⁓⁓⁓
Аккуратно прочертив последнюю черточку магической пиктограммы, Корвин выпрямился и облегченно выдохнул. Подготовка к ритуалам в последнее время занимала у него много времени: знаки и символы, расположение которых требовало геометрической точности, стали сложнее — нельзя было более просто намалевать ровный круг, на глаз расписав пол необходимыми формулами. Изменился и состав «краски» — больше это не был ни мел, ни животная, ни человеческая кровь; особое вещество, готовить которое приходилось несколько недель, а хранилось оно всего пару суток. И уж конечно ингредиенты для этого зелья стоили запредельно дорого. Такова была плата за большие знания, за возможность безопасно проходить на другую сторону. Раньше он не обращал внимания на такую мелочь, как возможность там умереть. С годами желание дерзко рисковать уступило холодной прагматичности. Мужчина поднялся с колен, отряхнул штаны и отошел, оценивая результат. На первый взгляд он все сделал правильно, но узнать наверняка сможет лишь начав ритуал. До сих пор Корвин проводил его двадцать лет назад; обстоятельная прогулка на ту сторону вылилась в весьма непредсказуемые последствия, и Корвин долго не решался повторить опыт, ограничиваясь лишь теми силами и ресурсами, что имелись у него под рукой. Часы пробили десять, и некромант покинул библиотеку, поднявшись в верхние комнаты. Там он облачился в просторную мантию, распустил собранные в низкий короткий хвост темные волосы, повесил на шею ритуальные обереги. Затем, просидев еще с полчаса над своими записями, отправился в комнату своей юной рабыни. Элли спала, с ногами устроившись в небольшом старом кресле. Единственная свеча давно догорела, и ее восковой обрубок сиротливо стоял на пустом столе. Корвин замер, разглядывая девушку перед собой. Нахождение в его доме определенно пошло ей на пользу: болезненная бледность почти пропала, к ней вернулось прежнее здоровье и, если бы Корвин не знал, что перед ним сидит Элли, он бы ни за что не подумал, что эта девчонка отличается от обычной чисторожденной. Но Элли отличалась, и некромант разбудил ее, грубо потормошив за плечо. — Одевайся, — сухо приказал он, когда девушка открыла глаза и сонно на него посмотрела. — Сними это рубище. Элли, все еще не проснувшись, повиновалась, сбрасывая с себя чистое, опрятное, но простое платье. Корвин жестом указал на кровать, куда несколько минутами ранее положил пару свертков. Девушка послушно развернула один из них, подняла на руках пышную юбку и чуть удивленно взглянула на своего хозяина. — Не знаешь как это надевать? — вкрадчиво спросил мужчина, разворачивая остальную одежду. Элли покачала головой и принялась одеваться. Еще пятнадцать минут понадобилось на расправление складок, одергивание и поправление оборок. Корвин подвел ее к зеркалу, и Элли не смогла удержать шумного вдоха: на нее смотрела красивая девушка, одетая в великолепное темное платье, с пышной юбкой и украшенным вышивкой и драгоценными камнями корсетом; мужчина сам расчесал ей волосы, соорудив на голове незамысловатую прическу, надел на шею и пальцы драгоценности. — Это необходимо для ритуала, — опережая ее вопрос, ответил он, хотя не скрывал оценивающего взгляда, которым оглядывал преобразившуюся девушку. Таким взглядом смотрят на трофей или на искусно отреставрированную диковинку. В общем-то, она и принадлежала ему, и впервые он хорошенько рассмотрел, чем владеет. — Возможно, мне понадобится твоя помощь, а духи не переносят уродства и простоты. — Что от меня потребуется? — спросила она, когда они спускались в окутанную сумраком библиотеку. — Стоять смирно, не кричать и не бояться, — некромант нахмурился, видя, что огонь в камине погас. — Если со мной что-то случится — потеряю сознание или вдруг обезумлю — прочитать вот это, — он протянул ей исписанный мелким почерком лист. — Если с тобой решат заговорить духи — ты должна отвечать им правду; они не терпят неумелой лжи и сурово карают провинившихся. — А как… как они выглядят? — девушка бережно приняла