***
Языческое празднование не было в самом разгаре: не было диких плясок, воззваний к богам и духам или хоть чего-то из ряда вон выходящего, что Вилмар представлял себе. Приготовления шли, но кроме яств и костров принц ничего не увидел. Возможно, он был слишком пресыщен рассказами о том, как это обычно проходит, либо фантазия его была чрезмерно красочной. — Это и есть твое торжество? — с сомнением спросил Вил у мага. — Подожди, еще рано, — улыбнулся Лазарий. Как раз нарисовался Дастан, перекрыв своими мощными плечами вид на костры. — Для принца мы приготовили особое блюдо, — с усмешкой проговорил вождь, которая, естественно, вызвала внутри юного правителя целую бурю недовольства. — Так что прошу сесть за стол. Вилмар, подойдя ближе к столам, был неприятно шокирован увиденным. Издалека столы ломились от угощений, однако вблизи эти угощения не выглядели столь аппетитно, как ему хотелось. Это был пир дикарей: никакой сервировки, праздничной и красивой посуды. Кривые, замызганные жиром от мяса столы, глиняные кувшины и горшки со сколами, железные подносы, на которых лежали зажаренные куски мяса огромных размеров; в чашах лежали сырые, вареные и запеченные овощи. Старые кувшины с вином и элем, которые являлись «кружками». Ко всему прочему пиршество было прямо на улице, в этот холод! Тем не менее он присел за стол рядом с Лазарием, который был довольно бодр и весел, и, казалось, всем доволен. За их столом сидел и сам Дастан и еще несколько варваров, как понял Вилмар, доверенных вождя. — А где приборы? — все же поинтересовался принц у своего хамоватого соседа-варвара, что уже лез грязными руками к огромному жирному куску прожаренного мяса. — Руками жрать надо, — отмахнулся тот, подтаскивая к себе целую кабанью ногу. Вилмар просто опешил от манер, хотя, стоило ли вообще удивляться? — Кхм, — Вилмар уже повернулся к колдуну. — Надеюсь, ты взял для меня приборы? Как я буду есть? — Также, как и я видимо! — ответил Ларра. — Руками. — В смысле «руками»? — Не драматизируй, — фыркнул маг, — руками поешь, не умрешь. Лазарий сам был не сильно в восторге от пиршества, так как Дастан даже не постарался подстроить это мероприятие под столь важного гостя. В конце концов, маг сам был озадачен этим фактом не меньше: «Нужно хотя бы где-то взять нож». С собой у Лазария был лишь ритуальный кинжал и его использовать для трапезы было совсем неуместно чисто по личным убеждениям. — А ты говорил, что не такие они и дикари… — парировал Вилмар, чья нежная душа не была готова к такому бескультурному размаху. Даже в захудалых трактирах имелись хоть какие-то приборы. — В любом случае приборов у меня нет, так что ешьте руками, — прошептал Лазарий так любезно, как мог в такой обстановке. За столом уже все ели, раздирая куски мяса голыми руками. — А что это наш гость не ест? — послышался голос сверху, и оба парня подняли головы вверх. Над ними стоял вождь Волколаков с «бочонком» эля в одной руке и огромным прожаренным бедром животного в другой. Как он оказался там, Вилмар не уследил. — Кушайте! — во весь рот оскалился Дастан, подмигнув советнику с принцем. Зажаренное в травах мясо с характерных хлопком приземлилось на стол, разбив глиняную тарелку, коя вместила лишь ¼ часть поданного угощения. Жир брызнул Вилмару на накидку. Сжав губы и еле уняв свой гнев, Вилмар растянул губы в дружелюбной улыбке. — Благодарю, — просипел он не своим голосом, мечтая всадить в горло вождя свой клинок. Но вместо этого он вытащил его из ножен и отрезал небольшой кусок мяса, отправив его в рот. И то лишь для того, чтобы не сказать чего-нибудь лишнего. Лазарий с легким осуждением глянул на вождя, но высказал лишь благодарность, когда ему выдали нож для мяса. Трапезе теперь ничего не мешало, но как и принц, маг не мог есть огромными кусками, чавкать, позволить жиру и соку мяса стечь по подбородку. Пиршество и ему казалось уж слишком диким, словно Дастан решил назло ему впечатлить юного наследника своими традициями и привычками. А Вилмар и правда был удивлен по самые щиколотки: привычный гам за столами при дворе сменился на ор и крик, не было звяканья приборов и красивых серебристых тарелок, не было изящных кувшинов и красивых кубков и бокалов; все было простым и грязным. Мясо было вкусным, конечно, но ему не хватало специй. Вилмар любил пряную еду, потому что при дворе было положено есть блюда со специями, ведь только знать могла себе ее позволить. Вилмар, конечно, любил иногда выбираться в город ради похлебки простолюдинов, но даже там все казалось более окультуренным. — Это какая-то жуть, — шепнул он Лазарию. — А ты еще спрашиваешь, почему мы не любим варваров. Ты посмотри, какие они дикие! — Не такие уж дикие, не людей же едят, — буркнул маг, которого по определенным причинам все же задевало отношение принца к дикарям, ведь в детстве и он был «диким» варваром в