***
Этот сон снился Лазарию нечасто, раз в год или два, но каждый раз он заставлял светловолосого юношу болезненно вздрагивать и подолгу унимать ошалелое сердце. Теперь маг уже не был маленьким, беспомощным мальчишкой, как пять лет назад, он вырос и стал гордым и уверенным в своих силах юношей, но, несмотря на это, он до сих пор чувствовал страх, но страх не перед сном, а перед реальностью. Каждый раз, просыпаясь после этого жуткого кошмара, паренек боялся, открыв глаза увидеть не темные стены башни, а деревянный потолок хижины, которая располагалась на острове Василисков. Воспоминания раскаленными иголками вонзились в грудину и адамово яблоко, заставляя ощущать мерзкое пощипывание у прозрачных глаз и переносицы. Хотелось громко и истошно кричать, но голос будто пропадал, вместе с ним исчезали и силы… Так было и в этот день. Единственное отличие было в том, что гадкий сон о своем собственном Дне Рождения так удачно совпадал с восемнадцатилетием юного принца. И даже если маг и не хотел присутствовать на торжестве, даже больше - у Лазария не было никакого желания и настроения помогать в его окончательном приготовлении, или вообще как-то участвовать в этом грандиозном празднике, ему все равно пришлось подняться с постели. Накинув серую мантию, колдун неторопливо подошел к небольшому оконцу: из седьмой, самой высокой башни можно было оглядеть весь замок, включая его внутренний двор и смотровую площадку. Снег лениво падал на землю и стены, покрывал крыши домов и мостовую. Лазарий с силой втянул морозный воздух и устремил полупрозрачный взор на главную площадь: возле постамента, откуда, обычно зачитывались королевские указы и приговоры, стояли две клетки. В них сидело двое плохо одетых мужчин. Один, усевшись в угол, дремал, второй пытался вскрыть большой железный замок, но судя по тому, что охраняющие их стражи даже не поворачивали головы в сторону приговоренных – это было невозможно. Это были фальшивомонетчики, их привезли еще вчера вечером и приговор должен был вынести Инквизитор. Однако уже не Арахни был на этой должности. Королевский Инквизитор передал свой чин своему сыну, которого готовили к этому посту буквально с самого рождения. Теперь Инквизитором Дома Серебра был Тадэус. Но молодой мужчина был занят новой привезенной рукописью, и поэтому суд над мошенниками было решено перенести на следующий день. «Точно! Тадэус! Я должен был помочь с переводом! Я проспал! Черт!» – на интуиции ориентируясь во времени, понял светловолосый юноша и отпрянул от узкого окна. Ларра быстро схватил кувшин с водой и выбежал из своей светлицы. Молодой Инквизитор Святого Храма аккуратно выводил черным пером небольшие буковки на желтоватой бумаге. Рядом лежала Книга Святых, к которой пепельный блондин прибегал лишь в крайних случаях, так как уже с восьми лет знал почти все писания наизусть. В окна библиотеки нещадно било яркое утреннее солнце, заставляя Тадэуса неприятно морщиться и прикрывать синие глаза широкой ладонью. Дверь в помещение тихо приоткрылась, и в нее проскользнул светлоглазый юноша. - Ты опоздал… - сухо произнес Инквизитор, даже не посмотрев в сторону шума. Ларра едва заметно ощерился и, проследив за полосками света, которые концентрировались именно на монахе, плавно двинулся к Тадэусу: - Может, стоит прикрыть шторы, Падре? Тадэус оторвался от писаний и взглянул на одетого во все зеленое худощавого паренька, на плечах которого была накинута распахнутая серая мантия: - Не увиливай. Что, настолько сладкие сны, что не подняться с постели? Или так не хочется участвовать в самом важном событии столетия? – тихо усмехнулся пепельноволосый. Маг ловко прикрыл шторы и, подхватив с подоконника большую свечу, подошел к столу Первосвященника. - Сладкие сны… я уже и не помню, как это… да и были ли они вообще. А насчет торжества… если бы не шумные гости, я был бы рад присутствовать. Вил очень ждал этого дня. Он надеется, что Вильгельм подарит ему корону, передаст правление. Хотя бы даст обещание, что так и будет, когда ему исполнится