В шумную таверну «Хмельное небо» Элли не пустили: Корвин, по-хозяйски положив руку ей на плечо, громко, так, чтобы все пьянчуги и бедняки, которые толкались на крыльце у привязи, услышали, заявил, что девушка, будучи примерной слугой, останется ждать его здесь, так как ему необходимо решить несколько важных деловых вопросов; еще Элли не поздоровится, если она решит куда-то уйти, а если кто-то попытается увести ее силой — Корвин намотает кишки этого несчастного на привязь, а из кожи сделает новое седло. Хоть некромант и улыбался, и говорил все это вроде бы не всерьез, на Элли больше никто не обращал внимания, и даже наоборот — ее усиленно игнорировали.
Облокотившись на деревянный бортик, девушка машинально теребила горловину большого черного мешка и пыталась привести в порядок свои мысли.
Люди не воскресают из мертвых: она могла сказать это как будущий врач, не раз ей говорил это некромант, а хруст ломающихся шейных позвонков был весомым гарантом того, что старший брат Корвина был мертвее всех мертвых, когда его тело падало на каменные плиты темницы.
Тем не менее, они своими глазами видели, как Дерек заходит в таверну и объявляет награду за их головы. Как это возможно, Элли не понимала и испытывала непонятное чувство страха, смешанного с отвращением.
Как Корвин и предполагал, к вечеру на главной площади их объявили беглыми преступниками, и вся стража получила приказ останавливать бродяг, с особой тщательностью присматриваться к одноглазым калекам и молодым девушкам.
Вот только после всех манипуляций, ухищрений и изрядно опустевшего кошелька, Элли и Корвин бродягами не были, а что касается Корвина — его осанка, властный голос и манеры затмевали рану, и редкий смельчак мог смотреть некроманту в лицо, а самоубийцы, который бы на него донес, и вовсе не нашлось.
Время текло медленно: у Элли успели основательно затечь ноги, прежде чем дверь открылась и на крыльцо вышел Корвин. Жестом поманив девушку за собой, некромант перешел дорогу и свернул в подворотню. Взвалив тяжелый мешок на плечи, Элли, грязно ругаясь себе под нос, побрела следом. Едва они отделались от лишних глаз, мужчина отобрал мешок и свистящим шепотом поведал дальнейший план:
— Вместе с первыми сумерками мы перелезем через стену с восточной стороны. Там нас будет ждать торговый обоз, который едет к городку на востоке. Останавливаться он не будет, но и двух усталых разорившихся купцов никто не будет сгонять прочь, — некромант то и дело оглядывался, — вместе с торговцами мы завершим наш крюк и выйдем как раз на южный тракт; оттуда уже и будем добираться до Некрополя. Все это займет не больше четырех часов, и ссадят нас за полночь.
— А что в мешке? Я надеюсь, что это провиант, который поможет нам добраться до Некрополя, — девушка нахмурилась. — Мне осточертело голодать.
— И как ты можешь думать о еде? — усмехнулся некромант. — Все узнаешь в свое время. Тебе не стоит ни о чем волноваться: я обо всем позаботился.
— Хотелось бы в это верить. Уже сейчас смеркается.
— Именно поэтому мы и идем к стене, — пожал плечами Корвин. — Я надеюсь, лазать по каменной кладке у тебя получается лучше, чем по веревке.
Элли промолчала, не собираясь развеивать убеждение некроманта. В лучшие времена Элли могла забраться на нижний сук низенького дерева в саду или по лестнице подняться на покатую крышу сарая. Однако сейчас выбор был невелик — либо карабкаться, либо сдаваться. Обратно в тюрьму Элли не хотелось.
К величайшему облегчению девушки, высокими и неприступными стены были только у главных ворот и то — снаружи. Они остановились возле каменной шершавой и уже основательно износившейся стены. Та была около четырех метров в высоту, и взобраться по ней наверх не составило никакого труда — немного поизучав камень, Корвин указал на последовательность выемок и заступов, отчего перед внутренним воображением Элли всплыла картинка: под покровом ночи контрабандисты и беглые преступники пересекают стену и растворяются в ночи. А если судить по протоптанной дорожке — из беглецов выстраивались огромные очереди.
