Туман

Ясным, безоблачным утром я выгребал из палисадника последствия своего неудачного падения с забора, а веселое солнце смеялось надо мной, шаловливо играя золотистыми лучами, которые слепили глаза и ощутимо припекали голую спину. Кустов роз и прочей многоцветной цветочной дребедени было много, и предстояла нелегкая работа - посадить всю новую растительность вместо погубленной моим полетом в клумбу. И вот теперь трудился, не покладая рук, закапывая это цветочное разнообразие, но почему-то корнями вверх, и усердно поливал из ведра водой. Только цветы, невзирая на все мои старания, никак не хотели заканчиваться, а напротив, их становилось все больше и больше. Но, несмотря на такие напрасные садоводческие мучения, не в силах остановиться, в поте лица упорно продолжал садить, садить и садить, уже тихо проклиная весь растительный мир... Как вдруг какие-то очень странные звуки, похожие то ли на рычание, то ли на раскатистый храп, все-таки, смогли заставить меня оторваться от своих Сизифовых трудов. Сгорая от нетерпения и любопытства, я бросился к соседней клумбе, увидел на ней в окружении шикарных лиловых цветов подозрительно огромный сверток и дрожащими от волнения руками стал разворачивать его. Но тут же в ужасе шарахнулся, чуть не грохнувшись рядом с находкой - гигантский младенец с физиономией Гиббса лежал посреди этого цветущего великолепия. Он тут же проснулся, сладко зевнул и ухмыльнулся во всю вечно опухшую рожу. - Ну, чего вытаращился, приятель? - пропито пробасил "сюрприз". - Что найдено, то - дар Божий. Хватит глазами хлопать, а давай-ка, неси меня скорее в дом, я же весь мокрый, замерз и чертовски хочу жрать, - он недовольно заворочался, косясь на промокшие насквозь цветастые тряпки, в которые был завернут. - Не хочешь, да? Ну, и черт с тобой, сам как-нибудь выберусь... И вот тогда, папаша, тебе, точно, не поздоровится, - "младенец"-Гиббс, кряхтя и чертыхаясь, попытался вылезти из туго намотанных на него пеленок, только у него ничего не выходило, и он отчаянно разревелся в три ручья, обильно поливая слезами клумбу. - У-а-а, и-изве-ерг... Разумеется, у меня и в мыслях не было никуда тащить с собой этот орущий кошмар. Я содрогнулся и уже хотел на всех парусах дать деру от страшной находки, да погромче заорать во всю глотку, зовя на помощь, но голос, как назло, куда-то исчез. И беззвучно хватая воздух широко разинутым ртом, словно выброшенная на берег рыба, новоиспеченный "папаша" попятился прочь, тут же некстати споткнувшись еще обо что-то твердое и тоже очень большое. - Э-эй, поосторожней, папаша, ослеп, что ли? Здесь же люди, все-таки, а не поленья... Под ноги лучше глядеть надо..., - сердито проворчал некто, лежащий на земле. Я подпрыгнул и резко обернулся, обливаясь холодным потом - этот загадочный "некто" оказался еще одним "младенцем" с рожею Пинтела и его же лысиной, сверкающей в утренних солнечных лучах. Он выглядел, как и мой капризничающий на клумбе боцман, с какого-то перепуга застрявший на заре раннего детства, и был точно также завернут в разноцветные пеленки. - Ну, чего вылупился? Давай-ка, тащи быстрее всех нас домой, пока тебя по-хорошему просят, - раздраженно просипел он и яростно завозился, пытаясь распутаться. - Мы же тут мокрые все и голодные... Да... А он, изувер этакий, еще раздумывает какого-то дьявола... А-а-ар, ну, вот мне бы только выбраться. Ишь, как замотали, черти бесхвостые, и не вылезти... - Да-да, приятель, вот я о том же, - это лежащий рядышком с товарищем одноглазый "младенец" Раджетти подал возмущенный писклявый голосок. - Так равнодушно стоять и смотреть на насквозь промокших, голодных деток - это же просто бесчеловечно, - он всхлипнул, явно намереваясь последовать примеру горько рыдающего Гиббса, который отчего-то уже перестал реветь, и как-то подозрительно замолчал, натужно кряхтя и пыхтя, после чего вокруг сразу же распространился резкий неприятный запах, а боцман умиротворенно засопел. - С облегчением тебя, братец..., - поздравил его Раджетти. - Вот ведь