двадцать один, - рассуждал молодой колдун, поставив свечу, и зажег ее магией. Недовольно покосившись на Ларру, который прямо перед ликом Инквизитора беспечно использовал языческое колдовство, Тадэус отложил перо и выдохнул: - Мы оба знаем, что короны ему не видать до дня коронации. Пусть рассчитывает на что-то попроще… - Например, на пони, - хохотнул светлоглазый, усевшись на край стола. - Или на очередную фаворитку, - скривил губы Первосвященник. От сказанного Лазарий едва заметно поморщился, но потом продолжил, подняв со стола один из листков: - Я пока одевался, заметил в окне вчерашних преступников… Я думаю, в честь праздника одного должны будут помиловать. Если, конечно, они не околеют до вечера на холоде. Думаю, надо будет отпустить того, что… - Нет, - твердо отрезал Тадэус. - Что? – непонимающе вскинул светлые брови маг. - Никого не отпустят. Пусть колеют. Я уже вынес вердикт, - подтащил тяжелую рукопись к себе синеглазый мужчина. - Но… Тадэус… это… а что за приговор ты вынес? Неужели казнь? За… это не то преступление, за которое можно повесить… - Их не повесят. Сначала им отрежут пальцы. Ведь именно ими они творили зло, а затем руки – по локоть. Ибо это зло было сотворено руками. А затем они отправятся в темницу. Определенного срока я еще не назвал… думаю, пяти лет хватит. Правда, не думаю, что они переживут зиму. Сейчас в камерах холоднее, чем на улице, - спокойно пояснил Инквизитор и взял очередной сверток. - Тадэус… - только и смог произнести Ларра, подняв левую длань к лицу. Он еще раз осмотрел друга, который за прошедшее время очень изменился: стал черствым, бессердечным, но, как считал Инквизитор и сам маг, справедливым. Молодой синеглазый мужчина, достигший в своем росте двух метров, теперь все свободное время посвящал изучению старинных манускриптов и, взяв на себя роль нового Инквизитора, вершил суд над грешниками. Порой даже его отец поражался той жестокости и изощрённости, с которой Тадэус придумывал казни и наказания для преступников. - Я понимаю… это из-за Аврари… но не стоит так мстить всем оступившимся за то, что произошло… - тихо отозвался колдун, пытаясь поймать чужой взор. От упоминания этого имени молодой Первосвященник со скрипом стиснул зубы. - Лазарий, замолкни. Не смей произносить этого имени. Ни при мне, ни вообще! Ты понял? - пронзительно посмотрел Инквизитор на мага. - Эти мошенники совершили преступление, и они понесут за него наказание. Я все сказал. Иди к Вилмару, тут я сам закончу. Снова посмотрев на колдуна, Тадэус почти сжег его синим взором на месте, а потом устало вздохнул, жестом подгоняя мага. - Но… - Я сказал, иди! Я сам здесь справлюсь, - указав дланью на дверь библиотеки, строго повторил пепельноволосый. - Как прикажете, Ваше Преосвященство, - сжато вымолвил юноша и слез с края стола, направившись к выходу. Как только колдун скрылся за тяжелой дубовой дверью, Тадэус злостно вытолкнул скопившийся кислород через нос и с силой сжал кулаки. - Проклятье! - рявкнул он, с грохотом скинув писание на пол. Длинные пальцы сжали корни волос, которые за это время снова отросли по пояс (в день казни Тадэус состриг свои длинные волосы). Сжав губы, он опустился грудью на стол и прикрыл глаза. - Боже... молю, дай моей душе успокоиться... не дай этому огню сжечь все, - в пустоту выдохнул он, сглотнув горький комок. А мысли, словно издеваясь, насиловали уже ненавистный образ мужчины с яблочными глазами.***
