В травы

Мэнор Гарри никогда особо не нравился. Все эти колоннады, анфилады, галереи и широкие оконные проемы, полные вечно мрачноватого неба над Уилтширом. Даже большой зал, в котором Малфои обустроили столовую, раздражал какой-то маниакальной страстью к гигантизму. И только старинный орган, обосновавшийся в нем с елизаветинских времён, хоть как-то вызывал симпатию. - Значит, здесь он не появлялся? - повторил свой вопрос Гарри, в раздражении стукнув чашкой элитного чая о краешек фарфорового блюдца. - Совершенно верно, - с белозубой улыбкой кивнул Люциус. - Поищите в другом месте. - Да уж поищем, - кивнул Гарри без улыбки. - Что нам остаётся?! Люциус встал, давая понять, что аудиенция окончена. На фоне камина в человеческий рост высотой он выглядел даже менее напыщенным, чем обычно. Гарри тоже встал, отчётливо понимая, что разжиться полезной информацией ему не светит. Не то, чтобы герой всерьез рассчитывал на помощь Люциуса Малфоя в примирении с его единственным сыном, но попробовать все-таки стоило. Гарри сделал несколько шагов в сторону выхода - он собирался пройтись до ворот поместья и уже оттуда аппарировать, избегая нескладных, похожих на египетские саркофаги малфоевских каминов, - прежде чем поравнялся с портретом Абракаса Малфоя, висевшим чуть в стороне от места беседы. Проходя мимо этой монументальной работы кисти фламандского живописца, герой невольно остановился. Конечно, все Малфои были похожи между собой, - признак породы, - но если ширококостный несгибаемый Люциус внушал некий трепет благодаря своему сходству с Арманом Малфоем, получившим землю в Уилтшире от Вильгельма Завоевателя, изящный Драко был точной копией властного и суховатого прадеда. - Малфой, - повинуясь порыву, громко выкрикнул Гарри. Абракас с портрета подмигнул ему, во всяком случае, герою так показалось. - Драко, - крикнул Гарри ещё громче, не стесняясь отчаяния в голосе, - выйди, нужно поговорить. Люциус изменился в лице - оно приобрело довольно странное, брезгливое, и в то же время сочувствующие выражение. Домашние эльфы, копошившиеся вокруг столового серебра на периферии зрения, остановились. Больше ничего не переменилось. В воцарившейся вязкой и глухой тишине, Гарри двинулся к выходу. Столовая была самым большим помещением в мэноре, так что Гарри шел очень медленно: он ждал. Миновав череду резных буфетов и кованных сундуков, коллекции делфтского фаянса и старинного оружия, герой замер на пороге, но и тут ничего не произошло. - Пожалеешь, - обернувшись, в бешенстве выкрикнул он и бросился прочь, с трудом удерживаясь от того, чтобы перейти с быстрого шага на бег. Впрочем, к воротам имения он и в самом деле уже просто бежал. Аппарировать в "Дырявый Котел", возможно, было не лучшей идеей, но Гарри нужно было успокоить нервы, а выпить на людях он бы много не смог.