Сизигия

      Рон, то и дело оглядываясь по сторонам, что было сил работал вербальным «Дефодио». Замёрзшая земля поддавалась с трудом, и предстояло попотеть, пока готовилась яма с опасным «подарком» Гермионы. В Хогвартсе такую улику оставлять нельзя, а тащить склянки домой или, того хуже, в Нору — безумие полное. Меньше всего рыжему аврору хотелось стать объектом той же травли, которой подверглась подруга. Но разве её клятвенных заверений в невиновности хватит, чтобы убедить ублюдка ван дер Меера? Координатор завалил Уизли бесконечными отчётами и плевать хотел на то, что Рон давно получил новое назначение.       — Мерлинов карьерист, — вполголоса пробубнил парень, присовокупив парочку ругательств менее пристойного характера. Это ведь Юнуса вина, что Уизли не попал в Хогвартс вовремя, чтобы сообщить обо всём Гермионе! Шеф как по мановению волшебной палочки возникал на пути всякий раз, когда юный аврор пытался улизнуть. Хорошо хоть на сегодня этот барственный хлыщ оставил Рона в покое. Ох, не приведи Мерлин, прознают коллеги! Тогда на карьере можно ставить жирный, как жаба Невилла, крест, если только нет желания занять место младшего Малфоя. Да уж лучше быть сожранным акромантулами!       Раскопав, наконец, подходящую яму, Рон спрятал флаконы, на всякий случай обернув их в какую-то ветошь, чтобы не пачкались. Затем замаскировал «хранилище» и, путая следы, направился обратно в школу.       Из-за деревьев показалась длинная фигура. Человек, остановившись ровно в трёх метрах от импровизированного тайника, запрокинул голову вверх и принялся тщательнейшим образом считывать наложенные чары.       «Мама, привет!       Прости, что не писала раньше. Только сегодня рассказали, что случилось с отцом. Как он? Что говорят врачи? Если нужны деньги, я передам! Ответь как можно скорее! Я договорюсь с Роном или кем-то, кто сможет попасть к вам быстрее всего.       В нашем мире теперь тоже сложности. Меня не выпускают из Хогвартса, но как только я найду способ выбраться, тут же приеду!       Гермиона».       Это короткое послание авроры от корки до корки перечитали несколько раз. Они кропотливо изучили каждую букву, ища скрытые чернила, тайнопись или шифр, нужный для передачи сведений противнику. Понимая, что препятствовать бесполезно, ведьма стоически терпела нарушение тайны личной переписки, пока параноики вели проверку.       — Мне не нравится фраза «способ выбраться», — заметила Бетани, следя за реакцией Грейнджер. — Звучит так, будто вы планируете побег.       — Вовсе нет, — с нетерпением отозвалась гриффиндорка. — Как только с меня снимут подозрения и заклятье, я поеду в Лондон.       — Тогда можно так и написать, — аврор не унималась.       — Фраза «я под арестом и жду приговора», по-вашему, звучит лучше?       Бетани опять уткнулась в листок. Высказывание кололо глаз, и чутьё сигналило: тут кроется подвох. Но формально придраться не к чему, да и напарник бросает косые взгляды — мол, сколько можно мучить человека? Волнение понятно, если речь идёт о кровном родственнике. Подумаешь, коряво выразилась — с кем не бывает.       — Бет, ну хорош тебе, — хлопнул блондинку по плечу второй агент. — Нет там ничего. Отдай письмо, и всё. Мы же не звери.       «Ох, как я в этом сомневаюсь, — ведьма промолчала, боясь, что её просьбу о контакте с внешним миром из-за нелепых перепалок могут вообще отклонить. — Где профессор? Почему его нет, когда он так нужен?»       Наконец, Бетани нехотя вернула документ владелице, и та немедля сунула конверт птице. Сова ухнула и сорвалась с места; Гермиона резко развернулась на каблуках и продолжила уборку. «Только бы не опоздать…»       Конрад трясущимися руками мял пергамент, переданный незнакомой чернокрылой совой с белым брюшком. На птице было несметное количество защитных чар, поэтому установить отправителя не удалось. Но лаконичное сообщение заставило даже его, советника, волосы встать дыбом и находиться в таком виде не один десяток минут.       