-… Арахни, как Вы считаете, это не слишком… Этого будет достаточно? – с волнением интересовалась сероглазая женщина, разворачивая перед Старшим Инквизитором большую пурпурно-красную мантию. Высокий мужчина по-доброму улыбнулся и, проведя одной рукой по мягкой и гладкой ткани мантии, а другой, накрывая ладонь Оливеры, одобрительно кивнул: - Успокойтесь, он будет в восторге. Я уверен. Чтобы это ни было, ему понравится – ведь подарок от Вас. - Хотелось бы подарить что-то особенное и то, что ему пригодится в дальнейшем, - вновь складывая подарок в расписной сундук, вздыхая, отозвалась Королева. – Восемнадцать лет… время летит слишком быстро. - Дорогая, Вы думаете, что Вилмару пригодится огнеупорная мантия Ахилейцев? – усмехнулся Арахни, присаживаясь напротив женщины. - Ну, никто не застрахован от пожаров… - Да уж, а еще от извержения вулкана и метеоритного дождя, - посмеиваясь, закивал сероволосый мужчина. - Арахни, Вы как всегда преувеличиваете… - Моя Госпожа, Ваше Преосвященство. Простите, что помешал Вашей беседе, но я нигде не могу найти Вилмара, - заглядывая в комнату Королевы, тихо изрек Лазарий. - Родной, я просила тебя не называть меня так? Сколько можно? Или тебе каждый раз повторять, чтобы ты запомнил? – хмурясь изрекла Оливера, подзывая названного сына жестом руки. - Да… ма… ма… матушка, - как-то неловко произнес бледный юноша, опуская голову и захлопывая за собой дверь. - Вот же чудо, Арахни, столько лет, а он простого слова произнести не может, - поправляя локоны, весело отозвалась сероглазая женщина. - Он просто очень скромный, - ощерился Инквизитор, посматривая на колдуна, что так и мялся возле прохода. Пареньку до сих пор было как-то странно и неудобно обращаться при посторонних к Королеве, используя не чин или имя, а просто «мама». - Милый, Вил у портного, они в гостевой, он что-то там готовит к празднику. Сходи к нему и возвращайся сюда, мне понадобится твоя помощь, - ласково произнесла Оливера и подмигнула пареньку. - Да, конечно, - поклонился маг и так же быстро, как появился, исчез из помещения. - Он так и не привык? – чуть серьезней спросил Арахни, провожая парня взглядом. - Боюсь, он никогда не привыкнет, - с грустью отозвалась Королева. «У портного… очередной костюм себе шьет… зачем ему столько?» - размышлял Лазарий, спускаясь по крутой лестнице, - «Нет, я понимаю – на празднике надо выглядеть ослепительно… но зачем ему новые обноски каждый месяц? Будто вот истек срок, и все развалилось на кучку ниток и брошек…». Пока змееуст обдумывал причины и количество нарядов принца, он даже не заметил, что оказался в главном холле. Пройдя еще через два коридора, Лазарий, наконец, добрался до гостевой комнаты и, постучавшись, толкнул дверь, слишком поздно услышав перепуганное «нет». Молодой лев старательно пытался что-то загородить спиной, а портной непонимающе развел руки, держа в одной ножницы, а в другой серебряное украшение. - Я же сказал! Чтобы никого не пускали! – недовольно пробурчал Вилмар, хмурясь. - Кому ты там что-то говорил? Коридоры пусты, у дверей нет стражи… - спокойно повел плечами колдун, пытаясь понять, что именно прячет от него принц. - Как нет? Где все? – грозно топнул ногой юноша и перевел разгневанный взор на портного, будто именно он во всем и виноват. - Если я не ошибаюсь, часть репетирует парад, остальные выставлены у ворот и ожидают гостей. Король Вильгельм еще вчера распорядился. Остальные слуги заняты подготовкой праздничного стола и зала, - облокачиваясь на стену, беспечно поведал суеслов. - Вот же черт… Король Вильгельм распорядился… а то, что я распорядился еще утром… - передразнивая отца, раздраженно проговорил Вилмар. – А! К черту! Смотри, что у меня тут для тебя есть! – белокурый юноша сделал шаг назад и продемонстрировал Лазарию красиво вышитый кафтан персидского синего цвета. То, что сразу бросилось в глаза Ларре – это именно тон, в котором был выполнен костюм и его строгость. Обычно принц предпочитал что-то яркое и пышное, то, в чем можно было бесспорно заверить: «блистаю». Здесь же, украшениями служили броши в форме серебряных змей, в глазах которых горели маленькие зеленые кристаллы, и вышивка, исполненная замысловатыми узорами и таинственными знаками. Но, несмотря на все это, одеяние выглядело поистине праздничным и нарядным. - Оно еще не готово… точнее, осталось еще пару штрихов! – сообщил Вилмар, гордо обступая кафтан, - ты рад? - Ох, прямо не могу найти себе места и выразить свою радость. Я весь как на иголках, когда ж я смогу увидеть тебя в твоем новом наряде, - иронично изрек колдун, театрально закатывая глаза. - Глупый ты, Лазарий! Это костюм