкусу. Я же не сделал ничего плохого.       — Азарис, — строго проговорил служитель, ослабив хватку. — Ты совсем голову от важности потерял? Наглеешь не по дням, а по часам…       — Всего-то хотел немного развеять скуку… Ты ушел в кабинет, оставив меня одного. Принц и Лазарий на празднике. А мне что прикажешь делать? Чтобы не сойти с ума со скуки и не выйти из окна Северной башни, я решил немного почитать, — немного приукрасив ситуацию, проговорил рыжий.       — Почитать, — с кивком повторил инквизитор, — сев на царский трон и надев мантию, — недовольно констатировал он. Тадэус убрал руку от шеи вора, толкнув парня к выходу из залы. Инис сделал лишь пару недовольных шагов от трона. — Ты не можешь каждый раз полагаться на мое мягкосердечие, в роковой для тебя день… твои шутки и забавы обернутся для тебя казнью, и я не смогу ничего сделать. Неужели ты так сильно хочешь меня расстроить?       — Я не хочу тебя расстраивать… Просто я надеялся что в этом замке еще остались люди, которые умеют веселиться. Эх, ладно. Не важно. Ты уже закончил с работой? Ты вроде как хотел посмотреть, на что я потратил твои деньги до того момента, пока не заперся от меня с кучей старых бумажек, — осунувшись, но, так и не сдвинувшись с места, изрек Инис. Тадэус сначала на все высказывания Азариса заметно нахмурился, а после с удивлением оглядел разбойника: Зуар стервил. В этом не было никакого сомнения. Парень огрызался и дерзил. В таком настроении инквизитор крайне редко видел своего любовника. — Или плеть никто не отменял? — обернувшись через плечо, вскинул рыжие брови плут, будто подливая масла в огонь. — Тогда, давай суд будет вершиться в твоей комнате. Потому что заставлять спускаться в темницу, больше похоже на смертный приговор, чем на урок.       В ответ Тадэус лишь тяжело вздохнул, снова толкнув парня к выходу. Ему бы и хотелось наказать плута, да рука не то, что просто дрогнет, она и вовсе не поднимется. Да и ругаться с рыжим в планы Первосвященника явно не входило.       — Пошли, покажешь мне вещи. Но учти, еще одна выходка… И я не дам тебе поблажек.       — Я понял… — коротко кивнул плут, а затем, все же улыбнувшись, резко обернулся к нахмуренному Инквизитору. — Но нечего не обещаю, — хохотнул Азарис, в шутку толкнув синеглазого мужчину в плечо, и направился к выходу.       — Инис, я иногда очень за тебя переживаю. Может, все это и забавно, не спорю, но такие шутки в столице будут стоить тебе жизни. А обо мне ты подумал? Что станет со мной, если тебя не станет?       — Боги, Дэус, — Зуар с силой выдохнул и развернулся к Первосвященнику. — Для тебя, возможно, это будет открытием, но я ещё не выжил из ума, — слабо улыбнулся рыжий, — я могу себя контролировать, и я осознаю рамки… дозволенного. В главном замке я бы себя так и не вёл. А тут? Тут только ты и я. Даже дверь закрыта в залу. Я не настолько идиот и на тот свет не спешу. И уж тем более не хочу, чтобы с тобой что-то произошло. Я не посмею подвергнуть сомнениям твою репутацию.       — Дело даже не в репутации, — начал Тадэус, но резко оборвал сам себя. Замолчав на некоторое время, он долго смотрел в янтарные глаза парня, а затем улыбнулся одной из тех улыбок, которые были редким гостем на его лице. Лицо мужчины всего на мгновение озарилось и невозможно смягчилось. — Пойдем быстрее покажешь, что ты купил, да? — возможно, это была попытка резко сменить тему, но, черт возьми, Тадэус справился с этим превосходно.       Парень оглядел инквизитора и двинулся в его сторону. Кара в виде угрызений совести за своё поведение уже начала медленно наступать желтоглазому на пятки.       — Все хорошо будет, я обещаю, — тихо изрёк вор, чуть приобняв Тадэуса. — Не переживай… И, да, пойдём отсюда, — согласился Азарис и потянул инквизитора за руку.       Когда мужчины поднялись в комнату Зуара, Тадэус сразу обратил внимание на небольшую кучку одежды, которую вор по всей вероятности вывалил на кровать по прибытию в замок. Первыми были довольно яркие расшитые рубахи. «Все ровно так, как я и предполагал…», — пронеслось в голове Тадэуса, когда он подошел ближе к постели.       — Мне это как, на себе демонстрировать или так посмотришь? — со смешком произнес Зуар, взяв из кучи черный кафтан, расшитый золотыми нитками, и прижал его к груди.       — Тебе не кажется, что все, что ты выбрал… выглядит несколько броско? — все же поинтересовался Тадэус, подцепив пальцами красную рубаху с вышивкой. — Разве мужчины такое носят?       