О вечных чувствах, о людях, о нелюдях и об андроидах

Вечеринка по случаю отбытия на практику курсантов выпускного курса набирала обороты. Тау-Грир и Брендон сидели в дальнем углу с бокалами энергетик-сока и дожидались прихода Ардена. Тот немного задержался в своей лаборатории, доводя до конца очередной эксперимент. Парни уже бы давно покинули эту ненужную им многолюдную компанию, но, зная, что сразу за захлопнувшейся дверью бросятся в кровать, справедливости ради решили дождаться Ардена. Сегодня все их особо раздражало — и ярко пульсирующий свет, и громкая техноделическая музыка, похожая на звуки ломающихся под утильпрессами металлических роботов, которые еще лязгают суставами и издают противный скрежет поломанными динамиками. А особенно парней бесило, что впервые за полгода вечеринку сделали открытой. Поэтому, вместо пары сотен давно знакомых курсантов, тут бурлила смешанная толпа из приглашенных родственников, родителей, братьев, сестер, подруг, невест и просто знакомых и совсем незнакомых девиц. Большинство из них прибыло с одной целью — познакомиться с перспективным курсантом, увлечь его, закрутив быстрый роман с дальним прицелом на брак. Поэтому все старшекурсники были плотно окружены вниманием охотниц на богатого мужа. Ведь всем известно — стоимость учебы в Академии была сильно завышена. В эту кузницу элитных кадров студентов принимали только при соблюдении обязательных условий, из богатых и знатных семей, но и с высоким интеллектом. Девушки из шкуры вон лезли, конкурируя друг с другом за внимание будущих управленцев, дипломатов, политиков, космических капитанов или выдающихся ученых. Многие студенты давно обзавелись пассиями, некоторые за эти годы сменили не одну подругу. Но были также и те, которые или слишком заняты учебой, или не интересовались девушками вообще. Но каждой это не объяснишь. Вот и сидели Тау и Брендоном как на горячей сковородке — к ним каждую минуту подходили девушки в надежде познакомиться, заговаривали, пытались пригласить танцевать, улыбались завлекательно, чуть из комбинезонов и дизайнерских костюмов не выскакивали. Брендон, как истинный политик, вежливо отсылал, оправдываясь, что ждет невесту, а она вот-вот подойдет, «И не надо нас перед ней компрометировать!» — словно намекал. А Тау-Грир почти рычал от злости. В конце концов он не выдержал, допил напиток и позвонил Ардену: — Ну где ты там ходишь? Долго еще ждать? Нас эти хищницы скоро делить начнут — по кусочку растащат. — Какие хищницы? Что вы там пили? — изумился Арден. — Ты бы видел этих охотниц до мужчин, сам бы испугался! Давай, бросай все. У нас последний вечер перед практикой, и мы тебя ждем в холле. Пока ждем… — добавил Тау-Грир. — Что, так достали? Тогда не ждите, идите наверх, зачем вам мучиться? А мне надо полчаса еще, сейчас все показатели сниму, результаты зафиксирую и приду. — Ты же понимаешь, что полчаса — это очень долго, если ждать… — Так не ждите! Поспешайте наверх. Я хочу, чтобы когда я пришел, вы уже были горячие, возбужденные и растянутые. Оба! — весомо припечатал Арден. — Есть, сэр! — ухмыльнулся Тау и приглашающе кивнул Брендону. — Идем наверх, Арден пожелал сегодня обоих — возбужденных, горячих и растянутых. Значит, у него очередное открытие свершилось и он настроен довольно решительно. Парни быстро пробежали до лифта, по дороге шугнув очередную наглую девицу, посмевшую повиснуть на локте Брендона в попытке вовлечь в танец с продолжением знакомства. Поднялись на свой ярус, еще по дороге начав целоваться. Брендон все эти годы не уставал любоваться на смуглого яркого красавчика Тау-Грира, считая свою аристократичную внешность слишком бледной, и удивляясь, что такой супер-мачо мог найти в нем, обычном в общем-то парне. А Тау, окидывая взглядом целующуюся парочку, отражающуюся в зеркальной стене лифта, думал аналогично: «Как мне повезло с Арденом и Брендоном. Я на их фоне выгляжу, как загорелый крестьянин с отсталой аграрной планеты. И меня, полукровку, они приняли как равного.» Ввалившись в комнату, парни прямо с порога, теряя по дороге в душевую части одежды, слились в плотные объятия. Сильные руки обнимали за плечи, гладили спину, зарывались в короткие волосы, привычно лаская и возбуждая. Ладонь Тау-Грира словно невзначай прошлась по возбужденному мужскому органу Брендона, огладила сквозь одежду, вызывая мучительный и нетерпеливый стон «Давай скорее!» Не прерывая контакта губы в губы, они продолжали уже не яростные, но