на тебя! – хохотнул принц, подходя ближе к светлоглазому и хватая того за руку, - мой уже как неделю назад сшили! И он не такой скучный. Все же я учел твой… вкус? Если твою любовь закутаться так, что лишь глаза видно, можно вообще назвать вкусом! - Что? Мне? Зачем? У меня есть… - начал противиться маг, удивленно хлопая белесыми ресницами. - Да-да, у тебя есть твой зеленый сюртук, я помню. Но это мой праздник! И я не хочу, чтобы ты ходил на нем черти как одетый и пугал гостей! – продолжал скалиться юный лев. - …Спасибо, Вил… - саркастично отозвался Лазарий, вглядываясь в подарок. - Тогда, раз уж ты тут, давай примерь! – толкая бледного парня в сторону портного, беспечно изрек принц. Лазарий начал отнекиваться, но все же сдался напору юного льва. Внимание Вилмара к его внешнему виду приносило весьма двойственное ощущение: с одной стороны это было приятно, с другой – упрек к его внешнему виду. Второе чувство в Лазарии явно перевешивало, к тому же такой расписной наряд был для него слишком кричащим. Синяя ткань легла точно по фигуре, однако слишком пережала талию, заставляя молодого колдуна недовольно нахмуриться. Портной помогал застегнуть все пуговицы и застежки, от чего скептический взор мага бегал то к зеркалу, вглядываясь в свое отражение, то перемещался на него. - Ох, - вздохнул мужчина. - Что там? – принц с улыбкой заглянул за ширму, игнорируя смущение мага. Синий кафтан еще не был застегнут и не прикрывал всего тела. Маг недовольно шикнул. - Вил! – недовольно воскликнул юноша, присаживаясь на корточки, чтобы блондин не смел смотреть на него без одежды. - Да что я там не видел? – расхохотался принц. – Что там, потолстел что ли? Что вы так долго?! - Господин, тут наоборот немного ушить надо, - проговорил портной, беря иголку и мелок. - Куда ушить?! – завопил маг. – Я сейчас задохнусь в этом! И вообще! Вилмар, я тебе что, девушка? Что за платье ты тут заказал?! - Дурак ты, Лазарий, - улыбнулся высокий блондин, терпеливо ожидая за ширмой. – Это называется выглядеть по статусу. Ты – мой Советник, еще и брат названный. Ходи в своих тряпках сколько угодно, но сегодня мой день! - Я нормально одеваюсь! – оскорбленно выдохнул Ларра. - Да-да, - протянул лев, - так! Чтобы через пару часов все было готово! Увижу тебя не в этом, раздену прямо перед гостями! Понял? – Вил встал на носочки, снова заглядывая за ширму. Лазарий недовольно обернулся и уперся холодной ладонью в лицо парня. - Проваливай, - недовольно ощерился маг. Вилмар только хохотнул и все-таки вышел из гостевой комнаты, оставляя портному живой манекен. Гости все прибывали в замок. Совсем скоро будет громкий пир, и ничто не могло испортить настроение молодому принцу.***
День рождения принца был еще одним предлогом созвать важных гостей в Серебряном Доме. Вся королевская знать, важные гости и богатые купцы собрались в этот зимний день для того, чтобы лично поздравить юного наследника трона с 18-летием и преподнести ему ценные дары. Приготовление к пышному празднеству шло за три дня, и сегодня главная зала блистала так, словно принц уже достиг своего совершеннолетия, которое его ждет лишь через два года. Люстры были до блеска начищены, и ярко горели все свечи. Вместе с замком преобразились и его обитатели. Даже Лазарий сегодня был одет очень празднично по личной просьбе Вилмара. Колдун не любил выделяться, и весь день терялся от внимания, впадая в ступор и легкое смущение от комплиментов, которые совсем не привык слышать в свой адрес. Обычно все его просто боялись и лишний раз к нему мало кто обращался. Синее одеяние, расшитое в некоторых местах жемчугом, очень шло юноше, подчеркивая высокую фигуру. Если Вилмар теперь был плечистым парнем, настоящим воином своего Королевства, то Лазарий немного уступал блондину в росте и в массе тела. Маг был худощавым и жилистым, с небольшой мышечной массой. Лицо колдуна вытянулось, обрисовывая острые скулы и подбородок, большие миндалевидные очи стали напоминать глаза хищника. И если острые черты придавали змееусту "тонкий" аристократический