Туман

Я открыл глаза от весьма ощутимого удара - это ведро, которое ночью поставил рядом с койкой в связи с пьяным недомоганием Элен, от сильной качки опрокинулось и прикатилось прямо ко мне в "постель", больно саданув по роже, но к счастью, оно оказалось пустым. Я подскочил, сразу же окончательно проснувшись, со злостью пнул ведро, и оно с грохотом отлетело в дальний угол, но тут же, спохватившись, взглянул на мирно посапывающую барышню, которая даже не шелохнулась. Надо ли говорить, что самочувствие и настроение у меня были самые отвратительные - башка гудела и раскалывалась, а неудовлетворенная ночью плотская страсть давала о себе знать неприятной тяжестью в паху и противной ломотой внизу живота. "Возмутительница спокойствия, - с легкой досадой подумал я, заглядевшись на картинно раскинувшееся на постели, сладко спящее и разрумянившееся во сне обольстительное создание, понимая, что теперь, в довершение ко всему прочему, мне придется терпеть этот неотлучно находящийся под боком соблазн. Я подошел к Элен и поправил кружевные юбки, которые сбившись, открывали ее стройные, изящные, словно выточенные из мрамора ножки чуть выше колен, поднял сползшее на пол одеяло и осторожно укрыл им девушку, как можно быстрее пряча со своих жадных глаз долой смущавшие меня прелести, от обладания которыми сам в порыве благородства добровольно отказался. - Э-эх, приятель, а ведь у тебя была прекрасная возможность провести ночь любви с этой сладкой крошкой. Но ты наказал себя, парень. А теперь стоишь и пускаешь слюни, фу-у... Эх, ты, горе-джентльмен... "Нам не нужно этого делать!", "Ведь ты все еще больна!", "Поговорим с тобой об этом завтра!" Да как ты вообще до такого додумался, приятель? - продолжал я ужасаться собственной дурости. - Не-ет, Джек, старина, ты, все-таки, окончательно спятил... Ну, а теперь поздно, прошлую ночь уже не вернешь, и твой кораблик пошел ко дну, так не зайдя в гавань, - и тяжко вздохнул. - А, собственно, почему это поздно? Правда заключается в том, приятель, что тебе очень нравится эта рыжеволосая крошка и ты ее хочешь. Ведь так? И значит, никогда не поздно попробовать еще раз, но только впредь тебе, цыпа, напиваться до полной невменяемости не позволю." От предвкушения "еще одного раза" по всему телу пробежала сладкая дрожь. И я, окинув ласкающим взором спящую Элен, улыбнулся своим новым и таким приятным мыслям, быстро натянул сапоги и потихоньку вышел из душной, пропахшей перегаром каюты, не забыв покрепче запереть за собой дверь. Раскаленное солнце стояло высоко в зените, и даже легкий, прохладный ветерок своими дуновениями не спасал от полуденной жары. А безоблачное ярко-лазурное небо и радостно дерущие глотку чайки обещали хорошую погоду на весь день. Несмотря на все произошедшее ночью, жизнь на судне продолжала идти своим чередом. Полуголая команда с угрюмыми рожами, обливаясь потом на полуденной жаре, выполняла свою привычную работу, а несколько человек, видимо, наводя порядок после вчерашней бойни в развороченной, залитой кровью пристройке, сновали вверх-вниз с ведрами и тряпками. Наш почти бессменный рулевой мистер Коттон стоял за штурвалом, сосредоточенно вглядываясь в морскую бескрайнюю даль, и что-то мычал себе под нос, а старушка "Жемчужина", как и положено кораблю, на всех черных парусах уверенно шла вперед, легко скользя по сине-бирюзовым волнам. Хмуро обменявшись приветствием со своими парнями, я отправился на камбуз взять что-нибудь перекусить. Обычно я завтракал, обедал и ужинал вместе с командой, но теперь при сложившихся обстоятельствах мне пришлось изменить этой привычке. И сейчас, не желая беспокоить уже занятого обедом кока, сам взял наш с Элен столь поздний завтрак и собрался отнести его в каюту. Очень не хотелось, чтобы в мое жилище лишний раз заглядывали гости - ведь чем меньше народу будет видеть у меня эту крошку, тем лучше. Я перекинулся с Чарли парой слов и уже направился к выходу, но тут кок резко окликнул меня: - Сэр, сэр, подождите минутку, постойте! Там, там у вас сзади такое..., такая... От его крика я, чуть не грохнув на пол провизию, замер, как вкопанный, на месте, и сунув руку за спину, осторожно потрогал то, что по словам Чарли, было у меня сзади, и тотчас нащупал на штанах большущую, незашитую дыру. "Вот черт, так и знал, что забуду. Ну как, старина-кэп, потешил свою команду голым задом? Думаешь, ее видел один Чарли? Ошибаешься, приятель, эту восхитительную дырку видели все. Ладно, теперь уже поздно. И в конце концов, подумаешь - дырка... Это ведь не пробоина в трюме, и наше судно из-за ее наличия ко дну не пойдет." - Ну и что же