Туман

В незашторенные окна погруженной в темноту каюты лился назойливо-яркий холодный свет серебряной Луны, но проснулся я сейчас совсем по другой причине - чьи-то мягкие ручки осторожно гладили по весьма чувствительным местам, а горячий влажный язычок робко прикасался к пересохшим губам, забираясь внутрь моего рта, широко разинутого во сне, чуть дотрагиваясь до шершавого языка. "М-м-м, Жизель, ну, хватит, перестань... Какая же ты ненасытная, - с раздражением подумал я. Или, все-таки, брякнул вслух? Ничего не знаю, да и знать не хочу. - Цыпа, отвяжись, мне ужасно хочется спать, и точка. Причем одному, а не с тобой, потаскуха ты грязная. Все, давай, проваливай быстрее, плата за ночь на столе." Только от этих боязливых ласк хмельное забытье начинало медленно рассеиваться, возвращая из пьяного угара на грешную землю. Я с трудом продрал заплывшие мутные глаза, и увидел, что лежу голышом на соломенном матрасе, никакой Жизель поблизости не наблюдается, а в обжигающе-холодных лунных лучах моя законная супруга Элен, тоже при полном отсутствии одежды, неумело ласкала меня, своего валяющегося бесчувственным бревном муженька, перепившего до глубокой невменяемости на собственной свадьбе. И именно эти нехитрые поползновения я с одурманенной убойным пойлом башки принял за настырные приставания портовой девки. Ай, какой ужас! Ой, какой позор! Но как же хорошо-о... - М-м, со-солнышко, ка-какая п-приятная неожиданность, - полупьяно простонал я, с трудом ворочая все еще заплетающимся, сухим языком, не в силах пошевелиться, но, все-таки, попытался обнять Элен, хоть это далось мне тоже с огромными усилиями. - А мо-может быть, мы не-немного отложим такое... приятное за-занятие, а? Твой провинившийся су-супруг...э-э... несколько не в форме, - и попытался перевернуться на другой бок, вознамерившись спать дальше, только из этой затеи ничего вышло. - Нет уж, дорогой, так не пойдет, - медовым голоском пропела она, укладываясь на меня и прижимаясь гибким обнаженным телом так крепко, что ее затвердевшие соски уперлись в мою грудь. - Неужели ты всерьез вознамерился из-за своего перепоя лишить нас обоих долгожданной, пусть и не первой, но, все-таки, брачной ночи? Нет, я так не согласна.. Это жестоко и нечестно... Все, ничего не знаю, а давай-ка, просыпайся, любимый, и пора исполнять свой супружеский долг..., - она продолжила целовать меня, неуверенно спускаясь влажными губками все ниже, на живот, а тоненькие пальчики с опаской притронулись к мужскому достоинству, окончательно проснувшемуся вперед своего хозяина, вмиг напрягшемуся в ожидании и подскочившему торчком. Ведь, невзирая на небоеспособность владельца, инстинкт продолжения рода после пьяного пробуждения громко требовал своего. К тому же, наши с Элен любовные занятия не пропали даром, а сейчас моя крошка-жена даже добилась некоторых успехов, и это, безусловно, радовало. - М-м, детка, что же ты со мной делаешь, - задыхаясь, прошептал я, и задерживая ее ладошку, сжал на своем "красавце", отчего девушка испуганно вздрогнула, держась за его толстый, пульсирующий ствол. - Не бойся, солнышко, возьми его покрепче в руку, он не кусается... - Ни-никогда бы не подумала, что он может быть таким... большим, - смущенно пробормотала Элен, норовя убрать ладонь, но я не позволил, еще сильнее сжимая ее. Конечно, будь у неискушенной в подобных делах девушки побольше опыта, она бы быстро сообразила, что нужно делать дальше, и могла с легкостью получить желаемое без всякого моего участия. Но то, как женщина может обращаться с такой полезной вещью, ей было еще