Deep Within

Детективы выходят из корпуса библиотеки, когда большая стрелка часов уже уверенно надвигается на цифру два. Джозеф уже почти жалел, что перестал брать с собой коробку для ланча, как только получил работу в департаменте. Официальная причина звучала так: он хотел выглядеть серьезнее и взрослее, чем казался окружающим. В реальности же – потому что ненавидел, когда сэндвичи начинали потеть внутри пластиковой тюрьмы и постепенно превращались в противное месиво из хлеба, овощей и зелени. Ни до, ни после того момента сказать любимой обаасан*, что приготовленные ею ровные, красивые треугольники с обрезанной корочкой он выкидывал и в школе, и в колледже, Джозеф так и не смог. Дома, само собой, после этого Ода ел за двоих, чувствуя перед улыбчивой пожилой женщиной бесконечную вину. Теперь мысли о еде заставили его живот тихо заурчать, и молодой человек всеми силами пытался сделать вид, что он не слышит мольбу желудка, не видевшего ничего, кроме чая с самого утра. - Итак, теперь у нас, наконец, есть крепкая такая ниточка, - протянул Себастьян, все еще находящийся в приподнятом настроении от своего перформанса. – Не сочти вопрос расистским, но ты любишь китайскую лапшу в коробочках? Я умираю, как хочу курицу в кисло-сладком соусе. Вот прямо сейчас. [13:52] Просмотрела записи камер наблюдения с парковки, как ты и советовал. Почему я сама раньше не догадалась? Дура. [13:54] Ты была напугана и расстроена, ничего удивительного. Удалось что-нибудь вытащить из них? [13:55] Нет, абсолютно ничего. Прости, мне так жаль, что тебе пришлось приехать из-за пустяка. Чувствую себя отвратительно. [13:59] Не извиняйся. Я бы все равно приехал на свадьбу. Наверное. Знаешь, а воздух тут, и правда, чище. Кримсон Централ в обеденное время отдаленно походил на одно большое осиное гнездо. Его горожане, как по сигналу, в условленный час стекались в торговые центры, маленькие забегаловки и бары, а потом начинали предаваться чревоугодию во всех его возможных и невозможных формах. Для кого-то с двух часов жизнь только начиналась, поэтому до отказа забиты были и аккуратные кофейни. Проходя пешком мимо «Кофе Джона», детективы с удивлением обнаружили огромную очередь, вышедшую за пределы заведения. Небольшой же китайский ресторан, о котором говорил Себастьян, находился почти на границе с районом Мунволк, чье название намекало на то, что жизнь в этом месте начиналась, скорее всего, только после полуночи. Как результат – непривычная, но такая желанная тишина, буквально окутывавшая редкого посетителя «Счастливой кошки». - Добро пожаловать, - поприветствовал их хозяин, повар и официант в одном лице. То был мужчина средних лет, высунувшийся из кухни, чтобы принять заказ. – О, мистер Кастелланос! Какой приятный сюрприз. - И тебе привет, Ли. Мне как обычно, - помахал тому рукой Себастьян и уселся на свободное место у стойки. – Кстати, мой новый напарник - Джозеф. - Мне то же, что и ему, спасибо, - отвлеченно пробормотал тот, кивая хозяину заведения в знак приветствия и занимая другой стул. Ода заинтересованно оглядывался по сторонам. – Ни камер, ни специализированных замков… Он тут совсем один. Это же не безопасно. - Согласен, но…. это же Ли, - развел руками Кастелланос, словно фраза «это же Ли» о чем-то могла сказать его напарнику. – Мы так с ним и познакомились, кстати. Какой-то сумасшедший ломился в «Кошку», когда я был еще участковым. Теперь ем лучшую лапшу в городе с неприлично большой скидкой. Жаль только, Ли никак не разорится завести у себя службу доставки. Дорого это, говорит, курьера содержать, но я подозреваю, что ему просто лень готовить. Ну а мне лень пешком ходить сюда от своей хибары. Кивая в знак согласия, Ода на самом деле не особо слушал, сверяясь со своими записями в блокноте. У него никак не входило из головы, зачем кому-то убивать совсем еще юную девушку, отравив ее всего за несколько дней до свадьбы. Из всех предыдущих заметок все еще оставались не зачеркнутыми то большинство, что было связанно с третьими лицами. Им необходимо было установить личность убитой, ее