в этом такого? - с самым серьезным видом строго спросил я кока, глядя, как улыбка слетает с его красной, лоснящейся рожи. - Дырка, как дырка... Может, спасаясь от жары и духоты, ее нарочно в штанах проделал, чтоб "корма" проветривалась и не потела. Смекаешь? Ну, вот то-то же, - и важно поднял указательный палец. - Да, да сэр, конечно..., - тот, будучи весьма недалеким и совсем непонимающим шуток парнем, лишь понятливо затряс башкой и восхищенно вытаращил глаза. - Ну, надо же, а вот я бы даже никогда и не подумал... Я же, не удостоив его ответом, лишь развернулся к Чарли "кормой", и словно фрегат с порванными в бою парусами, гордо выплыл из камбуза, а кок так и остался стоять с открытым ртом, видимо, все еще переваривая только что сказанный мною бред. Вот так, с незапятнанной честью капитанского мундира я поднялся на палубу, и как ни в чем не бывало протопал мимо трудящейся в поте лица матросни к себе в каюту. Соленый морской ветерок очень приятно задувал в прореху на штанах. Когда вошел, Элен уже не спала. Она, сняв рубашку, сидела на койке ко мне спиной и пыхтела от усердия, пытаясь размотать сползающую повязку. Но это у нее плохо получалось, цыпа сердилась и от этого сопела еще сильнее. - О-о, добрый день, дорогая, и бог в помощь, - лучезарно улыбнулся я, ставя на стол принесенный завтрак. - Как понял, ты еще не совсем отрезвела. - Добрый день, Джек... С чего это вы... ты взял, что я не отрезвела? - вяло промямлила Элен, немедленно бросила свое утомительное занятие, и прикрывая грудь руками, удивленно сверкнула на меня изумрудными глазищами. - Всего лишь пытаюсь размотаться из этой тряпки, которая почти свалилась с меня и только мешает. И потом, Джек, что-то не припомню, когда мы с вами успели перейти на "ты", - проворчала она. "Вот это здорово... А крошка-то, оказывается, ничего не помнит...", - с некоторым злорадством подумал я, как тут же в умных мозгах промелькнула одна шальная мысль. И вслух сказал с легкой обидой в голосе: - У-у, Элен, детка, ну, как же так... А ведь вчера, когда мы... Хотя, ты так крепко налегла на любимый напиток славного Берегового Братства, и совсем неудивительно, почему ты ничего не помнишь. Это называется провал в памяти, да. Если слишком сильно перепить, то..., - и лукаво взглянул на девушку. - Не стоит терзать повязку, дорогая. Сейчас сам сниму ее с тебя. Все равно рану нужно обработать и снова перевязать, - услышав это, Элен покраснела и беспокойно заерзала на койке. - Да-да, обязательно нужно, и не спорь со мной. А потом мы будем завтракать. А кстати, детка, как твое самочувствие? Голова с похмелья не болит? Стараясь не поворачиваться к ней своим неприкрытым "тылом", я плеснул воды в чашку, и хитро стреляя глазами в сторону озадаченной девушки, принялся мыть руки. - А, что? Голова? Не знаю, - рассеянно отозвалась она. - Но чувствую себя, если честно, просто отвратительно. Скажите... скажи, Джек, наверное, ночью в пьяном подпитии меня угораздило сделать что-то у-ужасное, да? - и робко подняла на меня глаза. - Ну, что ты, вовсе нет, - ответил я, наконец-то переставая плюхать руками в чашке, а за неимением полотенца старательно отряхнул их и подошел к сидевшей в раздумьях, притихшей горе-выпивохи. - Детка, то, что ты, вернее, то, что мы делали ночью, было так восхитительно, - и стал быстро снимать с нее едва державшуюся повязку. - Да убери же ты руки, дорогая, они мне мешают. Хватит прикрываться... Ведь я уже все это видел, ну, и не только..., - но, к сожалению, упрямая цыпа меня не послушала. - Ч-что ты хочешь этим сказать? - дрожащим голоском спросила Элен. - Что-то я не совсем понимаю. - Да брось! Чего ж тут непонятного? - не унимался я, и хорошо памятуя "старого хрыча", заставлял ее терзаться в догадках. - Давай-ка ложись, дорогая, пора заняться твоей раной... - Джек! Не заговаривай мне зубы! - попыталась возмутиться она, осадив мой благородный лекарский порыв, но спорить, однако, не стала и осторожно легла на спину, с опаской поглядывая на меня. - Я требую, чтобы ты рассказал мне... - Как мы с тобой вместе провели эту прекрасную ночь? - продолжал ласково мурлыкать я, глядя, как с каждым моим словом изумрудные глаза девушки становятся все шире и шире от ужаса. - Знаешь, дорогая, это было ... чудесно. Мне просто хочется бросить весь мир к твоим изящным, стройным ножкам, которые так нетерпеливо обхватывали меня ночью в порыве безудержной страсти. - Н-нет, неправда... Этого не может быть, - прошептала Элен, повергнутая моим признанием в самый настоящий шок, а ее хорошенькое личико покрылось яркими пунцовыми пятнами. - Джек, скажи, что ты