глазах маленького принца. — Скажешь тоже… — напрягся Вил, внимательнее приглядываясь к мясу. На мгновение его окутало воспоминание прошлого, но парень быстро решил прогнать эти мысли прочь. За столом продолжали «трапезничать»: кто-то бурно что-то обсуждал на непонятном языке, из ртов летели куски не пережеванной пищи. Один из мужчин, обронив кусок на стол, вдруг поднял его и снова отправил в рот. «Меня сейчас стошнит…» — думал парень, не зная, как отвлечься от такого безобразия. Взяв в руки уготовленный кувшин с вином, к которому еще не успел прикоснуться, парень поспешил пригубить немного. От первого глотка вина из кувшина сразу потемнело в глазах. Вино было столь крепким, что блондин с непривычки чуть не поперхнулся. Зато через пару-тройку глотков он стал снисходительнее воспринимать атмосферу вокруг, перекатывая на языке глиняный осадок, который скрипел на зубах. Дастан временами вовлекал принца в какие-то обрывки бесед, но контекст обсуждения был ему неизвестен, и Вилмар был лишен возможности язвительно умничать. Заиграла музыка, что была очень далека от дивных мелодий Королевств. Сначала парню вообще показалось, что струны проржавели и по ним таким же ржавым мечом возят, но затем деревенские инструменты начали выдавать какой-то бешенный и тяжелый ритм, от которого Вилмару стало дурно. — Все хорошо, а, уважаемый? — поинтересовался один из мужиков, бесцеремонно положив перед блондином какую-то ступку. В ней тлели пучки трав, задымив все пространство. Глаза зажгло, а горло сдавило от едкого запаха. — Да… прекрасно, — только и бросил он, не пожелав показать хоть каплю слабости. Кашлянув в кулак, парень уткнулся носом в свой локоть, переводя взгляд на мага, которому в отличие от Вилмара даже «музыка», казалось, понравилась. «Никогда в жизни больше не поучаствую в языческих пьянках, прав был Тадэус!» — сокрушался Вилмар, сожалея о своем согласии пойти сюда. Он сделал это лишь потому, что для Лазария этот праздник был очень важен. В следующий раз Лазарий отправится один или еще лучше — останется в замке и будет слушать лекцию Тадэуса о единстве Бога. — На кой черт они поставили это сюда? — спросил он мага, указывая на ступку, из которой дымили травы. — Чтобы я задохнулся к чертовой матери?! — Нет, это должно расслабить, — тихо изрек Лазарий, отодвинув ступку с тлеющими листьями от Вилмара. — Обычно подобные смеси зажигают шаманы перед ритуалами. — И в смерти мы все расслабимся, — процитировал Вилмар и снова кашлянул. — Скоро начнется сам… Само «торжество»… Я буду просить древних богов благословить тебя и все твои начинания, — пояснил змееуст, достав с пояса фляжку. Отпив оттуда немного, маг поспешил убрать ее обратно. — Что это? Что ты пьешь? — нахмурился принц. — Так можно было? Я от этого вина… такого вина много не выпить. — Это вода… Обычная вода, — ровно произнес колдун. — Мне-то от разбавленного вина дурно, а от этого я уже после пары глотков буду мирно посапывать на столе. — Это точно, — усмехнулся принц. Он хотел по-доброму хлопнуть мага по плечу, но не успел. Все вдруг затихли, а Дастан, поднявшись из-за стола, вдруг начал что-то говорить. Вилмар, привыкший к шуму, даже не сразу услышал, что именно говорил этот мужчина. — …сегодня уже говорил! Истинно мужское блюдо! — Что? — не понял Вилмар, когда женщина поднесла ему на горячей сковороде жаренные продолговатые кусочки мяса. Покосившись на Лазария, который как-то резко поменялся в лице, парень нахмурился. — Ешьте, — подсказала женщина, улыбнувшись. Блондин заискивающе улыбнулся в ответ, посмотрев на варваров, что вдруг стали стучать кулаками по столу с гулом. — Мужик вы или нет, в конце концов?! — резко спросил Дастан и залился громким гоготом. Вилмар нахмурился и ткнул кинжалом в мясо, решив, что уж в искусстве «кушать» ему вряд ли удастся найти соперника. — Вил! — вдруг вскрикнул Лазарий, болезненно поморщившись и прикрыв одной ладонью рот, но Вилмар уже зацепил зубами невероятно нежное мясо. «О, да это вкусно!» — с улыбкой подумал принц. Когда горячая сковородка была пуста, все дружно загалдели и начали пить в честь важного гостя. — Делов-то, — напыщенно усмехнулся парень. — А есть еще? — Гость просит добавки? — удивился Дастан, каким-то невероятным образом уловив слова принца в этом гаме. — Да, это довольно вкусно. — Принесите ему добавки! — рявкнул вождь, выпив за мужское здоровье принца. — Вилмар, я бы хотел сказать… — с опаской начал маг, полоснув растерянным взором по столу и «яствам», но блондин отмахнулся, сделав несколько хороших глотков из кувшина. «Добавку» принесли буквально через минут пять, правда кусочки были нарезаны не так «деликатно». Вилмар с удовольствием принялся за трапезу. Почему-то все смотрели на него, обнажив губы в оскале и что-то шепча друг другу. — А что такое? Разве это трудно съесть? — принц уже успел вообразить, что