настоящую личность. Но другая проблема, волновавшая его с самого утра, привнесла хаос в его разум и мешала рассмотреть нужные связи. Его коллега далеко от него не ушел. Ловко наматывая яичную лапшу на палочки, Себастьян всеми силами пытался наслаждаться едой, но вместо этого раз за разом возвращался к событиям последних дней. То к луже крови на каменном полу перед алтарем и дешевой розовой ветровке. То к съехавшим на кончик носа очкам напарника, пока их хозяин, свернувшись клубком, посапывал на его старом протертом диване. И в конце к Мире, имевшей привычку заезжать без предупреждения – она растрепанна и улыбается, сбивчиво шепчет что-то глупое на ухо, обнимая ногами его поясницу. Он готов был поклясться, что сейчас влюблен в свою невесту куда больше, чем в тот день, когда признался ей в этом. Больше, чем в тот день, когда на ее пальце появилось аккуратное кольцо с маленьким бриллиантом. Странно, но, кажется, все это началось с той поездки под дождем. Джозеф хороший коп, хоть и создает противоречивое первое впечатление. Он дотошный, собранный, по-хорошему наивный и все еще верит в высшую справедливость. Не впадает в отчаянье, если концы с концами не сходится, сражается до последнего. Ода не пропах табаком насквозь, в отличие от самого Кастелланоса. Он не носит одну и ту же рубашку два дня подряд: вчера на нем была белая, а сегодня – цвета шампанского. Пройдет время, прежде чем они смогут преодолеть свои различия, смогут притереться друг к другу, как детали нового механизма. Но итог обещал быть потрясающим. Себастьян не умел работать в команде и до этого момента никого из своих коллег не воспринимал, как партнера. Мира? Когда он положил глаз на все то богатство, что располагалось у его будущей жены чуть пониже спины, их партнерство было обречено в профессиональном плане. И это в первый же день! Он шутил, чтобы она смеялась, он поддакивал, чтобы она не расстраивалась. Он совершенно не думал о работе, когда Хэнсон была рядом. И из-за этого она однажды едва не погибла. - Давно так вкусно не обедал, - послышался со стороны непривычно веселый голос Джозефа. – Вы просто волшебник, Ли. - Себастьян вам плохого не посоветует, если это касается еды, - кивнул повар, размешивая маленькой ложечкой сахар в своей чашке. – Берегите его. Парень постоянно находит неприятности на свою задницу. - Интересно. Но, полагаю, за сохранностью этой части тела уже следит его невеста, мисс Хэнсон, - неожиданно для Себастьяна, молодой человек тихо посмеялся. - Я, вообще-то, прямо здесь сижу, - наиграно-хмуро протянул Кастелланос, отправляя в рот очередной кусок. Шутка, однако, пришлась ему по вкусу. Они уже собирались уходить, в кармане брюк Джозефа истошно завопил мобильный телефон, и он, пробормотав, что ему «нужно ответить», отошел на несколько шагов в сторону и поднес трубку к уху. - Ода слушает. Да, добрый день, миссис Доусон. - Джозеф, так приятно снова слышать ваш голос! – несмотря на вежливость и даже радость, от него не ускользнуло волнение в голосе женщины. Он не понаслышке знал, как трудно добиться этого без фальши. – Можно я буду называть вас Джозефом, детектив? - Да-да, конечно. По какому вопросу вы звоните? - Вы просили сообщить, если я или мой мальчик что-то вспомним, - чуть помедлив, продолжила мать Рональда. – Что-то о той девушке, Барбаре Линн. Сердце детектива замерло в ожидании. - Я слушаю, - телефон пришлось прижать к плечу, чтобы освободить руки, но предмет его интереса – блокнот - никак не хотел находиться. Остался в пальто на выходе? - Это сложно объяснить по телефону, - пробормотала миссис Доусон. – Вы можете подъехать? Я все вам покажу. - Разумеется, - Джозеф был несколько разочарован, но такая постановка вопроса немного его напрягла. – Через пару часов будет нормально? Себастьян подошел к нему полминуты спустя с их верхней одеждой в обеих руках. Детектив выглядел довольным, и Джозефу было даже как-то неловко поднимать тему, не дававшую ему полностью сосредоточиться на расследовании. - Планы меняются? – поинтересовался он, протягивая напарнику