Туман

Подойдя с опаской к койке, я посмотрел на неподвижно лежащую девушку, пристально вглядываясь в ее осунувшееся личико, ставшее бледно-серым при тусклом свете лампы, и темные тени, глубоко залегшие вокруг закрытых глаз. Элен прижимала к себе подаренную Дарки белокурую куклу, и казалось, крепко спала. Я отвернулся, собираясь убрать светильник подальше, но тут же почувствовав на себе обжигающий взгляд, присел на самый край постели и пару коротких мгновений мы лишь молча приглядывались друг к другу. - С возвращением, рыжее солнышко..., - тихо проговорил я, осторожно взял покрытую ссадинами и синяками хрупкую ручку Элен, и хорошо помня слова Дарки, снова замолчал, тщательно обдумывая каждое слово возможного тяжелого, неприятного для нас обоих разговора. - Мне снилась мама, - вдруг неожиданно и очень спокойно заговорила девушка, нарушая первой тягостную тишину. - И отец тоже... И капитан Брандт... Мы были на "Лианде", вместе со всеми ее матросами... Стояла такая прекрасная погода, в лазурно- голубых небесах ярко сияло солнце, а легкие, искрящиеся волны слабо покачивали шхуну. Вот только ветер почему-то не пел в поднятых белоснежных парусах нашей красавицы. На ее палубе стоял большой стол, накрытый маминой любимой праздничной белой скатертью с золотистыми кистями, и на нем - различные лакомства, дорогие вина и всевозможные закуски. Кажется, мы отмечали какое-то важное событие, вот только не помню, какое..., - тут Элен задумалась. - Нет, не могу вспомнить, да это и неважно...Помню, что было очень весело, мы пели и танцевали, а хитрюга Лео крал с тарелочек пирожные и уносил их под стол... Ведь он - такой сластена, - улыбка едва заметной тенью промелькнула на ее бескровных, пересохших губах. - Потом прыгнул на меня и лизнул в щеку, перепачкав кремом все лицо и красивое розовое платье. Все так смеялись над нами..., - девушка как-то странно взглянула, и ее глаза засверкали лихорадочным, нездоровым блеском. - А потом долго говорила с родителями... - И...и о чем же вы... ты с ними разговаривала, де-детка? - с ласково-притворным интересом спросил я, настороженно поглядывая на нее, и уже всерьез усомнился в утешительных заверениях старого шамана. Но зная, что с умалишенными лучше не спорить, решил поддерживать весь этот явный бред. - Отец и маменька очень сильно сердились и ругали меня, - расстроенно вздохнула Элен. - А за что же они так разгневались на тебя, солнышко? Ведь, кажется, вы там, на "Лианде", отмечали какой-то праздник? - и собрался подняться, чтобы налить ей воды. - Ты говори, говори, я тебя внимательно слушаю, - но она вдруг крепко ухватилась за мою руку. - Они рассердились за мой дурной поступок и велели немедленно вернуться назад, к тому, кому будет очень плохо без меня. А когда придет время, я снова встречусь с ними, и мы останемся вместе навсегда, навечно, - и еще крепче сжала мою ладонь своими вспотевшими ладошками, не отпуская от себя ни на шаг. - Джек, я знаю, ты - ненарочно.., ты не хотел, чтоб так было, - задыхаясь, прошептала она и попыталась приподняться. - Знаешь, здесь так страшно - удушливая тьма подползает со всех сторон, и неизвестно, что скрывается там, в этой темноте... - Тс-с, тише, девочка, успокойся, - я уложил ее обратно в постель, и убрав куклу на пол, получше укрыл дрожащую Элен одеялом. - Никого тут нет, кроме нас с тобой, да твоей белокурой дочурки. Тебе нужно постараться уснуть, а я, если хочешь, тихонько посижу рядом, чутко охраняя твой сон. - Наверное, ты думаешь, что глупышка Элен Робертс окончательно сошла с ума, да? - Нет, детка, ты просто слишком устала, - серьезно сказал я, догадываясь, где на самом деле была душа Элен и откуда ей посчастливилось вернуться. - Твои родители очень правильно поступили, отправив тебя назад... Ко мне... Ведь туда, где они теперь, тебе, солнышко, еще совсем рано. А сейчас давай, закрывай глазки, а я расскажу тебе... Только вот что же рассказать-то? - и озадаченно почесал в затылке. - Ведь сказок никаких, вроде, не знаю, так, истории всякие..., вовсе неинтересные. - А ты расскажи мне про дальние страны, - робко попросила Элен. - Какие они? - Про дальние? - улыбнулся