он действительно чем-то отличался от тюфяков, раз смог так спокойно умять почти две порции. — Что это вообще? — Бычьи яички, — невозмутимо ответил Дастан, азартно наблюдая за реакцией принца. Кинжал с кусочком мяса застыл перед раскрытым ртом будущего короля. — Ч-что? — Вилмара вдруг начало мутить, когда он опустил взгляд на «кушанье». Представив, как это блюдо выглядело первоначально, он опустил кинжал на стол, закрыв рот ладонью, практически сглотнув все то, что поднялось по пищеводу обратно. В этот момент Лазарий резко вскочил из-за стола и ринулся куда-то в сторону, но смог пройти лишь пару метров, а затем, наклонившись, схватился левой рукой за горло, а правой за желудок. — Во как! Ведьмочке дурно… Однако, тонкое создание! — захохотал вождь варваров, наблюдая, как советника воротит, казалось, только благодаря собственному воображению и фантазии, которые подкинула в голову суеслова слишком яркие и красочные картины. — Зажгите кострище ярче! — чуть погодя проорал Дастан, указав в сторону костров. — Ритуальное блюдо съедено! Вилмар еле проглотил ком в горле, буквально протолкнув его в желудок крепким вином из кувшина. Его страшно взбесил сам факт того, что его не уведомили о «ритуальном» блюде, не сказали, что именно это такое! Смех Дастана и вовсе уничтожал последние крупицы самообладания, однако от негодования его сильно отвлекала собственная фантазия и наличие живых яков рядом. Опустошить желудок он не мог хотя бы потому, что не мог пасть в глазах Дастана, хоть кишки и подскакивали к горлу от осознания съеденного «деликатеса». Лазарий обрел дар речи быстрее принца и потому поспешил разрядить сложившуюся ситуацию. Он подошел к парню и даже улыбнулся, как ему верилось, подбадривающе, но Вилмар был уже сильно не в духе. «Какого черта здесь происходит?!» — читалось во взгляде оскорбленного и униженного короля, но Лазарий не знал, что ответить. Он и сам был несколько раздосадован ситуацией, однако он же пытался остановить принца, верно? Колдун догадывался, что блюдо было необычным, но сам не ожидал, что настолько. — Это всего лишь еда, — тихо шепнул чаровник, так и не найдя слов лучше. — Ритуальное блюдо подается уважаемым гостям, чтобы выказать свое почтение. Без тебя его бы подали вождю, — все же нашелся маг, при том не соврав ни капли. Вилмар считал, что мог бы и уступить в такой чести Дастану, но в глубине души ему все же это польстило, пускай и преподнесена эта честь была очень невежественно. — Никогда не напоминай мне об этом дне, — только и сказал Вил и вновь схватился за кубок. Вино было терпким и кислым, но принц делал такие жадные глотки, что у него стекало все по шее и одежде. На ослабленный организм крепленое вино подействовало не сразу, но в какой-то момент у парня резко потемнело перед глазами. Сильно сморгнув, Вил чуть не ослеп, когда перед ним раскинулся огромный костер, в который женщины кидали какую-то муку, от чего множество искр стремилось ввысь, растворившись после в воздухе. Примечательно было и то, что искры каждый раз были разного цвета: оранжевые, красные, зеленые, синие. — Пойдем, — кивнул ему вождь. Вилмар молча последовал за ним. Ближе к этому «пожару» становилось теплее, а стоять совсем близко и вовсе становилось жарко. Вместе с тем женщины продолжали что-то подбрасывать в огонь. Искры летели в стороны, словно россыпь разноцветных звездочек беспорядочным мерцанием сыпалась в глаза. Тяжелый дым оседал в ногах и дышать становилось все тяжелее. Принц даже на мгновение подумал, что он сильно пьян, потому что на ногах его словно держали небесные духи или ангел хранитель, но дело было скорее в дыму. Голову начинало уже сдавливать от этой невыносимой гари, а в горле сильно кололо. — Ну, как ты? Сможешь провести ритуал? — спросил вождь у Лазария, который, чуть морщившись от запаха дыма, стоял рядом. — Хоть десять… — ответил чаровник. Он косо глянул на Вилмара, которого увлекли разноцветные искры и он даже попросился лично бросить специальную смесь в огонь. — Десять не нужно… Нужно только два, — ровно изрек Дастан, став очень серьезным. — А он не в курсе, я правильно понял? — Это для его же блага… Лучше иметь в поддержке две стихии, чем свято верить в одну, — сухо изрек маг. — Анаксада будет рада дарам. — Особенно будет рада твоему дару богиня ночи, — усмехнулся широкоплечий воин, хлопнув Лазария по плечу. — Надо начинать.***