страницы. — Духи? — мужчина позволил себе улыбнуться. — Для тебя это будут лишь голоса, если только ты не последуешь за мной. — Не последую, — Элли энергично мотнула головой, и прядь темных волос упала ей на лицо. — Вот и славно. Корвин разжег пламя в камине и встал в центр круга, жестом приказав Элли не пересекать нарисованную черту. Затем закрыл глаза, расслабился, погружаясь в созданную им тьму. Он проделывал это тысячи раз, но каждый новый таил в себе опасность никогда не выбраться обратно. Когда тьма перед его глазами стала почти осязаемой, некромант привычным жестом развел руки и властным негромким голосом заговорил.⁓⁓⁓
Элли до конца не понимала смысл происходящего: ни зачем некромант взял ее с собой, обрядив в дорогие тряпки, ни для чего он делает это. Она пробежалась глазами по тексту и совершенно ничего не поняла; какая-то оккультная чушь: дорога, духи, магия. Некромант начал говорить, и волосы на голове Элли зашевелились от ужаса: в центре круга бушевал ураган. Бешеные порывы ветра трепали темную одежду заклинателя, силясь сбить того с ног; поднялся отвратительный шум, в котором Элли чудились леденящие душу завывания. Испугавшись, Элли отступила на шаг, но тут резкий порыв ветра задул свечи, а огонь в камине, ослепительно ярко полыхнув, потух, погружая все вокруг в непроглядный мрак.⁓⁓⁓
Корвин почти нежно приложил руку к кованой решетке огромных ворот. Для них не было названия, но каждый, кто хоть раз ступал на ту сторону, знал о них. И для каждого они были свои. Мужчина обернулся, окидывая взглядом ровные ряды призраков в легкой зеленоватой дымке. Его войско, доказательство его могущества и его верная опора. Любимые, родные, друзья, союзники — все они могут предать. Но духи, единожды подчиненные его воле, скованные его разумом и силой — никогда. Никогда и нигде в обычном, смертном мире. Здесь же, на пороге, его власть ослабевала, и требовалось немало искусства, чтобы удержать всю эту армию под своим контролем. В этом-то то и была проблема новичков — необдуманно юнцы приходили сюда, к этим воротам, открывали их и пропадали. Поначалу перейти на ту сторону совсем не сложно — непросто выбраться; когда за плечами войско мертвых — сложно и войти, и выйти. Изменились ли надписи на каменных стенах перед ним? Нет, все такие же ледяные, с выцарапанными предостережениями и мольбами; вот эту, «evoca alcoolice» оставил один его старый друг, который так и не смог выбраться из мира сотворенных кошмаров. Рядом с воротами была древняя, резная и вся в паутине лебедка; в прошлый раз его духи вышли из повиновения, когда он приказал им крутить ее. Но сегодня все обойдется без происшествий — мятежный дух давно наказан и сломлен. Призраки, повинуясь приказу Корвина, обступили механизм, и тот, с протяжным скрипом, пришел в движение. Духи стонали, корчились от боли, падали на колени, но не выпускали рукояти, скованные волей некроманта. Корвин же не обращал на них никакого внимания. В первый раз проходить на ту сторону тяжело — лебедку нужно крутить самому, а она — обжигающе холодная, и каждый ее поворот отдается во всем теле так, словно это не толстая цепь намотана на барабан, а твое собственное тело. Ворота открываются, и ты можешь пройти; но беда в том, что нужный тебе ответ не там, и ты вынужден убираться обратно, поджав хвост и зализывая раны. И так до бесконечности, пока не соберешь свою армию рабов, которые будут открывать ворота за тебя. И нельзя ограничиться двумя-тремя или десятком — потребуются сотни. Ворота скрипнули, и духи со стоном отползли во тьму; Корвин вновь приложил руку к холодным створкам и закрыл глаза, вслушиваясь в неясные образы. Одной силы никогда недостаточно. Если бы с помощью грубого лома можно было познать тайны той стороны, каждый второй уже бы владел древними знаниями. То, что жило там, не любило делиться секретами с кем попало. — Cuvântul lui a poruncit din drum, — тихо выдохнул он, — Sunt Corwin, fiul lui Etara si Marie, moştenitorul generate de către comandantul de