пошутил... - Ну, почему же, детка? И вовсе не думал шутить, наоборот, сейчас серьезен, как никогда, - в ответ я лишь пожал плечами, поднимаясь с койки, чтобы взять для перевязки все необходимое. - Если мужчина и женщина хотят одного и того же, то что в этом плохого? А ты хотела меня, ну и я, конечно же, не смог удержаться. Хоть и "старый хрыч", но ведь, все-таки, мужчина, а не бесчувственное бревно... Или это незаметно? - и снова присев рядом с Элен на койку, попытался заглянуть ей в глаза, но она повернула голову к стенке, и надувшись, замолчала. За все то время, что обрабатывал и перевязывал рану, Элен не произнесла ни слова, лишь изредка вздрагивая и морщась от боли. А сам же, глядя на ее переживания и стыд, уже сильно пожалел о своей дурацкой шутке, но останавливаться на достигнутом вовсе не собирался. "В конце концов, в другой раз цыпа будет знать, как напиваться до полной невменяемости. Ну, и обзываться разными словами, вроде "старого хрыча", - быстренько найдя себе оправдание, подумал я и сделал первую попытку примирения: - Ну вот, дорогая, дядя лекарь уже все закончил, и хочу обрадовать тебя - рана твоя начинает потихоньку заживать. Но, во всяком случае, по сравнению с тем, что там было раньше... - Джек... Что же мне теперь делать? - своим наивным вопросом Элен повергла меня в полное изумление. - М-м-м, ну, в первую очередь, не корить себя за случившееся, это глупо и бесполезно, - как можно спокойнее и убедительнее сказал я. - И еще, не жалеть о содеянном. Ведь нам с тобой было очень хорошо вместе. Так почему же нужно в чем-то раскаиваться? - и поближе придвинулся к девушке. - Не лучше ли еще раз повторить уже начатое, тем более, очень обидно, что ты ничего не помнишь. - Джек, нет, не надо... пожалуйста, - испуганно прошептала она, пытаясь отодвинуться от моей слишком опасной близости, но это было невозможно, да и просто некуда. Я же, не дожидаясь ответа, вплотную приблизился губами к пухлым губкам Элен, слегка провел по ним языком, чуть раздвигая их и проникая внутрь, не обращая внимания на слабое сопротивление. А ладонь, тихонько скользнув вверх, уверенно улеглась на упругий, тугой бугорок груди, от чего девушка вздрогнула всем телом и попыталась вывернуться из моих объятий. Но отпускать эту крошку так быстро вовсе не собирался. А тут, как назло, почему-то незапертая дверь распахнулась, и в каюту с грохотом ввалился Гиббс с выпученными глазами. - О-ой, кэ-п, а там у нас тако-е! Там, на палубе..., - задыхаясь, дурным голосом взвыл боцман, но увидев, чем мы с Элен были заняты на момент его эффектного появления, мгновенно заткнулся, встретившись глазами с моим разъяренным взглядом, смущенно замялся, и с виноватым видом попятился назад. - Э-э, м-м-м, Джек, прошу прощения, но.. это... дверь была н-не заперта..., - пробормотал он, и больше не зная, что сказать, только развел руками. - А-р-р-р-р, дьявол! Что там еще у нас стряслось? - подскакивая с койки, прорычал я, но отчитывать Гиббса на этот раз не стал, понимая, что у этого славного малого для такого наглого вторжения имеется очень веская причина. - Кэп, там, на палубе... В общем, Джиму, нашему юнге, очень плохо. С ним твориться что-то... Мы такого никогда не видели. Даже не знаю, как сказать... - Пошли на палубу, - коротко сказал я, и схватив оружие, направился к выходу, чувствуя, как с его появлением мое самообладание начинает медленно улетучиваться. А затем повернулся к Элен, так не вовремя вырванной из моих жаждущих объятий, но сразу же вздохнувшей с явным облегчением. - А ты не скучай без меня, дорогая..., - и хитро подмигнул в девушке. - Обещаю очень скоро вернуться, и мы обязательно продолжим нашу прерванную милую беседу. - О-ой, Джек, а у тебя сзади така-ая больша-ая дырка, - все-таки, увидев мой зияющий "тыл", вдруг неожиданно громко брякнула она, и тут же, спохватившись, испуганно прикрыла рот ладошкой. А Гиббс, сдержанно фыркнув, немедленно сунулся ко мне за спину. - Поздно прикрывать рот, дорогуша, когда глупость уже выскочила, - сердито буркнул я, показав кулак этому любопытному парню, и так гневно зыркнул на него, что он тотчас же передумал разглядывать чужие "пробоины в корме". И откланявшись, попятился прочь из каюты. А сам, с трудом сдерживаясь, чтоб не ляпнуть какую-нибудь страшную пошлость, нашел-таки в себе силы напоследок лучезарно улыбнуться Элен и выходя из каюты, поклялся застрелить первого, кто еще попробует нахально пялиться на мой незащищенный "тыл". Но как только очутился на палубе, то сразу понял, что напрасно переживал, и желающие полюбоваться моей прорехой на штанах сейчас вряд ли найдутся...