Зуар приподнял брови и с непониманием уставился на раскиданную одежду. По мнению вора с вещами было все в порядке и они не выглядели броско даже немного. «Его что, так цвет смутил?» — пронеслось в голове рыжего, когда парень увидел, как Тадэус рассматривает алую рубашку.       — В Империи Золота носят, — негромко изрек Азарис, заметно насупившись: «Раз так что-то смущает в моем вкусе, ходил бы и выбирал сам. Все серое и темно-зеленое». — Я могу не носить это в главном замке. Буду переодеваться, когда буду выходить за его пределы, — сухо добавил вор.       — Естественно, ты не будешь носить это в столице, — лишь подтвердил Тадэус, опешив, — тебе не положено по статусу, — добавил он, а потом поднял взгляд на парня и лишь тяжело вздохнул. — Инис, мне не жалко, но есть строгие правила, которые даже мне позволяют носить подобного цвета одеяния лишь в праздничные дни. В конце концов, ты более не артист-фокусник из бродячего цирка, — не сказать, что Тадэус был возмущен выбором, хоть и несколько обескуражен. — Просто ты большую часть времени будешь в стенах двора, жаль, что ты не сможешь носить подобное… это довольно красиво. С другой стороны, зачем тебе это носить за пределами дворца? Кого ты собрался привлекать такими одеждами?       — Действительно, — коротко заключил Зуар, помрачнев еще больше. — Значит завтра я поеду в город и продам все. К чему мне тряпки, которые будут пылиться в шкафу? Возможно… возьму что-то попроще. И тогда в следующий раз покупками заниматься будешь ты. Чтобы проблем больше не было, — отозвался рыжий и, взяв сумку, что лежала рядом, начал заталкивать туда одежду.       Мужчина нахмурился, наблюдая за тем, как вор резко стал пихать одежду в узлы. Признаться, ему были непонятны его негодование и капризы, но Дэус лишь снисходительно вздохнул и жестом руки остановил эту выскочку. Сжав запястье парня, Тадэус посмотрел парню в глаза.       — Я лишь знаю, что при дворе этого носить нельзя, а вне его… я немного переживаю, что ты слишком наряден для кого-то другого. Но ведь никто не мешает этого носить для меня? Иногда?       — Как ты себе это представляешь? — чуть поубавив обороты, поинтересовался Инис, вскинув брови. — Ты будешь приходить в комнату, и я буду устраивать тебе дефиле? Нет, давай я уж исправлю совершенную ошибку. Я просто, видимо, на секунду забыл, что я… больше не в цирке, как ты выразился. Ничего, я все исправлю, — проговорил рыжий и потянул руку на себя. — Просто… просто я рассчитывал на то, что тебе понравится то, что я выбрал, а в итоге… в итоге все вышло как обычно, — наконец, сдался Зуар, смягчившись.       — А кто сказал, что мне не нравится? — улыбнулся Тадэус. — Если отбросить некоторые правила, то сама по себе одежда выглядит очень нарядно. А на тебе я ее вообще и не видел. Вдруг, тебе это так к лицу, что придется оставить?       — Хах, ну, конечно… — со смешком выдохнул Зуар. — Возможно, какая-то чёрная одежда подойдёт для столицы, — Инис слабо улыбнулся инквизитору и, сделав шаг к нему, прижался лбом к его плечу. — Извини за выходку в зале. Я… настроения не было с утра, в замке скучно, ты ушёл снова работать… я соскучился по тебе и… в общем, извини.       — В замке, наверное, в разы скучнее, когда знаешь, что где-то рядом богохульная пляска, верно? — усмехнулся Тадэус. — Поверь, тебе там нечего делать. Давай лучше примерь самое красивое и покажись.       — Ну, да, возможно… в смысле, я бы хотел оказаться на празднике, — подняв взгляд на Дэуса, отозвался рыжий. — Но мы и тут можем повеселиться, ведь так? — добавил вор, обняв инквизитора.       — Какое веселье конкретно тебя интересует? — поинтересовался мужчина, опустив обе ладони на стан парня. — Меня вот интересует момент, когда ты снимаешь с себя свои обновки.       Азарис хитро улыбнулся и переместил свои руки на шею инквизитору.       — Тогда можем начать с этого. Мне отойти и ты посмотришь, или хочешь поучаствовать?       — Разве для этого тебе не нужно избавиться от этого? — спросил Дэус, сжав ладонями одежду плута. — Ведь для того, чтобы раздеться от нового… нужно еще и с этой одеждой что-то сделать.       — Не проблема, — тихо выдохнул Инис и приступил шнуровке у ворота.       — Не возражаешь, если я помогу? — улыбнулся Тадэус и, не дождавшись ответа, перенял инициативу. Стянув с парня утепленный жилет, мужчина снял с него и рубаху. Шнуровка на штанах тоже была ослаблена. — А теперь я предпочитаю смотреть. Ну?       