я. - Конечно расскажу, детка... И про дальние, и про ближние тоже. Ведь ночь впереди еще длинная..., - и уселся поудобнее, но тут она, поморщившись, молча подвинулась к стенке, освобождая мне место. Я, не говоря ни слова, торопливо сбросил с себя оружие, стащил сапоги и осторожно прилег рядом с девушкой, обнимая ее поверх одеяла и хорошенько укутывая им. А потом долго рассказывал притихшей Элен про дальние страны и ближние острова, населенные дикими племенами. Про то, как мореходы держат курс по звездам, о загадочных огнях святого Эльма, вспыхивающих по ночам на верхушках мачт, о морских чудовищах, красавицах-русалках и других диковинных обитателях таинственных глубин, которых, правда, никогда не видел, да и не слишком к этому стремился, и еще о многих виденных и невиденных мною чудесах. Она уже давно заснула и тихонько посапывала, уткнувшись мне в плечо, но я со слипающимися глазами все продолжал говорить, словно боясь, что Элен проснется сразу же, как только эти удивительные сказки закончатся. И сам не заметил, как ветер дальних странствий подхватил меня, унося на своих мягких крыльях с грешной земли в сонное царство Морфея. ***** Я проснулся от противной ноющей боли - плечо, на котором всю ночь покоилась головка Элен, сильно затекло, и стараясь не потревожить девушку, сладко спящую на нем, с опаской освободил руку, медленно поднялся с койки, хорошенько тряхнул головой, прогоняя остатки сна, и с неохотой натянул сапоги. За окнами наступил новый день, и яркие солнечные лучи заливали каюту радостным золотистым светом. С палубы доносились привычные крики невыспавшейся похмельной матросни, неохотно выполняющей судовую работу, и громкая ругань мистера Гиббса, такого же полупьяного и едва продравшего глаза с сильнейшего перепоя. Тогда я крепко призадумался - ведь сегодня парни должны были снова вернуться на остров, чтобы пополнить изрядно истощившиеся запасы пресной воды. Только на этот раз сам и не думал плыть с ними, собираясь отправить туда своего хозяйственного боцмана. Но сейчас, глядя на Элен, перепачканную всякой мерзостью, понял, что без прогулки на берег нам обоим, пожалуй, не обойтись. А пока она спала, быстро сгонял на камбуз и притащил в каюту наш несколько запоздалый завтрак, как тут же крепко призадумался еще над одной проблемкой - теперь девушке не во что было одеться. Ее рубашка, вся грязная и разодранная, больше никуда не годилась, да и брижди тоже нуждались в хорошей стирке. Но если с рубашкой вопрос решался полегче, ведь Элен могла одеть и мою, то вот со штанами... Я тут же открыл свой легендарный сундук и вывалил из него на пол все разнообразное содержимое, усиленно порывшись в нем, отыскал ее кружевные юбки и свою запасную рубашку. А еще выкопал из кучи тряпья ненавистные шелковые панталоны, и от души чертыхнувшись с досады, бережно отложил их в сторону, весьма разумно предполагая, что этот предмет дамского белья в такой безвыходной ситуации тоже может очень пригодиться. Конечно, наряд получался, мягко говоря, немного странноватый, но все же был лучше, чем совсем ничего. Пока разбирался с одеждой, Элен уже успела проснуться, и прикрывшись одеялом, молча сидела на койке, стараясь как можно незаметнее почесаться под ним. Поганая кровь ублюдка Хаггарда, которую я, пытаясь оттереть, только еще сильнее размазал по ее телу и волосам, успела за ночь глубоко въесться в кожу и стягивала ее, вызывая настырный зуд. Девушке явно хотелось серьезно вымыться, значит, наше возвращение на остров было неминуемым. Тем временем я закончил возиться с одеждой, а Элен, позевывая, лишь внимательно наблюдала за мной, вела себя удивительно спокойно и ни единым словом не обмолвилась о произошедшем. Но выглядела и чувствовала она себя очень плохо, хоть ни на что и не жаловалась. Я же, вот так непринужденно болтая обо всяких пустяках, сумел-таки незаметно заставить ее съесть почти весь завтрак и дать оставленную Дарки настойку, с облегчением замечая, как через некоторое время бледные щечки девушки снова порозовели. Она немного повеселела, заметно оживилась и против путешествия на берег вовсе не возражала, еще нетерпеливее зачесавшись при одном