незнакомо... - Давай, забирайся на меня, детка, ну, ты уже поняла, как, и сама найди им свою "девочку", - обливаясь потом от закипевшего возбуждения, прохрипел я. - Элен, слегка поколебавшись, перекинула ножку через мои бедра, неловко устраиваясь, и горящая головка рвущегося в бой "парня" уперлась туда, куда нужно. - А теперь садись на него, солнышко... Ну же, смелее..., не бойся. Больно уже не будет... - и девушка, быстро опускаясь, лишь тихонько пискнула, принимая в себя всю длину разгоряченной разбухшей плоти. Я со стоном подался навстречу, поглубже продвигаясь в узкое жаркое пространство, и на мгновение остановился, сжимая ее тугую грудь и поглаживая заострившиеся соски, а Элен, сладко вздыхая, стала нерешительно двигаться, пробуя первая начать любовный танец. Только это у нее не получалось, тогда пришлось уложить ее на себя, и чувствуя, как противная слабость куда-то исчезает, а хмель вылетает из башки, сам начал входить в раскрытое тело. Только это было ужасно неудобно - крошка явно не успевала за мной, не попадая в ритм, а от резких толчков устремлялась не ко мне навстречу, а совсем наоборот. - Подожди, детка, так не пойдет..., - остановил я запыхавшуюся девушку. - Верховая езда, конечно, прекрасно, но так мы с тобой далеко не ускачем, а только больше устанем... - Тебе плохо со мной, да? - приподнявшись, огорченно спросила она. - Я ничего не умею, а тебе это скучно.... - Глупенькая, о чем ты говоришь... Мне это даже больше нравится, а опытный девиц мне уже по... самую макушку хватило. Не умеешь, научишься, путь-то до Тортуги неблизкий. Смекаешь? - я лукаво взглянул на расстроенную Элен, и не покидая тесного лона, опрокинул девушку на спину. - Вот так-то гораздо лучше будет, детка... И быстро устроив ее ноги к себе на плечи, тотчас возобновил прерванное, раз за разом глубоко вталкиваясь внутрь, отчего она изредка вскрикивала. А очень скоро почувствовал приближение развязки и через несколько сильных толчков понял, что слишком увлекся, и рванулся прочь, едва успевая вовремя извлечь своего бушующего "красавца" наружу и обильно изливая семя на плоский животик Элен. И тут же, задыхаясь, в блаженном изнеможении рухнул рядом с ней, прижимая к себе свою раскрасневшуюся и вспотевшую женушку. Некоторое время мы лежали молча, пытаясь отдышаться и сжимая друг друга в объятьях, а когда страстный пыл немного поутих, я хитро посмотрел на нее: - Солнышко, а ты меня крайне приятно поражаешь... Вот уж никак не ожидал, что после моей...э-э... непростительной оплошности ты сама придешь и своим восхитительным телом вновь вернешь меня к жизни. Сознайся честно, ведь, наверное, тебе было весьма противно заниматься любовью с такой пьяной скотиной, смердящей во все стороны перегаром, а? - Джек, а сам ты как думаешь? - она насмешливо взглянула на меня. - Ладно, если соврать, то нет, а если сказать правду... Во-первых, я крепко обиделась и разозлилась, что ты посмел так напиться перед... ну, неважно... А во-вторых, от тебя и вправду жутко несет перегаром, фу-у.... - она прикрыла мордашку ладошкой и хихикнула. - Конечно, к последнему я уже успела привыкнуть, но чтоб так, как в этот раз... - Понятно, - виновато вздохнул я и почесал в затылке. - Солнышко, ну...