***
Я тяжело вздохнула, садясь на колоду карт и хватаясь за голову, которая была непривычно легкой. Конечно, я ведь столько лет носила такую огромную копну волос. Интересно, а как она мне еще ни разу в битве не помешалась? В аниме «атака титанов» Микаса обрезала свои и без того короткие волосы, чтобы они не мешались, а я, попав в мир, где нужно постоянно сражаться, даже не задумалась над этим. Хотя, даже если бы задумалась, я бы не смогла этого сделать, я уже говорила, как много значат для меня мои волосы. По крайней мере, цвет морской волны сохранился, а не тот отвратительный кроваво-рыжий цвет, который мне достался от папочки. — Элен, ты меня вообще слушаешь?! — воскликнула Виолетта, на что я вздохнула. Вообще-то, я как раз пыталась отвлечься от твоих нравоучений. Верно, я была в своем внутреннем мире. Мне не дали возможности увидеть приятные сны, заставив меня оказаться здесь, чтобы выслушать гору нравоучений, которые я и так вполне могла наговорить сама себе. Я уже устала твердить этим двоим, что я осознала свою ошибку, что я поступила глупо, что такого больше не повторится. Собственно, логично, что не повторится, я же теперь буду сидеть всегда в инвалидном кресле. — Слушаю, да-да, — устало произнесла я, проведя руками по лицу. — Ты вообще о других думала?! — продолжила нравоучения Виолетта. — О нас? И только не надо говорить, что думала! — Я приняла неправильное решение… — вздохнула вновь я. — Неправильное решение?! Неправильное решение — съесть что-нибудь перед сном. Но никак не в твоем случае! Серьезно, Эл?! Ты приняла решение умереть! На секунду, да, но ты была уверена в том, что!.. — Виолетт! — воскликнула вдруг Аделаида. — Хватит. — Хватит?! Я не прекращу, она могла нас убить! — Кстати об этом, — заметила я, хмыкнув. — Раз вы были также в опасности, почему вы не остановили меня? Не привели в чувство? Вы были уверены, что я не умру? — Чистую силу Уолкера я чувствую за версту, — фыркнула Вилл, сложив руки на груди и отвернувшись. К слову, сейчас обе девушки не выглядели как «дамы», не были одеты в свои грузные платья. Виолетта была одета в забавные черные шорты с двумя ремешками, которые крепились к красно-черным полосатым чулкам. На ней также была красная кофта с длинными рукавами в красно-черную полоску. А сверху на ней была черная жилетка. Аделаида же была в том самом платье, в котором я видела ее в воспоминаниях, которые она мне показала. — А, так ты знала, что я не умру! Тогда зачем ты винишь меня!.. — Потому что ты готова была покончить со всем этим, со всем миром, с нами, в конце концов! — крикнула, перебивая меня, Виолетта, в порыве своих эмоций махнув рукой, как бы «показывая» весь тот мир вокруг нас. — Я… — я опустила голову, а моя челка закрыла мои глаза. Я не знала, что сказать. Я до сих пор чувствовала невыносимую вину за все это. Мой поступок, который тогда казался мне правильным, убивал меня. — Я не хотела умирать. — Прости, что? — Я не хотела умирать! — уже тверже произнесла я, взглянув на Виолетту. Верно, я не хотела этого, по крайней мере, я не желала этого всем сердцем. — Тогда меня захлестнуло отчаяние. Тем более с такой травмой я уверена, что не смогу ходить! Я не хотела умирать, я уговорила себя принять смерть, разве ты этого не чувствовала? Ада, а ты? Ты не ощущала этого? — Я… я не… — Аделаида вдруг растерялась, и, заметив жесткий взгляд Виолетты, вдруг посерьезнела. — Да, ты права. Но это все равно не будет твоим оправданием. — А что я могла сделать? Я ушла бы под барьер. Ладно. Но если бы Аллен не прибыл вовремя? А я бы умирала от потери крови? Что тогда? — Однако ты не выбрала этот путь и всего это не произошло, — пожала плечами Аделаида. — Мы сейчас говорим не о том, что могло бы быть, — подметила