Поначалу Фоули расценил письмо как дурную шутку. Даже хотел разорвать его и выгнать сову прочь… но после многократного прочтения предатель усомнился в том, что это правильный ход. «Слишком осведомлён. Чересчур. Кто этот писатель?!»       Ведь дело практически выгорело! Ещё пара шагов, и с Кингсли можно прощаться. Фоули уже представлял некрологи и отчёты о последнем заседании: «сопротивление вотуму доверия», «гибель при попытке сорвать процедуру голосования»… И вот он, долгожданный пост! В его, Конрада, руках — безграничная власть и бездна возможностей! Даже избавиться от Трэверса — раз плюнуть. Что такое один Пожиратель? Новый Тёмный Лорд из древнего чистокровного семейства не нуждается в чванливых пенсионерах. «Быть может, стоило оставить в живых хотя бы Мальсибера?.. а, да что толку думать теперь. Надо довести игру до конца».       Закинув руки за голову, Фоули отклонился в кресле. Листок сполз ему на живот, зацепившись за пуговицы пиджака. «Сделай выбор, Конрад. Сделай…»       Костлявая рука нашарила в бездонной мантии очередной флакон и с треском раздавила его. Зелье впиталось почти мгновенно, а остатки хрупкой пыли маг ссыпал в камин.       Зачарование птицы отняло много сил, нагрузки сокращали срок работы оборотного снадобья. Кроме того, это последний пузырёк, остальное хранилось в Хогвартсе, и надо возвращаться… сразу, как только утихнет адский шум в ушах. Северус охотно предпочёл бы сейчас умереть, но неудачный предыдущий опыт заставил его взглянуть на эту идею иначе.       Постепенно обретая человеческий облик, зельевар обрушился на пол, даже не пытаясь смягчить падение. Первое поручение выполнено, от реакции врага зависит дальнейший успех плана, либо его корректировка «на лету». Ставка на жадность должна оправдать себя, или они с Дамблдором плохо знают честолюбивого противника. Но до чего же раскалывается голова…       Дементоры сегодня были очень возбуждены, словесный поток с их стороны исходил просто чудовищный. Снейпа бесило реверберировать одни сообщения к другим, обрывки чужих фраз неприятно царапали сознание.       «Поднимайся, — мысленно скомандовал он самому себе сквозь зубы в какой-то наиболее невыносимый момент. — Поднимайся, мертвец, пока не сошёл с ума окончательно».       И тут заговорили с ним лично.       — Ты не мертвец.       Северус подскочил над полом на пару футов и тут же сверзился обратно. В голове замолотили в новый набат.       — Я не понимаю вас.       — Ты не мертвец.       Тёмный маг не мог видеть этого, но хорошо ощутил, как безликие множества одинаковых голосов и пустых глазниц сейчас всецело обращены к нему.       — Тогда кто я? — уточнил зельевар, морщась от скрежета собственной мысли.       — Ты вне единства.       — Пока.       — Вне един…       — Я не понимаю!       Если бы Северус мог чувствовать боль, он бы давно агонировал в луже собственной крови, льющейся из органов слуха.       — Это случалось раньше? — наконец выдавил он оглохшим от напряжения разумом.       — Давно.       «Мерлин подери вашу краткость».       Обессиленный зельевар предпринял новую попытку подняться.       — Ты тоже чувствуешь.       «Чтоб вас!..»       — Ты будешь слабеть, — пояснили некоторые голоса.       — Но в тот день…       — Всё кончится, — вторили им точно такие же другие.       — Скоро, — резюмировали третьи.       — Когда? — уже с ненавистью выкрикнул в пространство Снейп, не зная, в каком мире — потустороннем или реальном — задал этот вопрос.       — В день единства.       — Единства.       — Един…       На этом диалог прекратился. Гомон стих, словно его и не было, а Северус пришёл во вполне сносное состояние. Даже голод перестал донимать с прежней силой.       Запретная секция, определённо, станет любимым местом на сегодня.