счастливчик, - мечтательно произнес он, поворачивая голову к жарко бранящемуся "свертку" Пинтелу. - А нам с тобой, дорогой братец, видно, не судьба..., - затем тяжко вздохнул и напрягся, собираясь с силами, вероятнее всего, настраиваясь повторить "подвиг" Гиббса... Я не стал дожидаться завершения его грандиозных усилий, которые, судя по по распространившемуся "аромату", оказались явно ненапрасны, и хотел со всех ног бежать прочь от страшного места, наивно полагая, что эту чертову клумбу кто-то проклял. Или сам схожу с ума... Но бежать стало просто некуда - по всему дворику копошились десятки точно таких же "детишек" с рожами парней из моей команды, оглашая его ревом и ругательствами. Правда, среди всей этой "детской" орущей банды умудрились затесаться еще какие-то совсем незнакомые, посторонние типчики, только меня это очень мало волновало. Ведь некоторые из особо проворных "младенцев" ухитрились-таки выпутаться из пеленок, и теперь угрожающе близко подползали ко мне с разъяренными физиономиям, разумеется, вовсе не для выражения своей горячей "сыновней" любви". Надо сказать, ползали они на удивление быстро и ловко. Тогда, взятый в плотное кольцо, я понял, что окончательно окружен, и еще раз попробовал вырваться на свободу, совершив гигантский прыжок через всю эту галдяще-ревуще-ругающуюся ораву. Но тут мой невовремя облегчившийся гаденыш-боцман, так некстати вылезший из перепачканных пеленок, изловчился и цепко ухватил нерадивого "папашу" за ногу. Я рухнул на землю, как подкошенный, а вся эта бородатая "малышня" накинулась на меня, словно стая голодных тигров, готовая растерзать на много-много маленьких Джеков, и каждому из "детишек" досталось бы по кусочку от вожделенного большого общего "пирога". Они, не стесняясь, яростно вцеплялись везде и без разбора, с остервенением дергали за косички и бороденку, грозя вырвать с мясом всю эту роскошь... "А-а-а-а!!!" - завопил несчастный "отец" от боли и ужаса, благо, голос снова вернулся к своему хозяину. А вот рассудок наоборот, стремительно покидал его, все еще надеющегося отбиться от хищного "потомства" и понимающего последними остатками угасающего разума, что это - напрасное геройство. Перед глазами так и маячила опухшая, ухмыляющаяся физиономия Гиббса, изо всех сил трясущего меня за плечи: - Джек! Да очнись же ты, в конце концов! Что ты орешь на весь дом? Да открой же ты глаза, слышишь!? Перепил вчера, что ли!? Никак не добудиться..., - произносил он подозрительно тонким и звонким, но рассерженным голоском. Я с трудом разлепил набрякшие веки, и тут же настырный боцман плавно превратился в Элен, грубовато тормошащую меня, а нахальный Лео, тоже не теряясь, вытянул длинную шею, с чувством дергая и таская за волосы, свисающие с низкой кровати. Моя многострадальная башка гудела и раскалывалась на части, во рту все пересохло, и туда словно нагадила целая стая чаек. Нет, не чаек, огромных "младенцев", слава богу, исчезнувших вместе с ночной темнотой. - М-м-м, ну, де-детка, ну, хватит, - страдальчески простонал я. - Все, все, уже проснулся... Уже встаю, - но это оказалось не так просто - все тело, налитое свинцовой тяжестью, сильно болело и сделалось каким-то деревянным, так что двигаться совсем не хотелось. - А ну-ка, кышь отсюда, поганец..., - и турнул наглого гусака, упорно не желающего оставить мои космы в покое, норовя врезать ему по злорадной роже. Но он вовремя шарахнулся в сторону и злобно зашипел, неохотно отвязавшись от соблазняющих косичек. - Дорогая, если твой дружок не умерит свой пыл в отношении меня, то поверь твердому мужскому слову, у этот парня его короткая гусиная жизнь может закончится на вертеле, и очень даже скоро. - Он явно не равнодушен к тебе, дорогой, - хихикнула Элен и посмотрела, как ее обиженный любимец вразвалочку заковылял из комнаты, наверняка направляясь в кухню, откуда раздавался грохот посуды, и шел очень аппетитный запах - там поднявшаяся раньше всех засонь Айша готовила завтрак. А в соседней комнатушке ворчал, покашливал и кряхтел проснувшийся