упоминании о предстоящем купании. Я отдал ей найденные вещи и тотчас же вышел из каюты, оставляя Элен наряжаться в гордом одиночестве и заранее предчувствуя праведное негодование при виде предложенных ей шелковых панталон, загадочное появление которых в моем сундуке до сих пор было тайной, покрытой полнейшим мраком. А на палубе тем временем разгорелся ожесточенный спор - там милейший мистер Раджетти, не поддаваясь ни на какие уговоры, не позволял смыть с истертых досок свою начертанную на них углем картину, нарисованную им вчера вечером. Я подошел поближе и увидел какое-то жутковатое чудовище с выпученными глазищами и длинными наростами на голове... - Ну, и что это? - коротко полюбопытствовал я, разглядывая непонятное "творение". - Не "что", а кто, сэр, - скромно пояснил Раджетти. - Да ведь это же вы, кэп... Правда, очень похожи? - и в ожидании заслуженной похвалы уже заранее раздулся от гордости. Я в изумлении закашлялся и вытаращил глаза, но тут же взял себя в руки: - Знаете, мистер Раджетти, не хотелось бы вас огорчать..., - и состроил расстроенную рожу. - Понимаете, на этой картине вы несколько приукрасили действительность, а настоящий художник всегда должен быть правдив... Э-эй, ребята, уберите это безобразие, да поскорее..., - я сурово взглянул на скисшего рисовальщика и отыскал глазами своего работящего боцмана. - Мистер Гиббс, соберите парней, мы отправляемся на остров... - Есть, сэр, - бодро отозвался он. - Да, но только, Джек, за какой надобностью мы опять... - За какой, за какой... За пресной водой, которая у нас почти на исходе, - строго сказал я. - Забыл, что ли? И завтра же поутру снимаемся с якоря. Хватит нам тут прохлаждаться, бескрайние морские просторы заждались. Так что, пусть эти полупьяные лодыри пошевеливаются, и так уже слишком долго прокопались. А ты, приятель, на судне вместо меня останешься. Нам с Элен нужно на берег прогуляться, возникла крайне острая нужда. - Все понял, кэп... Сейчас я их быстренько расшевелю.. Э-эй, ребятки..., - Гиббс кинулся отдавать распоряжения, а я вернулся в каюту, в ожидании праведного негодования и едких насмешек, которыми острая на язычок девушка всенепременно попотчует меня за предложенную ей пикантную шелковую одежку, неизвестно, кому раньше принадлежащую. Но Элен уже оделась, и к моему великому удивлению, даже ничего не сказала, а лишь сердито посмотрела на меня, выразительно покосившись в сторону кружевного недоразумения, аккуратно разложенного на закрытом сундуке. Я заметил, что она стала очень мало говорить и часто подкашливала. Видно, удушающая петля успела сильно сдавить ее тоненькую шейку и слегка повредила гортань, поэтому теперь девушка из-за боли старалась избегать всевозможных лишних разговоров. А может быть, ее немногословность распространялась только на меня... Я тоже не стал затрагивать "кружевную" тему и получше свернул пару наших грязных штанов, намереваясь хоть немного отстирать их на острове. Однако, со сборами крепко перепившие вчера парни прокопались очень долго, и прошло много времени, прежде, чем наши "изящные гондолы" отвалили от борта "Жемчужины". После моего громогласного заявления в трюме прыткие на язык ребятки не смели похабничать и опасались зубоскалить, при виде Элен вели себя вполне прилично и даже с некоторым уважением поглядывали на нее, а сама она не слишком обращала на них внимания и держалась так, словно ничего не случилось. До суши мы добирались недолго, парни изо всех сил налегали на весла, и в скором времени шлюпки причалили к берегу. На острове мои охающие похмельные матросы отправились вверх по течению Мангровой речки за чистой пресной водой, и эта нелегкая работа обещала растянуться до самого позднего вечера. А если же мы сегодня не успеем управиться до наступления темноты, то с утренним отплытием придется повременить, и всем нам таких задерживающих проволочек явно не хотелось. Только мы с Элен отлынивали от всеобщих забот, и теперь все дальше удалялись вдоль полосы прибоя. Я искал то самое спокойное и уютное место, где так удачно вымылся в прошлый раз, и сейчас, подхватив на руки девушку, тяжело бредущую по рыхлому песку, путающуюся