Туман

Ветер удачи не обманул нас, и старушка "Жемчужина" мчалась на всех своих черных парусах к желанному берегу. Раньше нам с Гиббсом уже доводилось бывать на этом необитаемом островке, затерянном среди бескрайних морских просторов вдали от крупных судоходных путей. Но теперь я решил подойти к нему с другой стороны и велел Коттону взять вправо, чтоб обойти прибрежные скалы, войти в небольшой залив, глубоко вдававшийся в сушу, и в его тихих водах со спокойной душой бросить якорь. На судне царило радостное оживление - парни, уставшие от моря, от наших дурацких приключений и жутких событий жадными глазами поглядывали в сторону приближающегося долгожданного берега и тянули жребий на щепках, кому из них оставаться на "Жемчужине". Это придумал Гиббс во избежание в команде ссор и разногласий, ведь добровольцев-желающих остаться на корабле после всего случившегося не нашлось. Я с трудом сдерживался от смеха, глядя на своего отважного, так и не отоспавшегося после бурно проведенной ночи старпома, и вспоминая его героическое бегство из моей каюты от призрачной собачки. А Гиббс, чувствуя мой насмешливый взгляд на своей опухшей, заспанной персоне, лишь виновато опускал глаза, старательно изображал кипучую деятельность и сердито покрикивал на матросов, отдавая распоряжения. Среди суетящихся парней я уже давно приметил Дарки и хотел было пристать к нему с расспросами, но старый индеец выглядел мрачнее грозовой тучи и почти ни на кого не обращал внимания, размышляя о чем-то своем, очень важном. Тогда, понимая, какое тяжкое испытание ему скоро предстоит, решил немного повременить и не доставать его разговорами. "В конце концов, времени на острове у нас будет еще предостаточно, - лениво подумал я. - Полнолуние наступит через день-другой, поговорить со стариком мы еще успеем", - и оставляя своих занятых работой ребят, поспешно направился в каюту, чтобы разбудить Элен, которой повезло больше всех нас, и после этой безумной ночи ей удалось немного поспать. Я бесшумно вошел, снова заперев за собой дверь, и еще некоторое время постоял, любуясь на это сладко спящее, разрумянившееся во сне обольстительное создание. Конечно, очень жаль тревожить заспавшуюся крошку, но разводить церемонии было некогда, и осторожно тронул девушку за плечо: - Э-эй, детка, подъем... Пора вставать, засоня... Слышишь? - но долго будить Элен не пришлось. - А? Да? Что? Я... я все, уже не сплю, уже встала, - она резко вздрогнула от моего прикосновения и сразу же села на койке. - Джек, что-то случилось, да? - испуганно уставившись на меня, с тревогой спросила девушка. "У-у, совсем запугали бедную девочку, - усмехнулся я про себя. - Вскакивает, будто пожар с наводнением..." - Да ничего особенного, дорогая. Какая же ты стала нервная. Просто мы скоро сойдем на берег, а значит, еще нужно успеть сделать все, что велел Дарки и сменить повязку. Или ты забыла? Поэтому нам следует поторопиться, - и не тратя более времени на объяснения, начал доставать все необходимое, изредка поглядывая на Элен. И с удовольствием увидел, как при слове "берег" ее заспанная мордашка засияла от счастья. - На сушу!? На берег?! Наконец-то! Вот здорово! - от души обрадовалась Элен. - Какая замечательная новость! А про повязку... Да, если честно, я ведь совсем забыла, - растерянно пробормотала она, немного успокоившись, и зевая, протерла глаза. Но было видно, что после бурной радости девочка как-то сразу заметно скисла. - Зато добросовестный доктор Джек не забыл, - отозвался я, плюхая руками в чашке в водой. - Так что, дорогая, давай, снимай рубашку... - Послушай, Джек, а может, лучше, все-таки, Дарки позвать, а? - осторожно поинтересовалась Элен. - Ведь тебе, наверное, сейчас некогда со мной возиться, - продолжала мяться она и раздеваться явно не спешила. - А ты, что же, мне теперь не доверяешь? У-у, зря-зря... Не стоит возлагать на Дарки большие надежды, цыпа, вот это ему сейчас как раз некогда, а у меня, как нарочно, выдалась свободная минутка, - усмехнулся я, сразу же догадавшись, в чем причина. - Если боишься, что снова начну приставать к тебе и распускать руки, то эти твои