Хваленый и желанный для Лазария праздник, наконец, начался. Шум стоял такой, что принцу все больше казалось, что его поместили в самое пекло Ада: оры, крики, гам инструментов, вопли «певцов», густой дым, что буквально застилал все, душа и пробираясь в легкие. Вилмара поставили прямо напортив костра, от чего тот то и дело нервно оглядывался, подозревая, что его могут просто толкнуть в самое пекло. Музыка постепенно переросла во что-то однотонное и глухое, заставив ушные перепонки странно звенеть. Голова стала кружиться так, что любое движение, любой поворот головы, словно переворачивал весь мир вверх ногами. Стоять перед самым костром стало слишком жарко, и ему даже помогли избавиться от меховой мантии. В один момент все затихло, но в голове все еще продолжало гулять эхо бубнов и барабанов. Костер в одночасье погас, громко плюясь и яростно пыхтя едким дымом, кой мерзко лип к глазам, заставляя их слезиться от рези. Именно в этот момент на другой стороне погасшего кострища появилось белое пятно, но чем ближе оно приближалось, тем больше напоминало чудовище с тремя головами и множеством лап. Когда оно подошло ближе, то Вилмар смог разглядеть еще одну, четвертую, мертвую морду: огромный четырехглавый як медленно приближался к принцу, будто грозясь затоптать его. Однако, почти перед тлеющими углями монстр остановился и принц узнал в нем трех связанных быков и колдуна в маске, кой вел их и шел впереди. Вилмар стоял на месте, слегка переминаясь с ноги на ногу. Его немного шатало, и он не мог понять: «Это от вина или от дыма?». Затуманенный взгляд прошелся по животным, которые нехотя шли к кострищам. Принц совершенно не знал, что делать, он заворожено смотрел на языки пламени, которые вновь стали полосовать пространство, но не разгорались высоко. Когда Лазарий подошел ближе, Вилмар все же двинулся к нему. — Что… всех троих убивать будешь? Лазарий что-то ответил, но голос змееуста словно ускользал от ушей блондина, звуча странной мелодией, похожей на старинную колыбельную. Чуть погодя Вилмар понял, что Лазарий наговаривал какие-то мертвые тексты и вообще не собирался отвечать на глупые вопросы принца. Вилмар напрягся еще сильнее, потому что все было очень похоже на собственное участие в ритуале. Но они не договаривались об этом! Принц желал лишь посмотреть, чтобы утешить свое любопытство. Достав серп, маг повернулся к якам и, внимательно взглянув каждому в большие черные глаза, перерезал веревку у одного, кой был мельче остальных. Отпущенное животное тут же потянули за петлю, уводя в сторону и отпуская. Ларра же медленно подошел к принцу, прошагав прямо по углям и сквозь огонь, и только сейчас юный лев заметил, что маг босиком. Поморщившись от мысли, насколько это неприятно и больно, Вилмар перевел взгляд на колдуна, который встал позади парня и положил правую руку ему на плечо, а левую на грудину, удерживая острый серп. — Что происходит? — каким-то не своим и совершенно охрипшим голосом проговорил кареглазый парень, покосившись на серп у груди. — Выбери одного из быков… — тихо шепнул змееуст, прислонившись холодной маской к щеке Вилмара. — Зачем? — все еще не понимал принц. — Я не язычник, Ларра, мы это не обсуждали! Я не хочу… — но принц не договорил. Чаровник размеренно шикнул, словно стал убаюкивать маленького ребенка. — Ты — нет, а они — да, — кивнув в сторону собравшейся толпы, отозвался маг. Его голос сейчас походил на шипение змеи и смешивался с треском углей, — если ты оскорбишь их… То вместо быка будут резать Вас, мой Король… — В смысле? — у парня аж краска отошла с лица. Вилмар оглянулся на дикарей и почувствовал свою беспомощность и слабость. Но хуже всего было то, что Лазарий действовал по какому-то неизвестному для него сценарию. — И ты знал? Ты вел меня сюда, чтобы я поучаствовал?! — ругаться шепотом было глупо, да и обстановка как-то не сильно располагала к разбору полетов. «Мерзкие язычники! Из-за них я должен участвовать в этом! Зачем я только согласился…» — сокрушался Вилмар. Он чувствовал опасность за свою жизнь, а кончить ее здесь, в этой грязной деревушке он явно не планировал. Да и кем считал себя этот ублюдок Дастан?! Что ему все сойдет с рук? А кем возомнил себя Лазарий, что решил вести такую игру?! — Поверь, все это сделано для тебя и ради тебя. Я бы не настаивал так на твоем присутствии, если бы у меня не было плана, — тихо ответил колдун и подтолкнул Вила к действию, потому что публика явно заждалась. — Тебе это с рук не сойдет, — проскрежетал принц, аж желваки заиграли на лице. Грубо приняв серп, Вил без раздумий выбрал яка ближе, только потом узрев, что выбрал самого крупного. Сжав серп в руке, принц облизнул горькие от костра губы. — И как я должен это сделать, черт возьми?! — Видишь кольцо в его ноздрях? Хватаешь и дергаешь наверх, чтобы показалась шея и режешь. Резко и быстро. Без мучений, — проговорил Лазарий, словно сам тысячи раз это делал. — И это ты мне что-то говорил про жалость и сострадание к животным, — иронично заметил принц, вспомнив вонючую крысу, которую спас Лазарий из рук алчного продавца. Возможно, маг что-то и ответил, но Вилмар был уже увлечен другим. Он, как ему и сказали, схватил животное за кольцо. Яку это явно не понравилось, и он даже попятился назад. Огромное животное с большими глазами, черной длинной шерстью