вид, то Вилмар смог в себе совместить как задатки воина, так и благородные линии. - Красивый, - выдохнул принц, обращаясь к матери, которая оценила такой щедрый подарок названному сыну. Женщина с улыбкой посмотрела на сына, не веря, что ее маленькое чудо теперь не умещается в маленький зеленый кафтанчик. Высокий, плечистый, с сильным рельефом мышц – теперь ее сын был настоящим рыцарем, не на много уступая в мощности Мерону, с которым у Вилмара до сих пор не ладились отношения. Пропали милые щечки и детская улыбка, Вилмар так резко превратился в мужчину, что Оливера никак не могла поверить, что время так беспощадно уходит вперед. Протянув руку, Королева поправила завитки светлых волос юного льва. - Тебе бы самому пора переодеваться, скоро начнется пир, - мягко проговорила женщина. Опустив взгляд на мать, Вилмар расплылся в улыбке и, подхватив женщину, закрутил ее в танце. Оливера рассмеялась, прижимая ладони к лицу своего сына. На мгновение даже в глазах защипало. - Мам, - улыбнулся блондин, - только без сентиментальностей… - Иди скорее, - подогнала его Королева. Наряд принца был уже готов и был выполнен в сочном алом цвете, а гранаты, украшающие ворот и запястья рукавов, в полумраке напоминали настоящие капли крови. Позолоченные погоны, благодаря которым наряд приобретал более официальный и даже надменный вид, подчеркивали широкие плечи юноши, а вышитые львы, цвета слоновой кости, не позволяли никому усомниться, что кареглазый парень принадлежит к королевскому роду. Сегодня все было сделано для наследника, даже зима в этот день стала мягче, давая детям при дворе спокойно играть в снежки. Вилмар улыбался целый день, и к вечеру его настроение не испортилось. Пир был прекрасный, звучала музыка, шуты прыгали перед столом, веселя Королевскую семью и их гостей. Время летело, вина текли реками, все веселились. Все приглашенные девушки желали внимания юного льва, что на секунду парень вспомнил свой подарок на 16-летие. Тогда отец подарил ему женщину, сделав его мужчиной. И сейчас, обученный искусству флирта, Вилмар вспоминая о своей первой девушке, думал, что она бы его похвалила. И несмотря на пестрые и красивые наряды девушек из знатных семей, не смотря на их прехорошенькие лица, Вилмар не мог отвести взгляда от мага. Как все-таки было необычно видеть его в таком праздничном одеянии. Взгляд карих глаз то и дело скользил по стройной фигуре колдуна. Раньше Вилмару нравился нос мальчишки, но теперь Лазарий вырос, будучи всего на полголовы ниже принца, и его нельзя было назвать мальчишкой. «А бесишь меня все так же» - с улыбкой подумал принц, рассматривая Лазария. Теперь не только нос нравился ему, и даже не только кисти рук, Лазарий нравился ему полностью, как цельная картина. Оливера попросила мага составить компанию одной из приглашенных дам в танце, и теперь наследник Серебра с улыбкой смотрел, как маг, смущаясь, танцует с дочерью одного из рыцарей. Он даже поймал себя на мысли, что впервые видит Ларру с девушкой. Локоны темноволосой дочери Графа прыгали в танце, но взгляд принца был прикован к прямым светлым прядям. Волосы у Лазария были до плеч, и сегодня он собрал их в хвост в специальную заколку, которая была сделана вместе с нарядом. Две пряди у висков вылетели из оков заколки, и теперь мешались колдуну, то и дело прилипая к его губам. Вилмар сощурился, ловя движение губ мага. «А девушка-то без ума от него» - пронеслось в голове наследника. - Дорогой, может, ты тоже потанцуешь? - подтолкнула в бок локтем Королева. - Мама, прости, - улыбнулся светловолосый парень. - Мерон всем красивым дамам ноги оттоптал, бедняжки сидят и страдают за столом. - Вилмар, - тихо рассмеялась женщина. - И все-таки? - Я вина перепил, голова кружится, - обворожительно улыбнулся юноша, и женщина со вздохом покачала головой. А взгляд Вилмара снова вернулся к магу, не отпуская его образ до самого конца танца. После Лазарий, чаще дыша от танца, присел рядом с Вилом. - Ты сегодня выглядишь так, что я готов признать тебя братом. - Сейчас