Дарки. Видно, после наших вчерашних обильных возлияний ему тоже было несладко. - Ну, все, Джек, вставай, хватит валяться. Ты уже и так заспался слишком долго, - она проворно стащила с меня одеяло. - Ой, здра-асте. А вас как зовут, сэр? - и снова захихикала, глядя мне куда-то ниже пояса. - Ха, детка, ну, вообще-то, мы с тобой познакомились далеко не вчера, и кстати, довольно близко, - усмехнувшись, сначала не понял я. - Или ты уже не помнишь? - но тут увидел, как из прорехи на штанах, про которую совсем позабыл, мой наслаждающийся свободой "дружок" весело высовывает наружу свой любопытный "нос". - И как зовут моего шкодливого приятеля, тоже пора бы запомнить. Какая же у вас, леди, короткая память... Даже обидно становится..., - и поздно спохватившись, снова попытался натянуть на себя одеяло, тут же смекнув, что явно плохая память сейчас как раз у хозяина порванных штанов. - В таком случае, нечего ему тут глазки строить, напрасно смущая... Да..., - а сам же весь напрягся в ожидании дальнейших крайне неприятных расспросов о том, как и где мне так замечательно удалось провести сегодняшнюю ночку. - Ну, нет уж, любимый. Этот номер у тебя не пройдет, - Элен запальчиво стащила с меня одеяло. - И не заговаривай мне зубы, а лучше давай-ка, сейчас же снимай штаны, - тоном, не допускающим никаких возражений, скомандовала она. - Давай, давай, снимай, не тяни время. Ну, Джек, ведь я же жду. Зашью, и оденешь... Или ты собрался на корабль через всю Тортугу вот с такой дырой идти, позванивая из нее своими... колокольчиками? - Ладно, ладно, цыпа, не ворчи. Все, понял, подчиняюсь, - пробормотал я, и с опаской покосившись в сторону кухни, быстро скинул штаны, сунул их Элен и снова стыдливо замотался в одеяло. - Все, кэп, ваш суровый приказ выполнен. А почему это, позвольте полюбопытствовать, вы не ругаете меня за испорченную новую вещь? И даже не спрашиваете, отчего такое рваное безобразие приключилось? Это подозрительно... Да... - А зачем, когда и так понятно..., - пожала плечами она и взяла иголку с ниткой, начиная старательно и умело зашивать неприличную прореху. - Что тут долго и нудно расспрашивать. В конце концов, это всего лишь штаны, не голова... - Айша рассказала, да? - виновато вздохнул я. - Тебе сказать честно, или соврать? - лукаво улыбнулась она. - Если соврать, то нет... А если честно... - М-м, не надо..., - проворчал я, от души благодарный знахарке за избавление от всяческих ненужных объяснений-оправданий. - Но все это вышло... случайно и крайне глупо. - Ничего, как-нибудь переживем, - вздохнула Элен, ловко орудуя иголкой. - Все хорошо, что хорошо кончается, - тихо добавила она, а через несколько мгновений уже отдала мне аккуратно и совсем незаметно заштопанные штаны. - Держите, кэп... Такая мелочь не стоит длительных разговоров. - Оу, вот спасибо, детка, - и искренне возрадовался, потому, как малая нужда, которую все это время героически терпел, вдруг заявила о себе со страшной силой, заставляя страдальчески елозить на постели. - Какая же ты мастерица, о-ой... М-м-м..., - с трудом сдерживая стоны вместе с булькающей жидкостью, запрыгнул в штаны, даже не застегивая их и не обуваясь, под понимающие взгляды Элен пулей вылетел из комнаты, едва не сбил с ног Айшу и рванул к дверям. - Доброе утро, Джек, - весело поприветствовала меня хозяйка, успевая вовремя посторониться. - Тут недалеко, в конце дворика, налево, рядом с сараем. Сразу увидите..., - она тут же догадалась, куда сейчас так спешу. - М-м-м..., - благодарно отозвался я и вырвался наружу, спрыгнул с крыльца и увидел нужную постройку, но понял, что до нее уже не добегу. - Да не мучайтесь вы, кэп..., - неожиданно просипел где-то совсем рядом Дарки, которого я из-за своих "забот" даже не заметил. Старик мужественно прогонял вчерашний хмель, и фыркая, тщательно умывался в бочке, ныряя в нее с головой. - Вон, за угол, и все дела. Да и розам такое удобрение очень полезно, - хохотнул он и снова окунулся в воду. - Угу, спасибо, старина, все так и сделаю, - бодро