Виолетта и уже было хотела что-то сказать, но я ее прервала. — Точно, мы сейчас ворошим то, что уже произошло, и этого не изменишь, — кивнула я, ощущая раздражение. — Я волнуюсь… не за то, какую ты ошибку совершила, — вдруг, в повисшей тишине, произнесла Аделаида. — А за то, что вся эта ситуация сподвигла тебя на это. Что… что, возможно, будет лучше, если ты откажешься от всего этого. Тогда у тебя не будет возможности почувствовать все это вновь, не будет возможности даже вспомнить о произошедшем, чтобы принять решение. — Но так и будет, — я вздохнула. — Так что тебе незачем переживать. Я понимаю, что сделала, я понимаю, на что я, хотя и на мгновение, согласилась. Я корю себя за это, но ваши нравоучения и напоминания мне о моей же ошибке делают мне очень больно. Я хотела поддержки, я совсем не хотела сейчас ощутить себя еще большим ничтожеством, чем я есть. — Элен… — прошептала Ада, в уголках ее глаз появились слезы. — Ладно, не важно, забудьте, — я выдохнула, вновь опустив взгляд и повернулась, чтобы побрести куда-то подальше отсюда, в надежде выйти из своего внутреннего мира. — Элеонора Вейв Кросс! — прогремел звонкий голос Вилл, который заставил меня застыть и широко раскрыть глаза. — Ты — полная дура. — Я думала, мы это уже выяснили, — я вздохнула и обернулась, чтобы в следующую секунду оказаться поваленной на спину под грузом одной красно-черной бестии. — Вилл, что ты тво… — Плевать! Плевать мне на все это… Я же за тебя переживаю! Я думала, что это поможет тебе, ты всегда казалась мне сильной, поэтому я совсем не ожидала этого. Я… я так высказывала свое волнение, прости, просто мне никогда не приходилось чувствовать от тебя такое, я так… переволновалась! Я не могла предупредить, не могла тогда сказать ничего, потому что слова словно застряли в горле. Прости! Ты оказалась в такой ситуации и из-за меня в том числе, ведь моя сила не защитила тебя в должной мере, когда ты закрыла собой того мужчину. Все ведь произошло, потому что ты подставилась, чтобы защитить другого. А ты всегда, оказывается, плохо о себе думала. Я была уверена, что ты просто шутишь, скромничаешь. Но ты действительно уверена в том, что ты… — Вилл сглотнула, очевидно, пребывая в сильных эмоциях. Я ощутила, как моя одежда немного намокла от ее слез. — Ты удивительная! Несмотря на все невзгоды ты продолжала идти вперед! И я понимаю, что не всегда можно это стерпеть, и в этот раз ты не смогла… Но даже в конце ты не сдалась, твоя твердость и решительность перед возможной смертью просто… — Виолетта, — прохныкала я, обнимая подругу. — Ну все, хватит, а то я тоже заплачу. — Но ты уже плачешь! — Это не слезы, это… это!.. — Девочки, вы такие… — подала голос Аделаида, но не закончила фразу, а лишь многозначительно вздохнула, проведя ладонями по векам, видимо, стирая слезы. — Я ведь… я не знаю, как теперь быть, — я вздохнула, закрывая глаза. — И все-таки ты дура! — Виолетта взглянула на меня и засмеялась. Я недоуменно взглянула на нее, как спрашивая, что с ней не так? Она встала и, смеясь, пошла куда-то прочь. А я, сев, проводила ее удивленным взглядом. У нее что, истерика там началась? В любом случае, я довольна тем, что эти напоминания о том, что пробила дно, закончились. И эти две… девушки напомнили мне о том, что как бы они меня любят. И не только они, ведь так? Хотя я и не интересовалась у других, но вот Аллен верит в меня, он сам это сказал. А другие?.. Считают ли они меня своим другом? Ценят ли они меня? Что бы я натворила, если бы то, что я считала, должно произойти — произошло? Я вытянула ноги и взглянула на них. В этом мире они были целы. Конечно, кроме моих волос. А жаль, я бы хотела, чтобы хотя бы в этом мире они оставались такими же длинными. Впрочем, с