э-э... извини, сам не знаю, как это вышло... Так перебрать... Наверное, это от счастья... Или у тех пьянчуг-мореходов со шхуны просто был испорченный, некачественный ром... - Или его для тебя оказалось слишком много, - снова захихикала она. - И это тоже верно. Но как, все-таки, чудесно, ты смогла расшевелить меня, - я ласково погладил Элен по влажной щечке, а рука сама улеглась к ней на грудь. - По правде сказать, совсем не ожидал от тебя, детка, такой... прыти. А мне, между прочим, очень стыдно, что ты застала меня в полном раздрае и врасплох... Да-а... - Джек, дело в том, что врасплох тебя застать могла не только я, - вдруг неожиданно серьезно сказала она. - Капитан корабля не должен позволять себе так напиваться в открытом море. Впрочем, как и его команда. - Словно в ответ на ее укоризненные слова снаружи послышался раскатистый храп перепившейся матросни, безмятежно дрыхнущей на палубе под звездным небом и громогласно сотрясающей ночную прохладу, не добравшись до пиратника. - Ведь мало ли, что может случиться... А все мертвецки пьяные и беспробудно спят, - тут она слегка задумалась и чуть замялась. - Да, мне было не слишком приятно это делать с такой пьяной..., ну, неважно... Но я слышала, а вернее прочитала...э-э..., в той зеленой книжке, что занятия любовью обычно отрезвляют перепивших мужчин. Так как по-другому привести тебя в чувство не получалось, то попросила мистера Гиббса помочь мне...э-э... раздеть тебя, - даже в темноте стало заметно, как щечки Элен стыдливо вспыхнули, - А потом решила сама... - И очень правильно решила, детка..., - еще раз виновато вздохнул я, понимая, что на сей раз она совершенно права. - Так напиваться посреди бескрайних морских просторов ни в честь именин, а уж тем более, в честь свадьбы, все равно никак нельзя. Можно нарваться на очень крупные неприятности, - и сразу вспомнил незадачливых пьянчуг-рыболовов, которых сам же так ловко обнес четыре дня назад, реквизируя у них все запасы рома. - Эта зеленая книжка-то, оказывается, - весьма полезная в хозяйстве вещь. Нужно будет как-нибудь на досуге ее обязательно почитать...М-м, какая же мне попалась умненькая женушка, - и довольно мурлыкнул. - Солнышко, может, мы по такому случаю лучше переберемся с пола в постель? - тут же, не дожидаясь ответа, подхватил Элен на руки, переложил на койку и сам поудобнее улегся рядышком. - Знаешь, детка, ведь до утра еще далеко, и раз твой перепивший супруг с твоей своевременной помощью уже почти отрезвел, то нам можно было бы продолжить... Да-а... Ведь за доставленные переживания с меня причитается, а я горю желанием загладить свою вину. - Дже-ек, ну, какой же ты... неугомонный, - попыталась робко запротестовать Элен, но я не дал ей договорить, и с упоением целуя, устроился у нее между ног. - Солнышко, теперь мой черед расшевелить тебя. Иначе это будет нечестно. И такую досадную несправедливость нужно незамедлительно исправить. Помнится, это в первый раз тебе очень понравилось, - и лизнул вмиг затвердевший сосок, а затем слегка прикусил его, не причиняя настоящей боли, в то время, как мои пальцы уже поглаживали нежное пятнышко на другой выпуклой округлости. Язык плавно скользнул на вторую грудь, ласково щекоча тугую, заострившуюся горошинку, и вдоволь наигравшись, вновь непринужденно возвращался к ее первой покинутой подружке. Дыхание Элен стало частым и прерывистым, а сердце бешено колотилось, гулко отдаваясь в моих ладонях. Только проказник-язык, словно с неохотой оставляя прежнюю забаву, уже проворно направлялся вниз, шаловливо забираясь в крошечную ямку пупка, и продолжил свое путешествие к самому укромному уголку, проводя по шелковистым завиткам... Элен с тихим стоном пошире раздвинула ноги, позволяя ловкому гостю беспрепятственно проникнуть в горячую влажную глубину, в которой он уже ощупывал набухший, пульсирующий бугорок, стыдливо скрывающийся в двух тонких лепестках, и начал свой искусный танец. Теперь к языку присоединились зубы, и осторожно покусывая, я мягко вбирал губами полыхающую плоть, истекающую соком желания, с наслаждением ее посасывая, ощущал во рту этот ни с чем несравнимый вкус... - Да, Джек... Еще... Еще...