отозвался я из-за угла, где уже и без такого мудрого совета с мелодичным журчанием обильно поливал кусты роз, кряхтя от наслаждения. А попутно разглядывая цветущий, зеленый дворик, содрогнулся от ужаса, вспоминая свой кошмарный сон, благополучно решил свою неотложную "проблемку", застегнул штаны и немного полюбовавшись на всеведущего похмельного шамана, все еще с чувством плюхающегося в бочке, взбежал на крыльцо и потихоньку проскользнул в дверь. Занятые кухонными хлопотами женщины накрывали на стол, постель, на которой я провел такую беспокойную ночку, была вновь красиво застелена, а пока приводил себя в порядок, в дом пожаловал и сам свежевымытый Дарки, видно, полностью сумевший изгнать из себя страшного демона похмелья. Мы неторопливо позавтракали, болтая о пустяках и ни единым словом не обмолвившись о моем ночном возвращении, лихом штурме забора и героическом нападении на палисадник. Только хитрые старики, то и дело переглядываясь между собой, с лукавой насмешкой поглядывали на меня. От этих взглядов становилось как-то нехорошо, и я начинал беспокойно ерзать на стуле. Оказывается, жить с нечистой совестью бывает тоже очень тяжко, но не смертельно, и такие неприятности вполне возможно пережить... Но сегодня на корабль не слишком торопился, понимая полную бесполезность спешки, мудро рассудив, что судьбу не обскачешь, и если чему-то плохому суждено было свершиться, то все равно оно уже свершилось. И мое появление там, раннее или позднее, слишком мало что-то изменит. Сейчас на душе стало спокойно, и тревожные предчувствия, вылетевшие вместе с остатками вчерашнего хмеля, перестали терзать меня. Только все хорошее когда-нибудь заканчивается, вот и нам с Элен настала пора, поблагодарив гостеприимных хозяев за радушный прием и прекрасное угощение, покинуть уютное жилище Айши. Но на сей раз моя женушка оставила своего ненаглядного Лео у стариков, видно, всерьез испугавшись, что я могу осуществить свою угрозу. И учитывая наши с ним крайне напряженные отношения, предпочла не рисковать жизнью и здоровьем своего любимца. А может, просто не захотела тащить его из дома, куда ей еще предстояло в скором времени вернуться. Дарки и загрустившая Айша проводили нас до ворот, наглый гусак переваливался рядом, попадая ей под ноги и заставляя спотыкаться об свою милость. - Счастливо вам... И удачи... Впрочем, с вами, Джек, я думаю, мы еще увидимся. Ну, а с тобой, рыжее солнышко, и подавно, - с явным сожалением распрощалась с нами знахарка, обнимая обоих сразу. - Мы с Дарки и Лео будем ждать тебя, дорогая. а ты возвращайся скорее, - обратилась она к Элен, которая повисла на шее у своей пожилой подруги и чмокнула ее в морщинистую щеку, а затем одарила смущенного шамана таким же звонким поцелуем. - Обязательно вернусь, обещаю, - проворковала она. - Только мы к вам еще вместе заглянем. Правда ведь, Джек? - Ну, разумеется, - растерянно пробормотал я, не зная, как вести себя во время все этой милой "семейной" сцены. - Правда, не знаю, как долго "Жемчужина" простоит в порту. И на месте ли она вообще, - тихонько буркнул себе под нос, но, слава богу, никто не услышал. - Кстати, Айша, а почему вы не заведете себе собаку? Вам было бы куда спокойнее... - Была у меня замечательная собака, - горестно вздохнула Айша. - Только две недели назад моя Дея умерла, похоже, от старости. Годы не щадят никого... А другую завести еще не успела, да и вряд ли стану. - Надо же.. Как жаль, - сочувственно произнесла Элен. - Наверное, ты ее очень любила, да? - А то, конечно же, любила... Да что теперь об этом говорить, - знахарка грустно махнула рукой. - Каждому из нас на земле свой срок четко отмерен, и все равно все мы там когда-нибудь будем - и люди, и звери... - И потом, кэп, ведь вам просто сказочно повезло, что во дворе не было собаки, - тут же не растерялся Дарки и ухмыльнулся. - Представьте, как бы вам тогда не поздоровилось. Да если бы еще такая, как Дея, у-у... Одной дырой на штанах, точно бы, не отделались. Вот, помню, как один раз, - но тут же