ними действительно нужно было что-то делать. И как бы мне не хотелось их терять, рано или поздно это должно было случиться. Жаль, что именно таким образом. Но если волосы можно отрастить, то новые ткани мышц, связок и кожи — нет. Только в этом мире я смогу ходить. — И ты даже не спросишь, почему Виолетта так отреагировала? — Ну, Ада, у нее истерика, она многое пережила, она же, все-таки, чувствует все то, что чувствую я, — проговорила я, глядя на свои коленки. — А она была права… — Аделаида вздохнула и, издав что-то похожее на смешок, прикрыла рот рукой. — Вы обе какие-то странные… — я с подозрением взглянула на Аду, которая, похоже, откровенно смеялась. — Да что с вами не так? Я вскочила на ноги и шагнула к Аделаиде, что, не знаю, вытрясти из нее всю правду, как я вдруг резко будто бы шагнула в пропасть и упала. Последнее, что я видела, перед тем как пасть в темноту, это ехидное лицо Дамы Пик. Да что происходит то?***
Пробуждение для Элен оказалось быстрым и резким, будто бы ее выдернули из воды, где она довольно плавала и общалась с рыбками у рифа. И не успела она очнуться, как почувствовала холод, а где-то в глубине души появилось ощущение, будто бы у нее что-то отняли, оторвали большой кусок чего-то важного и теплого. Поэтому Кросс, вздрогнув, натянула одеяло повыше, даже не успев осмотреться, прячась полностью под покрывало, которое, по сути, должно согревать. Но делало оно это, по ощущениям Эл, так себе. Она осторожно выглянула из-под одеяла, не высовывая носа — она была уверена, что тогда она замерзнет окончательно. Наконец, она смогла оглядеться и понять, что находится в небольшой комнате девятнадцатого века. И хотя обои были потрепаны, а шкаф в том углу, кажется, не был заперт до конца из-за неисправной дверцы, здесь было вполне себе уютно. Наверное это оттого, что здесь были плотные коричневые шторы, пара кресел и диван с небольшим журнальным столиком. А на тумбочке стояла ваза с белыми лилиями, которым Эл удивилась больше всего. Наверное от того, что это были ее любимые цветы, но она никому не говорила об этом. — Почему же так холодно? — прошептала вслух Элен, натянув вновь одеяло на макушку. «Скоро пройдет, не беспокойся», — пронесся в голове знакомый голос Виолетты, и Эл нахмурилась. Значит, в этом была виновата ее Чистая Сила? Но что же она натворила? Кросс осмотрела себя — ступнями она не могла пошевелить, но те были перебинтованы, а бинты не были кровавыми. Также девушка была перебинтована в районе живота, и там тоже не было никаких следов крови. К тому же, ее руки тоже оказались в белой ткани. Отчего в голове Элен пронеслась мыслишка о том, что она вполне могла сейчас пойти на Хэллоуин в качестве монстра. Но что больше всего сейчас волновало Эл, кроме неожиданного похолодания летом, это то, куда все подевались? Кресла и диван в комнате были пусты, на них никто не сидел. Стул у ее кровати тоже пустовал. Единственное что давало понять, что здесь кто-то был, это свежие лилии в вазе. А значит, ее совсем недавно кто-то навещал. — Начать что ли, как в убить Билла, пытаться пошевелить большим пальцем ноги? — проговорила вслух Элен, но потом поморачнела, очевидно полагая, что у нее этого не выйдет. — Дайте мне увидеться с Элен-сан! Я должна застать ее пробуждение! — вдруг услышала героиня голос, отчего навострила уши, ведь доносилось это из-за двери слева. — Я никуда не пойду! Особенно с этим!.. — Мэй, она уже больше недели не просыпается, а тебе уже нужно идти в Черный Орден! — спокойно произнес кто-то, и Эл показалось, что это был Аллен. — Я подожду еще денечек! Один денечек ничего ведь не сделает, верно? — Ты уже не первый день так говоришь, все, хватит, — проговорил кто-то третий, Вейв узнала в говорившем