В травы

Встреча с Робардсом, как и следовало ожидать, ничего не дала. Его назначение на пост замглавы аврората было политическим, и Гарри не собирался менять решение, рассчитывая получить дивиденды в будущем. Кроме прочего, заменить Робардса попросту было некем. Со временем возглавить управление должен был Рон, но время шло, а он по-прежнему был нужен Гарри в министерских кулуарах, хоть дублируй. Сравнение, конечно, наводило на мысли о близнецах, и Гарри имел на их счет свои соображения, но ввести парней в министерские круги оказалось не так-то просто. Тем временем случившееся на кладбище Литтл-Хэнглтона оставалось загадкой, а пропавший без вести Драко мог служить набором ингредиентов для очередного пришествия Темного Лорда. Думая об этом и едва не стуча зубами от злости, Гарри спустился на второй уровень. Дверные панели с изображением сцен из жизни короля Артура распахнулись перед ним, впуская в прохладный холл. Старший инспектор Хиггинс тут же подскочил к визитеру, представился и попросил изложить дело письменно, если оно не связано с исполнительным производством, после чего Гарри сунул присланную повестку ему под нос. Подслеповатый Хиггинс явно не узнал министра, из-за чего возникла заминка. Далее по протоколу посетителю предлагалось передать дежурному инспектору визитную карточку. Искомая каким-то чудом, не иначе, завалялась у министра в кармане. После этого его провели в узкую и высокую комнату, мало чем отличающуюся от одиночной камеры предварительного заключения. Честер Уильямсон - именно так звали давешнего аврора, чье имя значилось на принесенной Малкольмом повестке - встретил Гарри пронзительным взглядом серых глаз и резким кивком. - Господин министр, - сказал он густым и глубоким голосом, - спасибо, что пришли. Гарри сделалось не по себе. Высокий потолок как будто опустился, давя на него, и стало нечем дышать. Уильямсон подскочил к пошатнувшемуся министру, удержав его на ногах. - Все в порядке? - Да, наверное, - растерянно пробормотал Гарри. Голова у него по-прежнему шла кругом. - Нам обязательно разговаривать именно здесь? В приемную главного комиссара Честер Уильямсон втащил визитера на себе, усадил на старый, оббитый шкурой тибо стул у двухтумбового письменного стола и занял место на таком же стуле по другую его сторону, словно преграду между ними поставил. Гарри взирал на сероглазого блондина с немой благодарностью из-за запотевших очков и досадливо морщился. Природа внезапно накатившей слабости была постыдна и гнездилась внизу живота. - Уильямсон, - сказал Гарри, чтобы как-то отвлечься, протирая очки краем мантии. - Я знал одного Уильямсона. Сейчас ему должно быть все сорок. - Сорок шесть, - Честер тепло улыбнулся, и Гарри с неприличной жадностью уставился на его подвижный рот. - Мой отец вспоминал о вашем знакомстве в Отделе тайн, сэр. - О, - сказал Гарри, наконец-то разобравшись, почему его преследует ощущение дежавю, и водрузил очки на нос, - в свое время ваш отец очень поддержал меня. Как он поживает? - Он погиб в Битве, - серые глаза заиндевели, и Гарри почувствовал неуместный восторг. - Поговорим о Вашем муже, министр. - Да, конечно, - сказал Гарри и прибавил: - Мне жаль. - А уж мне как жаль! - Честер улыбнулся широко, но печально, и Гарри поймал себя на том, что облизывает губы. - Мой муж, - напомнил герой, - есть какие-то новости? Как и следовало ожидать, авроры отследили перемещения Драко по каминной сети, но Гарри, уже знавшему о пребывании мужа в мэноре, эта информация была не внове. Мельком взглянув на собеседника, герой принял для себя сложное и неоднозначное решение. - Я под подозрением? - прямо спросил он, отказавшись от первоначально избранной тактики увиливания и недомолвок. - Это просто разговор, господин министр, - Честер пожал плечами. Его красивое лицо приобрело непроницаемое выражение. - К тому же, вы не выглядите удивленным... - А каким я выгляжу? Глаза Гарри начали слезиться от резкого света - в огромной комнате с кучей канделябров, обогреваемой гигантским камином, его было слишком много. - Неудовлетворенным, - с неохотой выдавил аврор, смущенно отводя взгляд. Стол перед ним был покрыт массой бумаг - лицензий, докладов, отчетов, и Гарри заставил себя сосредоточиться на разглядывании этой кипы. В дальнем углу находилась декоративная ширма, наводящая на поистине параноидальные мысли. - Мать моего мужа не сразу рассказала мне о том, что видела его в мэноре, - выдавил герой, искренне надеясь на то, что их разговор не подслушивает укрывшийся за злополучным приспособлением агент Отдела Тайн. - Вот как, - Честер черкнул что-то в открытом на чистом листе блокноте. Он был удивительно похож на Драко с такого ракурса, а пелена навернувшихся от такой родной красоты слез лишь довершала сходство в глазах героя. - И куда же он исчез оттуда? Гарри замер, облизнув вновь пересохшие губы. Розыскные мероприятия были тайной следствия, и Честер не мог сказать ему прямо: Малфой-мэнор обыскали, и Драко там не нашли, - но он мог промолчать и не сделал этого. Что ж, по крайне мере, Нарцисса Малфой не лгала, а такой возможности Гарри тоже не исключал. - Допросите их с веритасерумом, - услышал он свой глухой голос со стороны. - Почему не Вас? - смех у Честера был слишком звонкий, как навязчивый дверной колокольчик, и он потешался над ним, понял Гарри, над легендой магического мира и министром магии. В любой другой ситуации это было бы хорошо, потому что герой никогда не хотел, чтобы перед ним пресмыкались. Никогда до этого момента. - Потому что я так сказал, - Гарри знал, что у аврората нет никаких официальных причин для такого допроса Малфоев, но он хотел быть уверен в каждом их слове, - и потому что я люблю его. Уильямсон посмотрел на него с каким-то доверчивым удивлением, и Гарри понял, что всхлипнул. Расплакаться вот так, на людях, даже не подвергаясь жесткому допросу, было верхом неприличия, но слезы сами текли по щекам вниз, скапливаясь в ямке на подбородке. Он мог не приходить в аврорат, игнорировать повестку, отправить поверенного, вызвать Уильямсона к себе, да что угодно мог, но вместо этого расклеился прямо на глазах у малознакомого представителя подотчетного ведомства, отдаленно похожего на его без вести пропавшего мужа. Гермиона убьет, если узнает - единственная отвлеченная мысль, на которую Гарри сподобился. Честер встал со своего места и обошел стол, вплотную подойдя к Гарри. Выглядел он растерянным. - Я Вам верю, - в голос возвратилась прежняя басовитая глубина, но теперь Гарри знал, что это не больше, чем модуляции. - Успокойтесь, прошу Вас. Гарри попытался унять новый всхлип, подкативший к горлу, но тщетно. Не сводя глаз с его отчаянно дернувшегося кадыка, Уильямсон призвал с другого края стола графин со стаканом. Последний он мановением волшебной палочки наполнил водой еще в полете и левитировал Гарри. Из графина отхлебнул сам, после чего прижал его к животу, как заблудившийся квоффл. Приняв подношение, Гарри сделал жадный глоток, затем мотнул головой из стороны в сторону в попытке вытряхнуть оттуда отупение, но добился лишь головокружения и очередного оглушительного всхлипа. Уильямсон, присевший на стол, по-прежнему следил за движениями его кадыка, словно решал в уме какую-то непосильную задачку, а потом вдруг резко вскочил, отставив графин, и склонился к геройским губам.