В травы

Портключ перенес их в гостиную Блэков, и какое-то время Гарри чувствовал слабое тепло, исходящее от Драко в его объятиях, но вот муж отстранился и, заалев щеками, произнес: - Спокойной ночи, наверное. - Спокойной ночи, - легко согласился Гарри. Он все еще помнил выражение покорной муки, с которым Драко принимал ласки треклятого Крама, и опасался проявлять инициативу. В спальне, куда он направился, ненадолго заглянув в ванную, царил полумрак, рассеянный бликами каминного пламени. Вопреки обыкновению было довольно жарко. Впрочем, всплеск адреналина всегда был чем-то вроде грелки и в сухой, прогретой комнате вполне мог привести к удушью, так что Гарри, не долго думая, стащил с себя одежду и нырнул под одеяло. Он успел задремать, когда дверь открылась, впуская в комнату Драко, закутанного в плед. Под пледом муж был совершенно голым, Гарри понял это, когда Драко запрыгнул к нему в постель - пришлось придержать, чтобы не стукнуться друг о друга. От аристократа пахнуло недвусмысленным жаром. - Жаль, что ничего у нас не вышло, - проворчал он, пока Гарри ловил губами воздух в попытке выровнять дыхание, - столько усилий, и все напрасно. - Говори за себя, - наконец выдавил герой, - жаль было бы, если бы у вас с Крамом что-то вышло, я совсем бы не обрадовался тогда. - Почему? - Драко улегся в своем раскрутившемся коконе поверх одеяла Гарри, но несмотря на толстые слои текстиля между ними, герой чувствовал исходящее от мужа тепло. - Я думал, тебя это заведет. - Я тоже думал, что тебя на подвиги потянуло, - вздохнул Гарри, - и тебя вот именно, что потянуло на подвиги, а не на эксперименты. Как я мог настолько заблуждаться, не представляю! - Да, - Драко вытянулся у Гарри под боком, - с этого момента поподробнее. С чего ты взял вообще, что я - экспериментатор? - Ты даешь мне без удовольствия, - выпалил Гарри и внутренне сжался, а Драко рядом с ним напрягся, но промолчал. - Нет, если я такое же животное, как Крам, то ты в своем праве. Со стороны это просто отвратительно. Только скажи мне. Если это так, я больше и пальцем к тебе не прикоснусь. - Но это не так! - возмутился Драко, скатившись кубарем к изножью кровати, чтобы сесть на пятки и поймать растерянный геройский взгляд. - И я хочу, чтобы ты касался меня не только пальцем вообще-то, иначе зачем я, по-твоему, замуж выходил?! - Но ты же жмешься! - Гарри сам не заметил, как сел на кровати, отзеркалив малфоевскую позу. - И ничего мне не говоришь. Я обо всем догадываться должен. Вот почему ты не свел синяк, когда я тебя ударил?! Это же проще простого! - В воспитательных целях оставил, тебе в назидание, - сердито выплюнул Малфой, - чтобы ты полюбовался на дело рук твоих и выводы правильные сделал. - А я и сделал, - разозлился Гарри, - что не могу тебя удовлетворить в силу твоих, муж мой, специфических предпочтений, что я, Мерлинова борода, не тот человек, который сделает тебя счастливым! - Да ладно?! - Драко уставился на супруга округлившимися от услышанного глазами. - Нимфоман, доминант, мазохист, фетишист, приспешник Темного Лорда... в каких только заскоках меня не подозревали?! И кто?! Мой собственный муж! Прежде чем Драко спрыгнул с постели, Гарри ухватил его за щиколотку и подтащил к себе. - Не смей уходить от разговора! - потребовал он. - Что не так?! - А кто тебе сказал, что между нами что-то не так?! - взъярился Драко. Его лицо было так близко, что Гарри мог ощутить трепет малфоевских ресниц у своего виска. Шумно вздохнув, он сгреб мужа в медвежьи объятия, но, услышав хруст, ослабил хватку. - Я боюсь, - признал он. - Мне иногда кажется, ты не оставляешь мне выбора, кроме как сломать тебя. - Ну так и сломал бы, - прошептал Драко задушено, - чтобы это мучение наконец уже кончилось. - Какое мучение? - Гарри отпрянул, жадно глядя мужу в лицо. Тот как будто вытянулся в струнку под этим взглядом. - Я - аристократ, Поттер, потомственный. Ты понимаешь, что это значит? Мое слово - закон, власть. Я рожден повелевать и плодить наследников. Гарри смотрел в окаменевшее, будто маска, любимое лицо и тщетно силился отыскать в нем хоть тень эмоции. - Ты хочешь детей? - на всякий случай уточнил он. Вспомнился неожиданный визит Люциуса, и их странная беседа о продолжении рода и смене фамилии. - Да не о детях речь, тупой ты герой! Речь