coşmaruri şi fantome. Deschideţi! Огромные петли заскрипели, и створки медленно приоткрылись ровно настолько, чтобы мог пройти человек. Из проема плеснуло холодным светом, а ветер принес сухой, горячий воздух. Корвин, чуть нахмурился, вскидывая руку, защищая глаза от мелких песчинок. Привратник недоволен — его громоподобный голос отдается в его голове, требуя, чтобы путники представились. — Я — Корвин, сын Этара и Мари, наследник порожденных кошмаров и повелитель духов, — раздраженно крикнул мужчина, перекрывая шум ветра. — С каких пор у меня должно быть другое имя? И прежде чем ему успели ответить, за спиной мужчины раздался шум — кто-то споткнулся и растянулся во весь рост на каменной дороге, сдобрив свое падение возгласом на неизвестном языке. Некромант даже не шелохнулся — только лишь прикрыл глаза, выжидая продолжения. — Меня зовут Элли Новак, — девушка наконец-то поднялась и отряхнула платье, — и у меня нет никаких титулов, потому что в моем мире это уже не принято. Она встала рядом с Корвином, гордо вскинув голову и расправив плечи. В глубине души некромант изнывал от желания узнать, что же такое сказали этой девчонке духи, что она настолько возмужала; а еще ему было интересно, каким именно образом девчонка оказалась перед Вратами, ведь он запретил ей переходить черту. ...А Элли и сама бы не смогла объяснить, что именно сподвигло сделать шаг вперед. Может быть царящая в комнате тьма и стихия, в завываниях которой слышался потусторонний шепот, а может быть и то, что шепот этот был на ее родном польском, а может быть любопытство и скептицизм — так или иначе Элли сделала шаг и теперь стояла на пороге в другой, загробный мир.⁓⁓⁓
Она очень смутно помнила, как именно они прошли огромные ворота и оказались на широкой дороге. Здесь не было ни травы, ни неба, ни птиц, ни животных — мир за обочиной казался огромным сгустком тьмы. Корвин шел впереди, так и ни разу не взглянув на свою спутницу, и Элли чувствовала, что тот злится. Мистическая и пугающая «та сторона» не оправдала ожиданий Элли. Пока она жила в борделе, служанки, как это было в здешних обычаях, вечером на кухне собирались возле камелька и самозабвенно сплетничали. Никто не прогонял Элли, и та, спрятавшись в тени комнаты, внимательно слушала порой откровенные неурядицы или пошлые сказки о соседях. Но несколько раз разговор заходил и об иных вещах. На следующий же вечер после того, как Элли отхлестали плетью на заднем дворе, служанки шушукались о магии и всём ей сопутствующем. Хоть Элли и было плохо, но она смогла уяснить для себя несколько простых вещей: из людей магией обладают только чисторожденные и еще загадочные отступники (о последних говорили исключительно шепотом), еще остатки подобной силы сохранились у других рас, но те уже почти совсем угасли; и существует некая «та сторона», где чисторожденные и получают эту магию, получают свои знания и там же добывают несметные богатства. Простым людям туда нельзя — духи карают каждого смельчака, а чисторожденные делиться знаниями не хотят. А еще чисторожденные редкие снобы, гордецы и эгоисты. И, в общем-то, Элли никак не могла опровергнуть этот портрет — Корвин ему соответствовал. Пока путешествие по загробному миру, вопреки всем россказням и домыслам, напоминало обычную прогулку; Элли догадывалась, что это — обманчивая легкость, и вызвана она скорее мастерством ее спутника, нежели везением или удачей. — Здесь нужно будет повернуть, — холодно процедил некромант, не оборачиваясь, — если боишься, то закрой глаза и дай мне руку. Они сошли с обочины рядом с большим камнем, на котором Элли смогла разглядеть царапины, которые складывались в какой-то неизвестный ей символ. Перед ними стояла плотная, непроницаемая завеса тьмы; настолько плотная, что девушка была уверена, что приложи она к ней руку — почувствует холод камня. Корвин спустился с дороги, не сбавляя шага, и уже наполовину скрылся во тьме, когда Элли смогла заставить себя двинуться вперед. Каждый шаг заставлял ее сердце биться