нежные поцелуи и в дверях санкомнаты, и даже став под упругие струи душа. Тау-Грир превратил эту гигиеническую процедуру в полный неги и страсти ритуал. Он, намылив губку, растирал любимое тело до красноты, прижимаясь возбужденным пахом к бедрам любовника, проводя легкими дразнящими движениями между ягодиц Брендона, размазывая пену, словно примериваясь к нежно-кремовой тугой дырочке-звездочке. Брендон, уже вовсю заведенный, призывно выгибался, облокотившись о стенку, и торопил: «Давай же! Давай!» — Погоди немного, — осадил его Тау-Грир, разливая на поясницу массажное масло и направляя тонкую струйку к манящему анусу и своей ладони. Растерев по пальцам смазку, он принялся настойчиво растягивать, порыкивая от нетерпения. Сперва один палец, затем - два, через пару минут - три. Брендон уже откровенно стонал и насаживался, прерывисто дышал и нетерпеливо понукал: «Ну же… Где ты там… Давай!» И Тау дал, ворвался мощно, хлестко, как Брендон и любил. С первых секунд он набрал темп, достаточный для того, чтобы Кларк, не сдерживаясь, оповестил всех соседей, насколько ему хорошо. Хотя соседи за эти годы привыкли, а сейчас так вообще вовсю внизу развлекались, дуря головы девушкам на вечеринке. И Брендон «пел», как охарактеризовал эти звуки Арден. Тау все больше наращивал амплитуду, менял угол проникновения и глубину, то притягивая любимого к груди, то удерживая на вытянутых руках. Затем, плотно прижавшись к спине, он покрыл серией поцелуев, более похожих на укусы, все плечи и шею. Брендон, полуобернувшись, перехватил один из поцелуев краешком рта, выгнулся еще больше на широко расставленных ногах, одной рукой упираясь в стену, а второй — яростно надрачивая свой член, стараясь, чтобы его темп совпадал с ритмом, с которым Тау полировал его простату. Наконец, уловив предоргазменные вздрагивания Брендона, Тау двумя мощными толчками догнал его со своим оргазмом, плотно прильнув, сжав его бедра и укусив за плечо от избытка чувств. Их содрогания почти совпали, и двойное удовольствие и от своего оргазма, и от плотно обхвативших его член пульсирующих стенок ануса привели Тау-Грира в состояние грогги, когда он едва устоял на ногах. Но и Брендон реагировал не менее сильно, бурно дыша. Он удержался на ногах, только благодаря надежной стене с одной стороны и не менее крепкого Тау — с другой. Еще пару минут они не могли отдышаться, однако почти сразу пустили воду, смывая усталость и следы страсти. Выйдя из душа в одних полотенцах, парни убедились, что загаданные полчаса почти истекли, и Тау-Грир заторопился: — Растяни меня хорошенько для Ардена. Они каждый вечер начинали втроем в одной постели, Брендон почти всегда был нижним, его чувствительная простата и восхитительная отзывчивость на ласку приносила быстрые оргазмы. Тау-Грир изредка позволял себе такое с Арденом, в основном вытрахивая Брендона. А Арден был всегда в активе. Хотя их предпочтения не мешали одаривать всех троих минетами и другими не менее острыми ласками. Сегодня их последний вечер вместе, завтра они разъедутся на преддипломную трехмесячную практику, а как дальше сложатся их судьбы, неизвестно — удастся ли состыковать жизни будущего политика планетарного масштаба, будущего ведущего ученого и будущего космического волка, бродяги-косморазведчика, никто не представлял. А так как Тау-Грир ложился под Ардена давно, не менее двух-трех недель назад, то ему и внимания было уделено больше. Брендон, заботясь о любимом, минут пять растягивал и разминал, а затем, согнув над высокой спинкой кресла, пристроился и ввел свой возбужденный член в анал Тау, спеша еще больше подготовить своим тоже немаленьким органом для поистине гигантского пениса Ардена. Они, увлеченные бурным соитием, едва услышали, как стукнула дверь и вошел Арден, спешащий, возбужденный открывшимся ему зрелищем, с мокрыми от душа в лаборатории волосами. Парочка любовников, не прекращая своих движений, синхронно повернулись к нему, улыбнулись и поторопили: — О! Иди сюда быстрее! Давай, вливайся, а то я сейчас кончу! — попытался отстраниться Брендон. — Погоди минутку, не сливайся, я сейчас! — Арден моментально выпутался из одетого на голое тело лабораторного комбинезона, приступил к любовникам и провел ладонью по ладному заду Брендона, спросил. — Сделаешь для меня то, что для Тау? — Конечно! Хочешь, присоединяйся третьим, я уже на взводе, полминуты до оргазма, а с твоим огромным членом в заднице я еще долго смогу продержаться. Или