его черное пальто. - Нет, у нас еще есть немного времени, - ответил молодой человек, не спеша забрать у коллеги свои вещи. – Подожди минутку. Я должен кое в чем признаться, Себастьян. - Черт, - только и смог выдохнуть Кастелланос. - Так вот, я… Что такое? – Ода, уже собиравшийся продолжить, удивленно уставился на старшего детектива. - Ты только что меня по имени назвал. Сегодня, в начале рабочего дня, Джозефа вызвал к себе на ковер капитан. В окружении многочисленных присяжных-бульдогов, пялящихся на посетителя мертвыми стеклянными глазами, он предоставил ему факс, пришедший из Торонто прошлым вечером. TPS хотели, чтобы Ода вернулся на прежнее место работы. Даже обещали должность сержанта, а затем и лейтенанта, повышение жалования. - Прискорбно было бы вас терять, детектив, - протянул Рамирес, как только Джозеф закончил читать. – У вас блестящий послужной список, но здесь, в Кримсон Сити, вы вряд ли скоро добьетесь быстрого карьерного роста. Уровень преступности у нас очень высок, нельзя повышать хороших оперативников слишком часто. Иначе некому будет работать. Себастьян снова улыбался, и пусть его улыбка была чуточку самодовольной, Джозеф Ода поймал себя на мысли, что, может быть, даже будет скучать по ней. Свернутый вчетверо факс буквально прожигал своим существованием карман его пальто, но так и остался нетронутым. - Да? Я и не заметил, - запоздало нашелся молодой человек, поправляя очки. – Так вот. Кастелланос выжидающе прищурил глаза. - Это… было здорово. Там, в библиотеке, - мягко начал Джозеф, заламывая пальцы, но буквально в следующую секунду вернулся к привычному для него поучающему тону. – При этом совершенно непрофессионально, безответственно и против правил. Что, если бы та женщина заявилась туда и обнаружила нас? Не делай так больше. Никогда. - Даже если от этого зависит исход дела? – хитро улыбнулся Себастьян, складывая руки на груди. - Мы просто получим ордер. - Какой же ты зануда, черт возьми. Мисс Купер, несказанно радовавшаяся скорому возвращению своего читательского билета, назначила им встречу в парке, напротив общежития журналистского клуба. Несмотря на раннюю весну, разноцветные качели и карусели уже во всю оккупировали детишки, у большинства из которых недавно закончились кружки по интересам и прочие дополнительные занятия. С большим трудом найдя свободную скамейку, Джозеф опустился на холодные доски и достал блокнот. Кастелланос же его примеру следовать не спешил. - Я первый их выбрал! – разорялся светловолосый мальчуган, дуя и без того массивные щеки на мужчину, стремительно занявшего освободившиеся качели секунду назад. - А я первый сел, - невозмутимо парировал Себастьян, едва заметно показывая мальчику язык. За это тот выпустил на незнакомого дядю целый рой мыльных пузырей. – Эй, Джозеф! Скажи ему, что я был тут раньше. - Мы на службе, - не поднимая головы, напомнил молодой человек детективу, чертя на страницах замысловатые схемы. Лана Доусон и Джереми Доусон – родители Рональда Доусона, несостоявшегося мужа Барбары Линн. Барбара Линн в свою очередь собою не является. Майя Купер – ее подруга? Падре… Куда же ему записать падре? - Кстати, - Джозеф на секунду отвлекся от записей и обратился к напарнику. – Что там с тем священником, который проводил таинство? - Отец Сальвадор? – покачиваясь на резиновом сидении между двух цепочек, переспросил мужчина, отмахиваясь от кружащих вокруг него переливающихся всеми цветами радуги летучих шаров. – Припоминаю… я послал Конелли сегодня к нему. Сразу же, как позвонили из больницы, чтобы сообщить о положительной динамике. Считаешь, старик что-то важное или новое может знать? - Меня интересует, откуда они знакомы с женихом убитой, - сосредоточенно нахмурил брови Ода. – Ни Рональд, ни его родители не упоминали этого в своих показаниях. - Откуда? Ха. Сразу видно, что ты не ходишь в церковь, - усмехнулся Себастьян, оглядываясь по сторонам на предмет детей, а потом тайком закуривая. - Как и они. Уточнить смысл фразы Кастелланос не успел. К ним, перескакивая через несколько плиток вымощенной