в длинных кружевных юбках, лишь торопливо шагал вперед. А вскоре узнал знакомый пейзаж и с облегчением вздохнул. Стараясь не смотреть, как она раздевается, я положил на мокрый песок прихваченные штаны и твердо решил заняться стиркой, а девушка медленно вошла в воду. Мыло она забрала с собой, поэтому, не теряясь, начал изо всех сил тереть грязь и кровавые пятна шершавым камешком, терпеливо дожидаясь, пока она закончит мыться. Только это занятие давалось ей с большим трудом, Элен покачивало от слабости во все стороны так, что она с трудом держалась на ногах, а предлагать свою помощь, и уж, тем более, навязывать после всего случившегося я теперь опасался. Но увидев, что девушка едва не упала, все-таки, не выдержал, быстро разделся и подойдя к ней, мягко отобрал тряпицу и мыло. Я начал мыть Элен сам, но она не воспротивилась и не отталкивала мои руки, когда с ее спины они осторожно переходили на грудь, живот и ненавязчиво спускались вниз. Сейчас у меня даже в мыслях не было приставать к ней с похотливыми намерениями. Посылая вспыхивающее вожделение подальше в прозрачную глубину Синего Озера, я лишь бережно смывал все страшные следы произошедшего, пытаясь избавить от жутких воспоминаний если не ее истерзанную душу, то хотя бы покрытое ссадинами и синяками измученное, но такое восхитительное тело и слипшиеся от засохшей крови рыжие локоны. И с облегчением чувствовал, как девушка молча замирает под моими нежными прикосновениями. Элен еще немного поплескалась в воде, и я помог ей выйти на берег, а пока она обсыхала, устало сидя на плоском нагретом камне, взял мыло, натер им наши отмокшие вещи, более-менее сносно отстирал их и разложил просушиться на жарком солнце. Сам же в это время тоже успел несколько раз хорошенько окунуться, смывая противный липкий пот, выбрался на песок, надел штаны, но теперь у меня намечалось еще одно важное, очень серьезное дело... - Детка, ты посиди здесь немного... Ладно? Я в кусты сбегаю, - и многозначительно глянул на уже одевшуюся девушку. - Возникла крайне острая нужда. Смекаешь? Да тут совсем недалеко, я быстренько, туда и обратно... - Смекаю... А зачем? Ой, я не это хотела сказать, - она прикрыла рот ладошкой. - Иди, конечно, раз очень надо, мог бы не говорить. Только поскорее возвращайся. - Ага, солнышко... Да я сейчас, мигом, - и вихрем помчался к близлежащим зарослям. Но, разумеется, туда так торопился вовсе не за тем, о чем подумала Элен. Ведь там, в серо-зеленых густых зарослях, пышным ковром устилали землю те самые шикарные ярко-розовые цветы с дивным ароматом, невезучие собратья которых так бесславно погибли на полу каюты, безжалостно растоптанные моими сапогами в злости на самого себя. Я с треском прорвался через противные густые колючки, и очутившись на цветущем розовом ковре, в спешке надергал большущую охапку. И с этой благоухающей клумбой, весь ободранный, примчался обратно на берег, еще издали увидев знакомое огненно-рыжее облако волос, искрящееся и полыхающее пожаром в игривых солнечных лучах. Девушка все так же сидела на камне, от души наслаждаясь покоем и красотой прозрачной бирюзовой воды. Я неуверенно направился к ней, как тут же на полпути остановился, немного отдышавшись, и в этот момент все окончательно для себя решил. А подойдя к Элен, от неожиданного волнения едва не сунул в руки опешившей, изумленной девушке весь этот ароматный веник корнями кверху. Но вовремя спохватившись, тотчас вернул ему приличное положение и смущенно протянул ей свой подарок: - Э-э, детка, вот, держи..., я тут мимо проходил, смотрю - растут... ну, и... Ведь ты же их любишь... Правда, красивые? - и с чувством огромного облегчения уселся напротив нее на песок, собираясь с мыслями. Оказывается, дарить молоденьким барышням букеты вовсе не так страшно... - Очень красивые..., - Элен в восхищении любовалась этими ярко-розовыми чудесами природы, с наслаждением вдыхая их сладковато-терпкий аромат . - Спасибо, конечно, Джек... Только все это как-то... слишком странно. Цветы - от тебя? Я думала, что джентльменам удачи цветы женщинам дарить не полагается. - Ну, так ведь я же - необычный джентльмен удачи, не такой, как