Перебравшись на другую сторону и спрыгнув в стог сена под стеной с другой стороны, путники спрятались в тени, выжидая, когда на дороге появится обоз. Через час вереница телег медленно выползла из-за поворота, и, дождавшись условного сигнала (возница-гном обронил свою трубку в дорожную пыль и чуть отстал от основного потока), Элли и Корвин спрятались в повозке, укрывшись куском грязного брезента. Гном добрых десять минут действительно искал свою трубку, а потом, напевая под нос похабную песенку, вскочил на козлы и щелкнул поводьями, заставляя лошадей устало фыркнуть и вновь вернуться в строй.
Едва наступающие сумерки скрыли поселение из вида, беглецы с облегчением вздохнули и со всеми удобствами разместились в телеге. Корвин не солгал, когда сказал, что все предусмотрел: в одной из полупустых корзин они нашли пару бутылок вина, головку сыра, несколько кусков вяленого мяса и полмешка сухарей. Вино было сладким, вкусным, крепким — такого Элли никогда не пила, и с каждым глотком к ней возвращалось спокойствие и твердая уверенность в том, что их путешествие закончится благополучно. Корвин перебрался на козлы и тихо разговаривал с гномом, потягивая трубку и выпуская колечки сизого дыма.
Девушка прислушалась: говорили они на незнакомом ей языке и она не смогла сдержать громкого разочарованного вздоха. Гном обернулся через плечо и рассмеялся, Корвин лишь чуть наклонил голову.
— Мой друг-чародей, я знаю не больше твоего, и все это я рассказал тебе. Дорога до Нижнего Мира Людей была свободна три дня назад. Я не слышал ни о каких приказах не следовать ей, за исключением наказов моего отца. Среди нас ходят слухи, что Странники вновь путешествуют этим путем.
— Для нас это неважно, — пожал плечами некромант. — Что до Странников… Это сказки.
— А следовало бы. Опасней этих людей нет никого на свете.
— Избавь меня от этих…
— А кто такие Странники? — решительно подала голос девушка, в которой выпитое вино разбудило любопытство. Оба, и гном, и некромант, обернулись на нее: Корвин сердито, и гном с лукавым прищуром.
— У нашего народа есть легенда о древнем народе, который путешествовал между мирами, — размеренно начал возница. — Они заселили пустые миры, помогали уже заселенным, делясь своими знаниями и искусством. Они были добры к своим друзьям, безжалостны к врагам и равнодушны к обиженным. А последних было немало. Странники делились великим множеством своих секретов, но некоторым этого было мало. Легенда гласит, что однажды один юноша-Странник влюбился в прелестную юную крестьянку. Влюбился так сильно, что решил жениться и увезти ее к себе домой. Но молодым запретили этот союз, а мальчишке было приказано вернуться домой. Изрыгая проклятья, влюбленный отправился в путь с твердым намерением оспорить это решение и добиться своего. Ему показалось, что он смог убедить большую часть своих сородичей. Влюбленные отправились в путь, но ночью на них напали. Каким бы искусным воином не был Странник, он не смог выстоять против доброго десятка таких же воинов, как и он. Его привязали к дереву, а девушку, — тут гном поежился и несколько минут молчал, покуривая трубку, — а девушку казнили так, как было принято казнить злейших врагов Странников…
— Они забрали ее душу, подчинив своей воле, а безвольное тело оставили нетронутым, — коротко бросил Корвин, которого, по всей видимости, не смущали подобные ужасы.
— Верно. Юноша, крепко связанный и изрядно избитый, умолял, чтобы ее пощадили и позволили им вернуться в деревню. Юноша клялся, что никогда больше не вернется домой и никому не выдаст их секрета, если только воины отпустят стражу. Но жестокость тех людей не знала границ. Не позволив мальчишке даже последний раз поцеловать свою возлюбленную, они силой повели его домой, объясняя, какую угрозу таил в себе его поступок. Видя, что все их усилия бесполезны, воины казнили паренька, дабы окончательно скрыть свой бесчестный поступок. Но умирая, юноша произнес слова, которыми навлек страшное проклятье на свой народ, — гном посмотрел на некроманта.