Комуи. — Аллен, дашь разрешение этим двоим на проход? — Я никуда не пойду! Вы не заставите! Послышался грохот, затем топот. После чего дверь в комнату Элен распахнулась с такой силой, что Кросс была уверена, что с потолка слетит побелка. Девушка осторожно выглянула из-под одеяла и взглянула на того, кто так разъяренно бросается дверьми, и встретилась взглядом со злой Мэй. Девушка сейчас, в нормальном цвете, выглядела несколько иначе, ее волосы, которые раньше показались Эл рыжими (а от того она про себя называла девочку рыжей), были светло-русые, и лишь отдавали неким медным отливом. Да и, точно, сейчас это была уже не девочка, а разъяренная девушка, которая, при виде Элен, вдруг переменилась в лице. Она вдруг начала излучать столько радости и счастья, что Эл была уверена, что та ее сейчас задушит в объятиях. Кроме того, такая перемена в лице снова вернула Мэй в образ девочки. Эта резкая смена ввела Эл в состояние прострации. И Вейв была готова уже терпеть трескание ребер, когда кто-то взял Мэй за шкирку и потянул назад, прочь из комнаты Элен. И зеленовласка была уверена, что это была рука Канды, из-за чего она мысленно попрощалась с «рыжей». «Нда, а она оказалась не рыжей. Освещение такое было, что ли, плохое? Ну да, когда вокруг все потускневшее…» — подумала Эл, отвлекаясь от происходящего. Вернул ее из мысли звук закрытия двери. Вейв взглянула на того, кто зашел и закрыл за собой дверь и вздрогнула. То был Аллен, который, почему-то, прислонился спиной к двери, будто бы придерживая ее. За стенкой послышалась какая-то возня и ругань, а Уолкер невозмутимо смотрел в потолок, будто бы ожидая, когда это закончится. Наконец, когда все стихло, Аллен выдохнул и отошел от двери, которая вновь открылась. В этот раз в помещение зашел Комуи, закрывая за собой многострадальную дверь. — Как самочувствие у Эл-тян? Элен закатила глаза, ощутив внутри возмущение от того, что Комуи вновь использовал эту приставку, которую ей самой жуть как не нравится слышать. «Мы, вроде бы, не в Японии!» — фыркнула она про себя. Однако при этом, уважительное «Элен-сан» от Мэй ее не раздражало. Парадокс или замечательная логика Элен? Уолкер вздохнул, чтобы что-то ответить, но Эл, тихо хмыкнув, подала голос первой. — Мне холодно, — лишь произнесла она, скорее даже протянула милым тонким голосочком, пряча нос под одеялом. Комуи и Аллен вздрогнули и взглянули на нее удивленно, с неверием, радостью и облегчением одновременно. — Хм, холодно? — тут же задумался Ли, пытаясь принять серьезный вид. — Наверное это от того, что вы потеряли слишком много крови. «Вы»? Я думала он ко мне на «ты», — подумала Эл, удивившись. Она вперила взгляд в Аллена, который, к слову, был в лучшем состоянии, нежели чем Элеонора. На нем было втрое меньше бинтов, он не был бледен, у него не было болезненных синяков под глазами, да и стрижка у него была замечательная, тогда как у Элен все было наоборот. А обрезанные волосы она пока что не могла подправить так, чтобы они были ровными и красивыми — сейчас они, пыльные и немного кровавые, были в, скажем мягко, беспорядке. Комуи, тем временем, подошел к Эл. — Мне нужно проверить ваши раны, сделать перебинтовку в крайнем случае, — произнес Комуи, на что Элен, не отрывая взгляда от Уолкера, медленно кивнула, сев. Сейчас ей казалось, что стало намного теплее, чем было ранее, однако все равно немного зябко. Девушка требовательно взглянула на Уолкера, но тот, будто бы не поняв намека, уселся в одно из кресел и начал пялить в потолок, из-за чего девушка нахмурилась. И ее даже не посетила мысль о том, почему ее вдруг осматривает Комуи, тогда как он не врач, а Смотритель, и ему нужно заниматься совсем другими делами. Она бы тогда подумала, что он отлынивает от своей