и рогами стало сопротивляться. На мгновение Вилмару даже стало его жаль. Он все же не мясник по призванию, чтобы вот так резать животное. Со спины загудели дикари, подталкивая принца к действию. Лазарий стал громко говорить что-то на мертвом языке, вскинув руки к небу. Это было жертвоприношение, и эту жертву приносил принц. И дело было даже не в яке. Быть может, Вилмар был не самым верующим, но участие в языческом ритуале для него было недопустимым. — Давай, — подтолкнул уже Лазарий. Вил прикрыл глаза и глубоко вдохнул, чтобы собраться с духом, но стоило ему вновь посмотреть на яка, как серп выпал из ладони на землю. Увиденное так напугало парня, что он даже хотел отпрянуть, но рука, что недавно сжимала кольцо в ноздрях яка, сейчас крепко вцепилась в русые волосы Мерона. — Но ты же… — принц глазам своим не верил. В огне, что окутал их ото всех, он держал кузена за волосы, а насмешливый зеленый взор прямо как у отца сверкал в этих языках пламени. Мерон в ответ лишь расхохотался. Видит Бог, Вилмар не готов был слышать смех покойника, да еще такой живой, так близко. Это было жутко. — Что, принцесска, страшно тебе? — усмехался он, внимательно рассматривая его. Принц тяжело сглотнул. У него все похолодело внутри от ужаса, но на данный вопрос он лишь скривил губы. — Жалкий отпрыск королевы… Вил тяжело втянул воздух через ноздри. Как смеет этот ублюдок оскорблять его, как смеет в данном контексте поминать его мать?! Гнев, ненависть и зависть вновь начали клокотать в душе юного наследника, но он не мог ничего вымолвить, лишенный речи от ярости, что разгоралась внутри него. — Щенок, — почти плюнул Мерон, и Вилмар рефлекторно сжал его волосы крепче. Ведь это он держал его за волосы, пока тот стоял перед ним на коленях. — Ублюдок, — все же проскрежетал молодой лев. — Верно, Вил, — не стал спорить Мерон, — но не я, а ты… рожденный в законе, но не признанный отцом. Ничтожество, которое никогда не добьется власти! Ты жалкий, Вил! Ты слабый и никчемный, что твой отец выбрал меня. Я должен был править вместо него, а не ты… — продолжал кузен. — К слову, ты и не правишь! — захохотал он. — Посмотри на себя, посмотри, как жалко ты выглядишь! — Вил? — голос мага звучал будто эхо в пещере. Вилмар не мог отвлечься, но готов был поклясться, что Лазария рядом даже не было. Он был один на один с Мероном, с соперником, со своей завистью, гордыней, злостью, ревностью и страхом. — Ты уже мертв, так кто из нас жалок? — все же спросил парень, крепче сжав его волосы. — Это ты предо мной на коленях… ничтожный кусок дерьма, поданный любимому папаше вместо обеда. Вилмар вовсе не гордился тем эпизодом своей жизни, ему часто снились кошмары после, но возмездие было таким сладким, что парню удалось спрятать свой стыд и раскаяние глубоко внутри. Ящик со страшной тайной вновь открылся, но стыда больше не было, в нем клокотал гнев, черный и непроглядный, а потому самый искренний. — Ты жалок, тошно смотреть! Капризная неженка в дорогих одеждах, возомнившая себя королем! Рука принца потянулась к кинжалу, пока кузен насмешливо смотрел ему в глаза без тени страха. — Вилмар? — вновь эхо. Лазарий был рядом, но в то же время где-то далеко. Он словно хотел его остановить или помочь? Но в этот раз принцу не нужна была помощь. — Заткнись! — рыкнул он кузену, скрипнув зубами. Выхватив свой кинжал из ножен, он крепче сжал рукоять. — Оу, — почти умилился тот, а затем насмешливо продолжил, — а ты сможешь? Дернув Мерона за волосы, Вилмар злобно оскалился. — Сдохни, — прохрипел он, вонзив кинжал ему в сердце. Мерон взвыл так, что заложило уши. С силой отпихивая от себя Вилмара, он пытался вынуть кинжал из грудины, но блондин с усилием сдерживал его, все еще держа за русые патлы. Вынув кинжал самостоятельно, Вил вновь воткнул его ему в грудь и повел лезвием вверх к шее. Теплая кровь залила руку и просочилась под рукав. — Сдохни! Только в этот момент Мерон испугался. Вид его боли и страха был лучшей наградой для принца. Теперь он, как щенок, дергался из его рук, захлебываясь собственной кровью. Вилмар и сам чувствовал кровь кузена: она залила его руку, прилипла к коже, запах был такой густой, что осел во рту и носу. — Ну и кто здесь ничтожество? — со смешком спросил принц, пока Мерон пытался выбиться из рук. А Вилу даже не составляло труда удерживать его, он словно держал тряпичную куклу, потроша ее своим острым кинжалом. Треск костей грудной клетки лишь добавлял всему действу шарма. И вот снова треск, от которого даже волна возбуждения прошла по позвоночнику, и лезвие кинжала достигло глотки. Мерон издал нечеловеческий вопль, а затем захлебнулся собственной кровью и, наконец, стих. Вилмар надеялся, что в этот раз голос кузена стих навечно. — Вилмар! — но принц не слышал, вновь и вновь вонзая кинжал в шею предателя. Кровь брызгала ему в лицо, теплая и