осекся и замолчал, почесывая в затылке. - Ну, ладно, неважно... Думаю, не стоит об этом вспоминать. Удачи вам, кэп, - он протянул мне тонкую, иссохшую руку, я же с большим уважением осторожно пожал ее. - И тебе того же, старина, - и не удержавшись, крепко обнял Дарки на прощанье. - Ты только не забывай нас, заходи почаще, навещай нашу посудину. - Зайду, кэп, обязательно наведаюсь... Еще и надоесть успею, гнать меня на берег придется, - улыбнулся он, мягко освобождаясь из моих дружеских объятий. - И вы тоже нас не забывайте... - Кстати, Джек, здесь есть и другая дорога, она гораздо короче до порта, - спохватилась Айша. - Вчера я не стала говорить, побоялась, что пьяный вы заблудитесь, да и местные загулявшие подпитые компании шастают по ней ночами из порта и обратно. Можно нарваться на неприятности похуже, чем в квартале. Сейчас спуститесь от дома вниз и свернете направо. А там, недалеко от берега, есть тропа. Вот по ней и пойдете, никуда не сворачивая. И очень быстро доберетесь. Вчера Дарки повел вас через квартал, видно, не желая морочить окольными путями. А зря... - Спасибо, Айша, не беспокойтесь, все понял, дойдем, не заблудимся, - я даже втайне обрадовался, что не придется снова тащиться по корявой проселочной дороге, вызывающей теперь весьма неприятные воспоминания. - Ну, нам, пожалуй, пора... Пойдем, детка. Счастливо оставаться, леди и джентльмены, - и подхватил Элен под руку. - Кстати, Ши, хрустальный череп в шкафу просто бесподобен, - сегодня, пока никого не было в гостиной, мне, все-таки, удалось подержать в руках это сверкающее чудо, ощущая в ладонях колючий холод, идущий от него, несмотря на жару в комнате. Но, разумеется, Айше знать об этом вовсе необязательно. - Что? - не расслышала она. - Нет-нет, ничего-ничего..., - умильно разулыбался я. - Всего хорошего, говорю. И до скорой встречи... - Удачи вам... И доброго дня, - Элен помахала старикам на прощание, и мы с ней торопливо зашагали в ту сторону, куда указала знахарка. Но напоследок еще раз обернулись - Айша и Дарки стояли возле ворот, грустно глядя нам вслед, и яркое солнце золотило их седые волосы, путаясь в серебряных прядях игривыми лучами. Я невольно залюбовался на эту красивую парочку престарелых голубков, так замечательно смотревшихся рядом друг с другом, и позавидовав им хорошей чистой завистью, помахал на прощание шляпой, не зная, доведется ли мне увидеть их обоих вот так, вместе, когда-нибудь еще. Ведь жизнь, как и смерть - такие капризные дамы... И никогда нельзя быть полностью уверенным, что ожидает тебя впереди... Под такие меланхолические размышления и беззаботное щебетание Элен, мы с ней вышли на безлюдную узкую тропу, протоптанную невдалеке от крутого берега, а внизу, сливаясь с пронзительно-голубыми небесами, переливалось, вспыхивая разноцветными искрами, озорное смеющееся море. Ведь оно, словно живое, умеет радоваться и горевать, улыбаться, смеяться и плакать... Сердиться, злиться и впадать в дикую ярость. Сейчас Его Величество Море смеялось, пребывая в отличном расположении духа, и это было прекрасно. Я любил его всей душой, как и это нежное рыжеволосое создание, идущее рядышком, ни на шаг не отставая, и болтающее без умолку обо всяких забавных пустяках. Моя приболевшая женушка сегодня хорошо себя чувствовала, и под стать переменчивой морской стихии, находилась в игривом настроении. Она веселилась от души, как ребенок, радуясь, неизвестно чему, только ей одной ведомому. Я то и дело подозрительно поглядывал на нее, ожидая, когда же Элен, все-таки, мне сообщит о грядущем пополнении семейства. Но маленькая хитрюга скромно помалкивала, а сам же решил не приставать к ней с расспросами, терпеливо дожидаясь, пока она первая заговорит об этом. За шутливой, непринужденной болтовней любой путь кажется вдвое короче, и вскоре на горизонте перед нами выросли густым лесом мачты многочисленных кораблей, стоящих в гавани, а еще через некоторое время мы с Элен вновь окунулись в разноголосый шум, суету и толкотню оживленного порта Тортуги...