В травы

Всего лишь росчерк пера, и декрет «Об уменьшении содержания денежной единицы в условиях золотого стандарта» наконец-то подписан. Гарри посмотрел на письменные принадлежности, на каплю чернил, впитавшуюся в плотный пергамент чуть пониже его инициалов, и впервые с момента вступления в должность вздохнул с облегчением. Гермиона отняла у него декрет и посыпала подпись песком. Многие из тех, кто присутствовал в кабинете Министра, шумно выдохнули: свершилось. В их числе не было Рона - тот благополучно избегал всех и вся в аврорских застенках. Гарри понимал, что для идущей по следу ищейки это в целом нормальное положение дел, вот только со стороны третьих лиц такая одержимость выглядела пренебрежительно. Покончив с формальностями, герой с трудом дождался момента, когда последний из желающих перекинуться с ним ничего не значащими фразами уберется восвояси. - Ты держался молодцом, - шепотом похвалила своего Министра Гермиона, скатывая декрет в тугой рулон, и была такова. Гарри ослабил ворот мантии. Знала бы она, чего ему стоило не вытолкать всех взашей, но нельзя. Политическая ситуация в стране до сих пор нестабильна, каждый лично хочет убедиться в его выдержке и здравом уме, и проще дать чиновникам то, что они хотят, чем справляться с последствиями. Выждав пару минут, Гарри вышел из кабинета и направился к министерскому лифту, игнорируя Малкольма, пытавшегося привлечь его внимание. В лифте не было никого - людская волна уже схлынула, и герой с удовольствием прислонился затылком к прохладной стене: голова его безбожно раскалывалась. Хотелось бросить все и бежать к Драко. И просить прощения за то, что оставил его так надолго. Но нельзя. Нужно посмотреть на ситуацию со стороны. Им обоим. Нужно хоть чуть-чуть успокоиться... Гарри сам не понял, как, и главное, зачем, оказался в узилище. Тюремщик провел его по длинному «у-образному» тоннелю высотой в полтора человеческих роста. Там, где тоннель раздваивался, герой погасил Люмос и свернул в указанном провожатым направлении. Слева от себя он увидел земляные комнаты разных размеров, отделенные от коридора стальными решетками. Здесь Гарри невольно поежился. Не то чтобы ему было очень сыро, но одиннадцатый уровень министерства жил отдельной от всего цивилизованного мира жизнью, словно дни напролет сюда никто не заглядывал. Крэбба долго искать не пришлось. Как и все в его отсеке, он сидел в одиночке и находился под действием сонного зелья. «Особо опасен», - прочитал герой в протянутом тюремщиком личном деле заключенного и сам же усомнился в этом. Крэбб спал, сидя на нарах, чуть запрокинув голову, и герой мог в мельчайших подробностях рассмотреть его изможденное тяготами, некогда пухлое и румяное лицо. Ненависти к спящему магу Гарри, как ни странно, не испытывал. Слабый свет лучины, закрепленной в стене, конечно, усугублял залегшие в уголках губ и глаз Крэбба тени, но герой и так мог предположить их истинные размеры - его собственное лицо выглядело не лучше после стольких дней недосыпа и тщетных поисков. Гарри не понаслышке знал эту печать скорби, словно посмертная маска стягивающую лицо, когда не перед кем его держать - печать несчастной любви к Драко Малфою. Нет, Крэбб не был его врагом, скорее, собратом по несчастью, и от этой мысли Гарри ощутил, как во внутренностях зарождается рвотный спазм. Его тошнило от себя и от того, во что он ввязался в борьбе за свое призрачное благополучие. Тюремщик появился из темноты, прервав сеанс геройского самобичевания позвякиванием ключей. Даже Министр магии должен был соблюдать правила безопасности во время обхода, так что, кивнув на прощание, Гарри поспешил к выходу - навстречу инструкции и