Пожалуйста, не останавливайся, - задыхаясь, шептала Элен, извиваясь всем телом, и с приглушенными стонами подаваясь навстречу. Только я и не думал прерываться, глядя, как девушка тает под моими жаркими ласками, и медленно подводя ее к высшей точке. Но вдруг почувствовал, как поникшее мужское достоинство вновь заинтересованно приподнялось и подскочило, гордо восставая в полный рост. В это время Элен громко застонала, ее гибкое тело изогнулось дугой в сладкой судороге, и моя напряженная плоть, с силой содрогнувшись, извергла остатки накопившейся страсти на постель. После чего я тут же упал рядом с супругой и провалился в обволакивающее, блаженное забытье. ***** - С тех пор, джентльмены, мы коротали ночи, от души наслаждаясь любовью - сначала Элен отдавала мне себя, а затем, уже зная, как ей нравиться больше всего, сам с удовольствием дарил своей юной женушке желаемое, отчего она, словно дикая кошка, порой до крови расцарапывала мне плечи и спину. Уф-ф, что-то здесь слишком душно стало, - тяжело дыша, хрипло произнес Джек, утер вспотевшее лицо и беспокойно заерзал на лавке, а присутствующие, замечая это, похабно ухмыляясь, понимающе переглянулись, сразу же догадавшись, какая непокорная часть сейчас очень мешает любвеобильному капитану Воробью спокойно сидеть на месте. - Ну, иногда бывало и наоборот, но это сути дела не меняет. За те дни, что мы добирались до Тортуги, неопытная, застенчивая Элен перестала пугаться моего "красавца" и оказалась прекрасной любовницей. Мне часами не хотелось вылезать из нашей старой скрипучей койки, в которой мы, пару раз ее ломая, теряли головы от взаимных пылких ласк, предаваясь безудержным порывам, после чего, обессиленные, засыпали в объятиях друг друга. - Джек шумно приложился к кружке, прогоняя волнующие воспоминания, и мощно хлебнув, с грохотом поставил ее на стол. - Оу, прошу прощения, господа, за небольшое лирическое отступление, это так, м-м, несколько увлекся... М-да-а... Но вернемся к нашим баранам, - продолжил он свой занимательный рассказ... После чудесной ночи любви я проснулся от того, что так не вовремя растревожившая малая нужда подавала свой требовательный голос, грубо выталкивая из мира радужных грез, все настойчивей заявляла о себе, грозя при дальнейшем промедлении обрушить крайне неприятные последствия в виде мокрой постели и неизгладимого позора перед молодой супругой, тихонько посапывающей во сне. Стараясь не разбудить Элен, мне пришлось побыстрее выбираться из койки, и приплясывая в нетерпении, торопливо натягивать штаны и сапоги. А потом, добравшись до палубы, в изумлении разглядывать, как вся моя бравая команда бессовестно дрыхнет вповалку, оглашая предрассветный сумрак могучим храпом, от которого старушка "Жемчужина" содрогается с носа до кормы. Теперь вместо утренней свежести в соленом морском воздухе витала убойная вонища стойкого перегара, зато в том, что праздник удался на славу, сомневаться не приходилось - результат был налицо и валялся под ногами. Брезгливо поморщившись, я стал пробираться между бесчувственными телами, перешагивая через своих отдыхающих парней, храпящих, как стадо бизонов, изо все сил пытаясь не втаптываться в многочисленные следы недомогания перепивших до полной невменяемости мореходов. И вот, наконец-то, добравшись до борта, поспешно расстегнул штаны, и щедро поливая его, начал с мелодичным журчанием