сильнее, почти панически; девушка была на грани того, чтобы остановиться посреди дороги и остаться одной. Но Корвин цепко схватил ее за руку и рывком притянул к себе; с легким вскриком она, крепко зажмурившись, головой вперед пролетела через плотную тень и упала на колени. Под ногами оказался холодный каменный пол, а звук ее падения гулко разнесся по залу, потолочные своды которого таяли в сумраке. Сдерживая возглас удивления, Элли поднялась с колен и поспешила нагнать мужчину, который вновь не обращал на нее внимания. Зал казался бесконечным. Ровные ряды колонн, стены терялись во мраке, и лишь по эху шагов путников можно было определить, что они вообще есть. Они шли долго, и Элли, измученная необходимостью постоянно придерживать длинные юбки, совсем выбилась из сил, когда Корвин остановился, словно налетев на невидимую стену. — Am venit să ceară sfatul, — Корвин склонил голову, а голос его был мягче, чем обычно. Элли замерла позади, с опаской оглядываясь, пытаясь понять, чем этот участок зала отличается от предыдущего. Никакого ответа Элли не услышала, но некромант продолжал говорить на неизвестном ей языке. И тут все вокруг взорвалось сиянием, настолько ослепительным, что Элли неосознанно спрятала лицо в ладонях и попятилась назад. — Не бойся, — сухо приказал мужчина, поддерживая ее за руки. — Духи считают, что тебе есть, что сказать. Элли открыла глаза; зал более не был пуст — призрачное свечение, ослепившее ее, оказалось сотнями фигур, которые заполонили собой все помещение. Некоторые были похожи на людей, иные — на представителей неизвестных Элли рас; впереди, отделившись от основной толпы, возвышались два призрачных силуэта — никаких других деталей Элли рассмотреть не смогла. — Вот эта девочка, — Корвин буквально подтащил ее вперед, и заставил стоять смирно. Элли неловко поклонилась. — Как тебя зовут? — голос походил на шелест сухой листвы, и девушка призвала все свое мужество, чтобы ответить как можно спокойнее. — Откуда ты? — Меня зовут Элли Новак, мой родной город — Варшава, в далекой стране… Польша, — она все же запнулась, когда против ее воли перед глазами всплыли счастливые воспоминания прошлой жизни. — Кто наложил на тебя проклятье? — Проклятье? — Элли искренне удивилась. — То, что должно было тебя убить. — Одна старая женщина, наверное. Она говорила что-то, но я… я не знаю что, — девушка с опаской покосилась на Корвина, который невозмутимо стоял рядом, скрестив руки на груди. — Позволь нам взглянуть, — прежде чем Элли успела ответить, сизый туман окутал ее, и перед глазами с ужасающей реалистичностью восстал день отлета в Испанию. С непрошенными слезами Элли смотрела на Джо, который не отрывался от монитора своего ноутбука, с беззвучным криком наблюдала за сценой в самолете, а потом, с отчаянием — как огромный кусок металла летит прямо на нее. Элли отшатнулась и почувствовала, как спиной упирается в мужчину, который обнимает ее за плечи, заставляя стоять на месте. — Ей здесь не место, сын Этара и Мари, — прошелестело по залу. — Поступай так, как считаешь нужным. — Мне нужно знать, смогли ли ренегаты снять ограничения и овладели магией Странника ? Если так, то где мне найти… — Магией Странников владеют только Странники. Вы найдете ответы в Некрополе. — Мы? — Корвин непонимающе посмотрел на духов. — Зачем мне брать с собой девчонку? Элли охотно разделяла его недоумение: если загадочный Некрополь лежит на «той стороне», то лучше уж она и дальше будет сидеть в комнате прислуги и терпеть побои. Больше всего на свете сейчас, в данную минуту, Элли хотелось оказаться в своей каморке. Дальнейший спор между ее хозяином и призрачными силуэтами продолжался на неизвестном ей языке и приобретал гневные оттенки, и девушка с опаской косилась на ровные ряды окруживших их призраков. Корвин что-то требовал, духи отказывали, и кольцо медленно сжималось. Элли была вынуждена прижаться спиной к спине мужчины, и только тогда тот обратил внимание на происходящее вокруг. — Bucuraţi-vă de iad, — высокомерно, с