работы. Однако вместо всего этого она продолжала пронизывать «невозмутимого» Уолкера твердым испытывающим взглядом. — Невероятно! — воскликнул Комуи, и это заставило Эл отвлечься и взглянуть на свой разбинтованный живот. Она сама удивилась. Рана, которая на самом деле была огромная и сквозная, сейчас… исчезла, не оставив после себя и шрама. А прошло всего лишь, по словам Аллена, неделя с небольшим. — Ваша регенерация просто невообразима! Посмотрим, как там ахилловы сухожилия. Комуи переместился к концу кровати, а Эл теперь следила за его манипуляциями. Ведь вопрос с ногами волновал ее сейчас больше всех. Смотритель быстро освободил от бинтов ноги Элен, после чего та удивленно выдохнула, не поверив своим глазам. Ран почти что не было. И когда они окончательно пропадут, останутся только шрамы. Неверие подавило радость, которая потом взорвалась где-то глубоко в груди, словно салют. Она не будет бесполезна, она сможет помочь. Так вот почему Виолетта и Ада так странно себя вели! Они знали, и смеялись, что Элен не понимает, что все будет хорошо. Элен решила, что после того, как восстановится, возьмется за тренировки с большей силой и большим усердием, чтобы больше не уступать в сложном бою. — Вот это, я считаю, действительно чудо. Ведь при таких ранах, которые у вас были, вы бы не смогли ходить. Конечно, если бы это был обычный разрыв сухожилия, или просто порез, то вопроса насчет восстановления бы и не было — мы бы все сшили. Но у вас буквально отсутствовал кусок сухожилия и мышц. Но вот прошло чуть больше недели, а ваш организм буквально вырастил новые клетки. Более того, будете бегать еще быстрее. — То есть она сможет ходить? — Уолкер вскочил, тут же оживившись. Он подошел ближе к койке Элен, отчего девушке стало намного теплее, и теперь она не дрожала, и даже расслабилась. «Это что еще такое, Виолетта?!» — подумала Эл, поняв, что стало теплее из-за приближения Уолкера. «Ого! Аж полным именем! Ну… я попросила Чистую Силу Аллена помочь, а то, по правде, ты там была при смерти…» — ответила Вилл. «Что?!» Но на мысленные возмущения Элион уже никто не отвечал. Девушка проглотила восклицания, вернувшись к обсуждению ее удивительной регенерации. Хотя, когда тут действуют две сильные Чистые Силы, тут ничего удивительного быть не может. — Не сразу, — Комуи, тем временем, ответил на вопрос Аллена. — Сначала ей будет трудно ходить, нужно потихоньку разрабатывать новые ткани. Для этого сначала нужно будет делать упражнения на стопы, после чего можно будет попробовать ходить. Но, по сути, Элен, тебе придется чуть ли не учиться заново ходить, к тому же, будет больно. Поэтому лучше тянуть стопы, а не сразу ступать на пол. — Ну, я так и думала, — Элен хмыкнула. — Только вот, на самом деле, совсем не представляла, что у меня все заживет и восстановится. Я была уверена, что больше ходить не смогу. Это… чудо. «О, это можно считать комплиментом?» — протянула довольно Виолетта. Элен лишь тяжело вздохнула. Комуи дал еще парочку наставлений, почему-то, рассказывая обо всем больше Аллену, чем самой Элен. Кроме того, Смотритель сказал, что им двоим нельзя покидать это место (Эл даже не знала, что это за «место»), только после того, как к ним придет Говард Линк, тот должен был явиться через неделю, но точную дату Ли не знал. В итоге, когда мужчина ушел, на последок попрощавшись с Элен и Алленом, наступила тишина. Это была не та комфортная тишина, которая была когда-то, когда эти двое оказались в похожем положении. Здесь она была напряженная. Элеонора вдруг резко ощутила свою вину, из-за чего опустила взгляд, прикрываясь остатками волос. Уолкер же, казалось, собирался с мыслями, сжав руки в замок, шевеля большими пальцами. — Прости, — вдруг разрушил звенящую