— Дом каждого Странника там, где его сердце, — тихо проговорил Корвин. — У тех, у кого его нет, больше не будет дома.
— Вступив на Дорогу, они заблудились и больше не могли найти дорогу домой. С тех пор Странники обречены скитаться между мирами, как призраки ветра в поисках своего мира. Поэтому вам двоим стоит быть осторожней, — неожиданно добавил гном.
— Каждая легенда стоит на том, что когда-то было правдой.
— Он говорит о Междумирье, — пояснил Корвин. — Дорога, которая соединяет миры. Чтобы эта детская страшилка про невозможность вернуться сработала, для начала надо туда попасть. А это очень непросто, если ты не Странник.
— А уж словами не описать горе тех незадачливых путников, на пути которых повстречаются Странники: озлобленные, истосковавшиеся по дому и испытывающие невыносимые страдания, они с легкостью сеют смерть и мор, если ты ненароком прогневаешь их. А могут и озолотить. Мой троюродный брат…
— Гномы никогда не останавливаются на одной легенде, — Корвин укоризненно посмотрел на Элли, выразительно поджимая губы, — теперь ты обречена слушать еще добрый десяток историй про всю его родню.
— Я не против, — улыбнулась Элли и придвинулась ближе. — Ведь нам еще долго ехать?
— Вся ночь впереди, — откликнулся гном и тут же пустился в долгий рассказ.
Та минута, когда гном, оборвав сам себя на полуслове, и объявил, что самое время им сходить, была для Элли мигом блаженства. Гном знал множество занятных историй, но ни одну из них он не рассказал до конца, с легкостью прыгая с одной легенды в другую и обратно. У бедной девушки голова шла кругом от длинных запутанных имен и названий.
— Держитесь дороги, в лесу полно… всякого, — напутствовал их на прощание торговец.
Едва телега скрылась из виду, Корвин уверенно свернул в лес. Элли, нервно покусывая губы, побрела следом.
— Может, стоило его послушаться? — робко начала она, озираясь и вздрагивая от громкого шороха листьев. — Мало ли… что за нечисть здесь водится.
— Самая большая опасность в этом лесу это я, — самоуверенно заявил некромант.
Метров через сто они наткнулись на небольшую полянку, которая полностью удовлетворила Корвина. Бросив мешок на землю, некромант принялся чертить на земле круг, отправив Элли собирать дрова и разводить костер. Когда огонь облизнул сухие сучья, некромант вытряхнул из мешка груду костей; по огромному черепу Элли догадалась, что они принадлежали лошади.
— Выкопал из ближайшего могильника, — пожал плечами мужчина, отвечая на немой вопрос девушки. — Отойди.
Корвин взял в руки череп, повертел его в руках и поднял так, будто бы держал за голову настоящую лошадь, а затем заговорил. У Элли мурашки пробежали по спине, когда она услышала его голос: холодный, властный, полный злобы и ненависти. Костер на долю секунды полыхнул и потух — от обугленных сучьев потянулся неестественно светлый дым, который плотным коконом оплел круг и некроманта в нем. Рука Элли метнулась к мечу и крепко сжала рукоять, до половины высвободив его из ножен. Резкий порыв ветра заставил ее на секунду зажмуриться, а когда она открыла глаза — дым пропал и в круге стоял некромант, поглаживая по щеке высокого черного коня.
Нет, Элли не удивилась — она давно перестала по-настоящему удивляться происходящему. Она подняла с земли корзину с едой и медленно подошла к животному; то приветственно фыркнуло и уткнулось мордой ей в плечо.
— Ты ему все-таки понравилась, — с наигранной ревностью сказал Корвин, убирая еду в сумки.
— Здравствуй… если, конечно, можно сказать такое по отношению к такому существу, как ты, — Элли дотронулась до жесткой шерсти Месса.