солоноватая. Потухший взгляд молодого мужчины, безжизненное тело, что теперь стало в разы тяжелее, но Вил все еще держал его одной рукой за сальные волосы. — Вилмар! Вилмар! Отпусти! Он мертв! Уже мертв! — дернув за плечи наследника Серебряного Дома, кричал Лазарий. Принц все еще держал мертвого яка за кольцо, не желая отпускать. Обмякший зверь должен был весить не менее двух сотен килограмм, но Вилмара, казалось, это не волновало, он с легкостью удерживал «труп», периодически дергая руку выше и поднимая. «Это невозможно…» — пронеслось в голове суеслова, пока он (да и все волколаки) наблюдали, с какой легкостью этот щуплый юноша удерживал огромного зверя всего одной рукой. — Вил, неужели… — лишь губами произнес Ларра и поспешил выхватить из чужой ладони кинжал. Словно выдранный из другой реальности, парень вдруг услышал знакомый голос Лазария. Заторможено моргнув, принц увидел перед собой морду животного и чуть встряхнул головой. Пальцам, которые сжимали кольцо, вдруг стало больно, и Вилмар поспешил разжать их. Животное сразу рухнуло наземь. Рука онемела от напряжения. — Я только что… — начал принц растерянно. Он словно очнулся от какого-то сна. Не было стены из огня, не было и Мерона. У ног лежал мертвый як, а вокруг стояли непривычно тихие варвары. — Все нормально, успокойся, — тихо проговорил чаровник. — Что бы ты ни увидел, все позади. Вилмар тяжело выдохнул и, оглядев «растерзанное» им же животное, перевел взор на варваров. Те, не нарушив молчания, вдруг один за одним стали преклонять одно колено. Развернувшись к ним корпусом, Вил рефлекторно сжал ладонью предплечье, потому что онемение проходило, а на его месте появилась колющая боль, судорогой сводя мышцы. Мысли о боли в руке на мгновение отступили, когда взгляд принца напоролся на Дастана, кой, как и все, преклонил колено. «О, неужели?», — с иронией подумал парень. Но, честно признаться, Вилмар так и не сопоставил, куда делось бесячее неуважение варваров и почему сменилось на коленопреклонение. — Вил, ты… — хотел было объяснить принцу причину «восхищения» Ларра, но вдруг осекся. Поправив белый капюшон, кой был весь забрызган кровью, он устремил свои сверкающие зеркальца на варваров и указал рукой на принца: — Это тот, кого признала своим Ночь! Тот, кому даровала свое благословение Анаксада! И пусть все те, кто сомневался, более не смеют поднять глаз на достойного! Воины подняли свое оружие, а те, у кого его не было в руках — кувшины или кулак, и громко начали что-то скандировать. Вновь возобновилась музыка и кто-то поддерживающее завопил. В любой другой момент Вилмар бы стал упиваться таким моментом, ни для кого не секрет, что он был падок на лесть и почести. Однако парень слабо соображал, что происходит, все еще косился на мертвого яка, чтобы удостовериться, что под этой тушей нет Мерона. Рука нестерпимо болела, заставляя его сжимать губы, чтобы жалобно не простонать. Ко всему прочему у парня началось сильное головокружение, что он с большим усилием оставался стоять на ногах. — Вил, — Лазарий вдруг оказался прямо перед ним и посмотрел ему в глаза. — Ты одной рукой удержал раненого яка, который пытался вырваться и избежать смерти. Ты продолжал держать его, даже когда тот полностью ослабел и на весу его удерживала лишь твоя длань. Простой человек на такое не способен… Теперь ты для них тот, к кому благоговеют боги. Вилмар сильнее сжал ладонь выше локтя, потому что теперь боль обрела причину. Факт того, что произошло, удивлял его не меньше шокированных волколаков, потому что, кем бы он себя ни считал, удержать яка одной рукой представлялось ему невозможным, да и сейчас он вряд ли повторил бы этот трюк. Да и какого яка он держал, если все это время перед его взором была наглая морда Мерона? — Когда кажется, что Бог отвернулся от меня, я оказываюсь под пристальным взором других, — в никуда сказал принц, скорее озвучив свои собственные мысли, нежели действительно желал это обсудить. Постепенно до него начало доходить происходящее. Вряд ли он так нравился богам или кому-то еще с небес, Вилмар видел в этом вполне логичную закономерность. Он был сыном колдуньи, надышался каких-то трав, съел ритуальное блюдо. Скорее всего в нем на короткое мгновение открылся некий дар или просто сила, которой он никогда не умел управлять, да и до сего дня даже не знал о ее существовании. — Тебе нужно отдохнуть, перевести дыхание, — чуть погодя сказал Лазарий, все еще с интересом рассматривая принца. Поверьте, он сам не ожидал того, что произошло. Уставший вид принца был ему сейчас понятен, но его сила во время ритуала говорила лишь о том, что ритуал прошел успешно. Даже успешнее, чем Лазарий мог надеяться. — Принцу нужно отдохнуть, ритуал забрал много сил! — громко обратился он к варварам. Дастан тут же дал сигнал какой-то женщине. Та кивнула в ответ и поспешила к принцу, увлекая