опасения напрасны. Не буду, даже не проси, сейчас мне не до этого. Смекаешь? Ну, вот то-то же, - на что Элен, переставая спорить, лишь обреченно вздохнула, невежливо повернулась ко мне задом, и смущенно пыхтя, стала стаскивать с себя рубашку.. - Помочь, дорогая? - Н-нет, Джек, спасибо, не надо. Сама справлюсь, - пробормотала девушка, кое-как снимая ее, и снова села на койку. - Знаешь, детка, за все это время ты уже могла бы привыкнуть ко мне и не стесняться, - осторожно разматывая повязку, сказал я и с явным сожалением смотрел, как не в меру застенчивая крошка старательно прикрывает грудь руками. - Тем более, что все это уже видел, ну, и не только... Даже как-то неинтересно стало, - и с притворным равнодушием пожал плечами. - И поэтому... - И поэтому тем более, лучше убрать все такое неинтересное и надоевшее подальше с твоих глаз долой, Джек, - тут же перехватив мой нетерпеливый взгляд, ехидно ответила Элен, осторожно легла на койку, и не желая любоваться на свою рану, повернула голову к стенке. - Хм, вполне резонный ответ, - разочарованно сказал я. - Ну, ладно, дорогая. Дело твое. Но учти, - твои ручки мне мешают. - Боишься, что я не выдержу боли и нечаянно заеду тебе в глаз? - хитро спросила она, снова поворачиваясь ко мне. - Да, представь себе, и этого тоже. Но бить в глаз, пусть даже нечаянно, такого добросовестного, ответственного лекаря, как я - просто преступление, не так ли? - и лукаво подмигнул Элен. - Все, детка, хватит разговоров, теперь отвернись и сюда не смотри. Идет? - и изо всех сил попытался сосредоточиться на своих"лекарских" обязанностях, но это было, о-ох, как нелегко... "Признайся, приятель, ведь только рана этой крошки удерживает тебя от некоторых... активных действий, - тут же подал голос зануда-Джек-второй, сидящий внутри. - Ведь сейчас тебе меньше всего хочется копаться с перевязкой, а больше всего - сгрести девочку в охапку и... Тебе, наверное, лучше было бы позвать старого Дарки и лишний раз не вводить себя в соблазн, - продолжал издеваться мой внутренний занудливый тезка. - Когда-нибудь ты все равно не выдержишь, парень, и ты это сам прекрасно знаешь. А-а, кажется, понимаю - ты решил подождать до острова, хи-хи, чтоб там, на лоне живописной природы, спокойно и без всяких помех..." "Да пошел ты. Не твое дело. Заткнись, приятель. Слышишь? - с досадой огрызнулся я. - Все, что ты сейчас несешь - лишь грязное вранье. Да и некогда мне разными глупостями заниматься, ты сам это прекрасно знаешь." "Ой-ой, какие мы вдруг стали стойкие да целомудренные. Давно ли? - не унимался Джек-второй. - А сам-то втихомолку слюни глотаешь, фу-у... Да-да, не спорь, - похабненько хихикнул вредный собеседник. - Эх ты, лицемер. Ну ладно, посмотрим, насколько еще тебя хватит." На это я ничего не ответил зануде-Джеку-второму, так нагло ткнувшего меня носом в мои же желания, и презрительно фыркнув про себя, продолжал сосредоточенно заниматься раной. Девушка лежала молча и почти не шевелилась, лишь изредка вздрагивая и морщась, но капли пота, крупным бисером блестевшие на ее нежной бархатистой коже, красноречиво говорили о том, что сейчас Элен очень больно. А управиться с перевязкой на этот раз мне удалось быстро. Дарки сумел отлично вычистить рану, она перестала гноиться, заметно подсохла и возиться с ней мне, слава богу, почти не пришлось. Я аккуратно наложил повязку и помог крошке поскорее одеть рубашку, стремясь убрать лишние соблазны со своих нескромных глаз долой. - Ну вот, дорогая, вроде бы и все, - вздохнул я с некоторым облегчением. - Ты пока посиди, а я ненадолго выйду... - Спасибо тебе, Джек, - не поднимая на меня глаз, тихо сказала Элен. - У-у, детка... Спасибо на хлеб не намажешь, - усмехнулся я, и не дожидаясь ответа, торопливо покинул каюту. Когда вышел на палубу,"Жемчужина" уже успела благополучно миновать грозные прибрежные скалы, мощной стеной окружавшие почти весь остров. - Да-а, вот это камешки, - задумчиво проговорил Пинтел. - Не приведи бог на такие в бурю налететь. Страшно подумать, сколько моряков сложило здесь свои головы, - он, провожая взглядом медленно исчезающие из виду