тишину Аллен, из-за чего Эл вздрогнула и удивленно взглянула на него. Это было совсем не то, что она ожидала услышать. Она хотела поймать его взгляд, однако он смотрел куда-то в сторону, а не на нее, будто бы боясь. Чего? — За что ты извиняешься? — Я опоздал, — Уолкер выдохнул и опустил взгляд на свои руки. — Ты пришел как раз вовремя, — Эл слабо улыбнулась, поддавшись вперед, чтобы увидеть его лицо. — Нет, в этом то и смысл. Из-за меня ты испытала… — Так, а вот этого я совсем не ожидала! — Элен воскликнула, ощутив резкую волну возмущения. — Из-за тебя? Прости-ка, а при чем тут ты? — Я не остановил!.. — Аллен! — голос Эл принял стальные оттенки, она совсем не ожидала такого поворота. Уолкер вздрогнул, и наконец-таки взглянул на Элен. — Это было наше задание. Это была наша битва. Не лично твоя, и не лично моя. Наша. Ты старался. И я старалась. И ты никак не виноват в тех решениях, которые приняла я сама. Элен, прикрыв глаза, глубоко вздохнула, а потом посмотрела вперед, нахмурившись. Аллен же теперь безотрывно следил за каждым ее движением и пытался прочесть ее эмоции, но получалось у него, правда, плохо. — Я надеялась, что ты будешь сыпать нравоучениями, а не своей виной. Ты всегда все берешь на себя, похоже, даже чужие поступки и чужой груз, — Эл вздохнула, подобрав ноги. Она сложила руки на колени, и положила на них голову. — Это я должна извиниться. За то, что собиралась тебя оставить… — Но ты и так чуть не… я имею в виду, если бы я не открыл после этого ворота в панике и не позвал на помощь, я не… я не знаю, что бы с тобой было, — Уолкер вздохнул. — Я бы не простил себя, если бы ты… — Аллен, — Элен тут же метнулась к нему, обнимая его. — Спасибо, Аллен. Спасибо за то, что ты меня вновь спас. -Я же волновался, — проговорил он, неловко обняв правой рукой Эл. — Еще думал, что ты и вправду ходить больше не сможешь. Я хоть и верил, что этого не произойдет, все равно больше всего боялся, что это будет так, и что ты больше не сможешь улыбнуться. Я видел таких людей, которые потеряли что-то важное… И я боялся, что и у тебя будет такой же взгляд. -Аллен, ты ведь тоже потерял то, что дорого тебе… Много раз видел такие ужасы. Аллен, я не хочу, чтобы такой взгляд был и у тебя. Именно поэтому я… — Элен запнулась, отогнав подальше то, что чуть не сорвалось с ее губ, ведь это «смирилась со смертью» совсем не то, чего она хотела. — Я давно поклялась защищать тебя. Но вот вновь это сделал ты. Аллен, свет твоих глаз выражает такую глубокую печаль, боль. Смотря на тебя, я всегда думаю только о том, как бы тебя развеселить, чтобы ты искренне улыбнулся, чтобы ты был счастлив! Но… — Это война, Элен, здесь мало радости. — А не ты ли мне говорил о счастливых моментах? Даже на войне есть место счастью, и ты это сам мне доказал. Ведь иначе… какой смысл сражаться? — Элен! Уолкер отпрянул от девушки, взглянув на нее, оглядев ее лицо. Бледная, хрупкая, уставшая, но… Но не потерявшая веру. Значит, тогда ему показалось, тогда он был уверен, что ее взгляд потух, что в ней что-то умерло. Но вот она перед ним, снова та же самая Элен, которая всегда старается его подбодрить, облегчить груз. Сидит перед ним, заинтересованно глядит на него, ожидая чего-то с его стороны. И он сделал это. Ощутив вдруг резко безграничное счастье от слов, от воспоминаний, он искренне улыбнулся, нежно и счастливо, только для нее. — Аллен… — растроганно, чуть ли не плача, проговорила Элен, поднося руки ко рту в неверии. Она действительно это видит? То, чего не видел никто. Не фальшивая учтивая улыбка, не грустная натянутая. Настоящая, искренняя счастливая улыбка, которая тронула что-то в сердце Элен, из-за чего у нее в груди будто бы растеклась обжигающая лава, а в животе словно