Парень коротко кивнул и перевёл взгляд на одежду, что частично так и осталась лежать на кровати, а другая ее часть уже была убрана и торчала из сумки. В голове настойчиво пульсировала мысль, что все здесь происходящее лишнее: «К черту примерку! Одежду на пол, Тадэуса на кровать». Но Инис же сам хотел что-то (уже непонятно что) продемонстрировать.       Поэтому Зуар все же сделал шаг к постели и потянулся к рубашкам. Сначала он хотел взять чёрную, ведь это единственное, что он смог бы носить в главном замке, но потом взгляд зацепился за алую. «Что ж, посмотрим, как ты будешь реагировать на этот цирковой наряд», — ухмыльнулся рыжий.       Инис быстро стянул сапоги, а следом и штаны, взял высокие темные брюки (к которым у инквизитора скорее всего не возникло бы вопросов) и, присев на край постели, начал переодеваться. После того как с брюками было покончено (дольше всего вор возился с застежками, которых теперь казалось слишком много), парень откинулся назад и в таком положении надел яркую рубаху.       — Думается мне, — протянул Зуар, уперевшись руками в перину и перекинув ногу на ногу, — что я бы смог так ходить до прибытия в столицу. А ты как считаешь?       Тадэус только глядел на него, так и оставшись внешне абсолютно беспристрастным. Наряд Иниса не был чем-то вопиющим, однако при дворе, как помощнику инквизитора, ему так ходить было определенно не положено. С другой стороны кому какое дело, что происходит за закрытыми дверями?       — Под теплым тулупом не будет этого видно, — улыбнулся мужчина, — но красный тебе невероятно к лицу. Подчеркивает твою бледную кожу, — размеренно говорил он, скользя взглядом по оголенным участкам кожи, словно вылизывая ее или раздевая там, где она была скрыта. — А вкупе с твоей нахальной улыбкой, ты выглядишь до безобразия развязно. Инис, я бы это порицал, не будь ты столь соблазнительным в этой блудливой непристойности.       В ответ Азарис улыбнулся ещё шире.       — Ох, Ваше Преосвященство, — выдохнул рыжий, — Порой Вас не поймёшь…       Вор неторопливо поднялся на ноги и двинулся в сторону инквизитора.       — То ли с Ваших уст слетает комплимент, то ли укор, — хрипло хохотнул разбойник, встав напротив Тадэуса. — Поможете? — добавил он, взглядом указав на завязки рубахи.       — А если помогу? — вскинул тот бровь и слабо потянул один из шнурков. — Что мне за это будет?       Зуар хитро прищурился и потянулся ближе к лицу инквизитора:       — А что ты за это хочешь?       — Чтобы ты ласкал себя для меня, — без тени смущения ответил Тадэус, словно это было столь очевидное и простое, что можно попросить у каждого.       — Ох, — выдохнул рыжий, для которого, напротив, это предложение вызвало смятение. Ему до сих пор казалось, что он был не самым лучшим примером соблазнителя, хоть инквизитор и утверждал обратное. — Хорошо, — тихо добавил он и двинулся спиной обратно к постели. — До сих пор не понимаю, как ты можешь просить такие постыдные вещи, а в блудливости обвинять меня.       Тадэус лишь добро усмехнулся и беззаботно пожал плечами, что вышло у него так естественно, словно он действительно был ни при чем.       — В конце концов, развратничаешь здесь ты, не так ли?       — Ну да, конечно! Я вообще был невинен аки ангел, пока тебя не встретил, — тут же ответил вор.       — Ну да, ну да, — подыграл инквизитор.       Стараясь не разрывать зрительного контакта, Зуар сел на кровать и провел ладонью от шеи до начала брюк: сейчас парень жалел о наличии кучи крючков на штанах уже второй раз. Инис коротко вздохнул, откинулся назад и развел ноги шире.       — Азарис, наша встреча прошла давно, ты уже не ангел, можешь так не смущаться, — подначивал Тадэус.       — Может и давно, но порой ты до сих пор вгоняешь меня в краску, — тихо усмехнулся вор. Пока Азарис лениво расстёгивал застежки внизу, свободной рукой он решил избавиться от рубахи. И на какое-то время Инис будто и забыл, что находится под пристальным взглядом Тадэуса. Запрокинув голову назад он начал вполне естественно и желанно ублажать себя: левая ладонь проскользнула в уже расслабленную шнуровку штанов, а правая сжала покрывало. В таком положении Зуар довольно четко видел отражение инквизитора в начищенном стальном кувшине на тумбе, что позволяло ему наблюдать за Первосвященником в ответ.       — Ну давай тогда потренируемся, — кивнул он, — давай поговорим? Например о том, чего ты хочешь? Что ты хочешь, чтобы сделал я?       — Хах, ты даже в этом поучать меня будешь? Что ж… — улыбнулся рыжий. — Я бы хотел почувствовать твои ладони на своих запястьях… — зажмурившись, начал вор. — Твои губы на своей шее. Хотел бы, чтобы ты… постой, не так, — вдруг прервал сам себя плут и приподнялся на локтях. Азарис облизнул пересохшие губы и плотоядно оскалился.       — Я хочу немного другого, — заявил рыжий, устремив на инквизитора свои жёлтые глаза, в которых уже начали плясать черти.       — Например? — улыбнулся Тадэус.       — Я хочу тебя, — уверенно заявил вор.       — Это то развитие событий, которого мне бы хотелось, что еще? — ровно ответил мужчина и улыбнулся. Правда, уверенная улыбка слегка померкла от следующих высказываний вора.       — Хочу встать с этой пресловутой кровати. Подойти к тебе вплотную, запустить свои пальцы в твои мягкие волосы и, невзирая на твои упреки и недовольства, стянуть ленту, что стягивает хвост. Следом за лентой я бы потянул вниз и ворот твоего строгого костюма, обнажая кожу на шее, а затем коснулся ее губами, выцеловавая каждый доступный мне участок, — азартно перечислял разбойник, не забывая доставлять удовольствие и себе и, казалось, теперь Инис действительно вошёл в раж. — Ты бы начал глубоко дышать и еле заметно покусывать внутреннюю сторону щёк, сдерживая таким образом любые громкие звуки. И к тому моменту, пока ты был бы занят контролем над самим собой, я бы уже расстегнул все пуговицы на твоём одеянии и сам спустился бы ниже…       — Кхем, — мужчина даже на мгновения прикрыл глаза, явно подбирая слова на столь откровенное высказывание. Самоуверенность, что била из него минутами ранее, куда-то пропала. Тадэус недолго мог быть в столь пошлой роли. Если бы Инис смущался дальше, возможно, ему бы удалось продержаться в ней дольше, но когда разбойник начинал поддерживать эти игры или даже перенимать инициативу, Тадэус впадал в необъяснимое смущение.       — Падре, — подлил масла в огонь Азарис, — Вы смущаетесь? От чего же? Мы же встретились, как Вы сказали, давно.       — Ты смеешь моими словами пользоваться против меня же? — мужчина чуть помотал головой в знак неодобрения, а после подошел ближе к постели. Его взгляд проскользил по всему телу парня, заметно затормозив на участке паха. — Я упрощу тебе задачу, — кивнул он и легким движением стянул с волос тугую ленту, а затем стал сам расстегивать одежды на себе. Инису скорее всего и хотелось присоединиться, но взгляд Тадэуса его останавливал, он почти кричал «Я сам». «Вредный какой, Господи», — только и подумал вор с улыбкой.       — А волосы можно трогать? — все же спросил парень.       — Конечно же нет, — повел плечом Тадэус и откинул в сторону верхнюю одежду, оставшись в одних штанах, топорщившиеся бугром в причинном месте.       — Ну и как с тобой быть? Зачем спрашивать, чего я хочу, если все равно не позволяешь? — чуть насупился Инис.       — Затем, что запретный плод сладок, разве нет?       Зуар мягко улыбнулся и присел: Тадэус был воистину потрясающим. Несмотря на всю его грозность, инквизитор порой мог вызывать самое настоящее умиление. На душе парня стало действительно тепло и теперь вор мог поклясться, что ещё немного и его сердце не выдержит такой бури эмоций.       — Ну, да… мое райское яблоко, — протянул рыжий и быстрым движением преодолел расстояние между ним и первосвященником. Инис крепко обхватил талию Тадэуса и, прижавшись, потерся виском об его живот.       Инквизитор прикрыл глаза, а затем приподнял лицо рыжего за подбородок, заставив посмотреть себе в глаза.       — А теперь снимай портки, — настоял он и тяжело выдохнул, когда Инис с рвением решил это исполнить. — Да не мои, а свои! Хотя… — он облизнул губы и, обхватив свой член ладонью, направил его ко рту плута. — Ты же сам хотел.       — Я много чего хотел! — только и успел поддакнуть Азарис, как его бесцеремонно заткнули. Оставалось лишь расслабиться и шире раскрыть рот.       — Тебя ждет долгое развлечение, так что сильно не расстрачивайся, — тяжело проговорил Тадэус, пропустив свои пальцы в рыжие пряди. Вечер обещался быть очень насыщенным и полным. Возможно, не так и плохо, что Иниса не пустили на языческий праздник. В этой спальне тоже был праздник, и язык здесь имел не последнее значение.