каменные глыбы, зябко поежился. А тем временем судно плавно вошло в залив и мы бросили якорь. Матросы, радостно галдя, стали спускать шлюпки на воду, а я снова вернулся в каюту, где меня ждала Элен. - Ну что, детка... Готова ли ты сойти на чужой таинственный берег? Вижу, что готова. Тогда возьми, что тебе может понадобится, и пойдем скорее, а то мои парни отвалят на шлюпках без нас. - Джек, ну, ведь ты же знаешь, что мне брать с собой нечего, - улыбнулась она. - Все мое имущество на мне... - Да ну... Так уж и нечего, - недоверчиво сказал я. - Ладно, раз тебе нечего брать с собой, дорогая, то про себя такого сказать не могу, - и захватил из каюты кое-какие необходимые нам пожитки, пару бутылок "успокоительного". А заодно положил в карман черепаховый гребень Элен, про который она, видимо, забыла, и мы вместе с ней направились к выходу. Но девушка, вдруг что-то вспомнив, тут же вернулась, и воровато оглянувшись на меня, схватила лежащую на подушке куклу и поспешно спрятала ее под рубашку. Я сделал вид, что ничего не заметил, и тихонько усмехнувшись в усы, вышел из каюты, а рыженькая хитрюга, состроив самую честную мордашку, последовала за мной на палубу. Вскоре шлюпки уносили нас все дальше и дальше от "Жемчужины", на борту которой остались лишь два человека, с плохо скрытой завистью смотревшие нам вслед. Дарки тоже решил отправиться с нами на остров, но с наступлением полнолуния снова вернуться на корабль. Сейчас он сидел на корме идущей впереди шлюпки, задумчиво глядя в прозрачную сине-бирюзовую воду с резвящимися на ней солнечными бликами, и легкий теплый ветер шевелил его длинные седые волосы, играя вплетенными в них многочисленными амулетами. "Э-эх, старик... Знать бы, о чем сейчас думаешь", - сказал я про себя, продолжая разглядывать индейца. - Порой мне кажется, что ты способен предвидеть будущее, причем, не только свое, проникая сознанием туда, куда простым смертным дорога закрыта." - Какая вода-то здесь чистая... Все дно, как на ладони. О-ой, смотрите, там рыбы! Ух ты, какие нарядные! - восторженно завопил Раджетти, и переставая грести, высматривал в прозрачной воде серебристые стайки давно никем не пуганых рыбешек. - Как же их много! Просто бери и руками лови, - и перегнувшись через борт, отчего шлюпка угрожающе накренилась, попытался схватить какую-то зазевавшуюся рыбу за яркий, пестрый хвост, но потерпел неудачу. - Ишь ты, какая шустрая! Ой, Пинтел, а вот эта, толстая, с большим лбом, даже губищами шлепает. А на тебя-то как похожа! - хихикнул он и чуть не упустил весло, но тут же получил от своего сердитого товарища крепкого тычка в бок. - О-оу, Пинт, ну, чего ты дерешься. Я же ведь просто пошутил..., - обиженно промямлил одноглазый остряк, потирая ушибленное место. - Греби давай, умник... Я тебе дам - пошутил. Ишь, чего придумал, - проворчал Пинтел. - На рыбу я, видите ли, похож... А себя-то, приятель, давно в зеркало видел? - Пинт, дружище, ну, не сердись... Я ведь это не со зла и просто сказал, что эта толстая рыба... - Мистер Раджетти, сделайте милость, заткнитесь, - раздраженно процедил я сквозь зубы, чувствуя, как от непрерывной трескотни этого любителя морской живности потихоньку начинает раскалываться башка. - И прижмите же, наконец, к сидушке свой неугомонный зад! Ведь если шлюпка перевернется, все мы будем плавать вместе с этими нарядными рыбами, - и гневно зыркнул на виновато захлопавшего единственным глазом, притихшего Раджетти, снова принявшегося старательно грести. - Джек, а мистер Раджетти прав - это изумительно, - подала голос сидевшая рядом со мной Элен. Она, наклонившись над водой, тоже рассматривала хорошо видимых даже на большой глубине красочных морских обитателей. - Надо же, и правда - все дно, как на ладони. Все подводные камни, даже самые маленькие... И рыбки. И водоросли. Никогда не видела ничего подобного. Ой, Джек, смотри, там, на дне - затонувшая лодка. - Ну, а чего ж тут удивительного, - не разделяя бурного восторга Элен, спокойно отозвался я и равнодушно глянул за борт, туда, где сквозь прозрачную толщу воды виднелись, обросшие водорослями и ракушками, но