все, сама говорила, - и скромно пожал плечами. - Правда, мне еще никогда букетов барышням дарить как-то не доводилось, но все когда-то случается в первый раз..., - и придвинувшись к девушке поближе, положил руки к ней на колени, настойчиво заглядывая в глаза. - Мисс Элен Робертс, скажите мне, вот только честно, хотели бы вы стать женой джентльмена удачи, любить его в горе и радости, в богатстве и бедности, болезни и старости, пока смерть на разлучит вас? Детка, ты хочешь стать женой пирата? Моей женой? - Хочу..., - просто сказала она, спокойно глядя мне в глаза. - Да, мистер Джек Воробей, хочу стать вашей женой, любить вас в горе и в радости, богатстве и бедности, болезни и старости, пока смерть не разлучит нас. Но замуж за тебя, Джек, все равно не выйду... - Не понял... Как это - "хочу, но не выйду"? - серьезно озадачился я. - А у меня свадебного платья нет, - довольно хихикнула маленькая хитрюга. - И вообще никакого нет. Вот. Не могу же выйти замуж за капитана "Жемчужины" в нижних юбках и его огромной рубашке. Или, того хуже, без всякой юбки, в одних кружевных панталонах... Во-первых, это неприлично, а во-вторых, вдруг их хозяйка нечаянно отыщется и ей это не понравится? Да и священника на твоем судне тоже нет... Этот выстрел панталонами был очень метким и попал точно в "яблочко"... Мисс Робертс, сама об этом не подозревая, сейчас столь наглым образом покушалась на мой "свадебный наряд". Но о таких вещах ей знать вовсе необязательно. - Нет уж, дорогуша, не заговаривай мне зубы, есть у тебя платье, которое вполне за свадебное сойдет. То, которое я с "Лианды" тебе притащил... - Джек, ты что, ведь оно мне в боках широко, - заспорила она. - А ты возьми иголку с ниткой и убавь его, как нужно, - не сдавался я. - И насчет священника не беспокойся - капитан судна сам имеет право поженить молодых... То есть, нас с тобой.. Да и есть в команде какой-то захудалый поп, и раз уж без него никак нельзя обойтись... - Ну, ладно, ладно, ты меня убедил, - снова захихикала она. - Раз платье у меня уже есть, и даже поп на корабле имеется, хоть и захудалый... - Цыпа, ну чего ты смеешься? - и обиженно надул губы. - Ведь я вполне серьезно, а ты... - Ну, а вполне серьезно..., - Элен, мягко отстраняя мои руки, встала с камня. - Знаешь, Джек, если тебя терзают муки раскаяния, то я уже простила тебя. Поэтому жениться на мне по такой причине вовсе не требуется. - Детка, ну, что ты такое говоришь? - искренне возмутился я. - Причем здесь...? А, впрочем, догадывался, что именно это от тебя и услышу, - и с тяжким вздохом поднялся с песка, отряхивая штаны. - Ты мне не веришь, да? Но, наверное, я бы на твоем месте тоже не поверил и послал ко всем чертям такого гадкого, мерзкого, развратного, похабного... - Джек, а Джек, - Элен лукаво глянула на меня. - Но ведь я еще пока тебя никуда не посылала. Только, если честно, как-то не горю желанием выйти замуж - ни за тебя, ни за кого-то другого. Я еще слишком молода и к кошмарам семейной жизни совсем не готова, - и кокетливо стрельнула глазками. - Но раз предложение все же было сделано, то, как благовоспитанная леди, ну, которой, во всяком случае была когда-то, обязательно рассмотрю вашу кандидатуру, сэр, в самое ближайшее время. Обещаю..., - и не дожидаясь меня, с загадочным видом пошла по берегу, прижимая к груди цветы. "Вот ведь зараза!" - с легкой досадой подумал я, и прихватив с камня наши так и не высохшие штаны, отправился следом за этой маленькой врединой. ***** Как и предполагал, мы прокопались с нашими хозяйственными делами до самого позднего вечера и лишь с наступлением темноты смогли, наконец, вернуться на "Жемчужину". Но утром нового дня резко испортившаяся погода и сильный шторм, разыгравшийся в открытом море, не дали нам высунуть нос из залива, и еще целых пять дней наша малочисленная команда проторчала возле острова, проклиная сюрпризы матушки-природы последними словами. Лишь на шестой день бушующая стихия сжалилась над несчастными мореходами, и снявшись с якоря, старушка "Жемчужина" смогла покинуть тихие воды Синего Озера, на всех черных парусах вновь направляясь навстречу бескрайнему морскому простору.