В травы

Нарцисса рыдала, комкая пергамент в руках. Крупные слезы катились по ее искаженному страданием лицу и падали на кривоватые строчки подписи - "Всегда твой Винсент". При других обстоятельствах Гарри наверняка бы ей посочувствовал, но не на этот раз. Драко мазнул пустым взглядом по матери, мерившей гостиную нервным шагом, и прошел к себе, не удостоив ее даже приветствием. И необычное поведение мужа занимало Гарри гораздо больше нежданных визитов. - Миссис Малфой, - герой тяжело вздохнул, с беспокойством осознавая, что ничего не испытывает к этой властной и хитрой, но совершенно раздавленной сейчас женщине. Не то что жалости, но и гнева. Казалось, все его чувства навсегда остались в охотничьих угодьях Крэббов. Он перегорел, как утонувший в расплавленном воске фитиль. - Нарцисса, полноте, - Гарри погладил не унимавшуюся женщину по руке. Он хотел бы испытать уместное в сложившейся ситуации раздражение, но вместо этого лишь глубже увязал в пучине собственной нерешительности. Драко был наверху. Один. Ему могла в любой момент понадобиться помощь, и это-то и смущало. - Я должен идти, - наконец решительно сказал он, аккуратно вынимая из рук миссис Малфой вещественное доказательство. - Наш эльф поможет вам с аппарацией. Домовик, возникший рядом, кивнул в подтверждение этих слов. Нарцисса поднесла освободившуюся руку ко рту и зарыдала пуще прежнего. Гарри покачал головой. - Все будет хорошо, - дежурно заверил он, и сам не поверил своим словам. На Нарциссе было гофрированное платье, напоминавшее ветошь. В нем она сливалась с настенным гобеленом, и, казалось, что прожженная рядом с именем Сириуса дыра метила аристократке в сердце, но слегка промахнулась. Драко нашелся в спальне Регулуса - лежал поперек кровати, припечатав лоб тыльной стороной кулака. Двери он оставил приоткрытыми, и Гарри воспользовался этим, стукнув для очистки совести костяшками пальцев в косяк. Аристократ не пошевелился. Он укрывался мантией Гарри на манер одеяла, так что герой испытал непреодолимое желание ее сорвать. На Драко не было синяков и ссадин - это он уже заприметил, - ничего, что указывало бы на насильственный характер его пребывания "в гостях", и тем не менее хотелось удостовериться. - Не хочешь ополоснуться? - Гарри старался, чтобы голос звучал нейтрально. - Приготовить тебе ванну? - Тебе не противно? - Драко говорил так, как будто бы Гарри был в чем-то перед ним виноват. - Ты - мой муж, - начал Гарри, как мантру, и понял: не работает. - Понятно, - отмахнулся Драко, - но тебе не противно? Я не знаю... дышать со мной одним воздухом?! Гарри улыбнулся и отправился набирать воду. Драко возвращался к нему. Дерзил. Жестикулировал. Эмоционально вовлекался в разговор. "Кто угодно, только не ты", - слова помимо воли всплывали в памяти, словно жили отдельной жизнью. Гарри мотнул головой и посильнее выкрутил краны в форме змеек. - Молчи, - приказал он волшебному зеркалу, поймав в нем свой затравленный взгляд. Отражение вымученно ему улыбнулось, и серая кожа натянулась на скулах так, что стало страшно. Щетину Гарри тоже оценил по достоинству, но решил не трогать. Для бреющего заклинания пальцы все еще ощутимо подрагивали. Всыпав в теплую воду немного морской соли, Гарри вернул подписанную банку на полочку рядом с зеркалом и вернулся за мужем. Тот опять отворачивался и прятал взгляд, зато без возражений расстался с мантией, прежде чем послушно опуститься в приготовленную воду. Гарри подхватил свое имущество, сброшенное на пол, и уже собирался тактично ретироваться, как его цапнули за руку. - Куда? - возмутился Драко. - А спина? Гарри притормозил, смерив супруга удивленным взглядом. Раньше тот прекрасно справлялся самостоятельно, но и на внезапную беспомощность тоже имел уважительную причину. Гарри взял с полки губку и кусочек сандалового мыла, зато мантию пришлось опять отложить. По непонятной причине мужу нравилось носить на себе душный запах экзотической древесины, а вот Гарри он казался каким-то невыносимо навязчивым и тревожным. Глядя на смоченную в воде губку, Драко резко выдохнул, будто собирался нырять и склонил голову набок, обнажив беззащитную шею. Гарри сжал пальцами губку так, как будто бы хотел раздушить, и осторожно коснулся алебастровой кожи. Драко был гладкий и нигде нетронутый. Совсем как в видениях. Закончив с шеей и грудью, тщательно минуя аккуратные ореолы сосков, Гарри ополоснул губку и застыл, ощутив ребром ладони каменный стояк. Драко судорожно сглотнул и посмотрел на него, не мигая. Герой попробовал выпрямиться, но не успел - снова был схвачен за руку цепкими пальцами и вынужден присесть на бортик ванны, чтобы удержать равновесие. - Пожалуйста, - прошептал Драко. Его пальцы оплетали запястье, но не тянули на себя, просто держали. - Ты не в себе, - Гарри покачал головой, глядя, как расширяющийся зрачок медленно заходит за радужку, и Драко согласно кивнул: конечно, он не в себе. Свободной рукой Гарри взял губку и принялся намывать покатые плечи и узкую спину. Драко крупно вздрогнул и подался вперед, повиснув на отвоеванной в свое пользование геройской руке. Гарри не смог остановиться, даже когда красноватые следы от губки засочились сукровицей - монотонные круговые движения под не менее монотонный малфоевский скулеж успокаивали. Снейп предупредил его, что у Драко повышена чувствительность, и одежда ему какое-то время не пригодится, так что Гарри прекрасно понимал, что возит наждачкой по оголенным нервам, но остановиться уже не мог. Драко сгруппировался и подогнул под себя ноги, так что теперь истязаниям вовсю подвергалась его костлявая задница. Гарри вставлял в него намыленные пальцы и проворачивал их, как нож в ране. Драко орал и стонал, но подавался навстречу, елозя задницей в поисках более тесного контакта. Стенки его ануса были такими восхитительно узкими, что почти усыпили ревность и подозрения, маячившие на периферии геройского сознания. Закончив с тыльной стороной, Гарри заставил мужа откинуться на содранную спину и согнуть ноги в коленях. Драко запрокинул голову, когда жесткие геройские пальцы принялись за его яички. Гарри мылил и тер все, к чему прикасался. Если получалось, то до крови, чтоб неповадно было. Запах сандала больше не казался ему неприятным - по крайней мере, отбивал все другие запахи, а еще - пьянил. Драко хотелось изодрать в клочья, порезать на ремни, и каждый такой ремень и клочок пометить, чтобы никто другой никогда не позарился. Особого внимания, конечно, заслуживал жавшийся к животу член. Слишком нежный и розовый, и сочащийся смазкой, как десерт - пропиткой. По-хорошему, его надо было отделить от тела и сдать в Гринготтс, хотя кто там этих гоблинов знает, может, и дома хранить, в окованом сундуке - для сохранности. Ужасаясь собственным мыслям, Гарри упустил момент, когда Драко накрыл его руку своей, и все закончилось. - Прости, - прошептал Драко задушенно. Его кадык дергался в такт толчкам вытекающей спермы. Гарри посмотрел на свои перепачканные, чуть подрагивающие пальцы, и вышел. Больше муж его не удерживал и за руки не хватал.