собственному желанию оказаться как можно дальше от одиночной камеры Винсента Крэбба. В отличие от Министра замглавы аврората использовал у себя в кабинете чары иллюзии, да так, что глаза резало от всегда яркого дневного света, мерно льющегося из стрельчатого окошка под потолком. Выбеленные волшебством стены украшали пыточные орудия, о назначении большинства из которых герой мог только догадываться. - Восемь уровней, - закончил Гарри свою речь невпопад, - отделяют от узилища твой отдел, - я только что это понял. А если бунт? - Да, - согласился Рон, - кто так строит? - И прямо над ними Отдел Тайн, - продолжил Гарри с нажимом. - Непорядок, - кивнул Рон. - Хочешь, чтобы мы поменялись местами?! Он скользил взглядом по расстеленным по столу пергаментам и явно избегал прямого зрительного контакта с героем. - И бутафорию свою со стен убери. - Не могу, - кисло ухмыльнулся Рон, всё ещё не поднимая лица, - это частная коллекция. Твоя, между прочим. Гарри выдохнул сквозь зубы. Со свистом. - Ты с ума сошел? - наконец не выдержал Рон. - Отпустить его хочешь? Совсем уже, что ли?! - А что у нас на него есть, кроме твоих домыслов? Работай лучше. Гарри еле сдерживался, чтобы не начать крушить кабинет. - Знаешь ведь, как выглядит со стороны, - пенял он. - С каких пор тебя волнует видимость?! - хмыкнул Рон. - Да с тех самых, как стал Министром, - разгорячился Гарри. - Вместо того, чтобы подкатывать к моему мужу, искать надо было, кто покушение организовал. - Я искал, - выпалил Рон и осекся. - Что?! Да ты и впрямь не в себе, дружище, такое выдумать! - У меня есть глаза, - выпалил герой, - и я знаю, что видел, так что не будем больше об этом, - здесь в его голосе прорезалась сталь. - Крэбба отпустить за недостаточностью улик. Это не просьба. Установишь за ним слежку. Стены в порядок приведи, - Гарри с неприязнью посмотрел на анальную грушу у друга за спиной, - а то так и вижу заголовки в «Пророке» про наши методы дознания. Рон осклабился, но пререкаться не стал. Похоже, обиделся, что друг ему не доверяет. От этой, такой естественной реакции Гарри сделалось легче и почти тут же захотелось домой, к Драко. Поднявшись к себе и бесцельно пролистав скопившиеся на рабочем столе отчёты, Гарри решил не противиться неизбежному. Особняк на площади Гриммо встретил хозяина запахом лимонной меренги. Это смягчило неудовольствие от отсутствия Малфоя в общих комнатах, но желанного успокоения не принесло. Гарри с ужасом понял, что не столько тревожится за здоровье мужа, сколько опасается его подкрепленной препаратами реакции на внезапно похорошевшего Невилла Лонгботтома. Геройское воображение разыгралось настолько, что даже найдя Драко, мирно посапывающим в спальне Регулуса, он какое-то время отгонял навязчивые картинки, борясь с желанием сорвать с мужа одежду и проверить на наличие чужих меток. «Я и правда схожу с ума», - подумал Гарри, с тихим стоном опускаясь в прикроватное кресло. Грудь Драко мерно вздымались, и синяков на его лице и шее не наблюдалось. Гарри поставил на туалетный столик принесенное розовое масло, подтянул ноги, поудобнее устраиваясь напротив Драко, и прислушался к тихому, как и дыхание супруга, треску углей в камине. Драко спал, провалившись затылком в ложбинку между подушками. Край одной из них отпечатался текстильным узором у него на лице. Гарри хмыкнул. Это было самое милое зрелище, которое он когда-либо видел. Губы Драко во сне складывались в идеальную «о», и к ним хотелось прикоснуться, но делать этого, пожалуй, не следовало. Рассудив так, Гарри укрыл мужа наспех наколдованным пледом и вышел вон. Уже притворив за собой дверь, он услышал слабый вздох сожаления, но решил, что ему показалось.