очень хорошо сохранившиеся обломки какой-то, вероятно, рыбацкой посудины. - И здесь, на этом ныне безлюдном острове когда-то кипела жизнь, люди рыбу ловили, да и мы не первые, кто в этом милом заливчике якорь бросал. - Какая красота кругом..., - щурясь от яркого полуденного солнца и оглядываясь по сторонам, тихо сказала она. - Небо словно сливается с морем в единое целое... А какие здесь облака... Они, как летучие корабли, распустив паруса, проплывают над бирюзово-синей водой, отражаясь в ее зеркале. Здесь даже воздух какой-то другой. Воистину райское место, - мечтательно произнесла Элен, и затаив дыхание, восхищенно рассматривала живописные берега залива, густо поросшие сочной зеленью. - О-о, дорогая, да у тебя, оказывается, тонкая поэтическая натура, - усмехнулся я. - Джек, ну чего ты смеешься. Ведь этот затерянный среди моря островок - самый настоящий земной рай... - Да, дорогая... Вот и первые миссионеры, прибывшие сюда нести светлую веру Христову и Слово Божье дикому племени, неправедно живущему в этом земном раю, сначала тоже так думали... , - весело сказал я. - Ну, сначала местные аборигены очень обрадовались гостям и приняли святых отцов, как родных. Они часами могли слушать байки из Библии, рассказы о жизни святых и их страшной кончине, со слезами на глазах сочувствовали несчастным мученикам. А некоторые из аборигенов под впечатлением от услышанного даже согласились принять веру Христову. И все было бы просто замечательно, если бы во всей этой дикарско-миссионерской идиллии не присутствовало одно досадное "но" - местные жители, все, как один, были ярыми каннибалами. Ну, проще говоря, людоедами.. И они, проникнувшись к святым отцам огромным уважением и горячей любовью, пожелали выразить эти свои самые лучшие чувства, как можно сильнее и ярче. А именно, аборигены просто взяли и сожрали доверчивых миссионеров. Всех до единого... Потом, правда, они искренне сожалели о содеянном, бес их, дескать, попутал, не устояли перед соблазном, грешники, и оплакивали смерть своих духовных пастырей крокодильими слезами... Но было уже слишком поздно. Тогда они с горя причислили невинно убиенных к лику святых, а из косточек миссионеров понаделали различных украшений, крючков для рыбной ловли и еще много-много полезных и необходимых в хозяйстве вещей... - О, господи... Какая страшная история, - в ужасе прикрыв рот ладошкой, Элен испуганно вытаращила глаза. - Какие же они отвратительные, эти жуткие дикари. - Да, увы... Аборигены поступили богомерзко. За что впоследствии были сурово наказаны, и заслуженная кара Господня все-таки настигла этих мерзавцев, - я поднял кверху указательный палец. - Очень скоро в племени началась эпидемия какой-то страшной болезни, которая выкосила все многочисленное население под корень. С тех пор этот остров остался безлюдным. Никто его обживать так и не захотел, несмотря на всю его красоту, кишащий рыбой залив, кое-какую живность, вполне пригодную для охоты и наличие пресной воды. А в самой глубине острова, уже почти поглощенные джунглями, еще стоят полуразвалившиеся домишки незадачливых миссионеров, да кое-где попадаются остатки хижин кровожадных каннибалов, наказанных за свою жестокость и прожорливость... Но туда, други, мы, разумеется, не пойдем... Нам и без того неприятностей хватает, чтобы еще шастать по развалинам в джунглях..., - и строго глянул на своих спутников. - Надеюсь, все меня хорошо слыш..., о-о, дьявол! - это наша маленькая легкая шлюпка на полном ходу врезалась своим днищем в песчаную мель, отчего ее крепко тряхануло, а все мы, сидевшие в ней, едва не оказались в воде. - Ар-р-р, черти безмозглые, криворукие, якорь вам в глотку! - рявкнул я на Пинтела и Раджетти, которые, развесив уши, так и налегали на весла до последнего, не давая шлюпке сбавить скорость возле берега. - Вы что же, сегодня задались целью нас всенепременно искупать, сначала один, а теперь сразу оба!? - Э-э, ви-виноваты, сэр... Но мы ведь не-нечаянно, - виновато залепетали зазевавшиеся гребцы. - Заслушались, да..., - и согласно затрясли головами. - Но вы так интересно рассказываете, кэп.. Просто кровь