его за собой. Лазарий лишь подтолкнул его в спину. — Ступай, тебе нужно отдохнуть. Мне нужно кое-что закончить, лучше тебе на это не смотреть. На сегодня впечатлений достаточно. Вилмар заторможено кивнул и пошел вслед за женщиной. Уже у хижины, в которую его увлекали, принц все же остановился, чтобы не потерять Лазария из поля зрения. Впечатлений было и правда достаточно, но любопытство никто не отменял. Телом он чувствовал невероятную слабость, словно несколько дней подряд тяжело трудился во благо своего Серебряного Дома и почти не спал. Но это совсем не мешало ему наблюдать за чаровником. — Идти внутрь, — сказала женщина (явно не так виртуозно владея языком), но Вилмар только замотал головой и отмахнулся от нее. Лазарий вернулся к почти погасшему костру и дал какой-то знак вождю. Дастан подорвался на месте, но принц следил вовсе не за ним. Маг высоко поднял правую руку, и широкий рукав белого одеяния обнажил его кожу до самого локтя. Вытащив свой ритуальный кинжал, Лазарий лишь выгнутым кончиком острия провел от начала безымянного пальца до локтевого сгиба. Почти сразу белая рука очертилась красной полосой, и из раны потекла кровь. Судя по пару изо рта, маг что-то все время говорил, а затем вытянул руку перед собой. Кровь, собравшись в единую «реку», отяжелела и сорвалась на раскаленные угли. Костер от этого вспыхнул так ярко и высоко, что Вилмар даже испугался, что мага сожрет и обожжет этим пламенем. Лазарий стоял неподвижно, словно человеческие ощущения на него больше не действовали. Он словно не чувствовал холода ранней зимы, не чувствовал обжигающего жара костра. В момент, когда к костру Дастан подвел еще одного яка, Лазарий обернулся. По его лицу было видно, что он напуган или взволнован, или все вместе. Вилмар почему-то почувствовал нерешительность Лазария, когда вождь поднес ему чашу. Может, мага лихорадило от холода или болела рука, но тот с дрожью принял чашу и прикрыл глаза, словно готовился к чему-то важному, непоправимому после, потому что уже не было пути назад. И только сейчас Вил задал вполне логичный вопрос, а проводил ли Лазарий подобные ритуалы раньше? И если да, то когда? Ведь он постоянно был при дворе, а вблизи столицы не было мест, где он мог бы так богохульничать. Наконец открыв очи, маг уловил взгляд карих глаз и, с каким-то сокрушением оскалившись, вновь кивнул, соглашаясь на дальнейшее продолжение ритуала. Вождь волколаков без колебаний одним резким движением перерезал глотку несчастному животному, и из раны потоком хлынула бордовая жижа. Лазарий быстро подставил под льющуюся струю чашу, и, когда она была наполнена до краев, поднес к губам. Делая жадные глотки, то ли для того, чтобы быстрее покончить с этим, то ли от желания побыстрее «насытиться» чернокнижник осушил чашу до дна и, исказившись, бросил металлическую чашу в огонь. Вилмара затошнило от зрелищности языческого ритуала. Смотреть на «светлого» мага было даже жутко, впервые в жизни Вилмара посетила мысль, что по правую руку от себя он держал темного колдуна, который не просто «клеймен» печатью Ангела Смерти, а являлся им. Не желая больше смотреть на светлое лико своего советника перемазанное кровью, принц скрылся в хижине. Впечатлений на сегодня было и правда достаточно.***
— Вилмар, — мягкий шепот вывел принца из забытья. Парень и не помнил, как оказался в хижине. Он сонно моргнул и огляделся, обнаружив себя на соломенной перине, устланной множеством одеял, сотканных или связанных. Накрыт он был плотным одеялом и, как оказалось позже, абсолютно нагим. — Как я… — непонимающе начал Вил, поднявшись на соломенной постели. Голая грудь натолкнула на мысли, что его одежду украли, и он заглянул под одеяло, не обнаружив вообще никакой одежды на себе. — Тшш, лежи, ты потерял много сил, — Лазарий толкнул принца обратно на постель. — Тебя раздели, потому что ты был весь в крови и саже. — Сам тогда почему одет? — поинтересовался принц, смотря на одежду колдуна. Та была белой, как снег, но теперь вся была в подсохшей крови и саже. — Не успел переодеться, — улыбнулся колдун, — решил проведать тебя… Как ты себя чувствуешь? — Мне приснился странный сон, но, боюсь, это был не сон… — расплывчато ответил Вил. — Страшно болит рука… и… Принц словно не знал, стоит ли говорить магу о том, что он видел. Он не боялся ему сказать, в конце концов та тайна была разделена на них двоих, но что-то останавливало принца озвучить то, что с ним произошло на самом деле. — В общем-то… я просто несколько шокирован, что ты с таким аппетитом можешь пить кровь, — перевел он тему. — Я бы не назвал это аппетитом, — криво усмехнулся Лазарий, — так было нужно. — Я не то чтобы… боюсь вида крови, но не мог бы ты немного умыться? Ты весь в спекшейся пленке, — все же попросил принц. — Да, конечно. Сейчас… а после я дам тебе кое-что. Слабость была такой сильной, что