ты минет хочешь? Идем на кровать, и все в твоем распоряжении, — эта небольшая заминка чуть придержала волну удовольствия, которая уже захлестывала Брендона, готовая унести его в омут наслаждения. — Нет, я сегодня хочу по другому. Я расстаюсь с вами на три месяца и решил испытать под вами те возможности секса, которых еще не пробовал. Я, как мог, растянулся в душе, и прошу тебя, Брендон, продолжи начатое. Покажи мне, от чего ты так кричишь. — Ты хочешь нижним? — пораженно ахнул Тау-Грир, который и помыслить не мог, что его идол, белокурый гигант способен подумать о таком, а не то что предложить. Но потом, словно что-то вспомнив, замолк и отвел взгляд. Однако тонко чувствовавший Арден уловил момент напряжения и не дал сомнениям угнездиться в голове Тау: — Даже не думай, вы мне одинаково дороги и любимы. И это наша совместная прощальная ночь. Я хочу вас обоих одинаково, только Брендону предложил быть первым, чтобы ты своим поленом не порвал там ничего важного и нужного. Вот у Брендона член потоньше — пусть растянет как следует. А за ним — сразу ты! Идем в постель. Арден первым расположил свое накачанное тело поперек кровати, коленями оставаясь на коврике и выставив зад в сторону Брендона. Несмотря на невозмутимый вид, в душе он очень переживал, сомневался, и даже теперь, решившись на все, немного мандражировал. Но, зная, что завтра они расстанутся, он решил сделать незабываемый подарок, потеряв в объятиях с любимыми свою невинность, и даже больше — записав всю эту страстную ночь на кристаллы, которые собрался вручить парням при расставании. Он пылко отдавался Брендону, улыбаясь в камеру, а потом позвал Тау: — Иди сюда, мне твоего леденца здесь не хватает, — и такой пошлый призыв слышался в голосе Ардена, что до этого просто возбужденный орган Тау остро заныл в предчувствии жаркого плена. Моментально переместившись на другую сторону кровати, Тау качнул пару раз темно-красной головкой перед губами Ардена, как наживкой перед ртом рыбы. Долго ждать не пришлось — рыбка мотнула головой и заглотнула наживку, всосала со всей страстью и большим мастерством, говорящем о том, что такого опыта у них было немало. Хотя с другой стороны — отсутствие опыта у Ардена и совсем малый в роли актива у Брендона сыграли злую шутку: ритмы не совпадали, по простате попадали редко, зад Ардена с непривычки саднил, он уже понемногу хмурился, даже на секунду подумал, что поспешил с таким камин-аутом, надо было хоть с вибратором с недельку потренироваться. Брендон, имея в прямом смысле девственный зад любимого вместо ожидаемого удовольствия все больше получал волнения и переживания за Ардена. Ему казалось, что неуклюжие движения приносят все больше боли и неудобств, и от этого он еще больше суетился и впадал в панику. Эту дисгармонию заметил Тау и приказал Брендону: — А ну-ка, давай поменяемся! Теперь дело пошло на лад: Брендон наслаждался заслуженным минетом, растянутая дырочка беспроблемно приняла немаленькое мужское достоинство Тау. А сам Тау-Грир приложил все усилия, старания и весь свой немаленький опыт дабы Арден не остался неудовлетворенным. Он знал, как трудно достичь оргазма при первом проникновении, и поэтому двигался нежно и осторожно, словно изнутри оглаживая тугие стенки и лаская простату. Он дождался, пока возбуждение Брендона достигнет апогея, и он сольется в жадный рот Ардена. А после усилил натиск, дав команду: — Стони! Я хочу тебя слышать! — продолжил вбиваться в глубину, стараясь снайперски попасть по простате. Арден выгибался навстречу, стонал, закусывал губу в нетерпении, ладонью пытался стимулировать свой член. Но Тау, отбросив его пальцы, взялся сам ласкать, и сжав пульсирующий орган, стал двигать ладонь вверх-вниз в одном и том же ритме с толчками. Несколько минут такой двойной ласки, и Арден задрожал, подобрался и замер, удерживаемый сильными руками Тау-Грира. В момент наивысшего наслаждения он изогнулся, закинул голову назад, почти касаясь затылком плеча Тау. Пару секунд застыл в таком положении, словно прислушиваясь к себе, и с протяжным стоном кончил. Тау, возбужденный сверх всякой меры, уже давно балансировал на грани, и только когда услышал довольный рык Ардена, отпустил все свои сдерживающие тормоза и в полной мере разделил этот первый оргазм на двоих.

***

Примечание * Грогги — реакция организма на удар или потрясение, выраженная в виде потери ориентации в пространстве, подгибающихся ног и «уплывающего» сознания