тропинки, подбежала уж очень радостная девица с ярко-розовыми волосами, размахивая руками в знак приветствия. Майя была специфической девушкой, но, судя по всему, ректорат - в лице выгнавшей их дамы, не иначе - закрывал глаза на ее во всех отношениях яркую личность благодаря большим средствам, вносимым ее семьей в казну колледжа. Она сама рассказала им об этом, услышав занимательную историю об обмане библиотекаря. Однако, легенда их долго не прожила – зоркий глаз Майи подметил значки, скрытые верхней одеждой, уже спустя пять минут разговора. Пришлось признаться, где в действительности они обнаружили безымянную карту. - Ужас какой. Признаться, я не удивлена, что вы полицейские, – протянула мисс Купер, щелкая цветными шариками M&M’s, после того, как узнала о смерти своей знакомой. – Когда ее бойфренд перестал ошиваться возле главного входа, в голове щелкнуло, мол, что-то тут не так. - Это, случаем, не он? – Себастьян показал свидетельнице фотографию Ронни. Девчонка покачала головой, пусть и не сразу. Мужчины вопросительно переглянулись. - Не, этот больно прилизанный. И красавчик, - всматриваясь в лицо Доусона, констатировала она. – Хахаль Барри был потным лысеющим мужиком, уж не знаю, кому такие нравятся. Она, кстати, здесь даже не жила, если подумать. Только отмечалась, наверное, чтобы родители не узнали о ее… огромном грязном секрете. Огромном грязном, ха! - Может быть, у вас есть какие-то его контакты? - Не-а, он же не мой дружок был, - пожала плечами Майя, а потом вдруг широко ухмыльнулась. – А вы у него самого и спросите. Вон, явился. Думаете, он Барри и грохнул? Проследив за миниатюрным пальчиком мисс Купер, детективы уткнулись взглядом в мужчину лет сорока, переминающегося с ноги на ногу у изгороди общежития через дорогу и опасливо оглядывавшегося по сторонам. Каждые тридцать-сорок секунд он нервно протирал гладкую, как яйцо макушку одноразовым платком, а потом бросал использованную бумагу в мусорный бак неподалеку. Трижды промахнувшись. Смотрелось все это крайне подозрительно. - Стой, - остановил Кастелланос напарника, сделавшего первый шаг в сторону незнакомца, преградив Оде дорогу своей вытянутой рукой. – Я сам разберусь. Этот жест и привлек внимание неизвестного, которого его информаторы в KCPD предупреждали о том, что интересующая его персона была убита. Еще до того, как Себастьян успел преодолеть расстояние в десять-пятнадцать метров, подозреваемый вытащил из кармана ксерокопии с искаженными, но вполне узнаваемыми лицами двух мужчин, стоявших неподалеку с розоволосой подружкой Барбары Линн, которую он искал. Недолго думая, незнакомец бросился бежать, насколько ему позволяли легкие курильщика и избыточный вес, разрознившись проклятиями. Себастьян и Джозеф сорвались с места почти одновременно несколько мгновений спустя, сопровождаемые призывными криками мисс Купер «поймать гада». Однако старшему детективу хватило всего пары секунд, чтобы выдохнуться окончательно и бесповоротно. Провожая взглядом черное развевающееся по ветру пальто, он пообещал себе бросить вредную привычку хотя бы на время. К тому же, Мира все равно заставит его это сделать, если они собираются завести ребенка. Оду, впрочем, не смущали ни собственные лаковые туфли, ни сковывающие движения узкие брюки. Он прорывался вперед, ловко огибая других людей, перескакивая через невысокие препятствия, и отвлекался лишь на сохранность любимых очков. Расстояние между ним и подозреваемым, поразительно живучим для своего телосложения, стремительно сокращалось, пока последний не решил перебежать дорогу. Мужчине повезло – он уловил момент, в который на встречной полосе не было ни одного автомобиля. Незнакомец был уже на тротуаре противоположной стороны, когда детектив только ступил одной ногой на дорогу. - Джозеф, СТОЙ! Кастелланос, выменявший у одного из детей с площадки на упаковку мятных леденцов старенькую роликовую доску, все еще находился слишком далеко, чтобы его услышали, и был вынужден беспомощно наблюдать за тем, как к напарнику на бешеной скорости несется красный седан.