о том, что я хочу лечь под тебя, отдаваться, когда сам умею только брать. У меня из-за тебя потрясение основ, а ты еще хочешь, чтобы я об этом вслух разговаривал. Да мне стыдно! - Стыдно под меня ложиться? - Гарри даже моргнул от напряжения. Почему-то обиды от таких признаний он не испытал. - Так в чем вопрос? Давай я под тебя лягу. - Не хочу я так! - взбеленился Драко, и Гарри внимательно посмотрел на его плотно стиснутые в отчаянном бессилии кулаки. - Зато я хочу, - отчеканил герой, облизнув пересохшие губы. - Хочу, чтобы ты иногда был сверху, давать тебе порулить. Потому что тебе это нужно. - Ты серьезно?! - Драко опешил. Его глаза казались очень большими на вытянувшемся лице. - Конечно. А вот ломать и продавливать под себя я тебя не хочу. Измочаленный геройскими объятиями и выяснением отношений плед окончательно сполз к ногам, оголяя белый до рези в глазах малфоевский торс, и Гарри инстинктивно потянулся согреть это холодное великолепие. - Ты мне таким нравишься, - заверил он. - Я тебя поэтому и полюбил, и у меня есть к тебе деловое предложение вообще-то. Из-за мрачного тумана, пойманного малфоевскими зрачками в плен, Гарри казалось, что он смотрит в шары для предсказаний в кабинете у Трелони. - Стань моим Министром магии, - попросил он. - Что-о?! - Драко моргнул, а затем с силой двинул очумевшего героя кулаком в плечо. - Да ты, Поттер, никак белены объелся?! Сначала мир за тебя спаси, потом стань вместо тебя Министром магии... Зубы тебе не почистить? - Только не выбивай, - попросил Гарри, не удержавшись от смешка. - А лучше возьми у меня в рот. Последнее герой прошептал, опустив глаза туда, где ему требовалось повышенное внимание. - Есть вариант поинтереснее, - сообщил Драко, придвинувшись ближе. Теперь глаза у него горели, как у кошки, так что, запрокинув голову, герой невольно зажмурился. - Нет, - ужаснулся Гарри, ощущая бешеный прилив крови от этих слов, - тебе будет больно. Я все еще на взводе и не смогу долго сдерживаться, прости. - Значит, мне будет больно, - Драко равнодушно пожал плечами и посмотрел на Гарри в упор, а затем с жадным стоном прижался к его шее губами. В первое мгновение герой даже не понял, что на него нашло, но как только муж забился в его руках, бешено извиваясь, мысль начала оформляться, складываясь в слова. Это было чистое безумие, где Драко хотел его, как никогда прежде. Желание аристократа принадлежать чувствовалось в каждом томном движении, взгляде, плавном повороте головы и тихом шелесте губ - во всем. Будто патока, разлитая в воздухе, оно заполняло все геройское существо до краев, втягивая в сладкий угар, так что дыхание Гарри очень скоро стало липким, тяжелым и прерывистым, но Драко будто не замечал этого - стонал, выгибался, подмахивал и всем своим видом, да и словами тоже просил большего. - Сейчас будет больно, - предупредил герой, наскоро тянувший свое разомлевшее счастье, чувствуя, как темнеет в глазах от ударившей в голову крови. - Ты небольно, - пролепетал Драко, мотнув головой из стороны в сторону в невменяемом состоянии, - это ведь ты, - и вскинул бедра навстречу вторжению. Кажется, он кричал. Дальнейшее Гарри помнил смутно, словно кто-то переключил тумблер и настала блаженная пустота. В себя герой приходил медленно, ощущая дрожь перенапряжения во всем теле. Драко лежал под ним, не привычно одеревеневший, как это случалось раньше, а какой-то расслабленный и пружинистый, словно превращенный в желе. Их обоих приятно покачивало на волне посторгазменной судороги, и Гарри наделся только на то, что это не было слишком быстро, хоть и понимал, что долго такое блаженство продлиться и не могло. - Кто ты такой и куда дел моего мужа? - наконец протянул он, ощупывая малфоевское лицо робким взглядом из-под ресниц. Драко несомненно был собой, не столько благодаря фамильной невозмутимости, сколько лукавству. - А вот будешь знать, как подкладывать меня под чужих мужиков, - проворчал он, натянув на их тандем одеяло. - Спим пятнадцать минут, потом повторяем, - сообщил Гарри, поудобнее устраиваясь на узкой малфоевской груди. Тяжелые веки неумолимо слипались, так что падение горячих капель на кожу герой нечутко проигнорировал. - Пусть это будешь ты, - услышал он сквозь навалившуюся, как камнепад, мертвецкую дрему, - только ты. Всегда.