в обморок от счастья упаду, такая честь, знаешь ли, - иронично выгнул бровь маг. Музыканты затихли, и Вильгельм, кивнув им в знак признательности, жестом подозвал к себе сына. Вилмар, который до этого момента беседовал с Ларрой о присланных «сувенирах» из Дома Золота, развернувшись, устало поглядел на отца. Принц подозревал, что Эдмарион из чистой и вполне человеческой вредности, мог подсунуть в подарки что-то отравленное или негодное. Однако веселое обсуждение пришлось прервать из-за отца. За прошедшие годы унижения и обид у младшего и старшого льва сложились весьма тягостные отношения. И даже разговаривать, не то чтобы получать что-то от отца, не было никакого желания. - Подойди, - поторопил своего отпрыска Серебряный Король. Вилмар неторопливо дошел до трона, около которого стоял Вильгельм, и быстро поклонился. Оливера, стоявшая возле супруга, ласково улыбнулась, ловя хмурый взор сына, и Вилмар при виде матери даже перестал ощущать нагнетающее раздражение. Он шире оскалился, делая вид, что и вправду рад отцовскому дару, каким бы он ни был. - В этот замечательный и счастливый день я бы хотел вручить тебе одну из наших семейных реликвий. Этот перстень мне некогда передал мой отец, и теперь я передаю его тебе, - с этими словами мужчина снял с указательного пальца перст с большим зеленым камнем, кой удерживали в своих металлических лапах выплавленные серебряные львы. Гости громко зааплодировали, выражая свое восхищение и радость, и, кажется, все были довольны и впечатлены подарком, кроме самого виновника торжества: «Ублюдок… перстень… чертов перстень… у него на руках их по три штуки… решил поделиться одним. Какая щедрость…». Однако, молодой лев все же смог натянуть на губы довольную улыбку и подойти к отцу. Вильгельм крепко сжал сына в объятьях и похлопав того по спине вручил сыну реликвию. Изначально принц хотел, интуитивно спрятать подаренное в карман, но опомнившись быстро надел на средний палец правой руки, что заставило гостей еще раз шумно захлопать. Вилмар еще раз отвесил поклон и направился обратно к столу. - Не густо… - тихо проговорил колдун, когда юноша подошел к нему. - К черту его и его подарки, - сквозь зубы процедил кареглазый парень, сжимая кулаки и чувствуя, как перстень больно впивается краями в костяшки пальцев. - Хочешь пройтись? Мы с твоей… - начал было Ларра, но принц резко помотал головой. - Нет. Ничего не хочу. Пойду выпью еще вина… - морщась, отозвался Вилмар и направился к гостям. Лазарий проводил удаляющуюся фигуру взором полупрозрачных глаз и, тяжело вздохнув, неторопливо побрел к дверям.***
Вилмар вернулся в свою комнату лишь под утро. Желание ввалиться в спальню с кем-то пропало после второго бочонка вина. Принц даже забыл, что хотел выкинуть чертов перстень в реку у замка. Он приоткрыл дверцу и на ватных ногах прошагал до постели. Плюхнувшись в кровать прямо в парадной одежде, Вилмар устало прикрыл глаза. В голове все еще мельтешили гости в ярких нарядах, а в ушах звенела громкая музыка. Он нехотя поднес правую руку к лицу и без интереса уставился на подаренный отцом перстень. В грудине что-то неприятно защемило, и юноша хотел уже было снять несчастный подарок и швырнуть его куда подальше, раз не выкинул его на улице, но вовремя остановился, сдерживая вмиг метнувшийся гнев. Еще раз взглянув на зеленый камень, принц намучено потер глаза и прикрыл их: все же семейная реликвия и его предки были вовсе не виноваты в том, что Вильгельм оказался, по мнению Вилмара, таким никудышным отцом. Обдумывая это, принц, кажется, даже смог задремать, но из ласковых объятий Морфея его вырвал глухой стук. - Вилмар, ты спишь, родной? – тихо произнесла светловолосая женщина, отворяя дверь. - Нет-нет, мам, я просто… прилег, - приподнимаясь на постели, при чем прилагая к этому невероятные силы, сонно отозвался кареглазый парень. Вслед за Королевой в опочивальню наследника прошел и Ларра, юноша держал в руках какой-то посеребренный ларец. - Мы с Лазарием принесли тебе кое-что, - улыбнулась Оливера, пропуская