Вил даже не стал спрашивать, что это будет. Он просто расслабился, устроившись на одеялах удобнее. Его накрывало сном, глубоким и долгим. Когда он вновь открыл глаза, Лазарий сидел рядом в своей обычной одежде и стирал влажной тканью испарину со лба принца. Сознание плыло. От перенапряжения у Вила поднялся жар. — Мы все еще здесь? — хижина была залита теплым светом изнутри, словно здесь повсюду были небольшие костры, но на деле горели факелы и множество свечей (что были роскошью для простых людей в таком количестве). — Хах, да, — добро усмехнулся Лазарий, — ты отключился на четверть часа всего, но, кажется, у тебя жар. — Отлично, — иронично бросил Вил. — Я хочу промочить горло. — Сейчас, — Лазарий заботливо налил приготовленный отвар и поднес чашу принцу. Вилмар от жажды сделал пару глотков, но травяной вкус жидкости все же его остановил. — Господи, я надеюсь, это не та дрянь?! — Нет, это просто ромашка с мятой, — улыбнулся Лазарий, — я запомнил, что тот самый отвар тебе более не нужен. Вил недоверчиво глянул в глиняную чашу, но жажда все же взяла свое, и он осушил ее и снова лег на спину. — У меня для тебя кое-что есть, только прошу… не принимай это как оскорбление. Можешь считать это украшением или подарком. Только прошу, если не будешь носить или посчитаешь языческим, бесовским, не выбрасывай. Отдай его мне, — разжав ладонь, маг протянул блондину чей-то коготь у основания обрамленный золотом и инкрустированный какими-то пунцовыми камнями. Вилмар удобнее приподнялся на постели и взял подарок в руки. — Что это? — Это оберег, — ответил Лазарий, — я знаю, что у тебя есть крест, но… — Тадэус меня сожжет на костре вместо тебя, — тихо рассмеялся блондин, представив негодование Инквизитора, если тот увидит этот оберег на шее принца после «бесовской» ночи. Если Лазарий был убежденным язычником, то Вилмар с рождения был принят церковью с единым Богом. Подобные шаманские талисманы сочтутся оскорблением. Но Вилмар лишь сжал ладонь. — Но я это как-нибудь переживу. — Если Тадэус спросит, это всего лишь побрякушка. Для него это таковым и будет, для меня это оберег, — сипло пояснил маг. — Хорошо, — кивнул принц. — Спасибо. — Я рад, что ты принял его. — А мы здесь одни? — В хижине да, вряд ли кто-то осмелится потревожить твой покой, ты произвел на них неизгладимое впечатление, — усмехнулся Лазарий. — В таком случае… разве ты не должен поцеловать меня? — В смысле? — удивился маг. — С чего вдруг? — На тебя я не произвел должного впечатления? — Как ты любую тему умудряешься опошлить? — все же поинтересовался суеслов. — Или тебе совсем дурно? — А как я могу этого не сделать, если я в хижине на постели абсолютно голый, к тому же думал, что и ты будешь голым после того, как снимешь свою одежду, а ты переоделся… — Это все, о чем ты думал? — ехидно спросил Ларра. — Нет, я просто на это надеялся. Не могу найти момента лучше к тебе быть ближе, чем сейчас… вдали от замка, слуг, среди твоего родного язычества… когда я безоружен во всех смыслах, слаб, что не смогу зайти дальше, как бы этого ни желал… просто хочу почувствовать тебя ближе. Без пошлости. Ну, может, совсем немного, — мягко ответил Вилмар, — но я не могу отрицать своего бессилия сейчас, однако это совсем не мешает мне просто наслаждаться тем, что ты рядом… только без стыда, прошу. Ты стыдишься очень мило, конечно, но давай хотя бы сегодня ты признаешь, что тоже этого хочешь, м? — Хочу. Я уже говорил тебе это. И именно за этот факт… мне ни капельки не стыдно, — слабо улыбнулся Ларра. — Знаешь, Вил, — придвинувшись ближе, начал маг, — ты очень вырос. Однако я не про рост и даже не про возраст. Ты стал… мудрее? Стал вести себя так, как ведёт себя настоящий король. Или как тот, кто уже готов забрать трон. В любой другой момент Вилмар готов был часами слушать о своих достижениях, о троне, который по праву принадлежит ему, но не сейчас. Он был страшно вымотан, что сил не было даже на восхищение самим собой. Ему было бы интересно обсудить с магом видение в виде Мерона, их диалог, реакцию варваров на ритуал, силу, что пробудилась в принце на столь короткое время, откуда она и вернется ли? Можно ли ей управлять? Что нужно сделать, чтобы быть действительно могущественным и сильным? Но на все это не было сил. Оставшиеся крупицы он собрал воедино, чтобы побыть с Лазарием так близко, как мог себе это позволить, оставив на потом все остальное. — Давай не будем об этом, — предложил принц и слабо улыбнулся. — Лучше сними все это, — заигрывающе прошептал светловолосый, искренне желая сменить тему. Лазарий улыбнулся ещё шире и наклонился к принцу: — Ты стал похож на того человека, которому я бы смог довериться. — Ты не прав, — чуть помотал головой Вил, и Ларра даже напрягся. Он что же, решил сказать, что вовсе не достоин доверия? — Я и есть этот человек, которому ты можешь довериться.