что-то вспорхнуло. Элеоноре показалось, что она стала легкой, как перо, и точно была способна сейчас взлететь на небо. А после этого двое звонко рассмеялись. И с каждой секундой их звонкого искреннего счастья уходили все их тревоги и печали, забывалось мрачное прошлое, оставляя впереди только яркий свет. Отпустив все этого, они вернулись на круги своя, вновь вспомнив, какого это — разговаривать друг с другом на простые и легкие темы. Аллен, по наказу Комуи, помогал Элен прийти в себя, восстановиться. Элен наотрез отказалась, чтобы Уолкер занимался растяжкой ступней, решив своими руками разминать стопы. Вейв так решила, потому что иначе бы Аллену пришлось бы прикасаться руками к ее ступням, и тогда она бы точно умерла, от переизбытка эмоций. Ну или у нее бы просто пошла кровь носом. После двух, почти что трех, дней такой растяжки, она решилась попробовать ходить. Уолкер помогал ей, придерживая. Поначалу это было действительно сложно и больно, и Элен не могла бы представить, какую бы боль испытала, если бы решила ступить на пол сразу же. Молодые мышцы и сухожилие будто бы не хотели растягиваться, однако восстановление, на самом деле, проходило куда быстрее, чем предполагала сама Кросс. Во время реабилитации, Уолкер рассказал Элен о том, что происходило за все те дни, пока она была без сознания. Мэй поняла, как освободить всех жителей города, что сделала почти сразу же, потому что иначе Элен не получила бы помощи. Эта девочка почти что не отходила от Эл, хотя Аллен не раз пытался ее увести. Мэй отходила только, чтобы пообщаться со своими друзьями, теми ребятишками, которых Уолкер и Вейв встретили в лесу. Ей пришлось объясниться с ними, передать все свои «обязанности» на плечи Нелл, ведь Мэй, хотя она долго отнекивалась, была обязана вступить в Черный Орден, как обладательница Чистой Силы. Однако Мэй так упрямилась уходить, что Комуи пришел сюда вместе с Кандой, с которым у девочки отношения совсем не заладились. — На самом деле, таким я БаКанду еще не видел, — протянул тогда Аллен. — Я думал, он при общении со мной или с тобой злится. Оказалось, что нет. — О, тогда, подозреваю, они будут замечательной парой. Уолкер тогда взглянул на Эл, как на прокаженную. — Если они будут парой, то я потеряю веру в этот мир… — протянул он, а Элен, услышав это тогда, звонко засмеялась. С каждым днем Элен становилось все лучше и лучше. И вскоре, через неделю и два дня, Элеонора могла ходить почти так, как ходила до травмы. Хотя она немного прихрамывала, это не мешало ей обходиться уже без помощи. И именно на следующий день после этого пришел тот, кого они оба ждали, хотя Вейв и с небольшой неохотой — Говард Линк. Он заявил, что Орден почти что полностью переехал, и велел Аллену и Элен скорее собираться. Кроме того, сказал, что теперь и глаз с них двоих не сведет, будет следить за каждым движением, на что Элен фыркнула. Точно. Ведь ее впереди ждало еще столько всего — спасение отца, потом еще последующие арки. А потом она уже и не знала будущего, оттого ей становилось тревожно. В любом случае, впереди должно произойти еще многое, но, оборачиваясь назад, Вейв понимает, что уже прошла достаточно много. Она, видя перед собой крутые горы, решила не забывать о том, что сама уже прошла горы и покруче. Единственное, что заставляет ее действительно беспокоиться — это судьба. Та самая судьба, которая ведет ее по какому-то своему пути, незначительно меняя сюжет. Во что же это выльется, ради чего она здесь? Нда уж, Эл вдруг на секунду пожалела, что действительно не умерла тогда, плюнув на все проблемы. Тогда бы все это закончилось, но нет, похоже, у кого-то там сверху на нее какие-то планы. Что же, Элеонора Вейв Кросс, хотела приключений на свою задницу? Получай!