пополнять славное Карибское море новой порцией воды. А ожидая, когда "источник" иссякнет, любоваться на Гиббса и Дарки, лежащих в обнимку возле бизань мачты. Мой заботливый боцман так и не смог дотащить старика до "пиратника", и теперь эта дружная парочка вместе общалась с духами. Вдоволь наглядевшись на творящийся бардак, и наконец-то, заканчивая отливать, я, с облегчением фыркая, застегнул штаны, окидывая орлиным взором расстилающийся перед ним бескрайний морской простор. Новый день уже готовился вступить в свои права, и над просыпающимся морем на востоке робко заалела тонкая полоска зари. Но, глядя на чистую линию горизонта, нежно-розовеющую в первых лучах восходящего солнца, в моей душе холодной змеей вдруг шевельнулась смутная тревога, которая стала стремительно расти, потому что едва заметная черная точка настырно маячила на фоне серо-голубого неба, приобретая все более ясные очертания... Спотыкаясь о безжизненные тела, я со всех ног рванул в каюту, с грохотом ввалился в нее, схватил подзорную трубу, вылетел с ней на палубу и жадно впился взглядом в приближающееся судно. Никаких сомнений не оставалось - английский военный фрегат гордо вырисовывался в рассеивающейся дымке, с угрожающей скоростью приближаясь к нашей мирно дрейфующей посудине... - Зараза..., - протирая глаза, растерянно пробормотал я. - А-а-а-а, по местам, псы помойные! - и рявкнул так, что у самого в ушах зазвенело. - Сотню дьяволов вам в печенки! Поднять паруса! На палубе поднялась суматоха - мигом подскочившие пьянчуги, толком ничего не понимая, бросились выполнять приказ, с трудом держась на ногах после разгульной ночки, и наталкиваясь друг на друга, сшибались лбами, во всю глотку осыпая своих неуклюжих полупьяных собратьев отборной бранью, сливающейся с яростным рыком такого же похмельного, полуголого и безоружного капитана. - Джек, что случилось? - проснувшаяся Элен, завернувшись в одеяло, высунула заспанную мордашку из каюты. - Тонем, да? - Нет, цыпа, гораздо хуже, - не отрывая взгляда от готовившегося к бою противника, с веселой злостью отозвался я. - Похоже, твои разлюбезные соотечественнички всерьез решили вырвать тебя из грязных лап мерзких пиратов. Вон они нам уже платочками машут, - и тут с фрегата раздались первые пушечные залпы. - С днем рождения, детка... - Ой, мама..., - пискнула Элен и исчезла за дверью. - О-о, дьявол, - прорычал я. - Обезьяны криворукие, какого черта так долго копаетесь? Или подраться этими господами захотели? - и кинулся в каюту за оружием. Разумеется, ни о какой драке не могло быть и речи. Теперь нам оставалось только одно - как можно быстрее на всех черных парусах уносить свои... ноги от военного судна ЕЕ Величества. А этот бесподобный и гордый корабль с переменным успехом преследовал нас, то удаляясь на приличное расстояние, то вновь дышал почти в самую корму, но упорно не желал теряться из поля зрения, своим грозным видом ужасно действуя на изрядно расшатанные нервы, и не давая скучать, время от времени обстреливал нас из своих поганых пушек.. Но не зря моя драгоценная старушка считается самой быстроходной посудиной, и на четвертый день мы, все-таки, сумели окончательно оторваться от этих охотников за пиратами. Прилипчивые недоноски-англичане, вдоволь наигравшись, так и остались с носом, окончательно отставая от нас со своими нескромными намерениями. И теперь, благополучно уйдя от погони, мы вовсю наслаждались жизнью, а через пару недель на горизонте игриво вспыхнули разноцветные звезды манящих огней долгожданной Тортуги, к которой "Черная Жемчужина" подошла глубокой ночью.