— Залезай, — Корвин протянул руку и усадил девушку перед собой. — Да, это неудобно, но другого выхода нет.
— Обычно в таких случаях пассажиры едут сзади, — пробормотала Элли, цепляясь за переднюю луку седла.
— Когда едут на обычной лошади — да, — левой рукой некромант обхватил ее за талию и крепко прижал к себе, отчего Элли вздрогнула и почувствовала, что краснеет.
— Нам же необходимо за два часа преодолеть путь, на который обычно уходит день. Рано или поздно ты обязательно свалишься на землю и я потрачу драгоценное время, ища твой труп где-то на дороге.
Элли не успела ничего ответить — чёрный конь сорвался с места; свист оглушил девушку, и она крепко зажмурилась, вцепившись в седло и руку некроманта. Тот что-то прокричал ей в ухо — она не услышала, но была уверена: Корвин не позволит ей упасть.
Обычная лошадь непременно бы сломала себе ногу, скача по темному лесу, но Месс прекрасно видел в царящей темени и с легкостью обходил все препятствия, не снижая скорости. Элли потеряла счет времени; может быть прошел час, может быть два, а может быть и три; в тусклом свете убывающей луны мир вокруг слился в черную полосу. У нее затекли ноги, она хотела пить и спать, но не осмелилась просить о привале, когда их заветная цель, Некрополь, была близко.
Они остановились так резко, что не держи Корвин девушку, та бы непременно перекатилась через голову коня и разбилась о землю. А так у Элли лишь перехватило дух да по спине пробежала стая мурашек, когда некромант сильнее обнял ее, удерживая в седле.
— Уже все? — только и смогла выдавить Элли, когда Корвин бесшумно, плавно спрыгнул на землю.
Мужчина не ответил, жестом призывая ее последовать его примеру. Вдвоем они прошли еще с сотню метров и, опустившись на землю, аккуратно раздвинули нижние ветки высокого кустарника.
Еще в метрах пятидесяти неярко горел костер; вокруг него сидели люди в тяжелых плащах с вышитым на спине гербом Ларкета. Корвин вовремя зажал девушке рот, иначе бы ее изумленный возглас выдал путников.
— Тихо. Слушай внимательно, — одними губами приказал некромант. Элли, уже привыкшая доверять приказам своего хозяина, тут же обратилась в слух.
***
… Их было семеро: трое сидели у костра, двое из рук вон плохо несли караул, стараясь не выходить из пятна света, еще двое лежали на земле, укрытые плащами.
— Если Марфес не вернется через час, господин, — один из стражников обратился к человеку, который стоял спиной к огню, — значит, что волкодлаки добрались до него. В это время года они не должны буйствовать, и я решительно не понимаю, почему эта стая напала на нас.
— Мы отделались малой кровью, — пожал плечами человек и обернулся; Элли до боли закусила губу, узнав старшего брата некроманта.
— Семеро пропали, а двое убиты, мой господин. Разве этого мало?
— У нас приказ Верховного Магистра — задержать беглецов, чего бы это ни стоило, — Дерек отбросил волосы со лба и присел к костру. — Мы контролируем все дороги к Некрополю. И они не смогут пробраться незамеченными. Если через час Марфес не вернется, его место займешь ты.
— Да, мой господин, — в голосе стражника послышалось явное недовольство.
Элли не могла отвести взгляда от Дерека. Она хорошо помнила его: как он говорил, как двигался, как отдавал приказы. И сейчас, глядя на него, девушка готова была поклясться, что воскрешение из мертвых не прошло для светловолосого бесследно.
Корвин легко дотронулся до ее плеча, и они отползли прочь. Отойдя на достаточное расстояние, Элли дала себе волю, засыпав некроманта расспросами. Большую их часть мужчина пропустил мимо ушей, но на один, самый главный, все же ответил.
— Дальше? Ты слышала — за дорогой наблюдают, и сам город скоро тоже будет окружен. Но у меня уже есть план. Ты заметила что-нибудь необычное?