стынет в жилах... - Ишь ты, заслушались они, видите ли, - немного успокоившись, проворчал я и посмотрел на Элен, которая морщилась и молча потирала ушибленные места. - Джек, не ругай мистера Пинтела и мистера Раджетти. Ведь мы все развесили уши, слушая твой увлекательный рассказ, и пропустили мель. А значит, мы все виноваты, - робко попыталась она заступиться за виновато сопевших парней. - Ведь ничего страшного не случилось, все, слава богу, живы-здоровы, - на этот раз я, лишь громко выругавшись про себя, все же предпочел промолчать и помог девушке выбраться из шлюпки. А в скором времени на пустынном берегу уже вовсю кипела работа. Подгоняемые Гиббсом парни наскоро выгрузили из шлюпок нашу нехитрую поклажу, и мы почти сразу же облюбовали уютное местечко для лагеря. Несколько человек, совершив небольшую экспедицию, обнаружили впадающую в залив узкую речку, поросшую мангровыми деревьями, и поднявшись вглубь острова чуть выше по течению, набрали полные бурдюки пресной воды и с трудом притащили их в лагерь. В это время остальные соорудили из предусмотрительно прихваченного с собой куска парусины вполне приличный навес, способный укрыть нас от палящего солнца и от возможного дождя. А верный своему ремеслу кок Чарли вместе с Элен, на удивление быстро нашедшей общий язык с этим обычно неразговорчивым, а временами сварливым парнем, разобрав наши скромные припасы провизии, вдвоем, в четыре руки принялись готовить еду на костре, который проворно развели Пинтел и Раджетти. И хоть все мы сейчас были заняты по самую макушку, я краем глаза случайно заметил, как Дарки, прихватив с собой свое верное ружье и не сказав никому не слова, торопливо направился прочь от лагеря куда-то вдоль по берегу. Я окликнул его, но старый индеец даже не обернулся. Тогда со всех ног припустил следом за своим непослушным матросом и кое-как догнал его. - Дарки, приятель, а куда это, позволь спросить, ты так шустро разогнался, да еще и без разрешения капитана? - задохнувшись от быстрого бега по жаре, напустился я на него. - Не иначе, как один в джунгли собрался? И зачем это тебе туда вдруг понадобилось? - Эх, сэр, ничего-то от вас не утаишь, - усмехнулся Дарки, но его мудрые глазки-бусинки оставались очень серьезными и какими-то печально-встревоженными. - Хотел потихоньку уйти, но не вышло... А зачем один в джунгли собрался... Позвольте мне пока не отвечать на этот вопрос. Я скоро вернусь, сэр, и тогда все вам расскажу, обещаю. А сейчас могу сказать только одно - мне очень нужно кое-что найти. - Но, Дарки, дружище, идти одному в джунгли, да еще на незнакомом острове..., - и посмотрел на старика, словно на сумасшедшего. - Возьми с собой кого-нибудь из парней покрепче... - Нет, сэр, не нужно. Я пойду один, - твердо сказал он. - Да и кого бояться шаману, хоть и бывшему, на земле своих предков? - Что-о? Постой-постой, приятель, ты что же, хочешь сказать, что это твои славные предки в свое время сожрали горе-миссионеров, прибывших сюда? - я вытаращил на Дарки грозящие выпасть от изумления глаза. - Ха-а, вот это да-а... - Сэр, мои предки никого не сжирали. И никогда не приносили богам человеческих жертв, - недовольно ответил старик и брезгливо поморщился. - Когда-то давным-давно могучее племя такайя жило здесь, на этом самом острове, ловило рыбу и занималось земледелием. Но оно было вынуждено покинуть это райское место, а когда мой народ навсегда отсюда ушел, здесь поселилось огромное племя каннибалов-людоедов. - Дарки, так значит, этот остров и залив, в котором мы оставили "Жемчужину", они... из твоей недавно рассказанной мне сказки? - Да, сэр, это и есть тот самый покинутый остров, а залив - то самое Синее Озеро, щедрую Хозяйку которого так сильно оскорбил жадный рыбак, что та прокляла его. И вместе с ним - все племя такайя, - Дарки тяжело вздохнул. - А теперь мне пора, сэр. Я должен вернуться ближе к вечеру. А вам и вашим парням лучше не ходить в эти джунгли, таящие в своих непроходимых дебрях так много злого..., - он, не прощаясь, быстро зашагал прочь, ни разу не оглянувшись, и очень скоро скрылся из вида в густых прибрежных зарослях.