ухмылкой бросил некромант, хватая Элли за руку, и прежде чем волна призраков накрыла их, резко повернулся вокруг своей оси. Они вновь оказались в библиотеке, и Корвин торопливо разорвал замыкающую круг черту, затушил свечи на краях магических символов и, как ни в чем не бывало отошел к шкафу с книгами; он вел себя так, будто ничего не случилось. Чего нельзя было сказать об Элли, которая мелко тряслась и постанывала, силясь подняться. Ее тошнило и перед глазами плясали черные мушки. — Отправляйся спать, — некромант рывком поставил ее на ноги и подтолкнул к выходу. — Когда ты будешь мне нужна, я пришлю за тобой. — Они сказали, что мне, нам, нужно в Некрополь, — девушка остановилась у порога. — Что это? Где это? Оно.. Там? Корвин поморщился, словно от каждого её вопроса у него начинали ныть зубы. — Это город за Провалом. И если ты произнесешь ещё хоть одно слово, — он подскочил к двери, вытолкнув Элли в коридор, — я верну тебя обратно туда. Девушка едва успела отшатнуться, иначе бы закрывшаяся с громким треском дверь прищемила бы ей пальцы. Сжав кулаки, Элли почти бегом добралась до своей спальни; рывком сняла себя украшения, сбросила блестящее платье и нервным движением распустил волосы, продолжая мерить комнату из угла в угол. Духи напомнили ей, что она потеряла, и теперь она с новой силой хотела это вернуть. После того вечера Элли несколько дней не видела своего хозяина; поначалу она думала, что все это время тот проводит в библиотеке, но заглянув в конюшню убедилась, что Корвин покинул дом, никому не сказав, куда он отправился и на сколько. Прогулка на ту сторону придала ей уверенности и заставила вспомнить, что Элли никогда не любила сидеть сложа руки. Она не должна мириться со своей судьбой в этом мире. И если способ вернуть её домой кроется в таинственном Некрополе — она найдёт способ там оказаться. Прошла дождливая неделя, прежде чем Элли увидела Корвина опять. Он заводил коня в стойла, и Элли поспешила в сад, чтобы случайно встретиться с мужчиной. После ритуала страх перед ним несколько притупился, и больше всего девушке хотелось узнать, о чем Корвин разговаривал с духами и когда он планирует отправится в Некрополь. И, если понадобится, заставить взять ее с собой. — Хозяин, — она склонилась в поклоне, не слишком низком и почтительном, — вас долго не было. Вы уехали, никого не предупредив. — Да, — несколько рассеянно подтвердил мужчина; он бы прошел мимо, но Элли предусмотрительно встала посреди дорожки так, что миновать ее было невозможно. — мне нужно было отлучиться по неотложным делам. Как будто по мне скучали, — со смешком добавил он, приказывая Элли идти рядом. — Господин… — Элли запнулась, пытаясь подобрать слова, но окончательно запутавшись в громоздких конструкциях языка, отбросила все возможные правила приличия. — Мне нужно знать, что ты намерен делать дальше? — Всего одна прогулка по тени Междумирья, а ты уже возомнила себя равной? — Нет, — в его голосе Элли не услышала ни гнева, ни злобы, — мне нужно знать… это моя жизнь, и для меня это важно. Если есть хоть какая-то возможность вернуться обратно… у меня была семья, друзья, дом… неужели ты не понимаешь? — Я понимаю, — холодно кивнул мужчина, — и именно поэтому еще не приказал выпороть тебя на заднем дворе. Мы перейдём провал, как и советовали духи. Там, на той стороне, есть древнее место, в котором, может быть, я найду способ тебе помочь. А теперь, прежде чем ты разрыдаешься, о черт, уже, — отправляйся на кухню и распорядись об обеде. Ну, прочь, — он мягко подтолкнул девушку, и та, действительно глотая слезы, помчалась в дом. Спустя две недели они вышли из города, держа путь на юг; в ближайшем лесу их ждал вооруженный отряд наемников, и только тогда Элли посвятили в план: отвлечь внимание Ордена нападением на его аванпост и под прикрытием свободных торговцев перебраться на другую сторону. То, что это приведет к кровопролитию, никого кроме нее не волновало. Взвесив все, Элли предпочла оставить возражения при себе.