вперед бледного юношу. Лазарий замялся на пороге. - Милый, - подталкивая Ларру, кивнула она. - С днем рождения, Вил… - замявшись, выдохнул колдун, протягивая принцу сундучок. Оглядев взволнованно щерящегося мага, и переведя взор на подарок, Вилмар принял ларец и уложил его на колени. - Я надеюсь, тебе это пригодится, - присаживаясь рядом с сыном, погладила по голове белокурого паренька Королева. Принц быстро отворил крышку и провел пальцами по мягкой пурпурно-алой ткани. На ощупь ткань напоминала шелк, но она не была такой тонкой, напротив, она выглядела весьма надежной и плотной. - Это очень необычная мантия. Ее изготовили на острове Ахилл. Их кузницы располагаются внутри гор… - приобняв сына, пояснила Оливера. – В ней тебе не будут страшны ни пожары, ни палящее солнце. - Выплавленная мантия… ну надо же, - улыбаясь, потянул за край мантии Вилмар и, услышав металлический звон, замер, но затем, дернув с большей силой, повернулся к матери. – Там еще что-то? - Ну, посмотри, - усмехнулась сероглазая женщина, подмигивая принцу, а затем добавила, кивая змееусту, - помоги ему, дорогой. Лазарий быстро ухватился за другой край ткани и аккуратно вытащил мантию одной рукой, придержав что-то металлическое на дне ларца другой. Накинув ткань Вилмару на плечи, колдун, прикасаясь ко второму подарку, которым оказалась искусно сделанная античная корона, лишь подушечками пальцев, подал дар принцу. - Это не серебро… это Змеиная платина. Мы… Ваша матушка и я «закалили» ее и теперь это не просто украшение или королевская регалия. Она будет защищать тебя и оберегать, - не отрывая прозрачных глаз от мерцающего металла, ровно отозвался Лазарий. - Корона, - только и выдохнул принц. Резко вдохнув от восторга, он почувствовал, как голова пошла кругом. Поднявшись с постели, он встал, расправляя мантию, а затем, осторожно взяв холодный металл в руки, водрузил ее себе на голову. - Корона... Глаза у принца заблестели, но он сдержал себя, лишь широко улыбнувшись. Он так долго и так давно мечтал о короне, до беспамятства желая почувствовать себя тем самым единственным наследником престола. Однако суровые отношения с Королем делали его мечту несбыточной, но сейчас, чувствуя приятную тяжесть металла на голове, Вилмар в порыве крепко обнял мать. - Спасибо! - то, что корона была необычной за счет магических свойств, его уже не волновало. Это была корона, а остальное было уже неважным. - Мама, я... я не могу подобрать слов! Вилмар подскочил к зеркалу, рассматривая на голове прекрасную регалию. Его собственную. Вильгельм, наверное, завтра подавится от злости, если увидит своего сына с собственной короной на голове. От этих мыслей Вил улыбнулся еще шире, а в отражении зеркала он увидел Лазария, который улыбался так, словно смотрел на котенка с клубком ниток. Сощурив карий взгляд, он обернулся, и на лице мага снова появилась непроницаемая маска. - Вы не могли мне подарить ничего лучше, - благодарно выдохнул лев, на мгновение возводя глаза к потолку, чтобы эта слабость, что колола глаза, прошла. Оливера радостно улыбнулась, поднимаясь с постели сына. - Ты у меня настоящий мужчина уже... как быстро летит время, такой маленький был! - Ну, мама... - улыбнулся он, подходя к женщине и обнимая ее. - Ну, что ты?.. - Просто ты из прелестного ребенка вымахал в кабана, - вставил свое Лазарий сразу, как Королева вышла из комнаты сына. - Ой, как заговорил... - протянул Вилмар, которому уже невозможно было испортить настроение. - А ты у нас тогда кто? - Я, слава Богам, человеком рос и человеком вырос, - рассудительно ответил маг. - Ладно... шучу я. С Днем Рождения... я рад, что мы с твоей матушкой угадали с подарком. Лев довольно ощерился, обнимая на радостях и Лазария, начиная кружить его в танце и напевая мелодию. Маг сначала упирался, а потом беспомощно повис в руках принца, поняв, что от радости в Вилмаре проснулись новые силы для празднества. У Лазария сил уже не было, и он, спуская Вилу все в честь праздника, смиренно терпел все дурачества названного брата.