— Да, — Элли кивнула, нервно озираясь, — твой брат восстал из мертвых.
— Не так, — Корвин покачал головой. — Я его точно убил. Но помнишь, я говорил, что душа и тело похожи на сосуд с жидкостью? Представь, что бутылка разбилась, добрая часть содержимого расплескалась на пол, а потом некий умелец грязной половой тряпкой собрал ее, склеил сосуд и сделал вид, что так и должно быть. Вот это и сделали с моим братцем. Конечно, он тот еще ублюдок, но это слишком даже для него.
— И что нам это дает? — Элли зябко обняла себя за плечи.
— Он лишь тень, копия, марионетка, если тебе будет угодно. Кукла, которая выполняет приказ своего хозяина — человека, который управляет его духом. Я догадывался, что магистр балуется некромантией, но не думал, что он продвинулся так далеко. Я смогу занять его место, подчинить Дерека и заставить его провести нас мимо постов стражи. Но один я не справлюсь, — Корвин заглянул Элли в глаза, — на что ты готова, чтобы вернуться домой?
Некромант выразительно кивнул на ножны у ее бедра. Элли опешила, но лишь на мгновение. А уже в следующее, крепко сжав зубы, обнажила меч. Она бы предпочла другой исход, но если ради возвращения домой придется замарать руки кровью — она готова.
***
Элли медленно вышла на поляну, опустив меч и шагая к костру; дозорный не успел вскрикнуть — меч девушки прочертил ровную дугу и вонзился в живот несчастного. Шум упавшего тела заставил стражников вскочить и обнажить сталь. Элли криво усмехнулась, театрально отсалютовав им мечом и поудобнее перехватывая рукоять. В глубине души девушка надеялась, что это придаст ей грозности, но последовавший короткий приказ «взять ее» показал, что ее не боятся.
Первый удар Элли приняла на середину клинка, пнула воина и едва успела отскочить в сторону, иначе бы двое других проткнули бы ее навылет. Девушка никогда не страдала завышенным оптимизмом и прекрасно понимала, что три часа тренировок с воображаемым противником не сделают ее прекрасным фехтовальщиком. Сейчас, как и все остальные разы, она была приманкой, отвлекающим маневром. Ей нужно продержаться несколько минут.
Когда в темном лесу, совсем-совсем рядом, раздается нестройный хор похожих на волчьи голосов — это не к добру; когда известно, что стая голодных чудовищ бродит поблизости — это к большой беде. На долю секунды все замерли. Элли, хоть и знала, что это произойдет и что за этим последует, зябко повела плечами — теперь все дело за некромантом.
Костер потух, а со всех сторон поляну окружали мерцающие алые точки глаз. Хоть Элли и знала, что это иллюзия, на несколько секунд ее охватила паника. Но когда твари хлынули на них со всех сторон, страх всецело завладел ею — звери были настоящими. Каким-то чудом Элли смогла убить одного, ранить второго, а другого так огреть рукоятью меча, что тот растянулся на земле. Стражники отбивались куда лучше, чем девушка; да и сами животные были словно не в себе: чуть вялые, сонные, как будто совсем не хотели их сожрать.
— Сражаться до последнего! — из темноты выехал всадник, закутанный в плащ и ведущий на поводу другую кобылу, через седло которой было перекинуто чье-то тело. — Я сам доставлю ее в город.
Воспользовавшись этой минутной заминкой Элли рванулась прочь в кусты и бежала не останавливаясь, пока буквально не налетела на скучающего черного коня. Месс попятился и презрительно фыркнул. Еще через пару минут к ним подъехал всадник. Человек, перекинутый через седло, ловко соскочил на землю и, смеясь, похлопал Элли по плечу.
— Все так, как мы и планировали. Он полностью в моей власти — это оказалась так просто, что мне даже стыдно.
— Эти животные… это ведь не иллюзии! — девушка торопливо забралась на спину освободившейся лошади.
— Я решил пригнать настоящую стаю. Заодно и от следов избавимся, — некромант залез на Месса, и все втроем выбрались на главный тракт.
